Часть 1. Лагерь смерти для советских солдат.

Предлагаем Вашему вниманию окончание публикации перевода книги. Особый интерес представляют собой обстоятельные комментарии, подготовленные Андреем Сиденко.

Параллели между Холокостом и массовым уничтожением советских пленных

Стремление к уничтожению евреев и русских военнопленных выражалась разнообразными способами в пропагандистских текстах и в конкретных приказах. Так, более, чем за месяц до нападения на Советский Союз генерал-полковник Эрих Гёпнер, командующий 4-й танковой группы, предусмотренной для использования на Востоке, указывал своим войскам:

- Любые боевые действия в своих замыслах и при их осуществлении должны с железной волей приводить к безжалостному и полному уничтожению врага.[1]

Также генерал-фельдмаршал Вальтер фон Райхенау, главнокомандующий задействованной на Восточном фронте группы армий «Юг», объявил в октябре 1941 года: «Основной целью похода против еврейско-большевистской системы являются полный разгром государственной мощи и искоренение азиатского влияния на европейскую культуру. В связи с этим, перед войсками возникают задачи, выходящие за рамки обычных обязанностей воина. Солдат на Востоке - это не только воин, воюющий по правилам военного искусства, но и носитель непреклонной национальной идеи и мститель за все зверства, которые были причинены немецкой и родственным ей народностям».[2]

Вероятно, также не являлось случайностью, что тот самый метод, который сделал возможным индустриализованное массовое убийство евреев, а именно: использование ядовитого газа «Циклон B» в Освенциме, был разработан СС именно для того, чтобы найти «более простой» путь убийства сотен отсортированных советских пленных. [3] В 1941 году в узком кругу Гитлер многократно высказывался о том, что смерть советских пленных - это путь к желательному сокращению численности «славянских масс». [4]

 

Международное право и советские военнопленные

Почему с военнопленными из Советского Союза не обращались так, как с пленными из других государств - согласно нормам Женевской конвенции?

Когда в преддверии нападения на Советский Союз «Третий Рейх» издавал преступные приказы об обращении с советскими военнослужащими и гражданским населением, режим в пропагандистских целях использовал тот факт, что Советский Союз не присоединялся к «Женевской конвенции об обращении с военнопленными» от 1929 года (Convention relative to the Treatment of Prisoners of War, Geneva July 27, 1929). [5] Советский Союз ратифицировал лишь «Соглашение об улучшении участи раненых и больных в полевых условиях». Правовой вакуум, возникший из-за неприсоединения СССР к Женевской конвенции, должен был быть восполнен принятым Центральным Исполнительным Комитетом и Советом Народных Комиссаров 19 марта 1931 года «Положением о военнопленных».[6] 

Оправдание немецкой стороны своему обращению с русскими военнопленными не по нормам международного права, однако, было подставным. Так как 17 июля 1941, почти сразу после начала войны, по инициативе президента Международного комитета Красного Креста (МККК) Макса Хубера Советский Союз через своего дипломатического посредника Швецию передал нацистской Германии дипломатическую ноту, в которой заявлял, что подтверждает своё признание «Конвенции о законах и обычаях сухопутной войны», принятой на 2-й Гаагской конференции 1907 года, и намерен применять её на условиях взаимности. Таким образом Советский Союз осуществил своё вступление в систему международных договоров. Но гитлеровская Германия - полная победного оптимизма - не желала связывать себе руки и хотела иметь полную свободу действий при захвате Востока. Однако, и в Немецкой империи имелись личности, как, например, граф Мольтке из международно-правового отдела при Верховном главнокомандовании Вермахта, которые, возмущенные позорным обращением с советскими военнопленными, обращались с меморандумом к командующему Вермахтом на востоке генерал-фельдмаршалу Кейтелю. Безуспешно. Позже, в январе 1945 года Мольтке был казнен в связи с покушением на Гитлера 20 июля 1944 года.

