Книгу «записи» священника Александра Ельчанинова легко разбирать на цитаты: она вся составлена из наблюдений, проектов проповедей, отрывков из писем и просто случайных заметок на отдельных листках, найденных среди его документов. Это своего рода дневник, который никогда не готовился к печати. «Записи» были задуманы и собраны в единое издание уже после смерти отца Александра его вдовой Тамарой Ельчаниновой. И вот уже более 80 лет этот «подлинный документ человеческой жизни» востребован и читаем в среде людей, стремящихся к истине и ищущих своё родство с Богом. «Особенно может быть важна эта книга для современного человека, приходящего от светской современной культуры к религии и Церкви, так как и сам он пришел к священству через врата светской культуры, через годы общественной и педагогической деятельности и через все трудности русской трагической судьбы», - писала в предисловии к «записям» Тамара Ельчанинова.
«Я... нырнул в глубину»
«Жизнь - драгоценный и единственный дар, а мы бессмысленно и бесконечно тратим её, забывая о её кратковременности. Мы или с тоской смотрим в прошлое, или ждём будущего, когда будто бы должна начаться настоящая жизнь. Настоящая же, т.е. то, что и есть наша жизнь, уходит в этих бесплодных сожалениях и мечтах...»
Священник Александр Ельчанинов, «Записи»
Александр Викторович Ельчанинов - церковный историк, литератор, талантливый педагог и духовник. Он был представителем того культурного слоя, который определил духовный облик и мысль начала XX века. Жизнь его тесным образом связана со знаковыми личностями Серебряного века и религиозного возрождения того времени. В числе близких друзей - священники Павел Флоренский, Сергий Булгаков, Валентин Свенцицкий, философ Владимир Эрн и другие.
* * *
Родился
Александр Ельчанинов 1 марта 1881 года в Николаеве в семье
потомственного военного. После смерти отца мать с детьми переехала
в Тифлис.
Учился во 2-й Тифлисской гимназии, где его одноклассниками были Павел Флоренский, Владимир Эрн, Михаил Асатиани и многие другие впоследствии видные деятели науки и культуры. Ельчанинов, Флоренский, Эрн и Асатиани вместе посещали историко-философский кружок, организованный учителем истории Георгием Николаевичем Гехтманом, а в 1900 году окончили гимназию с золотой медалью.
Александр Ельчанинов поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета, по окончании которого был оставлен для научной работы, однако отказался от академической карьеры и подал документы в Московскую духовную академию. После того, как был призван в армию, учёбу оставил.
* * *
С 1910 года Александр Ельчанинов вёл активную педагогическую деятельность. В Тифлисе читал лекции по истории религии и о новой русской религиозно-философской мысли на Высших женских курсах, преподавал в знаменитой частной гимназии генерал-майора Генерального штаба Владимира Левандовского, которую в 1914 году возглавил.
«Эта гимназия привлекала в свои стены самых талантливых преподавателей, но А. В. Ельчанинов был среди них исключительным и несравнимым. Его преподавание более чем что-либо иное в гимназии осуществляло её основную идею - школу радости, творчества и свободы. Оно не укладывалось ни в какую систему и перерастало всякую программу. Это время полно для нас, учеников отца Александра, яркими личными воспоминаниями, овеяно очарованием, прежде всего, личности нашего учителя», - так вспоминала об этом времени бывшая ученица М. Зернова.
Дочь генерала Левандовского Тамара стала супругой Александра Ельчанинова, матерью троих его детей и бабушкой двенадцати внуков.
Во время Гражданской войны Ельчаниновы работали в Американской благотворительной организации (Near East Relief), спасавшей в России голодающих. Супруги помогали организовывать ремесленные, спортивные и просветительские занятия для детей.
В 1921 году, когда советская власть подступила к Грузии, Ельчаниновы с годовалой дочкой покинули Батуми на последнем пароходе, уходившем в Константинополь. Семья добралась до Франции и поселилась в Ницце. Александр Викторович занимался сельским хозяйством, преподавал русский язык и историю детям эмигрантов.
* * *
В 1926 году состоялась священническая хиротония отца Александра, что стало естественным продолжением его внешней деятельности и внутреннего пути. «Меня всегда, особенно последний год, пугало быстрое течение времени; это потому, что я стоял на месте. Теперь (с решением принять священство) я пошёл в разрез со временем, или, вернее, нырнул в глубину, где время безразлично», - писал он.
