Торонтская декларация

 

Эта речь была произнесена на Межправославной научно-богословской конференции под названием «Св.-Иоаннинские чтения», организованной Попечительским Советом древней церкви Св. Великомученика и Победоносца Георгия (Ротонда) по благословению Святейшего Патриарха Болгарского и митрополита Софийского Неофита. Конференция проходила в Софии 9-10 июня 2017 года: http://bg-patriarshia.bg/news.php?id=237167

***

Ваше Святейшество Патриарх Болгарский Неофит, Ваши Преосвященства, Преподобные отцы, Дорогие братья!

В 1950 году, через два года после первой Генеральной Ассамблеи Всемирного Совета Церквей (ВСЦ) в Амстердаме, Центральный Комитет ВСЦ составил декларацию, которая вошла в историю под названием «Торонтская декларация». Наряду с Конституцией ВСЦ, Торонтская декларация считается одним из столпов экуменического движения; иногда её даже называют «Великой хартией вольностей» ВСЦ.

Так называемый «Святой и Великий собор», состоявшийся в июне 2016 года на Крите, принял ряд итоговых документов. Один из официальных документов собора «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром» в пункте 19 гласит: «Православные Церкви — члены ВСЦ считают обязательным для участия в ВСЦ то основополагающее положение его Конституции, согласно которому его членами могут быть те, кто веруют, по Писаниям, во Иисуса Христа как Бога и Спасителя и исповедуют веру в славимого в Троице Бога — Отца, Сына и Святого Духа, согласно Никео-Цареградскому Символу веры. Они глубоко убеждены, что экклезиологические предпосылки Торонтской декларации (1950) «Церковь, Церкви и Всемирный Совет Церквей» имеют основополагающее значение для участия православных в Совете».

Торонтская декларация была разработана секретарем ВСЦ Виллемом Виссертом Хуфтом вместе с его коллегой Оливером Томкинсом^[1] и является результатом предварительных консультаций с римо-католическими теологами и некоторыми православными богословами, среди которых был и протоиерей Георгий Флоровский. Целью этой декларации было построение концепции ВСЦ и определение того, чем является и чем не является Всемирный совет церквей. В основе этой концепции лежала идея создать международную площадку для диалога — организацию, которая учитывала бы разнообразие, существующее в христианстве, как экклезиологическое, так и догматическое. Как заявил русский богослов, протопресвитер Виталий Боровой, «именно эта декларация создала пространство для экклезиологического разнообразия»[1].

Торонтская декларация характерным для нее методом очерчивает некоторые общие принципы того, как ВСЦ должен работать и отчитываться перед своими членами-«церквами», но — как будет дальше показано в данном исследовании — содержит также некоторые фундаментальные представления о том, что такое Церковь с точки зрения экуменистов. Существует один интересный факт: несмотря на то, что над этим документом работали римо-католики, он никогда официально не принимался папизмом: ни до, ни после выхода в свет экклезиологических тезисов Второго Ватиканского Собора. Кроме того, римо-католики отказались быть частью ВСЦ, сохранив за собой только статус наблюдателей, потому что римо-католическое самосознание так же, как и самосознание православных, не принимает некоторые аспекты экклезиологии ВСЦ, которые будут изложены ниже.

Православные богословы в течение долгого времени считали, что Торонтская декларация обеспечивает надежное основание для сотрудничества между Православными Поместными Церквами и еретическими сообществами протестантского толка в ВСЦ. Их оценка была основана на некоторых пунктах (тезисах) Декларации, которые в дальнейшем были приведены в виде парафразов или цитат в документе «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром», который был принят «Святым и Великим» Критским собором в 2016 году (п. 19).

Пункт III.1. Всемирный Совет Церквей не является и никогда не должен стать сверх-Церковью.

Пункт III.2: Цель Всемирного Совета Церквей — не договариваться о союзах между Церквами, которые могут заключаться только самими Церквами, действующими по собственной инициативе, а устанавливать живые контакты между Церквами и способствовать изучению и обсуждению вопросов единства Церкви.

Пункт III.3: Всемирный Совет Церквей не может и не должен основываться на какой-либо одной, определенной концепции Церкви. Он не предрешает проблем экклезиологии.

Пункт III.4: Членство во Всемирном Совете Церквей не означает, что та или иная Церковь рассматривает свою собственную концепцию Церкви просто как относительную.

Пункт III.5: Членство во Всемирном Совете не означает принятия определенной доктрины о сущности христианского единства.

Пункт IV.4: Церкви — члены Всемирного Совета рассматривают отношения других Церквей к Святой Кафолической Церкви как дело их взаимного уважения. Однако членство не означает, что каждая Церковь должна признавать другие Церкви, входящие в Совет, как Церкви в полном и подлинном смысле этого слова.

Далее мы сделаем краткий анализ этих утверждений Торонтской декларации.

 

«Всемирный Совет Церквей не является и никогда не должен стать сверх-Церковью» (пункт III.1)

Самым привлекательным обещанием для православных богословов было то, что ВСЦ никогда не станет «сверх-Церковью» и что, в принципе, он никогда не будет обладать признаками Церкви. Однако уже в 1961 году на 3-й Генеральной Ассамблее ВСЦ в Нью-Дели был принят документ под названием «Доклад о единстве», в котором упоминается Торонтская декларация и в статье 49^[2] утверждается, что «По крайней мере, мы можем сказать, что Всемирный Совет — это не что иное, как церкви-члены. Это церкви в постоянном совете друг с другом».^[3] Другими словами, ВСЦ является не «сверх-церковью», а высшим совещательным органом экуменической «церкви», ее постоянным синодом. Эта идея подкрепляется в конце упомянутого параграфа, где написано: «Многие христиане теперь знают, что Совет в каком-то новом и беспрецедентном смысле является инструментом Святого Духа для исполнения воли Божией для всей Церкви, а через Церковь — для всего мира».

 

Теория «утраченного единства Церкви» (пункт III.2)

Второй пункт выражает ту цель, которую ставит перед собой ВСЦ: привести «церкви» в живое общение и содействовать изучению и обсуждению вопросов церковного единства. Очевидно, что «Церковь», о которой говорит ВСЦ, — это не Православная Церковь, а то, что в документе называется «Истинной Церковью Христовой», «Святой Кафолической Церковью, которую исповедует Символ Веры». Таким образом, предполагалось, что посредством еретического решения собора на Крите (2016), претендовавшего на статус Всеправославного, Православная Церковь примет участие в реализации единства «Церкви», отличной от Православной — идея, которая противоречит цели и миссии Православия.

На вопрос о целесообразности присутствия православных в ВСЦ православные участники этого диалога отвечают, что целью присутствия нашей Церкви на этой платформе религиозного диалога является «исповедание веры». Однако такой ответ не является удовлетворительным.

С одной стороны, в решении Священного Синода Румынской Православной Церкви от 26 октября 2016 года говорится, что «Великий и Святой [Критский] собор признал, что Православная Церковь – это Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь».