В свою очередь США попытались ещё в декабре 1941 года при участии министра иностранных дел Халла склонить Советский Союз в интересах его собственных военнопленных в Германии присоединиться к более современной «Женевской конвенции». Однако, сталинское советское руководство отказалось от этого, так как оно испытывало чувство глубокого недоверия в связи с предписаниями регулярных инспекций нейтральных комиссий, предусмотренными в Женевской конвенции об обращении с военнопленными.

Кроме того, в конце 1941 года уже стали общеизвестными такие факты безжалостной практики тотального уничтожения, проводимого на востоке карательными зондеркомандами, СС и Вермахтом, которые сделали международно-правовое регламентирование ещё более несбыточным. Министр иностранных дел Молотов объяснил во время встречи с президентом Рузвельтом, «что, согласно всем получаемым сведениям, в Германии с советскими пленными обращаются негуманно и жестоко. Его правительство не готово принять какое-либо соглашение, которое позволило бы немецкой стороне утверждать, что она якобы действует в соответствии с международным правом. Германия не соблюдает Гаагскую Конвенцию о законах и обычаях сухопутной войны, в то время как Советский Союз прилагает к этому все усилия». [7]

 

Последние дни ШТАЛАГа - освобождение и возвращение домой

В последние полгода перед роспуском в мае 1945-го лагерь был чрезмерно переполнен в результате отступления немецких войск и связанного с ним прибытия пленных из прифронтовых лагерей. Больше не приходило никаких пакетов от  Красного Креста, снабжение стало ещё хуже, гигиена была в катастрофическом состоянии. В этих условиях контроль всё более ускользал от администрации лагеря. Кульминацией такого развития событий стал случай, когда примерно 300 военнопленных взяли штурмом грузовой поезд.

7 мая лагерь фактически перешёл в самоуправление пленным. Вечером 8 мая 1945 года в «Маркт Понгау» из Берхтесгадена прибыли американские солдаты полка парашютистов, и лагерь был сдан им. [8]

А ещё за несколько недель до этого пленные со всех направлений переводились в так называемую «Альпийскую крепость».

Один британский пленный ШТАЛАГа Вольфсберг так описывает долгий марш из Восточной Штирии в Санкт-Иоганн: [9]

«В четыре часа утра, мы услышали крики «Подъём! На выход!» и в последний раз выскочили из коек в Вольфсберге. Комендант сообщил нам, дрожащим от холода на плацу, что мы эвакуируемся в более безопасную область. Взяв с собой только самое необходимое, мы пошли прочь в неизвестность. Сначала идти было легко, но, когда мы достигли гор, стало труднее.

Мы перелезли через тауэрнский перевал (Низкий Тауэрн и Высокий Тауэрн - горные хребты в Австрии, в системе Центральных Восточных Альп - прим. пер.), продираясь сквозь снег и замерзая на ходу, мы шли по двадцати миль в день одиннадцать дней подряд. Наконец мы достигли лагеря для военнопленных «Маркт Понгау», где немецкие охранники сдали нам свои винтовки. Это было 10-го мая 1945 года. Война закончилась два дня назад». («Военнопленные», Эрик Фирнсайд).

11 мая освобожденные военнопленные собрались в церкви Санкт-Иоганна, где отпраздновали наставшую для них свободу совместным благодарственным молебном «Te Deum» («Тебе Бога хвалим»).

Постепенно в течение следующих недель лагерь покидали группы военнопленных разных наций, отправляющиеся на свою Родину. Последними 5 июня 1945 года уходили выжившие советские узники.

Дома репатриированных советских солдат ждал, однако, не дружественный приём, а недоверие и общее подозрение в коллаборационизме.

Справка 1: Здесь у читателя может возникнуть впечатление, что «недоверие и общее подозрение в коллаборационизме» есть нечто недолжное и абсурдное по отношению к сотням тысяч людей, возвращающихся из плена и из принудительного рабства, куда они были угнаны с оккупированных советских территорий. Подсознательно может возникнуть ощущение, что такое отношение свойственно исключительно советской системе и её государственным органам. Вторая мировая война на её восточном фронте имела тотальный характер и велась гитлеровской Германией и объединённой ею Европой против Советского Союза с особой жестокостью и принципиальной бесчеловечностью. Одной из главных декларируемых целей этой гитлеровской тотальной войны было полное уничтожение противника, независимо от того, гражданские ли это люди или военнослужащие, для освобождения для немцев жизненного пространства в России, освобождения от другой жизни - жизни «недочеловеческой», «неполноценной»: славянской, еврейской, цыганской, о чём уже говорилось в данной брошюре выше. К сожалению, после безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии в мае 1945 года возникла острая и насущная необходимость поиска среди большого количества пленных, освобождённых войсками союзников, нацистских пособников всех рангов, вплоть до самых жестоких и бесчеловечных военных преступников, на совести которых было множество человеческих жизней.

