Бывший французский посол в России Морис Палеолог в своё время заявил в своих мемуарах, написанных в форме дневников, о канонизации св. Иоанна Тобольского следующее: "Еще два года тому назад Варнава был просто невежественный и разгульный монах, но Распутин, с которым они вместе росли в Покровском, вздумал его сделать архиереем. <...>
Едва достигнув столь высокого сана, Варнава задумал устроить в своей епархии центр для паломников, что было бы полезно для церкви и выгодно для него самого. За чудесами дело не стало бы, а приток богомольцев повлек бы за собой и приток даяний. Распутин сразу почуял, какие блестящие результаты могло бы дать это благочестивое предприятие. Но он решил, что необходимо обрести мощи какого-нибудь нового святого; еще лучше было бы - мощи специально канонизированного святого; он заметил, что новые святые особенно любят проявлять свои чудотворные силы, а старые и прославленные уже не находят в этом никакого удовольствия. Такие новые мощи как раз оказались под рукой: это был архиепископ Иоанн Максимович, в Бозе почивший в Тобольске в 1715 г."(1).
Прямой ложью оказалось утверждение Палеолога о том, что владыка Варнава (Накропин) происходил, как и Распутин, из села Покровского: на самом деле он родился в Олонецкой губернии и был на 10 лет старше старца (2).
Но наиболее интересно утверждение о якобы корыстном интересе владыки Варнавы и Распутина в деле канонизации св. Иоанна Тобольского, на которое я и хотел бы обратить внимание.
Разумеется, теория о большей "свежести" новопрославленных святых по сравнению с иными святыми сама по себе нелепа. Но я берусь утверждать, что эту "теорию" Палеолог вообще списал из вышедшей в 1912 году в Берлине на русском языке клеветнической книги "Последний самодержец", авторство которой приписывается Виктору Петровичу Обнинскому (1867-1916) - левому кадету и франкмасону, автору книг о масонстве(3).
В книге А. Я. Авреха "Масоны и революция", вышедшей в "Политиздате" в 1990 году, указывалось на неясность авторства книги "Последний самодержец"; в связи с ее изданием назывались фамилии кадетов Милюкова, Гессена, Бебутова(4). Это не помешало сменившему "Политиздат" после распада СССР издательству "Республика" издать её в 1992 году под именем Обнинского.
По современному изданию и процитирую фрагмент, привлекший мое внимание: "Паломничества по монастырям уже не годились, бессилие старых мощей не внушало к себе доверия. Нужно было открыть новые, самые чудодейственные, самые свежие, так сказать, мощи. По счастию, не только имелся налицо кандидат из числа неканонизированных монахов, но и легенда, которую легко было связать с затевавшимся религиозным торжеством"(5).
Речь здесь идёт о канонизации в 1903 году св. Серафима Саровского (какой она виделась Обнинскому).
Гипотеза о произведённом Палеологом плагиате находит подтверждение при сопоставлении ещё одного места его "дневников" ни много ни мало с воспоминаниями дочери доктора Евгения Сергеевича Боткина, погибшего в Екатеринбурге вместе с Царской семьей, впервые вышедшими в 1921 году.
У Палеолога говорится: "Вот уже несколько раз я слышу, как упрекают императрицу в том, что она сохранила на троне симпатию, предпочтение, глубокую нежность к Германии. Несчастная женщина никаким образом не заслуживает этого обвинения, которое она знает, и которое приводит ее в отчаяние.
Александра Федоровна, родившаяся немкой, никогда не была ею ни умом, ни сердцем. <...> Ее воспитание, ее обучение, ее умственное и моральное образование также были вполне английскими. И теперь еще она - англичанка по своей внешности, по своей осанке, по некоторой непреклонности и пуританизму, по непримиримой и воинствующей строгости ее совести, наконец, по многим своим интимным привычкам. Этим, впрочем, ограничивается все, что проистекает из ее западного происхождения.
Основа ее натуры стала вполне русской. Прежде всего и несмотря на враждебную легенду, которая, как я вижу, возникает вокруг нее, я не сомневаюсь в ее патриотизме. Она любит Россию горячей любовью. И как не быть ей привязанной к этой усыновившей ее родине, которая для нее резюмирует и олицетворяет все ее интересы женщины, супруги, государыни, матери?
Когда она в 1894 г. вступила на трон, было уже известно, что она не любит Германии и особенно Пруссии.