С другой стороны, пункт III.2 Торонтской декларации провозглашает, что цель ВСЦ заключается в том, чтобы «устанавливать живые контакты между Церквами и способствовать изучению и обсуждению вопросов единства Церкви». Под «живыми контактами между Церквами» подразумеваются настоящие церковные отношения между православными и инославными с целью достижения единства Церкви.

Но нигде в истории Православной Церкви мы не можем найти идею о создании «живых контактов» между Церковью Христовой и еретическими сообществами. Живой контакт подразумевает наличие двух живых организмов, что, соответственно, подразумевает признание Православной Церковью какой-то степени церковности у партнеров по диалогу.

Мы не сможем понять экуменическую концепцию «изучения и обсуждения вопросов церковного единства», если не свяжем её с другими утверждениями Декларации, которые указывают на концепцию ВСЦ о «Церкви Христовой» — с одной стороны — и о «Церквах-членах» — с другой.

Поэтому, поддерживая цель ВСЦ по изучению и обсуждению вопросов церковного единства, так называемый Критский собор, хоть и неявно, но признает следующий тезис Торонтской декларации: «Церкви — члены Совета считают, что переговоры, сотрудничество и общее свидетельство Церквей должны быть основаны на общности признания, что Христос — Божественный Глава Мистического Тела» (пункт IV.1). Этим тезисом утверждается, что Христос является Главой всех деноминаций, которые претендуют на наименование «христианские» и которые, соответственно, представляют собой части Тела, Главой которого является Христос. Более того, в Декларации подтверждается еретическая идея «формулы единства», высказанная православной делегацией на экуменической конференции в Эдинбурге в 1937 году, которая гласит: «Несмотря на все наши различия, наш общий Учитель и Господь один — Иисус Христос, Который приведет нас ко все более тесному сотрудничеству в созидании Тела Христова». Идея о том, что Христос является Главой всех ересей, является богохульством, на которое не обращают внимание православные участники экуменического диалога, и, что еще хуже, некоторые из них даже верят в это.

 

«Экклезиологический нейтралитет» (пункт III.3)

Пункт III.3, который содержит утверждение, что: «Всемирный Совет Церквей не может и не должен основываться на какой-либо одной, определенной концепции Церкви», противоречит самому тексту Декларации. В основе Торонтского документа лежит 2 вопроса: чем является ВСЦ и чем он не является, и что такое «Церковь Христова», которую пытается создать ВСЦ. Правдой является то, что ВСЦ официально, на уровне декларации, провозглашает свой экклезиологический нейтралитет, но само собой разумеется, что платформа для диалога, направленного на единство Церкви, должна иметь представление об этой Церкви. Иначе как будет возможно реализовать это единство?

Торонтская декларация изобилует экклезиологическими утверждениями, большинство из которых, по-видимому, являются общими для протестантского большинства членов ВСЦ. Чем еще, если не экклезиологическими принципами, являются эти утверждения: «общее признание, что Христос — Божественный Глава Мистического Тела» (пункт IV.1); «Церкви – члены Всемирного Совета признают, что Церковь Христова одна» (пункт IV.2); «Церкви-члены сознают, что их членство в Церкви Христовой более всеобъемлюще, чем членство в их собственных Церквах» (пункт IV.3); «Церкви-члены Всемирного Совета признают в других Церквах элементы истинной Церкви» (пункт IV.5)?

Несмотря на то, что ВСЦ предлагает экклезиологический нейтралитет, он основывает свои утверждения на наиболее известных протестантских экклезиологических концепциях: теории ветвей, крещальном богословии, теории знаков, теории традиций, теории «неполных церквей».

 

«Единство в разнообразии евангельского опыта» (пункты III.4, III.5)

В пунктах III.4 и III.5 постулируется, что ни одна из «церквей»-членов ВСЦ не должна рассматривать свою собственную концепцию Церкви как относительную и что членство во Всемирном Совете не подразумевает принятия определенной экклезиологии. Если бы так было на самом деле, то эти два пункта, по-видимому, аннулировали бы конечную цель, предложенную ВСЦ: объединение всех в «Церкви Христовой», чтобы дать общее свидетельство о Христе миру. Кроме того, если ни один из членов ВСЦ не обязан рассматривать свою собственную экклезиологию как относительную, то православное исповедание веры, согласно которому Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь — это именно Православная Церковь, не имеет шансов на то, чтобы когда-либо стать официальной доктриной всего христианского мира, что является условием sine qua non для реализации этого столь желанного христианского единства.

 

Теория «неполных церквей» (пункт IV.4)

Последнее из утверждений Торонтской декларации — которое Православные Церкви, принявшие участие в Критском соборе, считают «обязательным условием для участия в ВСЦ» —  выражено в пункте IV.4: «Церкви — члены Всемирного Совета рассматривают отношения других Церквей к Святой Кафолической Церкви как дело их взаимного уважения. Однако членство не означает, что каждая Церковь должна признавать другие Церкви, входящие в Совет, как Церкви в полном и подлинном смысле этого слова».

Во-первых, здесь говорится, что, несмотря на «различия в вере и церковном устройстве», «церкви»-члены ВСЦ сознают, что служат одному Господу. Эту еретическую идею отвергает святоотеческое богословие, согласно которому не может быть никаких сомнений в том, что «Кафолическая (Соборная) Церковь — это собрание истинно верующих, исповедующих православную веру» (Св. Симеон Солунский, Erminia dumnezeiescului simbol al credinţei ortodoxe, EIBMBOR, Bucharest, 2010, p. 93).

Второй Ватиканский собор принял принцип, который в римо-католическом богословии называется subsistit in («пребывает в») и который гласит: «Церковь Христова пребывает в Римо-Католической Церкви»^[4]. Эта концепция заменяет утверждение «Церковь Христова является Римо-Католической Церковью», позволяя считать, что вне [Римо-Католической] церкви есть не только отдельные христиане, но и «элементы Церкви» и даже «Церкви и общины, которые, хотя и не находятся в полном общении, по праву принадлежат к Единой Церкви и представляют своим членам средства ко спасению». Этим терминологическим утверждением Второй Ватиканский собор устанавливает «конкретное место» для Церкви Христовой, и это место находится в Римской Церкви. Церковь Христова совершенно определенно помещается ими в Римскую Церковь. Тем не менее, собор признает «действенное присутствие» Единой Церкви Христовой и в других Церквях и церковных общинах (согласно энциклике Ut Una Sint), даже если они еще не пребывают в совершенном общении с ней.

Эта концепция, которая была принята Вторым Ватиканским собором как направление экклезиологической мысли, в богословской терминологии называется «теорией неполных церквей». Она была заимствована из протестантского богословия Жана Кальвина, где говорилось об «остатках истинной Церкви» (vestigia ecclesiae).