В связи с этим следует напомнить о том, что системы фильтрации перемещённых лиц и военнопленных не являются чем-либо необычным, небывалым - и уж совсем не являются исключительно советским изобретением. При том большом количестве нацистских палачей самых разных национальностей (причём, не только немцев, австрийцев, французов, литовцев, латышей, эстонцев - но и украинцев, поляков, русских и др.), на совести которых десятки и сотни тысяч человеческих жизней, каждое государство, считающее необходимым юридическое преследование такого рода преступников против человечества, обязывает себя предпринимать соответствующие меры для поиска и выявления таковых. Не были здесь исключением и страны-союзники по антигитлеровской коалиции.

Кроме того, следует помнить, что с началом войны с Японией в 1941 году в США тысячи американцев японского происхождения, граждан своей страны, были брошены за колючую проволоку.

А во Франции - стране с самыми сильными вооружёнными силами Западной Европы, стране-победительнице в Первой мировой войне, стране, поддержанной к тому же Великобританией, и, тем не менее, бесславно сдавшейся национал-социалистической Германии в результате 40-дневной Французской кампании - после освобождения от немецкой оккупации здоровые взрослые мужчины демонстрировали свой патриотизм, преследуя женщин, сожительствовавших с немцами.

Этих двух примеров должно быть уже достаточно для того, чтобы понять, что «недоверие и общее подозрение в коллаборационизме» было в большинстве случаев вполне обоснованным и свойственным как официальным органам, так и гражданам всех стран-участников антигитлеровской коалиции.

Многие попали из ШТАЛАГа в советскую систему ГУЛАГа.

Справка 2: Неопределённое числительное «многие» не отражает реальной статистической картины. С точки зрения психологии для конкретного человека слово «многие» вполне может означать при определённых условиях лишь только его самого, если неприятности коснулись его лично. А может подсознательно превращаться и в неопределённо-огромные цифры. В связи с этим, если указывается, что некоторые военнопленные «попали из ШТАЛАГа в советскую систему ГУЛАГа», следует указать либо конкретное количество тех узников ШТАЛАГа, кто был осуждён по возвращении на Родину с упоминанием формулировки обвинения, либо, если таковые данные отсутствуют, а тема и канва научного исследования в то же время вынуждают исследователя упомянуть тот факт, что не все репатриированные смогли пройти фильтрационные лагеря, что часть из них была осуждена на различные сроки за коллаборационизм, а ещё одна небольшая часть была осуждена за преступления против человечества как нацистские преступники, то для точности исследования следовало бы изучить ставшие доступными документы и указать в конкретных цифрах и процентных соотношениях статистику по количеству осуждённых и оправданных репатриантов.

Начинающаяся «Холодная война» и связанный с нею истерический страх перед агентами и саботажниками ухудшили положение возвращающихся домой.

Справка 3: В историческом исследовании, представляемом широкой публике, даже в таких сжатых рамках небольшой брошюры, применять такие эмоционально сильно окрашенные выражения, как «истерический страх», допустимо, видимо, лишь в случае непосредственно следующего за таким выражением обоснования полной беспочвенности этого самого «истерического страха». Если же опасения, приводящие к тем или иным решениям государства, правительства, действиям компетентных органов, являются обоснованными, не следует называть разумные и обоснованные опасения «истерическим страхом».

Теперь - очень кратко - об обоснованности опасений руководства СССР в связи с военно-политическими планами англо-американских союзников и «холодной войной».

