О правде
Если
честно, то говорить о фильме «Сталинград» тяжело и грустно, потому что,
на мой взгляд, «великого фильма о великой битве» совсем не получилось.
Можно было бы, наверное, закрыть на это глаза, если бы авторы, по
крайней мере, смогли соблюсти историческую достоверность. Но, к
сожалению, и это им не удалось. Я не историк, специального исследования
или сравнительного анализа фактов не проводила, поэтому воздержусь от
каких-то подробных и доскональных описаний по схеме
«тезис-доказательство-вывод». Просто поделюсь впечатлениями, очень
личными, не претендующими стать для кого бы то ни было ориентиром.
Я не ханжа, я честно хотела полюбить этот фильм, но уже на 25‑й минуте просмотра у меня вдруг возникло неприятное ощущение какой-то фальши. Даже трудно было сразу зафиксировать те частности, от которых это ощущение появилось. То ли от бегущих дружным строем советских солдат, охваченных пламенем (хотя зрелище, конечно, впечатляющее), то ли от слишком буржуазной для советской России обстановки дома, в котором засели наши разведчики, то ли от какой-то странной «вырванности» происходящего из обстоятельств войны. Война где-то есть, но - именно где-то. А ведь мы, надев согласно задумке режиссера 3D-очки, находимся в самом центре Сталинграда в момент ожесточенных кровопролитнейших боев, когда за каждый метр земли, за каждый дом шло сражение, когда земля горела под ногами. Нет, этого в фильме нет. Несколько батальных сцен не спасают положение, да и не в батальных сценах дело. Просто не хватает того колоссального напряжения, которое должны были бы, наверное, испытывать участники событий, независимо от того, затаились ли они в осажденном доме, прячутся ли в подземелье или бомбоубежище, сидят ли в окопах, переправляются ли через Волгу. Напряжение натянутой тетивы - когда все силы, все внимание, все существо готово броситься на борьбу с врагом. Я не говорю, что при этом между людьми не могут завязаться какие-то отношения, возникнуть дружба или любовь, вестись задушевные или философские разговоры - конечно, могут, но в любом случае это все происходит в условиях войны, на фоне войны, которой буквально пропитан сам воздух. Об этой войне нельзя забыть ни на секунду, она, наоборот, все обостряет, делает более выпуклым, и она же смещает акценты, выворачивает наизнанку и играет сознанием людей. Война - еще одно действующее лицо.
Словом, ощущение фальши возникает, на мой взгляд, потому, что в этом «Сталинграде» Бондарчука-младшего нет самого главного - нет Сталинграда. И можно сколько угодно выискивать исторические несоответствия, допущенные сценаристом и режиссером ляпы, констатировать погоню создателей фильма за голливудскими стандартами, размышлять об обилии спецэффектов, используемых порой только ради собственно спецэффектов, удивляться странным сюжетным линиям и многому-многому другому, что так активно обсуждается на форумах, - только от этого не легче. Фильм уже вышел, посмотреть его уже приходят в кинотеатры сотни людей, уже многие и многие воспринимают показанное как откровение о Великой Отечественной...
О патриотизме
На
мой субъективный взгляд, не получилось и фильма о патриотизме.
Возможно, потому, что создатели попытались, что называется, встать над
схваткой, показать человечное и живое не только в советских солдатах, за
которых наш зритель болеет душой, но и в офицерах и солдатах вермахта.
Скорее всего, именно за эту предполагаемую мной и вполне, кстати,
благородную попытку многие зрители называют фильм антипатриотичным,
упрекают режиссера в том, что он сделал главным героем фашиста,
гауптмана Кана. Этот Кан - очень яркий образ, и именно через него, как
мне кажется, подана самая главная идея фильма, который, как я уже
сказала, вовсе не о патриотизме, а о тщете войны. Тщетность,
бессмысленность кровопролития так хорошо читается в его серо-голубых
глазах, наполненных болью и бессильным разочарованием, в финале картины.
Он, потеряв любимую женщину, которой, видимо, в угоду все той же идее
оказалась русская из оккупированного Сталинграда, не сумев отомстить за
ее смерть и уже тоже умирая, слышит, как русские связываются по рации с
основными силами и просят взорвать дом, который почти уже достался
немцам. Актер Томас Кретчманн хорошо сыграл в этом эпизоде. На зрителя с
экрана смотрит человек, который будто спрашивает: «Зачем это все? Кому
это нужно? Нам, которым не позволено по-настоящему ни жить, ни любить?
Или русским, которых мы пришли стереть с лица земли? Какая тщетность,
какая бессмыслица...». Можно было бы в этом взгляде попытаться разглядеть и
предвидение падения Рейха, но, честно сказать, не получается - слишком
частная история. Режиссер не дает нам ни малейшего намека на то, как
судьба обороняемого русскими дома скажется на ходе Сталинградской битвы.
