«Продолжая разговор о "Закате Европы" Освальда Шпенглера, нелишним будет сказать о тех, кого можно считать его предтечами и последователями», – пишет д.э.н., профессор, председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова Валентин Юрьевич Катасонов в статье «Закат Европы тогда и сейчас», опубликованной на сайте Фонда стратегической культуры.
В первой статье профессор писал, что сам Шпенглер называл своими наставниками лишь двоих – Гёте и Ницше: «Мне пришлось на этот лад, – писал Шпенглер своему издателю Оскару Беку, – познакомиться с более чем пятьюдесятью предшественниками, включая Лампрехта, Дильтея и даже Бергсона. Число их тем временем должно было перевалить далеко за сотню. Если бы мне вздумалось прочитать хоть половину этого, я и сегодня еще не подошел бы к концу... Гёте и Ницше – вот те два мыслителя, зависимость от которых я чувствую наверняка. Тому, кто откапывает "предшественников" за последние двадцать лет, и в голову не приходит, что все эти мысли, и притом в гораздо более предвосхищающей редакции, содержатся уже в прозе и письмах Гёте, как, скажем, последовательность ранней эпохи, поздней эпохи и цивилизации в маленькой статье "Духовные эпохи", и что сегодня вообще невозможно высказать чего-либо такого, что не было бы затронуто в посмертных томах Ницше».
«В длинном списке тех, кто подпитывал автора "Заката Европы" своими мыслями, упоминали и русских мыслителей Николая Яковлевича Данилевского (1822-1885) и Константина Николаевича Леонтьева (1831-1891). Однако здесь вряд ли можно говорить о заимствованиях: на Западе эти мыслители были слабо известны, их мало переводили. Так, немецкий перевод книги Данилевского "Россия и Европа" (1869) вышел только в 1920 году, через два года после появления на свет первого тома "Заката Европы". Нет никаких признаков того, что Шпенглер читал Данилевского, Леонтьева и вообще русских авторов», - считает экономист.
«А сходство некоторых идей у этих троих поразительное, - удивлён он. - У немца ключевое понятие – "культура", у Н.Данилевского – "культурно-исторический тип". У немца под "культурой" понимается "организм", представляющий собой сложную социальную систему взаимосвязанных идеологии (религии), науки, искусства, экономики, права, государства. У Данилевского в его "России и Европе" почти то же самое. Тот же состав, тот же морфологический принцип (форма определяет тип культуры). Та же аналогия с живыми организмами (Данилевский был по образованию биологом). "Культура" Шпенглера, "культурно-исторический тип" Данилевского, "цивилизация" Тойнби – идентичные понятия, просто Данилевский обратился к этому понятию на несколько десятилетий раньше Шпенглера и Тойнби».
Говоря об идейной близости Константина Леонтьева и Освальда Шпенглера, профессор подчеркнул, что у немецкого мыслителя значительная часть работы посвящена описанию жизненного цикла культуры. Исходным пунктом рождения культуры у него является мировоззрение: «Каждая новая культура пробуждается с неким новым мировоззрением».
Шпенглер под мировоззрением может понимать и религию, и систему научных взглядов. Жизнь культуры, согласно Шпенглеру, протекает по следующей схеме: «Каждая культура проходит возрастные ступени отдельного человека. У каждой есть своё детство, своя юность, своя возмужалость и старость". В "Закате Европы" он выделяет четыре стадии жизненного цикла культуры: 1) зарождение ("мифо-символическая"); 2) ранняя ("морфологическая"); 3) высокая ("метафизико-религиозная"); 4) старение и гибель ("цивилизация")».
По словам Валентин Катасонова, «у Константина Леонтьева (который воспринял от Данилевского концепцию "культурно-исторических типов", но использовал также термины "культура" и "цивилизация") почти та же схема. Леонтьев сформулировал закон "триединого процесса развития", согласно которому все общественные организмы ("культуры") во многом уподобляясь организмам природным, рождаются, живут и умирают: рождение он определял как "первичную простоту", жизнь – как "цветущую сложность", смерть – как "вторичное смесительное упрощение". Леонтьев поставил диагноз начавшегося перехода европейской культуры из фазы "цветущей сложности" в фазу "вторичного смесительного упрощения" в работе "Византизм и славянство" (1875). На языке Шпенглера это и есть "закат Европы". Сходна у Шпенглера и Леонтьева и хронология этапов европейской цивилизации (культуры). Расцвет Европы у обоих датируется периодом XV-XVIII вв., а переход в стадию угасания начинается в XIX веке. Только Леонтьев сформулировал идею "триединого процесса развития" ("жизненного цикла культуры") на 43 года раньше немецкого учёного».