Само выражение «холодная война» впервые употребил 16 апреля 1947 года Бернард Барух, советник президента США Гарри Трумэна, в речи перед палатой представителей штата Южная Каролина. Многие историки считают формальным началом «холодной войны» 5 марта 1946 года, когда Уинстон Черчилль (на тот момент уже не занимавший пост премьер-министра Великобритании) произнёс свою знаменитую речь в Фултоне (США, штат Миссури), в которой выдвинул идею создания военного союза англосаксонских стран с целью борьбы с мировым коммунизмом.

В то же время следует принять во внимание тот факт, что ещё в апреле 1945 года, т.е. в то время, когда Советская Армия освобождала от нацизма Австрию и проводила Берлинскую стратегическую наступательную операцию, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль распорядился о подготовке плана войны против СССР. План, названный с тонким английским юмором операцией «Немыслимое» (http://ru.wikipedia.org/wiki/Операция_«Немыслимое»), был готов 22 мая 1945 года. Датой нападения на Советский Союз было названо 1 июля 1945 года. В наступлении должны были принять участие не только англо-американские войска в количестве 47 дивизий, но и 10 - 12 заново вооружённых англичанами и американцами дивизий нацистского вермахта. План операции «Немыслимое» рассекречен в 1998 году и хранится в Государственном архиве Великобритании. Этот план был заблаговременно известен Москве, будучи передан Кембриджской пятёркой (советское руководство обладало на то момент одной из лучших - если не лучшей - стратегических разведок мира).

Кроме того, касаясь проблематики, связанной с «холодной войной», не следует упускать из внимания тот факт, что все планы войны против СССР с применением ядерного оружия, начиная с планов «Totality» (разработанный в США к 1946 году, ещё до появления первой советской атомной бомбы, план ядерной войны против Советского Союза с применением 20-30 ядерных бомб и массированных ковровых бомбардировок - http://ru.wikipedia.org/wiki/Totality), или «Dropshot» (разработанный в США в 1949 году план ядерной войны против Советского Союза, по которому предполагалось сбросить на первом этапе 300 атомных по 50 килотонн и 200 - 250 тыс. тонн обычных бомб на 100 советских городов - http://ru.wikipedia.org/wiki/План_«Dropshot») и по наши дни являлись планами нанесения первого удара, планами агрессивными de facto и de jure. В то время, как СССР практически весь период «холодной войны» не только был в роли догоняющего (по количеству ядерных зарядов, по средствам доставки, по средствам целеуказания и т.д. и т.п.), но и имел исключительно оборонительную военную доктрину.

Таким образом, подытоживая сказанное, необходимо отметить, что при наличии постоянной угрозы со стороны сильного декларативно агрессивного противника, ведущего войну не только на бумаге, но и с помощью вполне конкретных государственных и «частных» структур - вроде «Организации Гелена» (Organisation Gehlen - http://ru.wikipedia.org/wiki/Организация_Гелена), не проявлять озабоченности на этот счёт и не принимать соответствующих мер противодействия было бы тождественно уходу государства от своих прямых функций.

На основании ялтинских договорённостей почти все советские солдаты были принудительно репатриированы.

Справка 4: Утверждение, что «на основании ялтинских договорённостей почти все советские солдаты были принудительно репатриированы» не является логичным после всего того, что было написано в этой же работе выше об условиях содержания советских военнопленных в гитлеровских лагерях и об отношении к ним. Более того, есть немало свидетельств тому, что выжившие военнопленные стремились на Родину.

