Выступление президента на съезде РСПП рассматривалось под разными углами; почти никто не остановился на тезисе: предпринимателям необходим инстинкт здорового патриотизма. Между тем это и есть главное: чеканная формула, золотые слова, каждое на своем месте. "Инстинкт" - значит, не просто расчетливая "позиция", которую можно менять по ходу исторических обстоятельств, а внутреннее жизнеощущение. "Здорового" - значит, не бездумного патриотизма, не истерического (каким подчас бывает инстинктивное чувство), а прошедшего огранку разума, трезвого, спокойного...
Если мы хотим двигаться вперед, инстинкт здорового патриотизма должен быть присущ не только промышленникам и предпринимателям, им обязаны руководствоваться в своих действиях чиновники и политики, он призван лечь в основу всех гражданских инициатив. У нас есть общая страна и общая судьба общего народа; мы спорим, подчас враждуем друг с другом, но способны договариваться, поскольку имеем неделимую цельность под названием "Россия". Да и споры наши - всего лишь следствие разных ответов на один общий вопрос: как сделать свою страну лучше?
Вот объявление о продаже "Юганскнефтегаза" за 8,6 млрд долларов, убедительно подкрепленное вовремя подоспевшими налоговыми претензиями. Как оно смотрится с точки зрения экономического детерминизма? Да никак. Компании приходят и уходят, а нефть пребывает вовеки, как бы ни звали новых владельцев "Юганска", продажи сырья не прекратятся. А с точки зрения инстинкта здорового патриотизма? Ужасно. И потому, что крупному бизнесу откровенно демонстрируют заказную природу государственных решений, окончательно запугивают его. Пугливый олигарх настоящим патриотом быть не может. И потому, что удар наносится по компании, которая одной из первых попыталась опрозрачнить свой полутеневой (в соответствии с правилами 90-х) бизнес, - значит, остальным наглядно показывают бессмысленность таких попыток. И потому, что новые переприватизаторы не постеснялись использовать любые прикрытия для проведения выгодных для себя решений, включая общенациональные трагедии. То есть окончательно потеряли инстинкт здорового патриотизма. По пути к этому аукционному объявлению разлагались спецслужбы, которые, не будучи наказанными за позор Беслана, все ретивее раскусывали лакомый кусок. Вот фактически раскусили.
А чтобы общество не слишком тревожилось насчет их здорового патриотизма (от слов "здорово живешь"), они демонстрируют особое патриотическое рвение, доблестно борясь с научным шпионажем и пряча за решетку физика Данилова, который, наверное, заслуживает морального суда за нарушение профессиональных этических норм, но никак не юридического преследования за преступление, которого явно не совершал.
Идем далее.
С точки зрения логики политической борьбы другое судебное дело - Ходорковского, Лебедева, Пичугина и постепенно примыкающего к ним менеджмента "ЮКОСа" - достаточно рационально. Опасный противник, переступивший через четко проведенную черту, лишается экономического ресурса, выводится из игры и заодно лишается возможности помешать процессу переприватизации. А с точки зрения инстинкта здравого патриотизма? Тут все сложнее. Чтобы провести судебную операцию под кодовым названием "МБХ энд компани", пришлось сначала отложить намечавшуюся судебную реформу, а затем и вовсе дискредитировать идею независимого суда, поставить на ней крест. Просто потому, что иначе решить рациональную политическую задачу не получалось. Но переходим на позиции инстинкта здорового патриотизма, спрашиваем: заинтересована ли наша страна в новом варианте бессудебности? Ведь после позвоночного бесправия судов эпохи коммунизма, после их денежного разложения в период раннего капитализма пришла пора рулевых-вагоновожатых... Ответ очевиден.
Прагматика говорит нам одно (насчет попыток регулировать выборы в Абхазии, на Украине), а здоровый патриотизм - другое. Прагматика советует жестко прессовать региональных лидеров - патриотизм сомневается: не приведет ли это в конце концов к распаду страны и к цепочке бунтов как способу решения возникающих политических проблем неподвижной вертикали? И так далее, и так далее. Поэтому вывод очень прост: предложен замечательный критерий, моральный отвес, позволяющий четко замерить кривизну политического пространства и вовремя избежать непоправимых ошибок. Грех будет им не воспользоваться.