Поразительно, что Православные Церкви приняли эту теорию «неполных церквей» и узаконили ее на соборном уровне, подписав документ «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром», куда включено утверждение о том, что Православная Церковь «признает историческое наименование других не находящихся в общении с ней инославных христианских церквей и конфессий». В пункте 6 этого документа еретические сообщества именуются «христианскими церквами» (в предсоборной версии документа эта формулировка звучала «признает историческое существование других христианских церквей и конфессий». В окончательной версии она была заменена на более мягкое выражение, которое, тем не менее, имеет те же самые корни и происходит из той же концепции о различных степенях церковности). Признание инославных в качестве «Церквей» происходит и посредством формулировки о признании Торонтской декларации и, соответственно, её пункта IV.4, которая была добавлена к предсоборной версии этого документа. В пункте 6 для обозначения еретических сообществ используется 2 различных термина: «церкви» и «конфессии» (их нет в экуменических документах, составленных в рамках «теории ветвей»). Это указывает на то, что авторы соборного документа считают некоторые еретические сообщества «более достойными» и заслуживающими наименования «церковь», а другие — нет (в экуменических текстах различные еретические сообщества неизменно называются «церквами», поэтому данное различие в терминологии отражает не что иное, как взгляды экуменически настроенных участников Критского собора на широкий спектр различных конфессий). В пункте 4 документа «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром» говорится о том, что «Православная Церковь всегда развивала диалог с отделенными от нее, ближними и дальними». Эта идея о разделении на «ближних» и «дальних» в точности соответствует теории «неполных церквей» и является чуждой для святоотеческого богословия, для которого все еретические сообщества одинаково находятся вне Церкви, не ближе или дальше.

Митрополит Серафим Китирский написал послание Патриарху Грузии и всем предстоятелям Поместных Православных Церквей^[5], где он сделал богословский анализ, в котором показывает, как митрополит Пергамский Иоанн (Зизиулас) пытается навязать православным теорию «неполных церквей», связав [эти неполные церкви] с Православной Церковью. В этой перспективе становится понятной та легкость, с какой еретические сообщества были наделены «социологическим» статусом «церквей». Даже такое утверждение, как то, что Православная Церковь является Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью, в этом контексте получает новое содержание, поскольку, согласно логике римо-католицизма, это не препятствует сосуществованию Православной Церкви с другими «церквами».

В пункте 19 этого же документа Критского собора содержится упоминание об участии Православных Церквей во «Всемирном Совете Церквей», которому дается весьма высокая оценка. Те, кто составил и подписал данный документ, положительно отзываются о Торонтской декларации 1950 года. Они «глубоко убеждены, что экклезиологические предпосылки Торонтской декларации (1950) «Церковь, Церкви и Всемирный Совет Церквей» имеют основополагающее значение для участия православных в Совете». Уже само только название Торонтской декларации полностью выражает протестантскую экклезиологию и не должно было включаться в документ православного собора, потому что оно вводит в православное учение о вере чуждую экклезиологию о невидимой «Единой Церкви» и других «видимых церквах», которые в равной степени входят в эту одну «Церковь», и, следовательно, признает одинаковый церковный статус у видимых «церквей» — членов невидимой «Церкви». Этот документ Критского собора, с одной стороны, правильно указывает на пункт 2 из раздела III Декларации, где говорится, что цель «Всемирного Совета Церквей — не договариваться о союзах между Церквами, действующими по собственной инициативе, а устанавливать живые контакты между Церквами», но, с другой стороны, он негласно утверждает и другие разделы Торонтской декларации, в которых признается церковный статус инославных и Православная Церковь приравнивается к ним. Поэтому, согласно Торонтской декларации, под которой были поставлены и подписи православных (таких, как митрополит Фиатирский Герман и о. Георгий Флоровский — представителей Вселенского Патриархата) и которая была признана теми, кто подписал рассматриваемый нами соборный документ, существует невидимая «Церковь Христова» и различные «видимые церкви» на земле. При этом членство в невидимой «Церкви Христовой», состоящей из инославных и православных, якобы имеет более полный и инклюзивный характер, чем принадлежность к своей собственной церкви.

Исходя из этой концепции, Православная церковь воспринимается не как «Церковь Христова», а всего лишь как часть этой «Церкви». Вот почему православных побуждают иметь церковное общение с инославными и таким образом участвовать в «Церкви Христовой». Торонтская декларация буквально гласит: «Церкви-члены сознают, что их членство в Церкви Христовой более всеобъемлюще, чем членство в их собственных Церквах. Поэтому они стараются вступить в живой контакт с теми, кто вне их, но верят в господство Христа».

В том же пункте признается, будто существует «Церковь вне Церкви» и что крещение еретиков действительно. Дословно написано следующее: «Все христианские Церкви, включая Римскую Церковь, считают, что нет полного тождества между членством во Вселенской Церкви и членством в их собственной Церкви. Они признают, что есть члены Церквей «за стенами» ее, что они «равным образом» принадлежат к Церкви и даже что есть «Церковь вне Церкви». Это признание находит свое выражение в том факте, что за очень небольшим исключением христианские Церкви признают законным крещение, совершаемое другими Церквами».

С другой стороны, в Торонтской декларации признается церковный статус еретических сообществ, которые, как утверждается, просто являются неполными Церквами. Там написано: «Церкви — члены Всемирного Совета рассматривают отношения других Церквей к Святой Кафолической Церкви как дело их взаимного уважения. Однако членство не означает, что каждая Церковь должна признавать другие Церкви, входящие в Совет, как Церкви в полном и подлинном смысле этого слова. Во Всемирный Совет принимаются как те Церкви, которые признают другие Церкви Церквами в полном и истинном смысле слова, так и те, которые этого не признают. Но эти разделенные Церкви, даже если они еще не могут признать друг друга как истинные и чистые Церкви, полагают, что они не должны оставаться в изоляции друг от друга, и вследствие этого они объединились во Всемирный Совет Церквей. Они знают, что различия в вере и церковном устройстве существуют, но они сознают, что служат одному Господу, и они хотят изучить свои различия в духе взаимного уважения, веря, что они могут таким образом, ведомые Духом Святым, выявить свое единство во Христе».

В Торонтской декларации также написано, что у еретических сообществ есть «элементы истинной Церкви» и «следы Церкви», которые являются «мощными средствами в руке Божией». Это, конечно, полная противоположность православной экклезиологии. В Декларации говорится: «Церкви — члены Всемирного Совета признают в других Церквах элементы истинной Церкви. Они считают, что это взаимное признание обязывает их вступить в серьезный диалог друг с другом в надежде, что эти элементы истины приведут к познанию полной истины и к единству, основанному на полной истине. В разных Церквах вообще думают, что другие Церкви имеют некоторые элементы истинной Церкви, традиционно называемой vestigia ecclesiaе (следы Церкви). Такими элементами являются проповедь Слова, изучение Священного Писания и совершение таинств. Эти элементы нечто большее, чем бледные тени жизни истинной Церкви. Это факты с реальной перспективой, которые представляют удобный случай, чтобы добиваться искреннего и братского общения для осуществления полного единства. Более того, христиане любых экклезиологических воззрений, проповедуя Евангелие, приводят мужчин и женщин к спасению во Христе, к обновлению жизни в Нем и к христианскому братству. Экуменическое движение основано на уверенности в том, что идти нужно этими тропами. Церкви не должны пренебрегать ими как просто элементами истины, а признать их как обнадеживающие знаки, указывающие путь к действительному единству. Ибо что такое эти элементы? Это не мертвые остатки, а мощные средства в руке Божией. Может и должен возникнуть вопрос о законности и чистоте учений и таинств, но не подлежит сомнению, что такие динамические элементы церковной жизни оправдывают надежду, что Церкви, которые сохраняют их, придут к более полной истине. Благодаря экуменическому диалогу, такое признание истины стало более легким делом».