«Из документов можно заключить, что осенью 1944 г. советское руководство было обеспокоено сообщениями из англо-американских источников о том, что большинство советских военнопленных будто бы враждебно настроено к советскому правительству и не желает возвращаться в Советский Союз. Достоверность этой информации была сомнительной. В дальнейшем из различных источников, в том числе по линии внешней и военной разведок, были получены подтверждения, что основная масса советских военнопленных и интернированных гражданских лиц желает возвратиться на Родину, несмотря на идеологическую обработку со стороны геббельсовской и власовской пропаганды. Ей не удалось привить чувство ненависти ни к советской власти, ни к англо-американским «плутократам». В среде находившихся в неволе советских граждан с удовлетворением воспринимались известия о победах Красной Армии и англо-американских войск. В то же время этих людей беспокоила вероятность того, что в случае возвращения в СССР у них могут быть неприятности по фактам расследования жизни и деятельности за границей, обстоятельств сдачи в плен и т.д. Но больше всего их волновала другая проблема: зная о негативном и подозрительном отношении советского правительства к людям, побывавшим за рубежом, они сомневались, что им разрешат вернуться на Родину», - пишет известный в международных кругах специалист, посвятивший большую часть своей научной деятельности исследованию так называемых «сталинских репрессий» и вопросам репатриации, доктор исторических наук В.Н.Земсков (http://ru.wikipedia.org/wiki/Земсков,_Виктор_Николаевич, http://en.wikipedia.org/wiki/Viktor_Zemskov) в своей фундаментальной работе «Репатриация советских граждан и их дальнейшая судьба (1944-1956 гг.)» (http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/repressii/215-v-n-zemskov-repatriacija-peremeschennih-sovetskih-grazhdan).

«В своей основе, несмотря на все издержки, это была естественная и волнующая эпопея обретения Родины миллионами людей, насильственно лишённых её чужеземными завоевателями», - там же.

Кстати, нелишним будет добавить, «что в лагерях перемещённых лиц американские и английские службы развернули «охоту за умами». Из числа «восточников» отбирались профессора, доценты, доктора и кандидаты наук, конструкторы, технологи, инженеры и другие специалисты, с которыми велась определённая работа с целью склонить их к отказу от возвращения в СССР. Это происходило одновременно с насильственной передачей в руки НКВД власовцев, национальных легионеров и других, которые в массе своей имели начальное или неполное среднее школьное образование и, следовательно, были не способны усилить интеллектуальный потенциал западного мира», - там же.

Эта тема, долгое время бывшая табу, изучается всё глубже. [11]

Справка 5: На эту тему существуют исследования специалистов, признанных в научном сообществе всего мира. Наиболее известны фамилии таких ведущих учёных, чьи работы о репатриации и о репрессиях советского периода являются своего рода эталонными, как доктор исторических наук В.Н.Земсков и кандидат юридических наук профессор О.Б.Мозохин.

Бывший русский солдат и военнопленный Дмитрий Ломоносов пишет в связи с этим в предисловии к своим воспоминаниям [12]:

Десятки лет в сознание соотечественников вдалбливалось утверждение о том, что военнослужащие, оказавшиеся в плену, изменили присяге, поддерживали своим трудом и участием промышленный и военный потенциал противника.

Справка 6: Свидетельства эпохи, которые и сегодня доступны всем - огромное множество кинофильмов о войне и о мирной жизни, снятых как в годы войны, так и вплоть до 1985-87 гг., документальные фильмы, книги о войне этого же временного периода, а также рассказы ветеранов, исследовательские материалы, доступные всем тем русскоязычным коллегам, которые ознакомились с этой брошюрой и работали над её переводом, - не позволяют утверждать, что «десятки лет в сознание соотечественников вдалбливалось утверждение о том, что военнослужащие, оказавшиеся в плену, изменили присяге, поддерживали своим трудом и участием промышленный и военный потенциал противника».

Основания для тщательной проверки всех лиц, возвращающихся на Родину, были вкратце и без претензии на полноту и подробность изложены выше. Основания эти не являлись чем-то исключительным и были значимы и весомы для всех контрразведывательных органов стран-союзников по антигитлеровской коалиции.

Кроме того, сейчас уже ни для кого не является секретом, что разведывательные органы противников СССР по «холодной войне», в т.ч. и «Организация Гелена», активно использовали не только бывших коллаборационистов из числа служивших захватчикам в полиции и карательных органах на оккупированных территориях, но и тех из военнопленных, кто, изменив присяге, согласились по тем или иным причинам служить нацистам.

