В 1965 году в селе Лески Брянской области насчитывалось 216 домов и 848 жителей. Сегодня село - это двухэтажное здание сельской администрации, россыпь покосившихся халуп и заросшие бурьяном поля. Да еще руины церкви. Немногие жители знают, что 200 лет назад в ней служил священник Дмитрий Лесков, дед писателя Николая Лескова.
История Лесков тесно переплетена с историей разрушенной церкви. Речка Колохва, близ которой в 1770 году построил храм помещик Евгений Софронов, совсем не похожа на полноводную реку с обрывистыми берегами, описанную в чудотворном романе "Соборяне" (кстати, именно Дмитрий Лесков послужил прототипом героя романа Савелия Туберозова). Это неудивительно: Николай Лесков никогда не был в селе, где служили его предки. Служение это прервалось около 180 лет назад. Отправной точкой принято считать момент, когда гневливый дед писателя выгнал из дома своего сына, закончившего Севскую семинарию и не пожелавшего облачиться в рясу - "по непреодолимому отвращению к ней". С сорока копейками в кармане тот бежал в Орел. Тогда и начался исход семьи писателя из Лесков. Хотя и в XX веке число прихожан было еще велико. Кроме лесковских крестьян, в приходе значились жители соседней деревни Вынчебесы - всего 2544 человека. Каменный храм с главным престолом в честь иконы Казанской Богоматери несколько раз перестраивали. Но селу не везло.
В конце XIX века все земли и леса Лесок (местные жители делают ударение на первом слоге) принадлежали помещику Сергею Муравьеву. Он построил рядом с селом сахарный завод, но тот подымил трубами всего 13 дней: подвела хваленая "аглицкая" техника. Помещик заложил все имущество, разорился и сошел с ума. Вскоре усадьбу Муравьевых смела революция. Из ее кирпича построили школу, которая и теперь выделяется своим барственным видом среди унылых сельских построек. А последователи Дмитрия Лескова служили в церкви вплоть до Великой Отечественной. Война и погубила храм. Отступавшие немцы разместили на колокольне наблюдательный пункт, по которому открыли огонь наши артиллеристы, вырвали залпами угол школьного здания и обрушили церковь. От нее осталось подобие крепостной стены.
Нынешним летом сюда приезжал священник. Отслужил молебен прямо на руинах. Рядом расположились местные мужики и очень смутили батюшку, поскольку тут же принялись распивать самогонку.
Ищу местную власть. Она в лице главы сельской администрации Валентины Пуниной сидит и дрожит от холода в хмурой комнатенке двухэтажного здания. Судя по вывеске, здесь должны находиться и почта, и правление сельхозпредприятия. Но людей нет.
- Напротив конторы уже все дома пустые, - вздыхает Пунина. - Будущего у Лесок нет. Доживают здесь одни старики. А без детей село - не село.
"Любовь к родному пепелищу" - это о ком? Между берегом Колохвы и руинами церкви - что-то болотистое, дикое. Будто течение и реки, и времени здесь приостановилось.
История Лесков тесно переплетена с историей разрушенной церкви. Речка Колохва, близ которой в 1770 году построил храм помещик Евгений Софронов, совсем не похожа на полноводную реку с обрывистыми берегами, описанную в чудотворном романе "Соборяне" (кстати, именно Дмитрий Лесков послужил прототипом героя романа Савелия Туберозова). Это неудивительно: Николай Лесков никогда не был в селе, где служили его предки. Служение это прервалось около 180 лет назад. Отправной точкой принято считать момент, когда гневливый дед писателя выгнал из дома своего сына, закончившего Севскую семинарию и не пожелавшего облачиться в рясу - "по непреодолимому отвращению к ней". С сорока копейками в кармане тот бежал в Орел. Тогда и начался исход семьи писателя из Лесков. Хотя и в XX веке число прихожан было еще велико. Кроме лесковских крестьян, в приходе значились жители соседней деревни Вынчебесы - всего 2544 человека. Каменный храм с главным престолом в честь иконы Казанской Богоматери несколько раз перестраивали. Но селу не везло.
В конце XIX века все земли и леса Лесок (местные жители делают ударение на первом слоге) принадлежали помещику Сергею Муравьеву. Он построил рядом с селом сахарный завод, но тот подымил трубами всего 13 дней: подвела хваленая "аглицкая" техника. Помещик заложил все имущество, разорился и сошел с ума. Вскоре усадьбу Муравьевых смела революция. Из ее кирпича построили школу, которая и теперь выделяется своим барственным видом среди унылых сельских построек. А последователи Дмитрия Лескова служили в церкви вплоть до Великой Отечественной. Война и погубила храм. Отступавшие немцы разместили на колокольне наблюдательный пункт, по которому открыли огонь наши артиллеристы, вырвали залпами угол школьного здания и обрушили церковь. От нее осталось подобие крепостной стены.
Нынешним летом сюда приезжал священник. Отслужил молебен прямо на руинах. Рядом расположились местные мужики и очень смутили батюшку, поскольку тут же принялись распивать самогонку.
Ищу местную власть. Она в лице главы сельской администрации Валентины Пуниной сидит и дрожит от холода в хмурой комнатенке двухэтажного здания. Судя по вывеске, здесь должны находиться и почта, и правление сельхозпредприятия. Но людей нет.
- Напротив конторы уже все дома пустые, - вздыхает Пунина. - Будущего у Лесок нет. Доживают здесь одни старики. А без детей село - не село.
"Любовь к родному пепелищу" - это о ком? Между берегом Колохвы и руинами церкви - что-то болотистое, дикое. Будто течение и реки, и времени здесь приостановилось.
