В Средневековье на Руси, как и во всем христианском мире той поры, определяющее влияние на сознание человека оказывала религия: средневековому мышлению был свойственен приоритет теоретического осмысления реального мира через религиозную картину мира[1]. Человеческий разум принимал как данность и не подвергал сомнению существование разума высшего, то есть Бога, Который направляет человека на путях спасения. Связь между несовершенным земным миром и Богом закреплялась благодаря детальности Церкви. Поэтому и значение Церкви в жизни средневекового человека было огромно. Церковь занимала особое положение в структуре общества, и в первую очередь ее высшие представители (архиереи, настоятели крупных монастырей) играли видную роль в жизни страны. Большим влиянием пользовались также и те, чей образ жизни представлялся современникам особенно благочестивым. Речь идет о подвижниках - видных монахах, а также юродивых. Влияние Русской Церкви зиждилось на авторитете слова Божия - Священного Писания, а также на Священном Предании. Именно то, что было санкционировано священными текстами, являлось идеалом, к которому следовало стремиться в повседневной жизни, и ложилось в основу поведенческих моделей человека.
Безусловно, важное место для складывания идеальной модели жизни православного христианина играли церковные взгляды на принципы и нормы труда. С точки зрения Церкви, труд составляет одну из основных сторон земного человеческого бытия. В первую очередь, церковная позиция в отношении труда строилась на основе Евангелия. Достаточно сказать, что физический труд был освящен приходом в мир Христа, появившегося на свет в семье плотника и Самого трудившегося этим ремеслом: «Не плотник ли Он (Выделено мной. - А.Т.), сын Марии, брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона? Не здесь ли, между нами, Его сестры?» (Мк. 6: 3).Если обращаться к ветхозаветным текстам, то уже в книге Бытия можно было видеть благоволение труженикам. Так, наказ Господень Адаму обладать землей и трудиться в поте лица трактовался в православной традиции именно как благословение на труд вообще: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3: 19). Блаженство предрекалось труженикам, а дела их отмечались в вечности: «И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе; ей, говорит Дух, они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними» (Откр. 14: 13).
На Руси были хорошо известны слова, сказанные пророком Иеремией: «Проклят человек, творящий дело Господне с небрежением» (Иер. 48: 10). Понятие о «деле Господнем» воспринималось в самом широком смысле - как любое праведное дело вообще, включая физический труд. Однозначные указания на необходимость труда содержаться и в посланиях апостола Павла: «Мы не бесчинствовали у вас, ни у кого не ели хлеба даром, но занимались трудом и работою ночь и день, чтобы не обременить кого из вас, - не потому, чтобы мы не имели власти, но чтобы себя самих дать вам в образец для подражания нам» (2 Фес. 3: 7-9). И его же классическое определение труда как неотъемлемой части человеческой жизни, впоследствии использованное коммунистами, правда, без ссылки на первоисточник: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес. 3: 10).Положения Священного Писания комментируются и развиваются уже в работах ранних христианских богословов. В их трудах начинает формироваться представление о труде не как о производственном процесс, а как о процессе педагогическом, воспитательном и ведущем к конечной цели - спасению души. Помимо этого, безусловно, труд должен иметь и созидательное значение. Именно такой труд является праведным[2]. Сопряженным с трудом и вытекающим из него является вопрос о накоплении материальных ценностей и в конечном счете богатства. Труды отцов и учителей Церкви оказывали мощное влияние на русскую средневековую концепцию этики труда.