В течение последних лет она возненавидела лично императора Вильгельма..."(6).
У Мельник-Боткиной говорится практически то же самое: "Теперь об Ее Величестве. Я утверждаю, что не было ни одной более русской женщины, чем была Ее Величество, и это с особенной яркостью высказывалось во время революции. Глубоко православная, она никогда и не была немкой иначе, как по рождению. Воспитание, полученное Ее Величеством, было чисто английского характера, и все, бывшие при дворе, знали, как мало общего у Ее Величества и Ее немецкими родственниками, которых Она очень редко видела, из которых некоторых, как например дядю - Императора Вильгельма, прямо не любила, считая его фальшивым человеком"(7).
Вполне возможно, что бывший посол, чьи мемуары вышли во Франции как раз в 1921-22 гг., не прошел мимо книги Боткиной.
Выявленная путем сравнительно-текстологического анализа ложь Палеолога о владыке Варнаве позволяет, на мой взгляд, в должной мере оценить и другие приводившиеся французским послом "исторические факты", кочующие из книги в книгу, как, например, сведения о якобы имевших место занятиях Святого Царя Николая спиритизмом (8).
В завершение нельзя не отметить, что, по-видимому, писаниной Палеолога в свою очередь также воспользовались как шпаргалкой в целях мифотворчества. В изданном в 1989 году "Политиздатом" сборнике видным советским ученым П.Н.Зыряновым заявлялось, что "друг Распутина тобольский епископ Варнава (Накропин)... спешил делать карьеру, пока в силе Распутин, и канонизация святого в его епархии должна была дать ему сан архиепископа" (9).
Примечания
(1) Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М. 1991. С. 8.
(2) Варнава (Накропин) // Материалы Интернета.
(3) Платонов О.А. Криминальная история масонства 1731-2004 гг. М. 2005. С. 442.
(4) Аврех А.Я. Масоны и революция. М. 1990. С. 204-206.
(5) Обнинский В.П. Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая II. М. 1992. С. 72.
(6) Палеолог М. Царская Россия во время мировой войны. М. 1991. С. 144-145.
(7) Мельник (Боткина) Т. Воспоминания о царской семье и ее жизни до и после революции. М. 1993. С. 45-46.
(8) Палеолог М. Царская Россия накануне революции. С. 165-166.
(9) Русское православие: вехи истории. М. 1989. С. 407.
Едва достигнув столь высокого сана, Варнава задумал устроить в своей епархии центр для паломников, что было бы полезно для церкви и выгодно для него самого. За чудесами дело не стало бы, а приток богомольцев повлек бы за собой и приток даяний. Распутин сразу почуял, какие блестящие результаты могло бы дать это благочестивое предприятие. Но он решил, что необходимо обрести мощи какого-нибудь нового святого; еще лучше было бы - мощи специально канонизированного святого; он заметил, что новые святые особенно любят проявлять свои чудотворные силы, а старые и прославленные уже не находят в этом никакого удовольствия. Такие новые мощи как раз оказались под рукой: это был архиепископ Иоанн Максимович, в Бозе почивший в Тобольске в 1715 г."(1).
Прямой ложью оказалось утверждение Палеолога о том, что владыка Варнава (Накропин) происходил, как и Распутин, из села Покровского: на самом деле он родился в Олонецкой губернии и был на 10 лет старше старца (2).
Но наиболее интересно утверждение о якобы корыстном интересе владыки Варнавы и Распутина в деле канонизации св. Иоанна Тобольского, на которое я и хотел бы обратить внимание.
Разумеется, теория о большей "свежести" новопрославленных святых по сравнению с иными святыми сама по себе нелепа. Но я берусь утверждать, что эту "теорию" Палеолог вообще списал из вышедшей в 1912 году в Берлине на русском языке клеветнической книги "Последний самодержец", авторство которой приписывается Виктору Петровичу Обнинскому (1867-1916) - левому кадету и франкмасону, автору книг о масонстве(3).
В книге А. Я. Авреха "Масоны и революция", вышедшей в "Политиздате" в 1990 году, указывалось на неясность авторства книги "Последний самодержец"; в связи с ее изданием назывались фамилии кадетов Милюкова, Гессена, Бебутова(4). Это не помешало сменившему "Политиздат" после распада СССР издательству "Республика" издать её в 1992 году под именем Обнинского.
