Дева Мария была, что называется, намоленным ребенком, родившимся как бы вопреки природе - от пожилых родителей, весьма страдавших от своего бесчадия и слезно моливших Бога даровать им дитя. При этом Иоаким и Анна поклялись возвратить Господу ниспосланный бесценный дар. Посвящение Богу первенцев как мужского, так и женского пола было в обычае у иудеев той поры.
Три года прожила Мария в родном доме в Назарете под ласковой опекой родителей. Но вот настало время исполнить обещанное. Для малютки это не стало неожиданностью - она с младых ногтей знала о своем посвящении, о том, что она не только дочь своих родителей, но прежде всего Раба Господня.
В неблизкий трехдневный путь к Иерусалиму, где располагался храм, отправилась целая процессия - родственники и друзья, сверстницы Марии. Как свидетельствует церковное предание, вход в храм был обставлен торжественно: шли, держа в руках зажженные свечи, весь сонм провожающих пел псалмы и священные песни, и хоры Ангелов в трепетном недоумении сливали райские гласы с земным славословием Богу. Хотя вряд ли кто-то тогда предполагал, что вскоре юная Дева будет воспета как "честнейшая херувим и славнейшая без сравнения серафим".
Разве что осененный Духом Святым первосвященник Захария, который, к удивлению окружающих и в нарушение древнейших обычаев ветхозаветной Церкви, ввел Деву не просто в храм, но за первую и вторую завесы, в "Святая святых", куда категорически запрещалось входить не только женщинам, но и священникам. Имел туда доступ лишь сам первосвященник, да и то только раз в год, в день очищения - с жертвенной кровью. Вот как поет об этом Церковь: "Во Святая святых святая и непорочная Святым Духом вводится".
Деве Марии, опять-таки вопреки обычаям, было разрешено входить туда во всякое время для молитвы. Вот как комментирует это святой Феофилакт: "Архиерей в то время, объятый Богом, был вне себя и уразумел, что Отроковица эта есть вместилище Божественной благодати и более его самого достойна предстоять повсечасно лицу Божию".
Однажды, исправляя в святилище свое служение, Захария увидел Ангела, подающего Деве пищу. Что все это значит? - удивился первосвященник. Не над Нею ли совершатся предсказания Пророков? Не Ею ли исполнятся вековые ожидания наши? Не от Нее ли примет естество человека Тот, Который придет спасти род человеческий?
Поразило священников и заявление Марии о том, что и по окончании срока пребывания в храме, то есть при достижении 17 лет, Она не намерена, как велит обычай, выходить замуж, а собирается по обету, данному Богу, навсегда сохранить Свое девство. Возникла проблема: как быть в такой ситуации? Ответ первосвященнику подсказал Ангел Господен: "Захария! Собери неженатых мужей из колена Иудова, от дома Давидова, и пусть они принесут жезлы (посохи) свои. Кому Господь покажет знамение, тому отдашь Деву в соблюдение девства Ее".
Знамение осуществилось на посохе восьмидесятилетнего плотника Иосифа - сродника Марии. Жезл процвел, и на него опустилась голубица. Иосиф стал обручником Девы. Не мужем в обычном понимании супружества, а блюстителем чистоты Жены. Под именем мужа - хранителем и служителем девства и высокой святости будущей Богородицы.
Три года прожила Мария в родном доме в Назарете под ласковой опекой родителей. Но вот настало время исполнить обещанное. Для малютки это не стало неожиданностью - она с младых ногтей знала о своем посвящении, о том, что она не только дочь своих родителей, но прежде всего Раба Господня.
В неблизкий трехдневный путь к Иерусалиму, где располагался храм, отправилась целая процессия - родственники и друзья, сверстницы Марии. Как свидетельствует церковное предание, вход в храм был обставлен торжественно: шли, держа в руках зажженные свечи, весь сонм провожающих пел псалмы и священные песни, и хоры Ангелов в трепетном недоумении сливали райские гласы с земным славословием Богу. Хотя вряд ли кто-то тогда предполагал, что вскоре юная Дева будет воспета как "честнейшая херувим и славнейшая без сравнения серафим".
Разве что осененный Духом Святым первосвященник Захария, который, к удивлению окружающих и в нарушение древнейших обычаев ветхозаветной Церкви, ввел Деву не просто в храм, но за первую и вторую завесы, в "Святая святых", куда категорически запрещалось входить не только женщинам, но и священникам. Имел туда доступ лишь сам первосвященник, да и то только раз в год, в день очищения - с жертвенной кровью. Вот как поет об этом Церковь: "Во Святая святых святая и непорочная Святым Духом вводится".
Деве Марии, опять-таки вопреки обычаям, было разрешено входить туда во всякое время для молитвы. Вот как комментирует это святой Феофилакт: "Архиерей в то время, объятый Богом, был вне себя и уразумел, что Отроковица эта есть вместилище Божественной благодати и более его самого достойна предстоять повсечасно лицу Божию".
Однажды, исправляя в святилище свое служение, Захария увидел Ангела, подающего Деве пищу. Что все это значит? - удивился первосвященник. Не над Нею ли совершатся предсказания Пророков? Не Ею ли исполнятся вековые ожидания наши? Не от Нее ли примет естество человека Тот, Который придет спасти род человеческий?
Поразило священников и заявление Марии о том, что и по окончании срока пребывания в храме, то есть при достижении 17 лет, Она не намерена, как велит обычай, выходить замуж, а собирается по обету, данному Богу, навсегда сохранить Свое девство. Возникла проблема: как быть в такой ситуации? Ответ первосвященнику подсказал Ангел Господен: "Захария! Собери неженатых мужей из колена Иудова, от дома Давидова, и пусть они принесут жезлы (посохи) свои. Кому Господь покажет знамение, тому отдашь Деву в соблюдение девства Ее".
Знамение осуществилось на посохе восьмидесятилетнего плотника Иосифа - сродника Марии. Жезл процвел, и на него опустилась голубица. Иосиф стал обручником Девы. Не мужем в обычном понимании супружества, а блюстителем чистоты Жены. Под именем мужа - хранителем и служителем девства и высокой святости будущей Богородицы.
 СПЖ кв.jpg)
