За десять с небольшим лет жизни в России Джон Кописки успел сделать много: построил дом, родил четверых детей, а капитал, заработанный в фирме, торгующей углем, вложил в русскую землю. Купил одно из отделений совхоза "Клязьминский" в Петушинском районе, где от четырех коровников оставался только фундамент, и на старом фундаменте построил молочную ферму "Богдарня". Возвел в деревне Крутово, где находится его ферма, часовню и православный храм. А теперь доказывает русским, что у их Родины огромный нереализованный потенциал. В деревне Рождество с нуля строит животноводческий комплекс по производству молока, основанный на самых современных технологиях. Еще в мае на его месте зиял котлован, а в марте уже планируется пуск.
- Раз в год мы отдыхаем. Были на Соловках, на Валааме, в Великом Новгороде, Пскове. Дети должны знать, что их Родина - Россия, - отмечает английский отец.
Что заставило иностранца остаться в России в то время, когда немало россиян за счастье почитали уехать за границу?
- Потому что здесь я дома, потому что моя русская жена - самая лучшая женщина в мире. Видимо, сказались и славянские польские корни, - рассуждает англичанин Джон Кописки и добавляет:
- Тринадцать лет назад я три дня был в командировке в Москве: успел побывать в гостях и за городом и понял, что никуда не хочу отсюда уезжать. А семь лет назад принял российское гражданство.
- Почему же многие боятся нашей страны? - спрашиваю его.
- Кому-то удобно поддерживать в людях на Западе такое мнение. Но стереотипы есть и у вас. В Лондоне работает много молодых людей из России и стран СНГ. Считается, что только на Западе большие перспективы. На чем основан пессимизм? - теперь вопрос ребром ставит Джон.
- Ну... многим семьям сегодня не хватает денег... - спотыкаюсь я.
- А почему вы думаете, что на Западе лучше. Мой папа, живущий в Лондоне, отработал сорок лет, теперь получает пенсию и может позволить себе купить мясо только раз в месяц.
С бородой и проницательными светлыми глазами на благообразном лице он больше похож на священника, чем на крупного фермера. Да и говорит, словно проповедует:
- Надо терпеть. С момента начала перемен в России прошло только 15 лет. Это ничто, мгновение! Пять лет назад мы смогли найти только одну фирму, где можно было купить трактора, а сейчас есть выбор, даже выходит специальный журнал. Раньше все хотели работать в Москве. Три года назад мы получили первый импортный трактор и не знали, кому его доверить. Сейчас у нас 6 трактористов, причем все - молодые. Не хватает комбикормов, хороших консервантов для силоса. Но уверен: через пять лет и это будет.
- Пять лет я вживался. Был для людей капиталистом, империалистом, эксплуататором...
Гораздо охотнее он объясняет причины такого холодного приема:
- А сколько раз за пять лет я слышал, что "это сделать невозможно"! Был у нас главный инженер. Он сейчас работает в торговом доме. Говорил: нам нужен двадцать один тракторист. Я все рассчитал и доказывал, что хватит шестерых. В конце концов он сам убедился, что это так. Если человек 40 лет делал по-другому, то он будет сопротивляться. Надо уметь показать и доказать.
В селе Воспушка, где расположено созданное в январе этого года самостоятельное предприятие фермера Джона по заготовке кормов - ООО "Источник", - стоит полуразрушенная церковь. Кописки решил взяться за ее восстановление:
- Собрали местный приход и предложили: вы начните с расчистки территории с граблями и лопатами. А у людей сразу вопросы: нужны деньги на это, на то. Так действует старый менталитет. Раньше была советская власть, теперь вместо нее я. Но все благие дела начинаются не с инвестора, а с инициативы.
Есть у него и другие примеры, свидетельствующие, что проблема человеческого фактора актуальна во всем мире:
- Руководителя нового комплекса - ООО "Рождество" - мы нашли по Интернету, через американскую службу, которая специализируется на подготовке управляющих молочными фермами. В России такого серьезного персонала еще нет. Пять претендентов - американец, канадцы и венгры - прошли собеседование, ответили на внутренние тесты. После этого предложение было сделано тридцатипятилетнему американцу Лорану Грамсу. Он продал свое хозяйство дома и переехал в Россию вместе с женой и двумя маленькими детьми.