По современному изданию и процитирую фрагмент, привлекший мое внимание: "Паломничества по монастырям уже не годились, бессилие старых мощей не внушало к себе доверия. Нужно было открыть новые, самые чудодейственные, самые свежие, так сказать, мощи. По счастию, не только имелся налицо кандидат из числа неканонизированных монахов, но и легенда, которую легко было связать с затевавшимся религиозным торжеством"(5).
Речь здесь идёт о канонизации в 1903 году св. Серафима Саровского (какой она виделась Обнинскому).
Гипотеза о произведённом Палеологом плагиате находит подтверждение при сопоставлении ещё одного места его "дневников" ни много ни мало с воспоминаниями дочери доктора Евгения Сергеевича Боткина, погибшего в Екатеринбурге вместе с Царской семьей, впервые вышедшими в 1921 году.
У Палеолога говорится: "Вот уже несколько раз я слышу, как упрекают императрицу в том, что она сохранила на троне симпатию, предпочтение, глубокую нежность к Германии. Несчастная женщина никаким образом не заслуживает этого обвинения, которое она знает, и которое приводит ее в отчаяние.
Александра Федоровна, родившаяся немкой, никогда не была ею ни умом, ни сердцем. <...> Ее воспитание, ее обучение, ее умственное и моральное образование также были вполне английскими. И теперь еще она - англичанка по своей внешности, по своей осанке, по некоторой непреклонности и пуританизму, по непримиримой и воинствующей строгости ее совести, наконец, по многим своим интимным привычкам. Этим, впрочем, ограничивается все, что проистекает из ее западного происхождения.
Основа ее натуры стала вполне русской. Прежде всего и несмотря на враждебную легенду, которая, как я вижу, возникает вокруг нее, я не сомневаюсь в ее патриотизме. Она любит Россию горячей любовью. И как не быть ей привязанной к этой усыновившей ее родине, которая для нее резюмирует и олицетворяет все ее интересы женщины, супруги, государыни, матери?
Когда она в 1894 г. вступила на трон, было уже известно, что она не любит Германии и особенно Пруссии.
В течение последних лет она возненавидела лично императора Вильгельма..."(6).
У Мельник-Боткиной говорится практически то же самое: "Теперь об Ее Величестве. Я утверждаю, что не было ни одной более русской женщины, чем была Ее Величество, и это с особенной яркостью высказывалось во время революции. Глубоко православная, она никогда и не была немкой иначе, как по рождению. Воспитание, полученное Ее Величеством, было чисто английского характера, и все, бывшие при дворе, знали, как мало общего у Ее Величества и Ее немецкими родственниками, которых Она очень редко видела, из которых некоторых, как например дядю - Императора Вильгельма, прямо не любила, считая его фальшивым человеком"(7).
Вполне возможно, что бывший посол, чьи мемуары вышли во Франции как раз в 1921-22 гг., не прошел мимо книги Боткиной.
Выявленная путем сравнительно-текстологического анализа ложь Палеолога о владыке Варнаве позволяет, на мой взгляд, в должной мере оценить и другие приводившиеся французским послом "исторические факты", кочующие из книги в книгу, как, например, сведения о якобы имевших место занятиях Святого Царя Николая спиритизмом (8).
В завершение нельзя не отметить, что, по-видимому, писаниной Палеолога в свою очередь также воспользовались как шпаргалкой в целях мифотворчества. В изданном в 1989 году "Политиздатом" сборнике видным советским ученым П.Н.Зыряновым заявлялось, что "друг Распутина тобольский епископ Варнава (Накропин)... спешил делать карьеру, пока в силе Распутин, и канонизация святого в его епархии должна была дать ему сан архиепископа" (9).
Примечания
(1) Палеолог М. Царская Россия накануне революции. М. 1991. С. 8.
(2) Варнава (Накропин) // Материалы Интернета.
(3) Платонов О.А. Криминальная история масонства 1731-2004 гг. М. 2005. С. 442.
(4) Аврех А.Я. Масоны и революция. М. 1990. С. 204-206.
(5) Обнинский В.П. Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая II. М. 1992. С. 72.
(6) Палеолог М. Царская Россия во время мировой войны. М. 1991. С. 144-145.
(7) Мельник (Боткина) Т. Воспоминания о царской семье и ее жизни до и после революции. М. 1993. С. 45-46.
(8) Палеолог М. Царская Россия накануне революции. С. 165-166.
(9) Русское православие: вехи истории. М. 1989. С. 407.
