Пока улицы Каира сотрясаются столкновениями между полицией и противниками нынешнего президента, Саида Мурси, Египетский Парламент проголосовал за проект новой Египетской Конституции, которая должна определить лицо страны после свержения Хосни Мубарака. Проект, который, в основном, отражает взгляды исламистов, уже вызвал обеспокоенность христиан и других меньшинств. Опасения вызывает как наличие ряда положений, усваивающих значительные законодательные полномочия исламскому духовенству, так и многозначительное отсутствие некоторых статей - например, отсутствие запрета на рабство, отсутствие признания равного статуса мужчин и женщин или обязательства Египта следовать международным соглашениям. Конституция подчёркивает, что основой Египетского законодательства являются принципы исламского права.
Правом вето в отношении любых законов наделяется Аль-Ажар - организация мусульманских экспертов, которая известна своей жёсткой позицией в отношении соблюдения таких норм Шариата, как усвоение не-мусульманам более низкого правового статуса, серьёзного сужения прав женщин и строгих ограничений свободы слова - особенно в отношении Ислама.
Отсутствие запрета на рабство, которое до сих пор существует в исламском мире - также связано с влиянием исламистов. Дело в том, что Коран и Хадисы (воспоминания о жизни Муххамеда, служащие образцом для поведения мусульман) создавались во время, когда рабство было чем-то само собой разумеющимся, и содержат определённые нормы, регулирующие рабство. Например. Коран дозволяет вступать в сношения как с законными жёнами, так и с рабынями, захваченными на войне. Добродетельные верующие, в частности, это те, которые не сближаются ни кем, «кроме своих жен или невольниц, которыми овладели их десницы, за что они не заслуживают порицания» (Сура 23, «Верующие», аят 5-6, перевод Кулиева), или «ни с кем, кроме как со своими женами или невольницами, за что они непорицаемы» (Перевод Османова). Надо отметить, что часть мусульман интерпретирует эти нормы в более гуманистическом ключе - например, Валерия Прохорова в своем переводе добавляет пояснение: «Довольствуясь женой или рабыней, (Которой он свободу подарил и в жены принял), -Их порицанье Наше не коснется». Однако для сторонников более жёсткого и буквального понимания текста вопрос о рабынях закрыт - непорицаемо, значит непорицаемо, и нечего тут добавлять и затуманивать прямой смысл текста.
Некоторые западные издания отмечают происходящее заголовками вроде «Египет и смерть «Арабской Весны» - конституция забивает последний гвоздь в гроб». «В проекте новой конституции Египта мало что говорит о революционных идеалах»
Да, тут есть чему огорчиться - западные политики, СМИ и (судя по опросам) публика в целом восприняли смуты и перевороты в арабском мире с огромным восторгом. Твиттер! Фейсбук! Свобода! Демократия! «Египет сделал важный шаг к демократии!» - ликовала Хиллари Клинтон по поводу последних египетских выборов. Известный борец за свободу других народов сенатор Джон Маккейн сиял от радости: «Это так замечательно, и пламя революций должно распространяться и на другие страны». Он нимало не скрывал, где ещё должен случиться пожар - в России. "Арабская весна" сметет российское правительство! - возвещал Михаил Саакашвили. Горячо одобрил происходившее и президент США Барака Обама.
Арабские восторги охватили и нашу прогрессивную общественность. России нужна «арабская весна» - уверял Гарри Каспаров. Протестующих в России вдохновляют события в арабском мире - говорила Маша Гессен. «Арабская весна показала, что, даже когда люди не голодают, они все же выходят протестовать, потому что недовольны режимом в своей стране. Если они это могут, почему не можем мы?» - воодушевлялась Евгения Чирикова. Примеры можно продолжать - за исключением некоторых заядлых ворчунов, западные и прозападные силы смотрели на арабские события с большой радостью.
Тем большее огорчение вызывает смерть этой «весны».
Но уместно ли говорить о «смерти арабской весны»? А была ли весна? Да, была серия переворотов, поддержанных Западом, в ходе которых были свергнуты светские диктаторы, в выигрыше повсеместно оказались радикальные исламисты. Помогло ли это продвижению ценностей «свободы, демократии и прав человека»? Возможно, сама постановка такого вопроса выглядит неделикатной и жестокой, и даже слегка издевательской. Но ничуть не более жестокой, чем все бедствия, которые народам региона принесли (и ещё принесут) эти, так восторженно принятые мятежи.
Почему Запад так горячо поддерживал события, от которых выиграли только исламисты, а продвижение светских демократических ценностей только пострадало? Это не очень понятно. Возможно, западные лидеры имели какие-то далеко идущие планы. Но есть и более простое объяснение - произошло то, что не раз случалось в истории. Они поверили своей собственной пропаганде. Сначала СМИ скармливают потребителю ту картинку, которую он хочет увидеть - смелые борцы за свободу выступают против злого диктатора, с айфоном в одной руке и калашниковым в другой, потом потребитель (в том числе политики) верят этой картинке и действуют, исходя из нее. Потом вдруг оказывается, что реальность этой картинке не соответствует - и не соответствовала никогда. О разнице между картинкой и реальностью стоит вспоминать и нам - когда те или иные красноречивые сумасброды начинают призывать нас последовать примеру свободолюбивых арабов.