Но когда ему предложили квартиру в Петушках или в Крутово, поначалу отказался: "Я не могу оставить коров". Три поколения его предков занимались животноводством и жили рядом с фермами. Менталитет менять непросто.
- Почему наши олигархи предпочитают вывозить капиталы за границу, а не вкладывать их в собственную страну? - задаю я наконец-то вопрос, который хотела поставить первым.
- Самый трудный вопрос для человека, сколько денег ему достаточно. Ну, есть у тебя три машины, три квартиры - и хватит. Дальше надо делиться с нуждающимися. В обществе пока не готовы к этому ни бедные, ни богатые. Но человек, если он верующий, должен отдавать: тракторист, получающий 200 рублей, - 1 рубль, я - 10 тысяч, потому что это сумма для меня все равно что для него один рубль. У меня в этом смысле простая арифметика. Считаю, что денег должно быть столько, чтобы хватило на обучение детей до 17 лет.
- А как вы стали православным? - чувствую, что настало время задать сокровенный вопрос.
- Когда просил у жены руки, она поставила условие: никуда из России не уеду и буду жить только с православным. Ходила на исповедь к своему духовнику, рассказала обо мне, и тот ее не одобрил: неверующий да еще и иностранец!
А я всегда был верующим. Но только в России понял, что такое страх Божий. Это уважение и помощь. А дома связывал его только с наказанием и считал, что он удерживает нас от грехов. Но русского человека этим не проймешь.
Видимо, иностранцу дано было понять то, о чем забыли отечественные руководители старой закваски.
- За любую работу мы принимаемся с приглашения священника. Русское слово крестьянин от слова христианин, - напоминает Джон.
И этим все сказано.
- Главный агроном, главный зоотехник, главный инженер - в прошлом. Очень накладно иметь столько начальников. Сейчас во многих хозяйствах нужны универсальные специалисты. Но их остро не хватает. Рядом - Ивановская сельскохозяйственная академия, но мы не можем найти ни одного фермера. Ее выпускники работают в различных агентствах по продажам. Мой менеджер учился в Московском институте инженеров сельскохозяйственного производства и один со всего курса связан с сельским хозяйством.
На новом комплексе на тысячу голов у нас будут заняты не более двадцати человек. Сегодня он работает как скотник, завтра - как тракторист. Совмещение профессий должно достигать 90 процентов. Сейчас у нас все учатся, - рассуждает он.
В консультантах у бизнеса Кописки недостатка нет. Они с охотой приезжают из разных стран. Причем готовы консультировать бесплатно. Но отношения с ними складываются непросто. В основном отмечают только недостатки и ошибки, а как их устранять, не говорят.
- У меня подозрение, что в большинстве это выпускники вузов, которые, прежде чем продавать технику, практики не нюхали. Помогает только один толковый американец. Мы знали, сколько наш комбайн убирает в час, а он утверждал, что его производительность должна быть в 2-3 раза больше. Долго спорили. А потом выяснилось, что он прав: просто не учитывалась одна техническая мелочь. Ответ лежал на поверхности, но нужно было его показать.
Три года назад я доказывал, что можно утрамбовать 2 тысячи тонн силоса в день, мне говорили, что максимум - 500 тонн. Я оказался прав: люди не понимали возможностей техники. И на заготовку 24 тысяч тонн силоса в этом году нам должно хватить 12 дней. Ключевая задача - максимально использовать рабочее время. В сезон заготовки кормов мы "пашем" по 12 часов в сутки без перерыва. Я сам буду грузить и трамбовать.
Джон не только говорит, но уже и думает по-русски, но все же сетует:
- У меня плохо с лексикой. Дома говорю только по-английски, чтобы дети свободно владели двумя языками. В московском офисе - тоже: все хотят говорить со мной по-английски. Только вот здесь, в деревне, спорим по-русски. Да еще с тещей...
- О чем???
- Кто в доме главный. Правда, я сейчас смирился: главная - она. Но в Англии это не так, - шутит Джон.