Кроме того, что из Торонтской декларации следует присутствие элементов истины в других «церквах», она также утверждает, что вся полнота истины не содержится в Православной Церкви, но будет результатом контактов и диалогов друг с другом, а именно так называемых «богословских диалогов». Дословно написано следующее: «Церкви — члены Совета готовы консультироваться друг с другом в стремлении усвоить, какое свидетельство они должны принести миру по желанию Господа Иисуса Христа во Имя Его. Поскольку смысл существования Церкви состоит в свидетельстве о Христе, Церкви не могут встречаться друг с другом, не стараясь найти общего свидетельства перед миром о их общем Господе. Это не всегда будет возможно. Но если окажется возможным сказать или сделать это вместе, то Церкви могут с благодарностью принять это как великолепный Божий дар — что они, несмотря на отсутствие единства, благодаря Ему могут принести одно и то же свидетельство и что они таким образом хоть как-нибудь могут проявить свое единство, цель которого состоит в том, «чтобы мир мог поверить», и что они могут «свидетельствовать, что Отец послал Сына Спасителем мира». Дальнейшим практическим следствием общего членства во Всемирном Совете является то, что Церкви — его члены должны признать свою солидарность друг с другом, оказывать помощь друг другу в случае необходимости и воздерживаться от таких действий, которые не совместимы с братскими отношениями».

Гораздо хуже то, что в следующем пункте Торонтской декларации утверждается, что без других «церквей», то есть без сочетания еретических сообществ друг с другом, Тело Христово не созидается и не обновляется, но это достигается лишь совместно с другими. В Декларации говорится: «Церкви-члены вступают в духовные связи, благодаря которым они стараются научиться друг у друга оказывать друг другу помощь, с тем чтобы непрестанно созидалось Тело Христово и обновлялась жизнь Церквей».

В том же духе, что и Торонтская декларация, документ ВСЦ «Призванные быть единой Церковью», составленный при участии православных богословов и подписанный в Порту-Алегри в 2006 году, также устанавливает взаимное признание крещения между неправославными членами так называемого Всемирного Совета Церквей посредством следующей формулировки:

Мы утверждаем, что существует одно крещение, так же, как и одно тело и один Дух, одна надежда нашего призвания, один Господь, одна вера, один Бог и Отец всех нас (см. Ефес. 4, 4-6). В Божьей благодати, крещение проявляется в реальности того, что мы принадлежим друг другу, хотя некоторые церкви еще не способны признавать других как Церковь в полном смысле этого слова. Напомним слова Торонтской декларации, в которой церкви-члены ВСЦ утверждали, что «их членство в Церкви Христовой более всеобъемлюще, чем членство в их собственных Церквах. Поэтому они стараются вступить в живой контакт с теми, кто вне их, но верят в господство Христа»^[6]. В этом документе при упоминании о взаимном признании Крещения членами так называемого «Всемирного Совета Церквей» цитируется пункт IV.4 Торонтской декларации, о котором уже было сказано выше^[7].

Таким образом становится ясно, что Торонтская декларация, со своими серьезными экклезиологическими проблемами, посредством «Критского собора» получила «соборное» утверждение и на нее будут ссылаться в дальнейшем, как на один из основополагающих текстов Православной Церкви.

Как следует из приведенной выше ссылки на пункт 19 окончательного текста официального документа «Критского собора» «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром» и на декларацию Центрального комитета ВСЦ, подписанную в Торонто (Канада) в 1950 году, документы ВСЦ в действительности содержат смешение несмешиваемых понятий и представляют собой полнейшую путаницу. В них каждый может найти аргументы, которые могут быть применены ради достижения любой цели и использованы каким угодно образом. В результате, так называемый Всемирный Совет Церквей можно охарактеризовать как «плавильный котел», сплавляющий все конфессии воедино, посредством выражения неоднозначных, противоречивых и взаимоисключающих позиций, которыми может быть удовлетворена любая из сторон. Поэтому «православные экуменисты» в окончательной редакции этого официального документа «Критского собора», используют лишь некоторые отрывки из Торонтской декларации, которые хорошо звучат для православных, но скрывают остальные еретические утверждения, упомянутые нами выше, которые низвергают православную экклезиологию и утверждают «всеобъемлющую» экклезиологию протестантов, признавая элементы истины в других «церквах», то есть у инославных.

Положительная и хвалебная оценка Критским собором текстов ВСЦ, таких как Торонтская декларация и документы, подписанные в Лиме^[8], Порту-Алегри и Пусане^[9], и их одобрение, означает, что Критский собор в окончательной версии рассматриваемого нами документа признает наличие статуса Церкви у неправославных и оспаривает уникальность Православной Церкви, хотя и говорит о Ней в первом пункте, противоречиво и лукаво, как о Единой, Святой, Соборной и Апостольской… и т. д. В этом отношении он подражает противоречивым, неясным и «инклюзивным» текстам «Всемирного Совета Церквей».

Итак, несмотря на неприятие [православными], как в прошлом, так и ныне, смешения с еретиками всех мастей в протестантском «Всемирном Совете Церквей» и деклараций, подписанных в Торонто, Лиме, Порту-Алегри и Пусане, окончательный официальный текст этого документа «Критского собора» вместо того, чтобы поднять вопрос о выходе православных из ВСЦ, преднамеренно прошел мимо такой возможности и, напротив, заявил, что участие в ВСЦ не подлежит сомнению и является важным, поскольку ВСЦ, так же как и другие христианские организации, исполняет «важную задачу в деле продвижения единства христианского мира» (§16). Он охарактеризовал выход Грузинского и Болгарского Патриархатов из так называемого «Всемирного Совета Церквей» просто как «свое особое мнение», в то время как это мнение выражает самосознание православного народа и согласно с суждением Святых Отцов на протяжении всей истории Церкви. Хуже всего то, что в пункте 21 утверждается, будто Православная Церковь желает поддержать работу Комиссии «Вера и церковное устройство» и «в целом положительно оценивает документы богословского характера, изданные Комиссией при значительном участии православных богословов». При этом сохраняется «оглушительное молчание» и не говорится ни слова о неприемлемых документах, подписанных в Порту-Алегри и Пусане.

Наконец, авторы документа считают, что участие Поместных Православных Церквей в ВСЦ имеет своим основанием Торонтскую декларацию 1950 года — текст, который, как мы уже сказали выше, очень проблематичен с точки зрения экклезиологии и, соответственно, с точки зрения догматики. Хотя, как это хорошо известно, по крайней мере одна из Автокефальных Церквей, участвовавших в Критском соборе (которую мы не будем здесь называть), заверила, что на «Святом и Великом Критском соборе 2016 года» не было принято никаких решений догматического характера, это утверждение, как мы уже показали, не соответствует истине. Несмотря на то, что многие утверждали, что Критский «собор» должен собраться, чтобы свидетельствовать современному миру о единстве Православной Церкви, в итоге, он стал настоящим символом и примером разобщенности.