В начале фильма я, как, наверное, и многие-многие зрители, полагала,
что речь идет об известном доме Павлова - то есть символе стойкости
советского народа. Но в финале фильма дом все-таки взрывают, пусть даже и
наши войска по просьбе разведгруппы. Солдаты приносят себя в жертву,
отдают свои жизни, чтобы не дать немцам завладеть домом. Патриотично?
Безусловно. Но только не в этом фильме, на протяжении которого над
городом и перед нашими глазами летает пепел. Мысль о тщетности
происходящего оставляет зрителей безучастными даже к этому высокому
поступку. Дом взорван, все погибли. А Сталинград? Да бросьте вы, разве
это кому-то интересно...
Под титры
Интересно
всем нам, кто пришел сегодня в кинотеатр. Ведь пришли не потому, что
доподлинно знали, что фильм об одном из важнейших для нашей страны
сражений Великой Отечественной скорее будет напоминать блокбастер с
голливудским отливом, не потому, что в картине был использован эффект 3D
и IMAX 3D, а потому, что хотели, наверное, что-то узнать о том
Сталинграде 1942 года, который приблизил коренной перелом войны и
падение империи фашизма. И непонятно мне, простому зрителю, для чего мне
еще одна сюжетная линия, связанная с событиями современности, а именно с
аварией на Фукусиме, зачем мне этот рассказчик - сын главной героини и
кого-то из тех пяти бойцов, что обороняли дом. Все пятеро воспылали к
девушке нежным чувством, но кому из них она по-настоящему отдала
предпочтение, так и остается загадкой. Наверное, так до зрителя хотели
донести мысль, что каждый из погибших на обороне дома достоин называться
отцом этого ребенка, поскольку боролся за сохранение жизни его матери.
Да, пусть бы - по крайней мере, оригинально. Но зачем защищать нас,
зрителей, этим временным расстоянием?! Бросьте нас в самый эпицентр
событий, чтобы мы хоть немного на себя примерили подвиг наших дедов,
чтобы в груди заболело от ужаса и ненависти к войне как к бесчеловечному
и бессмысленному преступлению. Тогда, может быть, не будет никто в
зрительном зале хрустеть попкорном и потягивать из трубочек пепси-колу,
чтобы это, далекое, мы ощутили, как свое, кровное, высокое и важное для
нас, сегодняшних. Вновь научились так это ощущать.
Во время просмотра фильма рядом со мной сидел молодой человек лет двадцати и искренне презирал всех фрицев. Он нецензурно назвал немецкого офицера, который в одном эпизоде ударил ногой в живот советского мальчика, кричавшего каждый раз при появлении фашистов «Хай Гитлер!». Мальчик не вызвал у моего соседа отрицательных чувств, зато фрицу он пожелал, чтобы у того отсохли ноги. Этот 20‑летний юноша, наверное, тоже по-своему патриот.
А прошедшая мимо меня девушка, которая, обращаясь к подруге, сказала: «Весь фильм ревела, как белуга!»? Ну, что-то же в ней тронул этот фильм, из-за чего-то же она плакала...
Я обратила внимание на семью: бабушка, дедушка, их дочь лет сорока и внучка, девочка лет пятнадцати. По лицу мамы было видно, что она тоже плакала, бабушка со вздохом произнесла: «Тяжелый фильм. Как начинают показывать эти взрывы, эти ужасы - страшно!», а девочка ответила: «Я вообще не понимаю, над чем тут можно плакать»...
Завершается фильм словами рассказчика, потомка защитников Сталинграда, о том, какие мы счастливые, потому что никогда не знали войны. Слова эти, безусловно, были обращены к нам, сидящим в этот момент в зрительном зале. Зажигается свет, зрители поднимаются с кресел, с задних рядов звучат громкие аплодисменты. Людям понравилось. Я оглядываюсь на уютные сиденья кинотеатра, на проходы между рядами и вижу разбросанный повсюду мусор: обертки от салфеток для 3D-очков, сами салфетки, брошенную кем-то упаковку от чипсов и оставленные в подставках пустые стаканы из-под напитков. И вот тут в душе по-настоящему щемит - ведь это всё мы, счастливчики. И мы настолько счастливы, что даже уже не ценим это свое счастье, не ценим и не бережем свою родину, за которую и тогда, в Великую Отечественную, и сейчас отдают свои жизни, свою молодость, свое будущее сотни людей. Они ничем не хуже нас. Даже лучше.
Фильм «Сталинград» мог бы нас этому хоть немного научить, если бы не тщетность...
Газета «Православная вера» № 20 (495)
http://www.eparhia-saratov.ru/pages/2013-10-30-23-48-06-tshetnost