Но здесь же необходимо отметить и тот факт, что в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 июля 1945 г. «Об амнистии в связи с победой над гитлеровской Германией» военнослужащие объявлялись неподсудными, если оказывались в плену (см. В.Н.Земсков, «Репатриация советских граждан и их дальнейшая судьба (1944-1956 гг.)» - http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/repressii/215-v-n-zemskov-repatriacija-peremeschennih-sovetskih-grazhdan).

Многие вернувшиеся после войны уцелевшие военнопленные были необоснованно репрессированы, избежавшие этой участи долгие годы подвергались преследованиям и унижениям.

До 1956 года время пребывания в плену не засчитывалось, как участие в войне и не включалось в трудовой стаж. За отметкой в моем военном билете, свидетельствовавшей о пребывании в плену (как и у многих других бывших военнопленных), автоматически следовали записи: участие в боях - «не участвовал», имеет ли ранения (контузии) - «не имеет», вне зависимости от наличия на теле неопровержимых свидетельств этому. До 90-х годов прошлого века существовали ограничения при приеме на работу, на учебу, при командировках или туристических поездках даже в страны «социалистического лагеря».

Только в 1995 (!) году бывшие военнопленные были окончательно уравнены в правах со всеми гражданами России («О восстановлении законных прав российских граждан - бывших советских военнопленных и гражданских лиц, репатриированных в период Великой Отечественной войны и в послевоенный период». Указ Президента Российской Федерации от 24 января 1995 г. № 63).

Утверждение уважаемого г-на Дмитрия Ломоносова о том, что «многие вернувшиеся после войны уцелевшие военнопленные были необоснованно репрессированы, избежавшие этой участи долгие годы подвергались преследованиям и унижениям»,  является частным мнением человека, с которым вполне могли действительно обойтись несправедливо: резкости, ошибок и глупости хватало всегда и во всех органах госбезопасности всех стран. Точно так же можно найти немало высказываний, свидетельств тех, кто тоже был в плену, но ощущал своё возвращение на Родину, репатриацию и то, что за этим последовало, во многом или совсем иначе, чем Дмитрий Ломоносов, которому, возможно, просто не повезло.

В связи с этим нужно заметить, что всякое бывало: несправедливость и предательство, заслуженное наказание и судебная ошибка, было осознание вины, раскаяние, но было и выявление нацистских преступников против человечества лишь много лет спустя (см. следующие статьи: http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/velikaja-otechestvennaja/1032-dvojnaja-zhizn-predatelja-poet-i-palach-v-odnom-lice, http://ru.wikipedia.org/wiki/Охотник_за_нацистами и др.). Но всё же основная масса советских граждан, пленённых врагом или угнанных в Европу в качестве рабов, вернулась на Родину с радостью и слезами счастья на глазах. Статистические данные бесспорно подтверждают это. Об относительности неопределённого числительного «многое» уже было сказано в Справке №2. Кроме того, при внимательном исследовании данного вопроса, в частности, с опорой на труд В.Н.Земскова, выясняется, что по результатам проверки и фильтрации репатриантов (по состоянию на 1 марта 1946 года) 93,5% от общего количества в 4 199 488 гражданских лиц и военнопленных было направлено к месту жительства (57,81%), призвано в армию (19,08%), зачислено в рабочие батальоны НКО (14,48) или находилось на сборно-пересыльных пунктах и использовалось на работах при советских воинских частях и учреждениях за границей (2,13%). И только 6,5% было передано в распоряжение НКВД. Если рассматривать только военнопленных, которых было на тот момент 1 539 475 человек, то среди них 85,31% прошли проверку и фильтрацию с положительным результатом и лишь 14,69% было передано в распоряжение НКВД (см. В.Н.Земсков, «Репатриация советских граждан и их дальнейшая судьба (1944-1956 гг.)» - http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/repressii/215-v-n-zemskov-repatriacija-peremeschennih-sovetskih-grazhdan).

Необходимо отметить, что, к сожалению, несправедливость, грубость, жёсткость, жестокость, гордыня есть страсти и черты характера, присущие людям любых национальностей, гражданства, убеждений. Например, как было уже сказано выше в Справке №1, тысячи американцев японского происхождения попало в лагеря лишь по генетическому признаку, первые аресты и задержания были осуществлены ещё 12 ноября 1941 года (нападение Японии на Перл-Харбор было совершено 7 декабря 1941 года; по этой теме см. реферат Г.Б.Иванова "Интернирование американских граждан японского происхождения во время Второй мировой войны" - http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/repressii/1016-g-b-ivanov-internirovanie-amerikano-japoncev-vo-vremja-wwii, ссылки на англоязычные источники там же).