В документах «Критского собора» такие слова, как «ересь» и «еретик» не встречаются ни разу: тем самым он, по сути, предоставил им амнистию, а также и тем, что — вопреки всем предшествовавшим истинным Соборам Церкви, которые осуждали и анафематствовали ереси и еретиков — навязал признание «исторического наименования» других неправославных христианских сообществ (монофизитство, папизм и протестантизм), которые теперь обретают цену и пользуются почетом, о чем свидетельствует окончательный текст официального соборного документа «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром»^[10]. В нем говорится, что «Православная Церковь признает историческое наименование других не находящихся в общении с ней инославных христианских церквей и конфессий»^[11].

Фраза «других инославных христианских церквей и конфессий» — сама по себе неясная и трудная для объяснения, если рассматривать ее вне контекста — на самом деле содержит противоречие и является неприемлемой. Невозможно назвать Церковь «неправославной», ибо отход от Православия подразумевает наличие ереси, а если какая-либо общность является еретической, то она не может быть названа «Церковью» в богословском смысле этого слова. Определение Церкви дано нам Самим ее Основателем, Господом нашим Иисусом Христом, о чем Он неложно засвидетельствовал устами «учителя небесных догматов», божественного апостола Павла, который в своем послании к Ефесянам открывает нам, что «[Отец] все покорил под ноги Его [Христа], и поставил Его выше всего, главою Церкви, которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем»^[12]. Следовательно, существование «неправославной церкви» невозможно по определению, как невозможно существование Христа, проповедующего ересь. Приведенное выше определение Церкви как Тела Христова разрушает утверждение Торонтской декларации о том, что в рамках так называемого Всемирного Совета Церквей «сами Церкви воздерживаются от детального и точного определения сущности Церкви»^[13], потому что сам св. апостол Павел определяет Церковь как Тело Христово.

Рассматриваемый нами экуменический документ, который хотел признать онтологический статус Церкви у еретических сообществ, претерпел некоторые изменения на «Критском соборе» (и даже еще до Критского «собора»). Эти изменения не имели смысла и, по сути, были не просто бесполезными, но даже вредными. Если некоторые соборы и использовали термин «церкви» для еретиков, то они использовали его для их анафематствования (именно поэтому некоторые Поместные Церкви, включая Румынскую и Элладскую, были против наименования еретических сообществ «Церквами»). Следует отметить тот факт, что собор мог бы сформулировать это утверждение иначе: «Православной Церкви известно, что они (неправославные сообщества) именуют себя Церквами». Тем не менее, собор признал их историческое существование (что было совершенно не нужно, поскольку историческое существование этих сообществ является очевидным, и они существуют в течение множества веков). От Критского собора ожидалось обновление Синодика Православия, поскольку в наше время бушует настоящая пандемия ересей (напр., экклезиологические ереси, подобные тем, которые содержатся в Торонтской декларации), релятивизм, различные псевдо-духовные практики и неоязычество, но вместо этого собор, наоборот, легализовал экклезиологические ереси и утвердил их на вселенском, соборном уровне.

Таким образом, учитывая неканоничность процедуры созыва и деятельности Критского собора, где присутствовало меньшая часть епископов Православной Церкви, а также его ошибочные решения, в частности, попытку соборного оправдания экуменизма и еретических сообществ, которые теперь рассматриваются как церкви, этот собор нельзя считать ни Святым, ни Великим, ни вообще собором.

Беспокойство и тревога со стороны Поместных Православных Церквей, иерархов, клириков, монахов, авторитетных богословов, ученых и простых мирян, выразившиеся в научной и богословской критике «Всеправославного собора», проистекают из стремления неуклонно следовать учению Святых и Богоносных Отцов и направлены только к одной цели: обретению спасения.

Окончательный текст документа «Критского собора», озаглавленного «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром», как показала его критика, которой он продолжает подвергаться и по сей день, является крайне проблематичным и неприемлемым. Это связано, в частности, с тем, что он не только игнорирует и не учитывает негативный опыт, полученный в ходе богословских диалогов с инославными и в процессе участия Православной Церкви в так называемом «Всемирном Совете Церквей», но, напротив, приветствует участие Православной Церкви в этих диалогах и вышеупомянутом Совете, как описано в пунктах 16, 17, 18, 19 и 21 данного документа. Единая, Святая, Соборная и Апостольская Церковь становится, согласно принятому документу, лишь одной малой частью страшного месива, состоящего из сотен протестантских конфессий, осужденных Православными Соборами за свои немыслимые доктрины, а также дохалкидонитов, которые тоже осуждены Вселенскими соборами.

Святой Иустин Попович во многих своих трудах критикует участие православных во Всемирном Совете Церквей (ВСЦ). В одном из них^[14], обращаясь к Священному Синоду Сербской Церкви в 1974 году, он с большой болью пишет: «Как долго мы будем продолжать бесчестить наше святое Православие и Святосавскую Церковь нашей печальной и ужасной, противной святому преданию позицией в отношении экуменизма и Мирового Совета Церквей? ... Увы. Неслыханная измена и предательство!».

В 2007 году Священный Кинот Святой Горы Афон обнародовал обширный меморандум «Об участии Православной Церкви во Всемирном Совете Церквей»^[15], в котором содержится неопровержимая и документально подтвержденная критика в связи с участием православных в так называемом «Всемирном Совете Церквей».

Ошибки «Всемирного Совета Церквей», которые отражены в его документах, подписанных в Лиме (1982), Порту-Алегри (2006) и особенно в Пусане (2013), пробудили православное самосознание, в результате чего 30 епископов Элладской Церкви, среди которых были Преосвященнейшие митрополиты Дриинупольский Андрей, Глифадский Павел, Китирский Серафим, Этолийский Косма, Гортинский Иеремия и Пирейский Серафим, 30 апреля 2014 года подали на рассмотрение Священному Синоду Элладской Церкви свой «Меморандум против решений Всемирного Совета Церквей в Пусане», выражающий их сожаление по поводу того, что Пусанская декларация была подписана греческими православными представителями, и призвали к выходу Элладской Церкви из «Всемирного Совета Церквей»^[16].

В синодальном решении, принятом Грузинской Православной Церковью, Священный Синод Грузинской Церкви отметил, что[2]:

1. Поскольку в Критском соборе не приняли участие четыре Православные Церкви, то Синод не может рассматривать этот Собор как Всеправославный.

2. На Критском соборе был нарушен принцип консенсуса, поэтому его решения не являются обязательными для Грузинской Церкви.

3. Документы, утвержденные Критским собором, не отражают важных критических замечаний, высказанных Поместными Церквами, а, следовательно, их необходимо исправить.

4. Соборные документы должны отражать учение Православной Церкви, однако те тексты, которые были приняты Критским собором, содержат ряд отклонений.

5. Необходимо провести Святой и Великий собор, и мы уверены, что он состоится в будущем, а также в том, что этот будущий собор будет принимать решения на основе консенсуса, основываясь на учении Православной Церкви.