11.03.2005
http://www.rg.ru/2005/03/11/djon.html
Английский оптимизм на русской почве
В русско-английской семье Джона и Нины четверо детей: Степан, Василий, Тимофей и Ефросинья. Самой младшей, дочери, три года. Вот-вот ожидается пополнение.- Раз в год мы отдыхаем. Были на Соловках, на Валааме, в Великом Новгороде, Пскове. Дети должны знать, что их Родина - Россия, - отмечает английский отец.
Что заставило иностранца остаться в России в то время, когда немало россиян за счастье почитали уехать за границу?
- Потому что здесь я дома, потому что моя русская жена - самая лучшая женщина в мире. Видимо, сказались и славянские польские корни, - рассуждает англичанин Джон Кописки и добавляет:
- Тринадцать лет назад я три дня был в командировке в Москве: успел побывать в гостях и за городом и понял, что никуда не хочу отсюда уезжать. А семь лет назад принял российское гражданство.
- Почему же многие боятся нашей страны? - спрашиваю его.
- Кому-то удобно поддерживать в людях на Западе такое мнение. Но стереотипы есть и у вас. В Лондоне работает много молодых людей из России и стран СНГ. Считается, что только на Западе большие перспективы. На чем основан пессимизм? - теперь вопрос ребром ставит Джон.
- Ну... многим семьям сегодня не хватает денег... - спотыкаюсь я.
- А почему вы думаете, что на Западе лучше. Мой папа, живущий в Лондоне, отработал сорок лет, теперь получает пенсию и может позволить себе купить мясо только раз в месяц.
С бородой и проницательными светлыми глазами на благообразном лице он больше похож на священника, чем на крупного фермера. Да и говорит, словно проповедует:
- Надо терпеть. С момента начала перемен в России прошло только 15 лет. Это ничто, мгновение! Пять лет назад мы смогли найти только одну фирму, где можно было купить трактора, а сейчас есть выбор, даже выходит специальный журнал. Раньше все хотели работать в Москве. Три года назад мы получили первый импортный трактор и не знали, кому его доверить. Сейчас у нас 6 трактористов, причем все - молодые. Не хватает комбикормов, хороших консервантов для силоса. Но уверен: через пять лет и это будет.
Превратности менталитета
О первых шагах своего фермерства в Петушинском районе англичанин рассказывает скупо:- Пять лет я вживался. Был для людей капиталистом, империалистом, эксплуататором...
Гораздо охотнее он объясняет причины такого холодного приема:
- А сколько раз за пять лет я слышал, что "это сделать невозможно"! Был у нас главный инженер. Он сейчас работает в торговом доме. Говорил: нам нужен двадцать один тракторист. Я все рассчитал и доказывал, что хватит шестерых. В конце концов он сам убедился, что это так. Если человек 40 лет делал по-другому, то он будет сопротивляться. Надо уметь показать и доказать.
В селе Воспушка, где расположено созданное в январе этого года самостоятельное предприятие фермера Джона по заготовке кормов - ООО "Источник", - стоит полуразрушенная церковь. Кописки решил взяться за ее восстановление:
- Собрали местный приход и предложили: вы начните с расчистки территории с граблями и лопатами. А у людей сразу вопросы: нужны деньги на это, на то. Так действует старый менталитет. Раньше была советская власть, теперь вместо нее я. Но все благие дела начинаются не с инвестора, а с инициативы.
Есть у него и другие примеры, свидетельствующие, что проблема человеческого фактора актуальна во всем мире:
- Руководителя нового комплекса - ООО "Рождество" - мы нашли по Интернету, через американскую службу, которая специализируется на подготовке управляющих молочными фермами. В России такого серьезного персонала еще нет. Пять претендентов - американец, канадцы и венгры - прошли собеседование, ответили на внутренние тесты. После этого предложение было сделано тридцатипятилетнему американцу Лорану Грамсу. Он продал свое хозяйство дома и переехал в Россию вместе с женой и двумя маленькими детьми.
Но когда ему предложили квартиру в Петушках или в Крутово, поначалу отказался: "Я не могу оставить коров". Три поколения его предков занимались животноводством и жили рядом с фермами. Менталитет менять непросто.