А во Франции, в которой подавляющее большинство населения никак не оказывало сопротивления фашистской оккупации, как уже говорилось в той же Справке №1, многие напрямую - не за страх, а за совесть - либо сотрудничали с захватчиками, либо служили в гитлеровском вермахте и Ваффен-СС, после освобождения здоровые взрослые мужчины и молодые парни демонстрировали свой патриотизм, преследуя женщин, сожительствовавших по тем или иным причинам с немецкими военнослужащими. (см. статью М.Калмыкова «В постели с врагом. Судьба «коллаборационисток» Франции и Норвегии» - http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/velikaja-otechestvennaja/1011-m-kalmikov-sudba-kollaboracionistok-vo-francii-i-norvegii). Думается, нелишним здесь будет отметить, что настоящих граждан Франции, патриотов и борцов с оккупантами в стране оказалось около 25 тыс. человек (по другим данным - около 75 тыс. человек), а вот в вермахте служило по разным данным более 100 тысяч французов (в советском плену только учтённых военнопленных-французов оказалось 23136 чел. - http://ru.wikipedia.org/wiki/Немецкие_военнопленные_в_Советском_Союзе).

Да, были, к сожалению, и среди советских военнопленных и граждан, попавших в оккупацию, те, кто по тем или иным причинам изменил Родине, своему народу. Изменил, главным образом, по причине личной трусости и страха смерти. Не нам их судить, поскольку часть их уже была осуждена судом государственным: несколько человек из числа кровавых палачей и изменников Родины, в т.ч. Власов и некоторые его пособники, были приговорены к смертной казни, часть получила разные сроки и часть тех, кто служил нацистам, были просто направлены на спецпоселения.

«Приведем характерный пример. Летом 1944 г. при наступлении англо-американских войск во Франции к ним попадало в плен большое количество немецких солдат и офицеров, которых обычно направляли в лагеря на территории Англии. Вскоре выяснилось, что часть этих пленных не понимает по-немецки и что это, оказывается, бывшие советские военнослужащие, попавшие в немецкий плен и поступившие затем на службу в немецкую армию. По статье 193 тогдашнего Уголовного кодекса РСФСР за переход военнослужащих на сторону противника в военное время предусматривалось только одно наказание - смертная казнь с конфискацией имущества. Англичане знали об этом, тем не менее, поставили в известность Москву об этих лицах и попросили забрать их в СССР. 31 октября 1944 г. 9907 репатриантов на двух английских кораблях были направлены в Мурманск, куда они прибыли 6 ноября [IV]. Среди них высказывались предположения, что их расстреляют сразу же на мурманской пристани. Однако официальные представители объяснили, что советское правительство их простило и что они не только не будут расстреляны, но и вообще освобождаются от привлечения к уголовной ответственности за измену Родине. Больше года эти люди проходили проверку в спецлагере НКВД, а затем были направлены на 6-летнее спецпоселение. В 1952 г. большинство из них было освобождено, причем в их анкетах не значилось никакой судимости, а время работы на спецпоселении было зачтено в трудовой стаж», - см. В.Н.Земсков, «Репатриация советских граждан и их дальнейшая судьба (1944-1956 гг.)» - http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/repressii/215-v-n-zemskov-repatriacija-peremeschennih-sovetskih-grazhdan.

Большинство из отбывших наказание, без сомнения, раскаялись, стали нормальными полноценными и полноправными советскими людьми. Не нам их судить, но нам - оценивать поступки тех, кто изменил. И нам - учиться оставаться верными слову, присяге, Родине, вере, даже вопреки непосредственной угрозе смерти.