6. Таким образом, Священный Синод ГПЦ сформировал богословскую комиссию для изучения документов, принятых на Крите, и для подготовки к будущему собору, который станет общеправославным.

 

Священный Синод Болгарской Православной Церкви[3] опубликовал свое окончательное решение о Критском соборе и документе «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром». Единогласным решением при присутствии всех членов Священного Синода на заседании, состоявшемся 15 ноября 2016 года, Священный Синод БПЦ:

1. Напомнил, что 1 июня он призвал отложить Собор и что впоследствии три других Автокефальных Поместных Православных Церкви (Антиохийский Патриархат, Грузия и Россия) также последовали его примеру.
2. Он также отметил, что, хотя представители средств массовой информации и различных неправославных религиозных групп были приглашены присутствовать и наблюдать за Собором, представители Православной Церкви Америки, которую Болгарский Патриархат признает Автокефальной Церковью, не были приглашены присутствовать на Соборе даже в качестве наблюдателей.
3. В отношении документа «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром» Священный Синод отметил, что значительное число присутствовавших на Соборе епископов отказались подписать этот документ, в том числе известные православные богословы.
4. Священный Синод более подробно рассмотрел несколько проблемных пунктов этого соборного документа:
   • В отношении пункта 4 данного документа Священный Синод поясняет, что Православная Церковь под «соединением всех» всегда понимала соединение или возвращение в Ее лоно через Св. Крещение, Св. Миропомазание и Покаяние всех заблудших в стихиях мира сего и отпавших от Нее в ересь и раскол, в соответствии с каноническими правилами Церкви. Священный Синод отмечает, что Православная Церковь не может принять различные концепции и учения, базируясь на которых инославные обосновывают данное единение, такие как учение о «невидимой церкви», «теория ветвей», «равенство деноминаций» или новоявленное «крещальное богословие», которое ложно провозглашает единство всех, имеющих «общее» крещение во имя святой Троицы. Все эти теории могут быть связаны со схоластическим учением о тварной благодати Святого Духа, которое соборно осуждено Святою Церковью. В заключение было рассмотрено и отвергнуто учение, содержащееся в Декрете об экуменизме Второго Ватиканского Собора, как выражение того же ошибочного экклезиологического мировоззрения, представленного в вышеупомянутых теориях.
   • В отношении пункта 5 данного документа, а в частности — высказывания о том, что Православная Церковь участвует в экуменических инициативах с целью достижения «утраченного единства всех христиан», Священный Синод БПЦ считает это неприемлемым и недопустимым, поскольку Православная Церковь никогда не утрачивала своего единства, несмотря на ереси и расколы, представляющие собой отрыв от Тела Церкви, отчего данное Тело не утрачивает своей изначальной онтологической целостности, которая заключается в онтологической неразделенности Христовой Ипостаси.
   • Рассматривая пункт 6 данного документа, вызвавший много споров, Священный Синод оценивает фразу: «Православная Церковь признает историческое наименование других не находящихся в общении с ней инославных христианских церквей и конфессий», как противоречащую пункту 1 того же документа, где говорится, что Православная Церковь является Единой и Единственной Церковью.  Наличие множества церквей недопустимо, согласно догматам и канонам Православной Церкви. Более того, первоначально в п. 2 принимается за основу, что «Православная Церковь основополагает свое единство на факте Ее основания Господом нашим Иисусом Христом и на общении во Святой Троице и в Таинствах. Это единство выражается в апостольском преемстве и святоотеческом предании, и Церковь доныне живет им». Священный Синод полагает, что добавление выражения «историческое наименование», а также пояснения о том, что инославные исповедания не находятся в общении с Православной Церковью, не отменяет проблематичности и погрешностей данного текста. Любое правильное наименование, возникшее в истории, отражает определенную сущность, существующую реальность. В противном случае оно является понятием без реального объема, просто неким именем без действительного предмета, который бы оно выражало и отражало. Подобное имя без реального предмета является фикцией.

Если подписавшие документ считали, что упоминание о признании «исторического наименования» не предназначалась для обозначения соответствующей исторической реалии, т. е. что оно является фиктивным наименованием, без реального референта в действительности, и не относится к инославным, то им следовало прописать это в документе. Без такой оговорки историческое наименование «инославные церкви» будет иметь свой реальный исторический референт, к которому оно относится, что означает признание реального существования других церквей, отличных от Православной. Это вступает в явное противоречие с п. 1 и начальными словами п. 6 документа (что Церковь — Одна и Ею является Православная Церковь).

• • Высказанное в п. 12 утверждение о том, что «при проведении богословских диалогов общей целью для всех является окончательное восстановление единства в правой вере и любви», чересчур упрощено и не выражает в полной мере всех измерений данного процесса. Единство предполагает единоверие, единомыслие и единодействие по всем догматическим определениям и церковным правилам, утвержденным Вселенскими Соборами, а также по отношению к литургическому преданию и свято-таинственной жизни в Святом Духе. Путь к достижению данного единства лежит через покаяние, исповедание Православной веры и Крещение.
  • В п. 20 Священный Синод БПЦ указывает, что в предложении «перспективы проведения богословских диалогов Православной Церкви с остальным христианским миром всегда определяются на основе принципов православной экклезиологии и канонических критериев уже сформировавшейся церковной традиции» точнее будет заменить выражение «сформировавшейся церковной традиции» на «традиции Православной Церкви».
  • В отношении общего впечатления от данного документа Священный Синод заявляет, что в нем содержится много двусмысленных выражений и терминологических экклезиологических несоответствий. Важно также, что в нем обоснованно и исчерпывающе не подчеркивается основная цель проводимых богословских диалогов с инославными вероисповеданиями, которой является возвращение инославных по каноническому чину в лоно Православной Церкви, а также, сообразно с данной целью, отчетливо не сформулированы главные основоположения и принципы данных диалогов. Вместо этого в п. 16 и следующих легитимируется «Всемирный Совет Церквей», в котором БПЦ-БП, слава Богу, давно не участвует.
  • Священный Синод отмечает, что во всем этом документе (пп. 9, 10, 11, 12, 13, 14 и 15) весьма последовательно и исчерпывающе регламентируется методология проведения различных диалогов.
  • И, наконец, относительно п. 22, где утверждается, что «сохранение истинной православной веры гарантируется только соборной системой», Священный Синод утверждает, что окончательным критерием для утверждаемого на Вселенских Соборах является бодрствующее догматическое сознание всей православной полноты. Система Вселенских и Всеправославных Соборов не может автоматически или механически обеспечить правильность исповедуемой православными христианами веры.

В заключение Священный Синод заявляет, что проведенный на о. Крит собор не является ни Великим, ни Святым, ни Всеправославным по следующим причинам:

1. По причине неучастия в нем ряда Поместных Автокефальных Церквей и из-за допущенных организационных и богословских ошибок. Невзирая на это, Священный Синод уважает и ценит усилия всех организаторов и участников его проведения.
2. Внимательное исследование документов, принятых на Критском соборе, приводит нас к выводу, что некоторые из них содержат несоответствия с православным церковным учением, с догматическим и каноническим преданием Церкви, с духом и буквой Вселенских и Поместных Соборов.
3. Священный Синод БПЦ полагает, что принятые Критским собором документы подлежат дальнейшему богословскому обсуждению с целью исправления, редактирования, корректирования или замены на другие (новые документы) в духе и предании Церкви.

