Иоганн Георг Гмелин
В многовековую историю Казанского Богородицкого монастыря (КБМ), где до 1904 г. пребывала первоявленная чудотворная Казанская икона Божией Матери, вписано множество примечательных событий, связанных с именами святых подвижников, российских монархов, выдающихся общественных и политических деятелей, представителей образования, науки и культуры.
Одним из таковых может считаться посещение обители 22 октября 1733 г. - в День празднования Казанской иконе Божией Матери - участниками «Великой Северной экспедиции» («Второй Камчатской экспедиции») - профессорами Герхардом Фридрихом (Фёдором Ивановичем) Миллером (Мюллером) (1705 - 1783), Иоганном Георгом Гмелиным (старшим) (1709 - 1755) и Людовиком Делилем де ла Кроером (1685 - 1741).
Эти известные учёные немецкого (профессор истории Г. Ф. Миллер и профессор химии и натуральной истории И. Г. Гмелин) и французского (профессор астрономии Л. Делиль де ла Кроер) происхождения возглавляли так называемый «академический отряд» экспедиции, в состав которого, помимо них, входили пять студентов, четыре землемера, переводчик, живописец, рисовальщик, инструментный ученик и двенадцать конвойных солдат.(1) Примечательно также, что среди студентов находился будущий первый русский профессор натуральной истории и ботаники, автор знаменитой книги «Описание земли Камчатки» С.П. Крашенинников (1711 - 1755).
Герхард Фридрих Миллер
В задачи «академического отряда», занимавшегося исследовательской деятельностью в общей сложности с 1733 по 1746 гг., входило изучение истории и природы Сибири и естественно-географическое и историческое описание пути от г. Санкт-Петербурга до Камчатки. В пределах Казанской губернии «академический отряд» провёл два месяца - с октября до декабря 1733 г., что дало возможность его участникам, несмотря на многочисленные неурядицы, ознакомиться с местными достопримечательностями и изучить нравы горожан. Причём, начали они своё знакомство с участия в церковных торжествах.
Позднее - в 1751 г. - в г. Гёттингене была издана работа И. Г. Гмелина в четырёх частях (томах) на немецком языке «Reise durch Sibirien» («Путешествие по Сибири»), в первой части которой содержалась информация о деятельности «академического отряда» в 1733 - 1743 гг.(2) Заметное место в ней было уделено рассказу о пребывании в Казанской губернии, среди основных событий коего упоминалось и посещение КБМ.
Людовик Делил де ла Кроер
В дальнейшем на это, в связи с освещением биографии Казанского вице-губернатора Н.Н. Кудрявцева (ок. 1676 - 1774), обратил внимание известный русский историк Д.А. Корсаков в своей работе «Н.А. Кудрявцев и его потомство», опубликованной в XXIX томе (1887 г.) историко-литературного журнала «Исторический Вестник»,(3) которая затем вошла в исследование «Из жизни русских деятелей XVIII века», опубликованное в 1891 г. в г. Казани(4).
10 ноября 1903 г. в собрании членов «Общества Археологии, Истории и Этнографии при Императорском Казанском Университете» (ОАИЭ при ИКУ) историком Русской Церкви К.В. Харламповичем (1870 - 1932) был сделан доклад на тему «Известия И. Гмелина о Казани и о казанских инородцах (1733)», опубликованный в 1903 г. в XIX томе «Известий Общества Археологии, Истории и Этнографии при Императорском Казанском Университете»(5), а затем - в 1904 г., по определению общего собрания ОАИЭ при ИКУ, отдельной брошюрой(6).
Вместе с тем, Д.А. Корсаков лишь упомянул со ссылкой на «Reise durch Sibirien» («Путешествие по Сибири») о посещении КБМ Г. Ф. Миллером, И. Г. Гмелиным и Л. Делилем де ла Кроером, а К.В. Харлампович изложил, близко к немецкому оригиналу, содержание данного эпизода, снабдив свой пересказ короткими комментариями и уточнениями.
При этом, памятуя о крайней скудости сохранившихся свидетельств об истории КБМ в XVII - XVIII вв., представляется важной наиболее полная реконструкция рассматриваемых событий.(7)
Как явствовало из рассказа И. Г. Гмелина, утром 22 октября 1733 г. Казанский губернатор П.И. Мусин-Пушкин дал знать учёным-путешественникам о предстоящих торжествах в честь Казанской иконы Божией Матери и пригласил их понаблюдать за ними. При этом профессора сразу же направились в дом губернатора, где встретили его уже на лестнице, в сопровождении вице-губернатора и прочих представителей местной знати. По свидетельству И. Г. Гмелина, это произошло в районе десяти часов.
Казанский губернатор П.И. Мусин-Пушкин высказал намерение проводить учёных в кафедральный собор («главную церковь»), куда они все вместе и направились.