Особое, благоговейное отношение к труду находим на самом раннем этапе развития древнерусской литературы. Родоначальник русского монашества и зачинатель общежитийных иноческих традиций, один из первых русских проповедников преподобный Феодосий Печерский († 1074; память 3/16 мая) призывал монашескую братию в своих многочисленных поучениях не лениться и трудиться. Так, в «Слове о любви и о смирении», ссылаясь на апостола Павла, преподобный Феодосий указывает: «Ныне же аз, худый, в уме приием заповедь благаго Владыкы, се вещаю вам: лепо бо бяше нам от трудов своих кръмити убогыа и странныя, а не праздным пребывати, преходити от келии в келию». Почин духовенства был быстро подхвачен в светских кругах. В знаменитом «Поучении» Владимира Мономаха († 1125) завет трудиться помещен уже во введении и предваряет все остальные увещевания великого князя: «Дети мои или иной кто, слушая эту грамотку, не посмейтесь, но кому из детей моих она будет люба, пусть примет ее в сердце свое и не станет лениться, а будет трудиться». Как видно, складывавшаяся христианская этика правящих кругов древнерусского общества предполагала труд неотъемлемой и важнейшей частью жизни знатного человека. Естественно, в данном случае под трудом подразумевается неутомимая, постоянная деятельность, которая присуща именно высшим слоям общества (первым делом, защита ближних), а не труд в его исключительно физическом значении.
Церковь не только призывала паству трудиться, но и находилась на страже интересов тружеников. Обратимся к знаменитому апокрифу «Хождение Богородицы по мукам», о котором упоминает Иван Карамазов в романе Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы». Этот апокриф, имевший греческое происхождение, был известен на Руси с XII века, входил в круг наиболее популярных произведений древнерусской книжности, в XVII-XVIII веках активно переписывался и переделывался в старообрядческой среде. В апокрифе архангел Михаил водит Богородицу по аду и показывает муки грешников. Среди грешников, погруженных в огненную реку, есть те, кто, как говорит архангел, «пожинали чужие нивы и срывали чужие плоды, те, кто питается чужими трудами».
С защитой тружеников выступал и преподобный Кирилл Белозерский († 1427; память 9/22 июня). Выдающийся подвижник русского Православия в одном из своих посланий подчеркивал, что труд всегда должен вознаграждаться. Не должно быть взяток и поборов - отношения между власть имущим и подчиненным следует строить на справедливых началах. Очевидно, в древнерусском обществе начала XV века поднимался вопрос о допустимости взимания платы за пользование переправами. Преподобный Кирилл Белозерский указывает, что работа паромщика тоже труд и вполне допустимо брать деньги с людей, переправляющихся с одного берега на другой. В ряде поучений древнерусских духовников содержатся строгие предписания освобождать прислугу от работы в церковные праздничные дни.
Важнейшим культурным феноменом эпохи в период русской «осени» Средневековья явилось грозное предзнаменование конца света. В соответствии с широко распространенными представлениями того времени, в основе которых лежало апокрифическое «Откровение Мефодия Патарского», а также ряд других неканонических текстов[3], второе пришествие Христа и Страшный суд должны были состояться через 7000 лет после сотворения мира. И чем ближе надвигался 7000 год от сотворения мира (1492 год от Рождества Христова), тем больше сгущались тревожные ожидания. Светопреставления не произошло, как известно, «о дне же том и часе никто не знает, ни ангелы небесные, а только Отец Мой один» (Мф. 24: 36). Но какое-то время и после несостоявшегося конца света мысли о наступлении последних времен будоражили умы людей. Показательно, что в столь нервозной обстановке Церковь не только не призывала духовных чад оставить труды, сосредоточившись исключительно на покаянии и аскезе, но наоборот, отмечала необходимость постоянного труда. Так, знаменитый книжник Досифей Топорков, автор «Волоколамского патерика», говорил в первой половине XVI века, что в настоящие времена, перед концом света, необходимо «иметь послушание, заниматься трудом (Выделено мной. - А.Т.), по силе возможностей прилежать посту и молитве, а также смирению, считая себя ниже всех, так как это главная из добродетелей».