Болгарская Православная Церковь является нераздельной частью, живым членом Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви. Как часть Тела Христова, как само это Тело на поместной территории Болгарии и болгарских епархий за границей, БПЦ будет продолжать и впредь пребывать в братском евхаристическом, духовном, догматическом и каноническом общении со всеми остальными Поместными Православными Церквами — как с участвовавшими в соборе на о. Крит, так и с не участвовавшими. Церковь не светская организация, а Богочеловеческий организм. Она не подлежит и не должна подлежать в своей соборной жизни влиянию политических и светских интересов и проистекающих из них разделений. Ее Главой является Сам Господь Иисус Христос, Который есть «Путь, и Истина, и Жизнь».

Принципы автокефальности и соборности церковной жизни не только не противоречат друг другу, но и взаимодополняются, проистекают друг из друга и находятся между собой в полном единстве.

 

Священный Синод Антиохийского Патриархата[4] отметил, что состоявшееся на Крите собрание не отвечает даже Правилам Процедуры Всеправославных Предсоборных Совещаний, принятым в 1986 г., которые предусматривают, что созыв Совещания требует согласия всех Автокефальных Православных Церквей (данные Правила действуют и по сегодняшний день). В Правилах Процедуры говорится, что созыв Предсоборного Совещания требует одобрения предстоятелей всех Поместных Православных Церквей (статья вторая), и что такое решение должно быть единогласно принято всеми Православными Автокефальными Церквами (статья шестнадцать), однако же эти условия не были соблюдены в случае Критского собора.

Члены Священного Синода Антиохийского Патриархата единогласно приняли следующие решения:

1. Рассматривать встречу на Крите в качестве предварительного совещания Всеправославного Великого Собора и, следовательно, считать, что принятые на Крите документы не являются окончательными, но открыты для обсуждения и внесения изменений, когда будет созван Великий Собор Православной Церкви с присутствием и участием всех Поместных Православных Церквей.

2. Отказаться от признания соборного характера за любом православным собранием, в котором участвуют не все автокефальные Православные Церкви, чтобы гарантировать, что принцип единогласия по-прежнему является основным правилом, которое регулирует межправославные отношения. Антиохийская Церковь, таким образом, отвергает авторитет Критского собрания как «Великого и Всеправославного собора» или «Святого и Великого собора».

3. Подчеркнуть, что все решения, принятые Критским собранием, в любом случае не являются обязательными для Патриархата Антиохии и всего Востока.

4. Поручить специальной комиссии, ответственной за изучение последствий Критского собрания, принять необходимые меры и представить подробный доклад Священному Синоду Антиохийского Патриархата на следующее синодальное заседание.

5. Направить письмо о решении Антиохийского Священного Синода всем Автокефальным Православным Церквям, а также гражданским и религиозным властям за рубежом.

 

Синодальное решение Грузинской Православной Церкви 1998 года о соглашениях, подписанных в Шамбези и Баламанде, теории ветвей и др.[5]

Священный Синод Грузинской Православной Церкви постановил:

1. Документы Богословской комиссии по совместному богословскому диалогу между Православной Церковью и Дохалкидонскими (Восточными) церквами (так называемые Шамбезийские соглашения), принятые в 1990 и 1993 годах в Шамбези (Швейцария), являются неприемлемыми.

2. Проект предварительной договоренности между Антиохийской Православной Церковью и Дохалкидонскими (Восточными) церквами, разработанный в 1991 году, является неприемлемым.

3. Документ: «Униатство как метод объединения в прошлом и поиск полного общения в настоящем» (так называемое «Баламандское соглашение»), принятый Совместной комиссией по диалогу между Католической Церковью и Православной Церковью в Баламанде (Ливан) 23 июня 1993 года, является неприемлемым.

4. Празднование Пасхи Финской Автономной Церковью, согласно Григорианской Пасхалии, не соответствует решению Первого (Никейского) Вселенского Собора относительно даты празднования Пасхи. Однако необходимо констатировать, что, согласно общепринятой православной позиции, этот факт считался каноническим нарушением, а не ересью.

В связи с этим важно, чтобы Константинопольский Патриархат (в юрисдикцию которого входит Финская Автономная Церковь) дал негативную оценку вышеупомянутому каноническому нарушению и принял решение о праздновании Пасхи в соответствии с решением Первого (Никейского) Вселенского Собора (см. письмо № 1214/1997 Константинопольского Патриарха).

5. Еретическое экклезиологическое учение, созданное в недрах неправославного, модернистского богословия, о существовании спасительной благодати (таинственной благодати) за пределами канонических границ Церкви и его крайнее проявление — так называемая «теория ветвей», согласно которой существующие ныне различные христианские конфессии, отпавшие от Православной Церкви, рассматриваются как равные друг другу ветви Истинной Церкви Христовой, является неприемлемым.

6. Наконец, недопустимо молиться и участвовать в Таинствах вместе с неправославными, как это было еще раз подтверждено в окончательном тексте документа, принятого Ассамблеей всех канонических Православных Церквей в Салониках (Греция), 29 апреля – 2 мая 1998 года. Согласно пункту B статьи 13 этого документа: «Православные делегаты не будут участвовать в экуменических службах, общих молитвах и богослужениях, а также в других религиозных церемониях ассамблеи».

Подробный анализ упомянутых вопросов приведен в информационных бюллетенях (№1, №2, №3) Богословской комиссии Грузинского Патриархата.

 

Анафема экуменизму Русской Православной Церкви Заграницей (1983)

«Нападающим на Церковь Христову и учащим, яко она разделися на ветви, яже разнятся своим учением и жизнью, и утверждающим Церковь не сущу видимо быти, но от ветвей, расколов и иноверий соединитися имать во едино тело; и тем, иже не различают истинного священства и таинств Церкве от еретических, но учат, яко крещение и евхаристия еретиков довлеют для спасения; и тем, иже имут общение с сими еретики или пособствуют им, или защищают их новую ересь икуменизма, мняще ю братскую любовь и единение разрозненных христиан быти – АНАФЕМА».

Московский Патриархат принял анафему РПЦЗ против экуменизм при подписании Акта о каноническом общении с Московским Патриархатом 17 мая 2007 года, которым было восстановлено каноническое общение между Церквами.

Итак, возможно ли, чтобы бодрствующее догматическое сознание полноты Церкви приняло столь неприемлемый документ, как этот, изданный Критским лжесобором и продвигаемый с такими махинациями?

 

Ваше Святейшество Патриарх Болгарский Неофит, Ваши Преосвященства, Преподобные отцы, Дорогие братья!