В соборе под началом архимандрита (имени и принадлежности которого И. Г. Гмелин не упомянул), заступавшего место архиепископа Казанского и Свияжского Илариона (Рогалевского) (ум. ок. 1738 - 1742), бывшего в то время в г. Санкт-Петербурге, собрались двое игуменов и прочие священнослужители в церемониальных церковных одеяниях. «Всё духовенство, - писал И. Г. Гмелин, - вскоре после нашего прибытия начало вставать в нужном порядке. Были принесены Евангелие и иконы, началось шествие».(8)
Крестный ход двинулся от кафедрального собора в КБМ. При этом среди духовенства шествовал Казанский губернатор П.И. Мусин-Пушкин со свитой, среди которой находились и приглашённые профессора. Когда крестный ход подошёл к воротам монастыря, по свидетельству И. Г. Гмелина, воцарилась тишина, были зачитан отрывок из Евангелия и произведено каждение. Во время богослужения - в преднесении Казанской иконы Божией Матери - прибыли настоятельница КБМ (имя которой И. Г. Гмелин также не упомянул) с несколькими монахинями.
По словам И. Г. Гмелина, «женская часть духовенства» совершила «почтительный поклон» губернатору, а Казанский образ Богородицы перешёл к архимандриту, который нёс икону во главе крестного хода «до церкви, принадлежащей монастырю, где и было её обычное место пребывания». После того, как Казанская икона Божией Матери была установлена на прежнее место, всем была предоставлена возможность поклониться и приложиться к ней.
Затем «приходским» священником была произнесена проповедь: «Порой он так воспламенялся любовью к Казанской иконе Божией Матери, - писал И. Г. Гмелин, - что не мог удержаться от того, чтобы подойти к ней и благоговейно поцеловать».(9) Затем была совершена Божественная литургия.
И. Г. Гмелин особо отметил и то обстоятельство, что в течение всего богослужения к образу приносились многочисленные восковые свечи различной величины, которые сразу же зажигались и ставились на место сгоревших. При этом старые свечи (огарки) складывались в ящик. Указав на данное обстоятельство, И. Г. Гмелин подчеркнул, что подношение в дар церкви свечей, являющихся для многих выражением набожности, высоко ценится, и это составляет доход монастыря.(10)
После завершения богослужения в Казанском соборе (соборе Казанской иконы Божией Матери) КБМ присутствующие начали расходиться, а Казанский вице-губернатор Н.Н. Кудрявцев предложил учёным-путешественникам отобедать у него, на что они и согласились, отправившись в его дом сразу после посещения монастыря.
Достаточно любопытным в связи со всем этим представляются также содержащиеся в «Reise durch Sibirien» («Путешествии по Сибири») краткое описание образа и «пересказ» предания о его явлении (обретении). Упоминая об изображении Божией Матери, И. Г. Гмелин указал, что: «Она написана на доске, держащей в правой руке Младенца Иисуса, и украшена короной и ожерельем, великолепие которых так велико, что только работа ювелира стоила 300 рублей».(11)
При этом относительно обретения Казанской иконы Божией Матери он привёл весьма неожиданную версию. «Этот образ, - писал И. Г. Гмелин, - когда-то явился здешнему священнику и представился ему настолько живо, что, поскольку он владел искусством рисования, то оказался в состоянии на следующее утро воспроизвести его во всей полноте красок. Тут я должен отметить, что среди духовенства всегда есть люди, которые так хорошо разбираются в живописи, что могут написать необходимые в местных землях для богослужений образы, чем приобретают немалые преимущества».(12)
Комментируя данный фрагмент, К.В. Харлампович коротко заметил, что: «В действительности история Казанской иконы Божией Матери не такова».(13) Однако он не стал углубляться в рассуждения о возможных причинах появления этой неканонической версии явления (обретения) чудотворного Казанского образа Богородицы, сместив акцент в сторону важности сделанного И. Г. Гмелиным замечания о том, «что в этой стране (в России) среди духовенства всегда были люди, умевшие писать красками и приготовлением икон значительно увеличивавшие свой бюджет».(14)
Не известно, кто ознакомил И. Г. Гмелина с данной версией. Возможно, он сам сочинил историю о «сне священника», пытаясь таким образом «рационально» объяснить церковную версию явления чудотворного образа. Но не исключено также, что подобное толкование было воспринято И. Г. Гмелиным от кого-то из казанцев или почерпнуто из неизвестных нам письменных источников, ведь видение, которое было у священника, имело вполне канонический «извод», только в отношении девицы Матроны. Да и в самом «священнике-живописце» легко угадывается будущий Патриарх Московский и всея Руси Гермоген (Ермоген) (ок. 1530 - 1612), с чьим именем тесно связано явление (обретение) и прославление Казанской иконы Божией Матери.