22.11.2004 г.
Если мы хотим двигаться вперед, инстинкт здорового патриотизма должен быть присущ не только промышленникам и предпринимателям, им обязаны руководствоваться в своих действиях чиновники и политики, он призван лечь в основу всех гражданских инициатив. У нас есть общая страна и общая судьба общего народа; мы спорим, подчас враждуем друг с другом, но способны договариваться, поскольку имеем неделимую цельность под названием "Россия". Да и споры наши - всего лишь следствие разных ответов на один общий вопрос: как сделать свою страну лучше?
Вот объявление о продаже "Юганскнефтегаза" за 8,6 млрд долларов, убедительно подкрепленное вовремя подоспевшими налоговыми претензиями. Как оно смотрится с точки зрения экономического детерминизма? Да никак. Компании приходят и уходят, а нефть пребывает вовеки, как бы ни звали новых владельцев "Юганска", продажи сырья не прекратятся. А с точки зрения инстинкта здорового патриотизма? Ужасно. И потому, что крупному бизнесу откровенно демонстрируют заказную природу государственных решений, окончательно запугивают его. Пугливый олигарх настоящим патриотом быть не может. И потому, что удар наносится по компании, которая одной из первых попыталась опрозрачнить свой полутеневой (в соответствии с правилами 90-х) бизнес, - значит, остальным наглядно показывают бессмысленность таких попыток. И потому, что новые переприватизаторы не постеснялись использовать любые прикрытия для проведения выгодных для себя решений, включая общенациональные трагедии. То есть окончательно потеряли инстинкт здорового патриотизма. По пути к этому аукционному объявлению разлагались спецслужбы, которые, не будучи наказанными за позор Беслана, все ретивее раскусывали лакомый кусок. Вот фактически раскусили.
А чтобы общество не слишком тревожилось насчет их здорового патриотизма (от слов "здорово живешь"), они демонстрируют особое патриотическое рвение, доблестно борясь с научным шпионажем и пряча за решетку физика Данилова, который, наверное, заслуживает морального суда за нарушение профессиональных этических норм, но никак не юридического преследования за преступление, которого явно не совершал.
Идем далее.
С точки зрения логики политической борьбы другое судебное дело - Ходорковского, Лебедева, Пичугина и постепенно примыкающего к ним менеджмента "ЮКОСа" - достаточно рационально. Опасный противник, переступивший через четко проведенную черту, лишается экономического ресурса, выводится из игры и заодно лишается возможности помешать процессу переприватизации. А с точки зрения инстинкта здравого патриотизма? Тут все сложнее. Чтобы провести судебную операцию под кодовым названием "МБХ энд компани", пришлось сначала отложить намечавшуюся судебную реформу, а затем и вовсе дискредитировать идею независимого суда, поставить на ней крест. Просто потому, что иначе решить рациональную политическую задачу не получалось. Но переходим на позиции инстинкта здорового патриотизма, спрашиваем: заинтересована ли наша страна в новом варианте бессудебности? Ведь после позвоночного бесправия судов эпохи коммунизма, после их денежного разложения в период раннего капитализма пришла пора рулевых-вагоновожатых... Ответ очевиден.
Прагматика говорит нам одно (насчет попыток регулировать выборы в Абхазии, на Украине), а здоровый патриотизм - другое. Прагматика советует жестко прессовать региональных лидеров - патриотизм сомневается: не приведет ли это в конце концов к распаду страны и к цепочке бунтов как способу решения возникающих политических проблем неподвижной вертикали? И так далее, и так далее. Поэтому вывод очень прост: предложен замечательный критерий, моральный отвес, позволяющий четко замерить кривизну политического пространства и вовремя избежать непоправимых ошибок. Грех будет им не воспользоваться.
22.11.2004 г.