«Православные» богословы (священнослужители и миряне) уже давно не только сотрудничают со «Всемирным Советом Церквей», причем исключительно по социально-политическим проблемам и вопросам, но и, попирая Священные Каноны, участвуют в совместных молитвах с инославными, принимают и подписывают неправославные догматические тексты совместно с протестантами, которые враждебно относятся к нашим святым и Пресвятой Богородице Марии, и водят дружбу с нехалкидонитами, которые в своем ложном учении искажают природу Христа и догмат об искуплении. Участвующие во «Всемирном Совете Церквей» унижают Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь, которая есть «столп и утверждение истины»^[17], Невеста Христова^[18] и Тело Христово^[19], и пытаются уравнять Её с какими-то мелкими и самыми жалкими сектами протестантского толка. Просим все Поместные Православные Церкви выйти из так называемого «Всемирного Совета Церквей» по примеру досточтимых Патриархатов Грузии и Болгарии^[20] и осудить еретическую Торонтскую декларацию и лжесобор, состоявшийся на Крите.

Благодарю за внимание!

 

Протопресвитер Матей Вулканеску, Священная Пирейская митрополия (Греция)

 

[1] http://ortodoxinfo.ro/2017/05/19/implicatii-eclesiologice-ale-aprobarii-documentului-eretic-declaratia-de-la-toronto-de-catre-pseudosinodul-din-creta/

[2] https://www.oikoumene.org/en/resources/documents/assembly/1961-new-delhi/new-delhi-statement-on-unity

[3] Прим. переводчика: слово «council» означает «совет».

[3] http://www.vatican.va/roman_curia/pontifical_councils/chrstuni/card-kasper-docs/rc_pc_chrstuni_doc_20041111_kasper-ecumenism_it.html

[4] http://www.aparatorul.md/recomandam-mitropolitul-serafim-de-kithireon-catre-patriarhul-ilias-al-georgiei

[5] https://www.oikoumene.org/en/resources/documents/assembly/2006-porto-alegre/1-statements-documents-adopted/christian-unity-and-message-to-the-churches/called-to-be-the-one-church-as-adopted

Русский перевод документа ВСЦ «Призванные быть единой Церковью», Порту-Алегри 2006 г. https://apologet.spb.ru/en/3062

[6] Там же, п. 3

[8] Faith and Order, «W.C.C.», Baptism, Eucharist, Priesthood, Editions of the Orhtodox Centre of Chambesy 1983. PROTOPRESV. ANASTASIOS GOTSOPOULOS, «The Synod of Crete and the World Council of Churches, in magazine Theodromia 183-4 (July-December 2016) 557-565. // Вера и церковное устройство, «ВСЦ», Крещение, Евхаристия, Священство, Издание Православного Центра в Шамбези, 1983. ПРОТОПРЕСВ. АНАСТАСИЙ ГОЦОПУЛОС, «Критский собор и Всемирный Совет Церквей», журнал «Теодромия» 183-4 (июль-декабрь 2016 г.), с. 557-565.

[9] Τhe official text of the «Statement of Unity» of the 10^th Assembly of the so called «World Council of Churches» (WCC), that is to say of heresies, in Busan of South Korea (8 Νοvember 2013) Statement of Unity – Revised SOURCE (of the English text): Document No. PRC 01.1 (EN Original) For information (webside of WCC.) // Официальный текст «Декларации о единстве» 10-й Ассамблеи так называемого «Всемирного Совета Церквей» (ВСЦ), точнее сказать «ересей», в Пусане, Южная Корея (8 ноября 2013 года). Декларация о единстве — пересмотренный ИСТОЧНИК (на английском языке): Документ № PRC 01.1 (EN оригинал). См. веб-сайт ВСЦ: http://www.oikoumene.org/en/resources/documents/assembly/2013-busan/adopted-documents-statements/unitystatement/@@download/file/PRC_01_1_ADOPTED_Unity_Statement.pdf

Русский текст: https://apologet.spb.ru/en/3082

[10]https://www.holycouncil.org/-/rest-of-christian-world?_101_INSTANCE_VA0WE2pZ4Y0I_languageId=en_US

[11] Там же, п. 6.

[12] Ефес. 1, 17-23

[13] https://www.oikoumene.org/en/resources/documents/central-committee/1950/toronto-statement

[14] ΑRCHIM. J. POPOVICH, «Orthodoxy and Ecumenism. An Orthodox Opinion and Witness», magazine Theodromia 14³ (July - September 2012) 425-432. // Доклад Архимандрита Иустина Поповича Св. Синоду Сербской Церкви «О Православии и экуменизме. Православная позиция и исповедание веры», журнал «Теодромия» 14³ (июль-сентябрь 2012 г.), с. 425-432.

[15] HOLY COMMUNITY OF MOUNT ATHOS, «Memorandum on the participation of the Orthodox Church in the World Council of Churches», magazine Theodromia 10² (April -June 2008) 207-272. // Священный Кинот Святой Горы Афон, «Меморандум об участии Православной Церкви во Всемирном Совете Церквей», журнал «Теодромия» 102 (апрель-июнь 2008 г.), с. 207-272.

[16] Memorandum of five Metropolitans against the Busan decisions of the World Council of Churches // Меморандум пяти митрополитов против Пусанских решений Всемирного Совета Церквей, www.impantokratoros.gr/D416764F.el.aspx, Memorandum of His Eminence Metropolitan of Piraeus Seraphim against the Busan decisions of the World Council of Churches // Меморандум Преосвященнейшего митрополита Серафима Пирейского против Пусанских решений Всемирного Совета Церквей, www.impantokratoros.gr/Α8092Ε5.el.aspx

[17] 1 Тим. 3, 15.

[18] 1 Кор. 12, 27, Ефес. 1, 23 и Ефес. гл. 4 и 5.

[19] See Patriarch Joseph’s apology to the emperor Mihail the eighth Palaiologos, in V. Laurent – J. Darrouzes, Dossier Grec de l’ Union de Lyon 1273-1277), Paris 1976, p. 289 : «That’s why and we, the Church of Christ, which is the immaculate and amianthus bride, who Christ gοt married, guard from the miasma, please, of the Italians; do not contaminate ourselves with this miasma, because our souls’ bridegroom will turn away from us, and we will be ashamed eternally. «Do not give the devil a place». Patriarch Joseph is a saint of the Church and is commemorated on the 30^th of October. // См. Извинения Патриарха Иосифа перед императором Михаилом Восьмым Палеологом, в. Лоран - Ж. Даруз, Греческое досье по Лионской унии 1273-1277 гг.), Париж, 1976, с. 289: «Вот почему и мы, Церковь Христову, которая является Святой и Непорочной Невестой Христовой, защищаем от нечистот итальянцев; сторонитесь же и вы сих нечистот и не загрязняйте себя ими, ибо Жених наших душ отвернется от нас, и мы преисполнимся стыдом вовеки. «Не давай места диаволу». Патриарх Иосиф является святым Православной Церкви, его память празднуется 30 октября.

[20] ARCHPRIEST. THEODOROS ZISIS, Saint and Great Synod. Should we hope or worry? Ed. The Palimpsest, Thessaloniki 2016, pp. 154-173. // Протопресвитер Феодор Зисис, Святой и Великий собор: повод для надежды или беспокойства? Изд-во Палимпсест, Салоники, 2016, с. 154-173.

 

Источник: https://www.katanixis.gr/2017/06/historical-approach-to-dialogue-with.html

Перевёл с английского Роман Германидис