О возможности существования данной неканонической версии мог «свидетельствовать» и хорошо известный фрагмент из главного письменного источника - «списанного» Гермогеном (Ермогеном), в бытность митрополитом Казанским и Астраханским, «Сказания о явлении чудотворныя иконы Пресвятыя Богородицы во граде Казани» (в оригинале - «Повесть и чюдеса Пречистые Богородицы, честнаго и славнаго Ея явления образа, иже в Казани»).
«На чюднай же той иконе, - описывался в нём явленный образ, - бе рукав однорядки сукна вищнева ветх; самый же чюдотворный образ светлостию чюдие сияя, якоже внове вапы начертан. Земному же праху никако же коснувшуся чюдному тому образу, яко-же сами видехом».(15)
В «переложении на наш современный язык, сделанном Протопресвитером Большого Успенского собора Н.А. Любимовым», которое было опубликовано в 1912 г. «Церковной Комиссией по чествованию юбилейных событий 1612, 1613 и 1812 годов», данный фрагмент выглядел следующим образом: «[...] на чудной же иконе той был ветхий рукав одежды из вишнёвого сукна; самый же чудотворный образ чудно сиял светлостью, как будто вновь был написан красками, тогда как земной прах нисколько не коснулся того чудного образа, как сами мы видели».(16)
Обращает также на себя внимание то обстоятельство, что «художественная» тема присутствовала и в сочинении другого иностранца на российской службе - англичанина капитана Джона Перри (1670 - 1732), опубликовавшего в 1716 г. в г. Лондоне книгу «The state of Russia under the present czar» («Состояние России при нынешнем царе»), полное нелицеприятных «наблюдений», в том числе в отношении православного духовенства. При этом, в качестве обоснования своих выводов «о суеверии Русских в вопросах Религии, о великом невежестве и недальности Священников их», он, помимо прочего, привёл «повесть» об иконе «Казанской Богородицы», явно перепутав её с иконой Божией Матери «Троеручица» и пересказав весьма сомнительную версию об «обретении» образа.(17)
В дальнейшем Е.А. Малов (1835 - 1918) в своей работе «Казанский Богородицкий девичь монастырь», изданной в 1879 г. в г. Казани,(18) воспроизвёл означенную «повесть» с общим комментарием филолога и историка О.П. Бодянского (1808 - 1877) - по публикации 1871 г. в журнале «Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете» (перевод княжны О.М. Дондуковой-Корсаковой), отметив, что: «Рассказ этот можно ясно показать нам, как иностранец, не зная надлежащим образом дела, о котором он говорил, вводил в заблуждение своих соотечественников».(19)
Вместе с тем, воспроизведённая И. Г. Гмелиным версия явления (обретения) Казанской иконы Божией Матери вовсе не умаляет большой исторической ценности оставленного им свидетельства. А сам факт посещения КБМ участниками «Великой Северной экспедиции», несомненно, заслуживает особого упоминания.
Алексеев Игорь Евгеньевич, кандидат исторических наук (г. Казань)
Алексеева Лада Игоревна, студентка Казанского (Приволжского) федерального университета (Институт филологии и межкультурных коммуникаций)
Сноски:
(1) См.: Харлампович К. Известия И. Гмелина о Казани и о казанских инородцах (1733). - Казань: Типо-литография Императорского Университета, 1904. - С. (1).
(2) См.: D. Johann Georg Gmelins. Reise durch Sibirien, von dem Jahr 1733 bis 1743. - Erster Theil. - Göttingen: Verlegts Abram Vandenhoecks seel., Wittwe., 1751. - (26), 467 p.
(3) См.: Корсаков Д.А. Н.А. Кудрявцев и его потомство // Исторический Вестник. - Том XXIX (Август). - 1887. - С. (233) - 260.; Корсаков Д.А. Н.А. Кудрявцев и его потомство // Исторический Вестник. - Том XXIX (Сентябрь). - 1887. - С. (547) - 564.
(4) См.: Корсаков Д.А. Из жизни русских деятелей XVIII века. - Казань: Типография Императорского Университета, 1891. - 448, XIX с.
(5) См.: Харлампович К. Известия И. Гмелина о Казани и о казанских инородцах (1733) / Статьи и исследования // Известия Общества Археологии, Истории и Этнографии при Императорском Казанском Университете. - 1903. - Том XIX. - С. (251) - 276.
(6) См.: Харлампович К. Известия И. Гмелина о Казани и о казанских инородцах (1733). - Казань: Типо-литография Императорского Университета, 1904. - 26 с.