Принятие сана придало вдохновение отцу Александру: «До священства - как о многом я должен был молчать, удерживать себя. Священство для меня - возможность говорить полным голосом».
Центром его внимания стал интерес к человеческой душе и применение христианства в жизни. «Высший дар отца Александра был дар пастыря и духовника», - писал о нём профессор Ильин. Проповеди отца Александра отличались ясностью, сжатостью и насыщенностью мысли, носили характер непосредственности и глубокого внутреннего чувства.
«Он представлял собой явление необычайное и исключительное, ибо воплощал в себе органическую слиянность смиренной преданности православию и простоты детской веры со всей утонченностью русского культурного предания», - писал о нём отец Сергий Булгаков.
С большим увлечением о. Александр руководил Русским студенческим христианским движением (РСХД): «Я всё больше ценю „Движение", как собрание всего живого в Церкви, всех тех, кто принимает христианство не как традицию, не как слова, не как быт, а как жизнь».
В 1934 году о. Александр получил назначение в Александро-Невский собор на улице Дарю в Париже, где прослужил всего неделю, после чего тяжело заболел. Скончался в Париже 24 августа 1934 года, похоронен на кладбище в Мёдоне под Парижем.
«Он был человеком „большой Судьбы", которая определяется внутренней гармонией пройденного пути, близостью Божиего замысла о человеке к тому, как человек этот замысел осуществил в жизни», - говорила о священнике Александре Ельчанинове его вдова.
«Блаженны неудачники»
Книга «Записи» активно издавалась в Западной Европе, «самиздатом» распространялась в Советском Союзе, а ныне публикуется ведущими издательствами и стала настольной для многих людей. «Отрок» предлагает некоторые фрагменты «Записей». А именно - размышления отца Александра, созвучные нашей нынешней теме номера.
Богатство материальное порабощает нас, обостряет наш эгоизм, смущает наше сердце, гнетёт нас заботами, страхами, требует жертв себе, как ненасытный демон. Не оно служит нам, а мы обычно служим ему.
Но не то же ли и с богатствами здоровья, силы, молодости, красоты, таланта? Не так ли и они усиливают нашу гордость, берут в плен наше сердце, отводя его от Бога?
Да, поистине блаженны нищие в смысле имущества - как легко им приобрести евангельскую лёгкость духа и свободу от земных пут. Но блаженны и не имеющие здоровья и молодости (потому что «страдающий плотью перестаёт грешить»), блаженны некрасивые, не талантливые, неудачники - они не имеют в себе главного врага - гордости, так как им нечем гордиться.
Но как же быть, если Бог послал нам то или иное из земных богатств? Неужели мы не спасёмся, пока не освободимся от него?
Можно оставить при себе (но не для себя) своё богатство и спастись; но только надо внутренне освободиться от него, оторвать от него своё сердце, владеть своим богатством, как бы не владея, обладать им, но не давать ему обладать собой, принести его к ногам Христа и послужить Ему им.
* * *
Не собирайте... не заботьтесь (Мф. 6, 19-34) - почему?
1. Земные сокровища тленны.
2. Они бесполезны - «жизнь человеческая не зависит от изобилия его имения».
3. Они требуют забот и хлопот и потому вредны даже с мирской точки зрения.
4. Они пленяют наше сердце: где сокровище ваше, там и сердце ваше.
5. Заботы и волнения о них безбожны, т. к. предполагают отсутствие Промысла: притча о богаче.
6. Они ослабляют нас - «смотрите, не отягчайте себя обьядением, пьянством и заботами житейскими».
7. Они утверждают обратную перспективу - «ищите прежде всего Царства Божия и правды Его».
8. Они определяют нашу земную и посмертную судьбу.
* * *
Благо нам, если мы сами вовремя внутренне освобождаемся от широких путей мира сего, если ни радости жизни, ни богатство, ни удача не заполняют наше сердце и не отводят его от самого главного. В противном случае Господь в гневе Своём сокрушает идолов наших - комфорт, карьеру, здоровье, семью, чтобы мы поняли наконец, что есть единый Бог, Которому надо кланяться.
Удивительно мало сознательности в нашей жизни. Конечно, я говорю не о разъедающем самоанализе, не о болезненном самобичевании, не о самолюбивой оглядке на себя, а о внимательном, спокойном внимании к своей душе, о смотрении внутрь себя, о работе над собой - о том, чтобы сознательно строить свою жизнь, а не быть влекому случайными чувствами или идеями. Мы меньше всего господá самих себя. Нужна выучка, школа, внимательный и упорный труд над собой.
