Телогрейка, сухарь, каждый прожитый день словно годы
Не сходили на берег, когда уж идти не могли;
И проверки росли, только главным все ж были походы
Далеко-далеко от родимой кронштадтской земли.
Двадцать лет без войны провисали швартовами ЭСКИ
Голос склянок звучал с кораблей, как малиновый звон;
Помнишь встречу (когда), незаметный входил Маринеско,
Все вставали и хлопали ( как же), ведь это был - он!
И как в годы лихие натужно гудела подлодка
Нарушая суровый, мятежный кронштадтский покой;
И великий подводник к груди прижимал поросенка
Так бывало, когда из похода вернулся герой.
Пили спирт, укрываясь от ветра «канадкой»,
Согреваясь от всех на земле холодов;
Не боялись на мостиках жить и служить «без оглядки»
И подплав, иногда «выходил из своих берегов».
Может быть от того, что судьба нам дала много рисков
Сердце бьется иначе у старых скрипучих ворот
Я стою на плацу посреди дорогих обелисков
Это значит, подплавовский дух не умрет.
Если чудо случится, замрут агрессивные нотки
И все люди планеты вдруг станут друг друга любить
Только пусть и тогда в водах Балтики будут подлодки
И Кронштадту, ей Богу, без них никогда не прожить...