(7) Перевод с немецкого языка воспроизводимых ниже фрагментов книги «Reise durch Sibirien» («Путешествие по Сибири») выполнен Л.И. Алексеевой. - И.А., Л.А.
(8) D. Johann Georg Gmelins. Reise durch Sibirien, von dem Jahr 1733 bis 1743. - P. 67.
(9) Там же. - P. 69.
(10) См.: Там же.
(11) Там же. - P. 68.
(12) Там же.
(13) Харлампович К. Известия И. Гмелина о Казани и о казанских инородцах (1733). - Казань: Типо-литография Императорского Университета, 1904. - С. 7.
(14) См.: Там же.
(15) Месяца Июля в н̃ день. Повесть и чюдеса Пречистые Богородицы, честнаго и славнаго Ея явления образа, иже в Казани. Списано смиренным Ермогеном, митрополитом Казаньским. Благослови, отче // Творения Святейшего Гермогена, Патриарха Московского и всея России. С приложением чина поставления в Патриарха / Издание Церковной Комиссии по чествованию юбилейных событий 1612, 1613 и 1812 годов. - Москва: Печатня А.И. Снегирёвой, 1912. - С. 6 - 7.
(16) Месяца июля в 8-й день - повесть о честном и славном явлении образа Пречистыя Богородицы в Казани, и о чудесах, бывших от него. Списано смиренным Гермогеном, Митрополитом Казанским // Там же. - С. 23.
(17) Сообщив некоторые «сведения» о явлении Тихвинской иконы Божией Матери «на реке Тифине (Tiffin)», Д. Перри продолжил: «Есть также в России другое место, в Царстве Казанском, с которым Русские связывают воспоминание о другом, менее значительном, чуде, т[о] е[сть] явлении Девы Марии художнику, писавшему её образ в этом самом Царстве Казанском: и кто бы усомнился в истине сего, того сочли бы безбожником. В коротких словах вот эта повесть: Художник изобразил Деву Марию со Спасителем на руках, и так расположил изображение, чтоб обе руки были видны; но в следующий раз, когда он пришёл в комнату, где оставил изображение и собирался окончить её, он нашёл, что вокруг младенца расположены были три руки; тогда, предполагая, что какой-нибудь человек, занимающийся тем же художеством, как и он, воспользовался ночью, чтоб сделать ему неприятность, схватил кисть и во гневе стёр третью руку; когда же он окончил изображение своё, как следовало для продажи, то замкнул дверь и положил ключ в карман, а придя на следующее утро, нашёл, как и прежде, на образе своём изображение третьей руки; тут он перекрестился и был крайне изумлён. Поразмыслив об этом хладнокровнее, он всё-таки воображал, что это было сделано каким-либо негодяем, и тогда опять стёр руку и снова окончил изображение; уходя, он ещё с большим тщанием замкнул и запечатал дверь, а также и окна; но, возвращаясь на третье утро, он, ещё к большему своему удивлению, нашёл третью руку, изображенну на полотне в третий раз; когда же он опять хотел стереть её, то Дева Мария сама явилась ему, повелевая воздержаться от этого и говоря ему, что, по воле её, должно так изображать особу её; повелению этому Русские следуют и до сего дня. Они изображают её с тремя руками, и когда она изображена таким образом, то называют её Казанской Богородицей или Казанской Богоматерью. Они крестятся и падают ниц перед этим образом и, в знак благоговения к нему, касаются головой об землю.
Во многих церквах, особенно в Иерусалимском монастыре, миль 40 от Москвы, существует в Соборной церкви подробное письменное описание этого чуда; описание это находится около иконы, где Дева Мария изображена согласно её повелению; образ этот можно встретить и во многих других местах». (Состояние России при нынешнем Царе (Петре I-м). Другое и более подробное повествование о России Капитана Джона Перри. Перевод с Английского Княжны О.М. Дондуковой-Корсаковой. (Окончание) // Материалы иностранные / Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете. - 1871. - Книга вторая (апрель - июнь). - С. 112 - 113.)
(18) См.: Казанский Богородицкий девичь монастырь. История и современное его состояние. Священника Евфимия Малова. - Казань: Типография Императорского Университета, 1879. - 141, XIX, (1) с.
(19) Там же. - С. 51.
Иллюстрации:
1. «Иоганн Георг Гмелин». Вольфганг Дитрих Майер. 1744 г. Museum der deutschen Aufklärung «Gleimhaus» (Halberstadt, Deutschland).
2. Герхард Фридрих (Фёдор Иванович) Миллер (Мюллер). Контурный портрет.
3. Людовик Делиль де ла Кроер («Louis de L'Isle de la Croyère»). (См.: Allgemeine geographische Ephemeriden. Eilfter Band. Weimar: im Verlage des Landes-Industrie-Comptoirs, 1803. Registerkarte.)