Важнейшим памятником, в котором наиболее полно излагаются положения русской православной этики труда, является знаменитый «Домострой». Это произведение светской литературы XVI столетия, и обращено оно к жизни в миру, однако в его основу положена религиозная система ценностей. Авторство окончательного текста «Домостроя» связывается с именем известного сподвижника Ивана Грозного, его духовного наставника Сильвестра, священника Благовещенского собора Московского Кремля. В «Домострое» обнаруживается самая настоящая концепция этической трудовой деятельности. Богатый горожанин, по «Домострою», обязан своим положением в обществе не благородному происхождению, а своему труду, личной инициативе. Любое дело следует делать «с молитвой и с доброй беседой или в молчании», а также «без волокиты». Если же «во время дела какого раздастся слово праздное, или непристойное, или с ропотом, или со смехом, или с кощунством, или скверные и блудливые речи, от такого дела и от такой беседы Божия милость отступит, ангелы отойдут в скорби, и возрадуются нечестивые бесы». «Домострой» подчеркивает и относит к одной из важнейших обязанностей хозяина не обижать в оплате работника. Очень любопытно, какое отношение проповедует «Домострой» к рабочей одежде: «И всем дворовым людям приказ: всегда работать в старой одежде, а как перед господином и на люди - в чистом повседневном платье, а в праздники и при добрых людях или с господином или с госпожою куда идти, то в лучшем платье». Есть в «Домострое» и отдельная статья о женском труде, который в то время подразумевал единственно и исключительно труды по ведению домашнего хозяйства. Основная идея статьи в том, что хозяйка дома ни в коем случае никогда не должна находится без дела, «так что и служкам, на нее глядя, повадно было трудиться». Единственной уважительно причиной отложить труд является болезнь.
Конечно, положения «Домостроя» не должны были входить в противоречие с безусловными христианскими взглядами на труд. При всей своей важности труд - это не единственный и исключительный путь спасения. Человек должен помнить и о Боге. Так, существовало представление, что следует прекращать всякий труд с вечера субботы до утра понедельника, ибо воскресенье - день Господень - необходимо посвящать Богу, проводя время в церкви, за молитвой. Но данное правило соблюдалось не всегда, о чем свидетельствуют многочисленные исторические источники.
В середине XVI века на Руси появляется фундаментальный труд, известный под названием Великие Минеи Четьи. Они были составлены по инициативе митрополита Московского и всея Руси Макария. Этот труд представляет собой многотомную рукопись. Каждый том посвящен одному из 12 месяцев года. Под отдельными днями помещены выдержки из библейских книг с толкованиями прологов, патериков, переводных и оригинальных русских житий, сочинения отцов Церкви, русских церковных писателей. В тома включены также Кормчие книги, монастырские уставы, акты, грамоты. Под 8 мая в Великих Минеях Четьих читается слово из патерика о том, как полезно трудиться своими руками. Слово представляет притчу, в ней некий старец рассказывает историю о богатом землевладельце, который захотел обучить сыновей трудиться. Землевладелец сказал им, что есть один день в году, и кто будет находиться в трудах в этот день, разбогатеет. «Но от старости я забыл, какой именно, - были слова землевладельца. - Поэтому не ленитесь ни в один из дней, работая, чтобы не случилось, что в этот благочестивый день останетесь праздными, и тогда напрасно будете трудиться весь год». Старец же заключил свою речь такими словами: «Так и мы, если будем трудиться, всегда отыщем путь к спасению».
____________________________________________________
[1] Ср.: Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры // Гуревич А.Я. Избранные труды. М.; СПб., 1999. С. 132-133.
[2] См. беседу с игуменом Филиппом (Симоновым) «Бизнес и нравственность» // http://www.pravoslavie.ru/guest/4817.htm
[3] Апокрифы имели чрезвычайное распространение во всей средневековой христианской Европе. При этом значительная их часть воспринималась как вполне каноническая литература и не включалась в т.н. «индексы отреченных книг». На Руси под именем «священных», «божественных», «боговдохновенных» укрепляются такие неканонические писания, как компиляции Никона, градские законы, книга Еноха, историческая и толковая Палея, подложное правило V Вселенского Собора «на обидящих Божии церква» и другие. Это явление встречается в наследии исключительно образованных людей того времени, например Иосифа Волоцкого и митрополита Даниила (ср.: Малинин В. Старец Елизарова монастыря Филофей и его послания. Киев, 1901. С. 139).
