Этический кризис прививочной кампании

Давайте зададим важный вопрос: какова цель вакцинации? Зачем нужно вакцинироваться?

ВОЗ (Всемирная организация здравоохранения) отвечает следующим образом: «Вакцинироваться следует из двух главных соображений: вакцинация позволяет защитить себя и защитить окружающих». Прививка создаёт условия для выработки иммунитета против инфекции. Я ввёл вакцину в свой организм – я получаю защиту. Это персональный иммунитет. Если в обществе много вакцинированных, то возникает коллективный иммунитет. Суть коллективного иммунитета состоит в том, что носитель инфекции оказывается окружен людьми, уже обладающими антителами, что не даёт возбудителю найти себе новую жертву. Передача инфекции нарушается.

В нормальном обществе естественно предположить, что всякий дееспособный человек способен сам определять, какие риски он готов понести. Это касается и рисков в отношении своего здоровья. То есть, в отношении себя именно я и должен решать, нужен ли мне персональный иммунитет, прививаться мне или же нет.

Однако, что касается коллективного иммунитета, тут моя свобода ограничена. Я могу не только заболеть сам, но и заразить других.

Но каким образом я могу заразить другого, если он вакцинировался? Представим себе общество, состоящее из дееспособных индивидов, каждый из которых делает осознанный выбор в отношении вакцинации. Кто хочет защитить себя, прививается, а кто готов нести риски по заболеванию – нет. В этом случае никакой этической обязанности у непривившегося человека по отношению к другим членам общества не возникает.

Но это гипотетическая ситуация, в реальности её быть не может. А не может её быть потому, что всегда есть те, кому нельзя вакцинироваться. Они, вполне вероятно, выбрали бы возможность защититься, но вакцинация им противопоказана. Именно для защиты таких людей и необходим коллективный иммунитет. ВОЗ говорит об этом так: «Одна из целей усилий по обеспечению коллективного иммунитета заключается в обеспечении безопасности и защиты от этого заболевания для уязвимых групп населения, которые не могут быть вакцинированы (т. е. из-за состояния здоровья, например из-за аллергических реакций на вакцину)». Про другие цели, кстати, в этом материале не говорится.

Итак, коллективный иммунитет защищает тех членов общества, которые не могут создать себе иммунитет персональный.

Что значит защищает? В принципе, если человек будет находиться в изолированных условиях, ему не грозит заражение. Пускай зараза свободно передаётся от человека к человеку, но если я с этими людьми не контактирую, у меня нет шансов заболеть. Мы помним историю семьи Лыковых. Лыковы много лет жили отшельниками в Саянской тайге. Пока они не общались с другими людьми, они не болели. (В скобках можно заметить, что трое из детей Лыковых умерли от принесённой из «большого мира» инфекции, поскольку их иммунитет был ослаблен, не имея возможности «тренироваться», – не было возбудителей, с которыми требовалось бороться. То есть отсутствие инфекционного фона – постоянных контактов с различными инфекциями – ведёт к слабости иммунитета. Следовательно, изоляция – не очень хороший способ обеспечить безопасность здоровья).

Впрочем, нормальное общество вовсе не рассматривает вариант защиты непривитых с помощью их тотальной изоляции. Основным вариантом защиты является как раз коллективный иммунитет. Достижение определённого процента вакцинированных позволяет снизить риск передачи инфекции, и те, кому прививка противопоказана, могут в таком обществе спокойно существовать. То есть жить нормальной, обычной жизнью. А коллективный иммунитет их будет защищать.

И когда проводится массовая вакцинация, её целью является именно создание «подушки безопасности» из вакцинированных, чтобы остальные могли продолжать обыкновенное существование без риска для здоровья. В этом состоит моральный долг тех, кому можно вакцинироваться: они принимают на себя в целом незначительные риски, которые несёт сама вакцинация, для того чтобы обеспечить нормальную жизнь тем, кому вакцинироваться нельзя.

Это стоит подчеркнуть. Вакцинация защищает а) нормальную жизнь, привычный быт, б) тех, кто не может защитить себя сам. Защита слабых – это вообще одна из первых задач социума и государства, а защита потенциально уязвимых – одна из первых задач медицины. Поэтому общество и государство должны помогать людям, испытывающим проблемы с обеспечением нормального, повседневного существования, а медицина должна действовать, помогая укреплять здоровье, а не угрожая ему.

Если эту матрицу совершенно естественных и очевидных целеполаганий наложить на нашу ситуацию с ковидом, то мы увидим фатальное несовпадение. Люди, которым нельзя прививаться, оказываются не выгодоприобретателями прививочной кампании, а наиболее пострадавшей стороной. Они получают не защиту через коллективный иммунитет, а поражение в правах. В обществе насаждается сегрегация, где привившийся является лучшим человеком и правильным гражданином, а человек без прививки считается социальным ублюдком и подозрительной личностью.

Государство требует немедленной вакцинации в максимальном объёме, не соотнося эти требования с имеющимися у него возможностями обеспечить всех бесплатными прививками. Это значит, что лучшими людьми (теми, кто сможет провакцинироваться) окажутся богатые, способные оплатить прививку в коммерческой клинике. Точно та же ситуация с возможностью подтвердить своё здоровье с помощью ПЦР-теста. В государственных поликлиниках возможность записи исчерпана на недели вперёд. Поэтому получить QR-код на основании ПЦР теста смогут лишь те, у кого есть деньги, чтобы заплатить частным лабораториям. Государство больше не заботится о слабых, оно решает какие-то другие задачи.

Официальная медицина с лёгкостью пересматривает былые рекомендации, подгоняя их под политическую конъюнктуру. Вакцины не прошли положенных испытаний, но давайте их использовать. Нет никаких публичных данных о том, насколько хорошо работает вакцинация (сколько заболевает из числа вакцинированных), но давайте введём постоянную ревакцинацию. Никто не знает, почему обычно болезнь даёт более стойкий иммунитет, чем вакцинация, а в случае с ковидом, вроде как, всё наоборот, не знают, что означают сверхвысокие титры, довольно часто выявляемые у вакцинированных, но разбираться с этим никто не собирается. Наоборот, говорят, что не нужно проверяться на антитела перед вакцинацией и можно смело колоть вакцину даже при высоком титре антител, хотя ещё несколько месяцев назад делать это не советовали. Что изменилось? Появились новые научные данные? Нет, просто переменился ветер в верхах. Раздаются призывы прививать детей. С учётом того, что дети болеют коронавирусом, как правило, легко, риск осложнений после прививки оказывается выше, чем риск от заболевания. Так считалось ещё вчера. А сегодня велено считать по-другому.

Поневоле начинаешь задаваться вопросом: какова же реальная цель нынешней прививочной кампании, когда всё так перевёрнуто с ног на голову. Создаётся ощущение, что идёт чисто бюрократическая борьба за максимально высокую цифру. Рост числа вакцинированных обеспечивается любыми методами, любой ценой. Отброшены этические нормы, человеческое отношение к людям, обязанности государства, врачебная добросовестность. Мы вошли в масштабный этический кризис. Последствия могут быть весьма печальными: мы рискуем разрушить наш социум (до последнего времени выглядящий гораздо более здоровым по сравнению с европейским). Более того, мы приучаем людей заступать за этическую черту, что грозит попросту расчеловечиванием.

Эту этическую катастрофу необходимо остановить. И очень хочется, чтобы кто-нибудь понёс персональную ответственность за этот кризис, который имеет вполне рукотворное происхождение.

Андрей Владимирович Карпов, главный редактор сайта «Культуролог»