Профессор отметил, что «на Западе принято считать, что самым фундаментальным трудом по истории и теории цивилизаций является фундаментальная (в 12 томах) работа "Постижение истории" Арнольда Тойнби (1889-1975). Так вот этот англичанин признавал, что для него Шпенглер был гением, и он (Тойнби) воспринял и развил учение немца о культурах и цивилизациях (список Шпенглера из 8 главных культур Тойнби расширил до 21, назвав их цивилизациями)».
«О бесспорном приоритете двух русских мыслителей – Данилевского и Леонтьева – по отношению к Шпенглеру и Тойнби говорят, увы, нечасто, а то и вовсе не говорят, - посетовал профессор. - Исследователи творчества Шпенглера отмечают сильное влияние "Заката Европы" на Хосе Ортегу-и-Гассета (1883-1955) – испанского философа, публициста, социолога. В своих главных трудах "Дегуманизации искусства" (1925) и "Восстании масс" (1929) испанец впервые в западной философии изложил основные представления о "массовой культуре" и "массовом обществе" (культуре и обществе, сложившихся на Западе в результате кризиса буржуазной демократии и проникновения диктата денег все сферы человеческих отношений). А ведь эта идея впервые была сформулирована Шпенглером, который описывал признаки умирания культуры в фазы цивилизации. Важнейший признак такого умирания – урбанизация, сосредоточение людей в гигантских городах, обитатели которых по Шпенглеру – уже не вполне граждане, а "человеческая масса", в которой человек ощущает себя частицей безличного начала – толпы».
«Ещё далеко не все интеллектуалы в Германии успели отреагировать на выход "Заката Европы", а в Петрограде в 1922 году появился сборник "Освальд Шпенглер и Закат Европы" (авторы Н.А.Бердяев, Я.М.Букшан, Ф.А.Степун, С.Л.Франк). Наиболее интересным в этом сборнике мне представляется очерк Николая Бердяева "Предсмертные мысли Фауста". Под Фаустом Николай Александрович имел в виду самого Освальда Шпенглера, поклонника "фаустовой" (европейской) культуры. Парадокс этого нового Фауста, считал Бердяев, заключается в том, что он, описывая признаки апокалипсиса, не понимал, что это апокалипсис из Откровения Иоанна Богослова. Он (то есть Фауст, он же Шпенглер) доказывает, что европейская культура, войдя в фазу "цивилизации", умрёт, а на смену ей придёт какая-то новая культура, но она не придёт! Трагедия Шпенглера-Фауста, отмечает Н.Бердяев, в том, что, будучи атеистом, он не замечает, что ядром любой культуры является религия. Европейская цивилизация (по Бердяеву) окончательно убивает религию, а без неё продолжение земной истории невозможно. Исследователи творчества Н. Бердяева отмечали, что работа Шпенглера оказала сильное влияние на русского философа, обострив у него "апокалиптическое" восприятие истории», - пишет экономист.
«Вторая мировая война в полной мере проявила гибельную тенденцию, обрисованную в "Закате Европы". Многие философы, историки, политологи транслируют с тех пор тревожное психологическое состояние. Эта тревога выносится на обложки публикуемых книг: Джейн Джекобс "Закат Америки. Впереди средневековье" (1962); Томас Читтам "Крах США. Вторая гражданская война. 2020 год" (1996); Патрик Бьюкенен "Смерть Запада" (2001), "На краю гибели" (2006), "Самоубийство сверхдержавы" (2011); Эндрю Гэмбл "Кризис без конца? Крах западного процветания" (2008) и тому подобное», - отметил профессор.
«Одним из авторов, использовавших понятия Шпенглера "Фаустова культура" и "Фаустова цивилизация", стал и Игорь Иванович Сикорский, который, будучи выдающимся авиаконструктором, ещё и богословствовал. В 1947 году в США вышла его работа "Незримая борьба" (Invisible Encounter), и одним из понятий, с помощью которых Сикорский описывал состояние мира ХХ века была "Фаустова цивилизация" Шпенглера», - заключил Валентин Катасонов.