Свобода вероисповедования
Ну не парадокс ли? Россиянин Абрамович содержит английскую футбольную команду "Челси", а англичанин Кописки строит на русской земле церкви и коровники!- Почему наши олигархи предпочитают вывозить капиталы за границу, а не вкладывать их в собственную страну? - задаю я наконец-то вопрос, который хотела поставить первым.
- Самый трудный вопрос для человека, сколько денег ему достаточно. Ну, есть у тебя три машины, три квартиры - и хватит. Дальше надо делиться с нуждающимися. В обществе пока не готовы к этому ни бедные, ни богатые. Но человек, если он верующий, должен отдавать: тракторист, получающий 200 рублей, - 1 рубль, я - 10 тысяч, потому что это сумма для меня все равно что для него один рубль. У меня в этом смысле простая арифметика. Считаю, что денег должно быть столько, чтобы хватило на обучение детей до 17 лет.
- А как вы стали православным? - чувствую, что настало время задать сокровенный вопрос.
- Когда просил у жены руки, она поставила условие: никуда из России не уеду и буду жить только с православным. Ходила на исповедь к своему духовнику, рассказала обо мне, и тот ее не одобрил: неверующий да еще и иностранец!
А я всегда был верующим. Но только в России понял, что такое страх Божий. Это уважение и помощь. А дома связывал его только с наказанием и считал, что он удерживает нас от грехов. Но русского человека этим не проймешь.
Видимо, иностранцу дано было понять то, о чем забыли отечественные руководители старой закваски.
- За любую работу мы принимаемся с приглашения священника. Русское слово крестьянин от слова христианин, - напоминает Джон.
И этим все сказано.
Мысли на русском
Одна из идей Джона организовать на базе своего хозяйства практику для молодых специалистов. Люди должны понять, что такое животноводство, и почувствовать его выгодность. "Если корове все нравится, вы будете богатым человеком. Но если упустите хотя бы один из ста факторов, будете бедным".- Главный агроном, главный зоотехник, главный инженер - в прошлом. Очень накладно иметь столько начальников. Сейчас во многих хозяйствах нужны универсальные специалисты. Но их остро не хватает. Рядом - Ивановская сельскохозяйственная академия, но мы не можем найти ни одного фермера. Ее выпускники работают в различных агентствах по продажам. Мой менеджер учился в Московском институте инженеров сельскохозяйственного производства и один со всего курса связан с сельским хозяйством.
На новом комплексе на тысячу голов у нас будут заняты не более двадцати человек. Сегодня он работает как скотник, завтра - как тракторист. Совмещение профессий должно достигать 90 процентов. Сейчас у нас все учатся, - рассуждает он.
В консультантах у бизнеса Кописки недостатка нет. Они с охотой приезжают из разных стран. Причем готовы консультировать бесплатно. Но отношения с ними складываются непросто. В основном отмечают только недостатки и ошибки, а как их устранять, не говорят.
- У меня подозрение, что в большинстве это выпускники вузов, которые, прежде чем продавать технику, практики не нюхали. Помогает только один толковый американец. Мы знали, сколько наш комбайн убирает в час, а он утверждал, что его производительность должна быть в 2-3 раза больше. Долго спорили. А потом выяснилось, что он прав: просто не учитывалась одна техническая мелочь. Ответ лежал на поверхности, но нужно было его показать.
Три года назад я доказывал, что можно утрамбовать 2 тысячи тонн силоса в день, мне говорили, что максимум - 500 тонн. Я оказался прав: люди не понимали возможностей техники. И на заготовку 24 тысяч тонн силоса в этом году нам должно хватить 12 дней. Ключевая задача - максимально использовать рабочее время. В сезон заготовки кормов мы "пашем" по 12 часов в сутки без перерыва. Я сам буду грузить и трамбовать.
Джон не только говорит, но уже и думает по-русски, но все же сетует:
- У меня плохо с лексикой. Дома говорю только по-английски, чтобы дети свободно владели двумя языками. В московском офисе - тоже: все хотят говорить со мной по-английски. Только вот здесь, в деревне, спорим по-русски. Да еще с тещей...
- О чем???
- Кто в доме главный. Правда, я сейчас смирился: главная - она. Но в Англии это не так, - шутит Джон.
11.03.2005
http://www.rg.ru/2005/03/11/djon.html