* * *
На вопросы о посте: пост не есть голод. Голодает и диабетик, и факир, и йог, и заключённый в тюрьме, и просто нищий.
Нигде в службах Великого поста не говорится о посте, изолированном в нашем обычном смысле, т.е. как о неядении мяса и прочее. Всюду один призыв: «Постимся, братие, телесне, постимся и духовне». Следовательно, пост только тогда имеет религиозный смысл, когда он соединён с духовными упражнениями.
Пост = истощению, утончению. Нормальный, зоологический, благополучный человек недоступен влияниям высших сил. Пост расшатывает это физическое благополучие человека, и тогда он делается доступнее воздействиям иного мира, идёт духовное его наполнение.
* * *
Есть два рода людей по их способности к духовному, - если не опыту, то хоть пониманию.
Одни - в разговоре с ними язык прилипает к гортани - никакого отклика и резонанса, глухота и слепота. И это почти всегда люди благополучные, сытые, благоустроенные; они шутливы, остроумны, добродушны.
И другие, которые ловят каждое слово о духовном, понимают с полуслова, строги к себе, способны к покаянию и умилению, до боли чувствительны к чужому горю, - это больные, несчастные, умирающие. Раньше я боялся их, а теперь радуюсь всякой возможности быть именно в [таком] обществе и всегда сам получаю урок.
Сколько прошло перед моими глазами случаев, когда безнадёжно плотские люди под влиянием болезни делались тонкими, одухотворёнными, умилительными.
Иногда, впрочем, бывает и наоборот: человек под влиянием несчастий как-то грубеет. И это ясно отчего - человек жадно кидается на жизнь, на счастье, ставит его выше всего, выше Церкви, Бога, любви к Христу, и обрушившееся несчастие застаёт его врасплох, озлобляет, огрубляет его...
* * *
Христианство научило нас любить и ценить в человеке не его атрибуты и достоинства, а его существенное ядро - его душу, и это оно первое провозгласило абсолютную ценность и единственность всякой человеческой души.
Оно же смогло очистить человеческую душу от всего случайного и греховного и показать её бесконечную красоту и божественную сущность. Все блага мира ничто перед этой ценностью души - «что пользы человеку, если он приобретёт весь мир, а душу свою погубит?».
Отсюда вся сила и убедительность слов Христа, когда Он предостерегает от того или иного порока, убивающего душу. Если человек такая великая святыня, то каждое легкомысленное действие по отношению к себе или другому преступно, и разрешить его себе - это значит губить своё святое; каждый грех - это глубокая царапина на прекрасной картине, безобразная морщина на ангельском лице.
Берегитесь греха! Это значит - берегите себя от растления, разрушения, от смерти души.
* * *
Какая радость быть священником! Вчера исповедывал целую семью. Особенно хороши дети - два мальчика лет 7-8. Я весь вечер был почти в экстазе.
Священство - единственная профессия, где люди поворачиваются к тебе своей самой серьёзной стороной, и где и ты всё время живёшь «всерьёз».
* * *
С начала мира люди умирают, с начала мира известно, что всё земное непрочно, проходит, тлеет. И всё-таки с какой-то слепой жадностью люди ставят всё, что имеют, все силы своей души на эту карту, которая наверно будет бита, несут свои сокровища в банк, который наверно лопнет.
Есть одно прочное приобретение нашей эпохи: это убеждение, что на путях земных, на путях стяжания счастья не найти. Вся жизнь нашего мира двигалась до сих пор к цели личного земного счастья. Сейчас эта цель отнята от человечества. Всякий знает, что никакими усилиями в наше сомнительное и неверное время не построить этот карточный домик личного счастья.
Это - один из глубоких сдвигов нашего времени. Мир колеблется, как чаши весов, «ни Зверя власть признать не смея, ни ига лёгкого Христа».
В чём задача христианина в такие критические эпохи? Выбор наш сделан. Мы добровольно приняли «иго лёгкое Христа». В этой борьбе сил света и тьмы мы должны все наши силы, способности, таланты и материальные средства отдать силам добра, и тогда мы наследуем те блаженства, которые обещал Христос идущим по Его путям, а не по неверному пути счастья земного.
http://otrok-ua.ru/sections/art/show/chelovek_bolshoi_sudby.html