***одинеРоРезюмируя комментарии к стр. 17 третьего издания брошюры «Лагерь военнопленных ШТАЛАГ XVIIIC «Маркт Понгау» г-на М.Моослехнера, следует отметить, что автором её была проведена большая работа по раскрытию сознательно или бессознательно замалчиваемых страниц трагической истории XX века.

Сегодня, в настоящий конкретно-исторический момент, когда на людей выливаются мегатонны лжи, начиная от недосказанностей, манипулятивных высказываний ангажированных историков и ревизионистов и вплоть до неприкрытой и грубой лжи вроде квазидокументальных фильмов-фальшивок типа «The Soviet Story» (см. работу А.Дюкова «THE SOVIET STORY» - Механизм лжи - http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/mifi-o-rossii-i-cccp/207-aleksandr-djukov-the-soviet-story-mechanizm-lzhi), такой лжи, которой постеснялся бы, наверное, и д-р Геббельс, особенно важно, чтобы такого рода брошюры, исследования, статьи честных учёных-историков, педагогов, публицистов, любящих свою страну и с уважением относящихся к истории других стран и народов и к истории человечества, доходили до своей главной целевой аудитории - до юношества, до школьников, до студентов.

Потому что «народ, не знающий или забывший своё прошлое, не имеет будущего» (Платон).

Комментарии Андрея Сиденко

Дорогие братья и сестры!

Внимание!

Прихожане храма Покрова Пресвятой Богородицы в Граце (РПЦ) по благословению настоятеля, о.Хризостома поводят сбор подписей в поддержку инициативы по установке памятного знака в честь погибших в лагере военнопленных ШТАЛАГ XVIII C «Маркт Понгау» в казарме Кробатин (Зальцбург).

Лагерь военнопленных ШТАЛАГ XVIII C «Маркт Понгау» под Зальцбургом стал для наших с Вами дедов и прадедов - для советских солдат - настоящим лагерем смерти, как и все лагеря третьего рейха для всех советских солдат.

Бланк обращения можно скачать на сайте прихода:

http://prihod-graz.orthodox.ru/Stage/index.shtml

 

Примечания

[1]. Цитируется по Wette, Wolfram (1996): "Rassenfeind" (Расовый враг), Antisemitismus und Antislawismus in der Wehrmachtspropaganda (Антисемитизм и антиславизм в пропаганде вермахта) из: Walter Manoschek (издатель): Die Wehrmacht im Rassenkrieg (Вермахт в расовой войне), с. 55-73. Wien: Picus.

[2]. Приказ главнокомандующего группой армий «Юг» генерал-фельдмаршала фон Райхенау от 10.10.1941 «О поведении войск в восточном пространстве», цитируется по: Wette (1996), с. 66

[3]. Streit (1996), с. 83

[4]. Там же, с. 86

[5]. Streit (1997), с. 224

[6]. Polian, Pavel (2001): Deportiert nach Hause (Депортирован домой). Sowjetische Kriegsgefangene im "Dritten Reich" und ihre Repatriierung (Советские военнопленные в Третьем рейхе и их репатриация). München/Wien. с. 29 (Объективную и непредвзятую научную информацию и статистику см. в капитальном исследовании В.Н.Земскова «Репатриация перемещённых советских граждан» по адресу http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/repressii/215-v-n-zemskov-repatriacija-peremeschennih-sovetskih-grazhdan. О В.Н.Земскове по-русски см. здесь: http://ru.wikipedia.org/wiki/Земсков,_Виктор_Николаевич; по-английски см. здесь: http://en.wikipedia.org/wiki/Viktor_Zemskov - прим. А.С.)

[7]. Записи бесед в Foreign Relations 1942, III, с. 567f, 572. Цитируется по: Streit (1997), с. 402.

[8]. Сообщение швейцарской Государственной протекционной комиссии (Schutzmachtkommission) от 7. 5. 1945. Цитируется по: Speckner, (2003) с. 314-315

[9]. Источник: www.btinternet.com/~stalag18a/

[10]. Там же.

[11]. К этому рекомендуется: Polian, (2001) (Объективную и непредвзятую научную информацию и статистику см. в капитальном исследовании В.Н.Земскова «Репатриация перемещённых советских граждан» по адресу http://rugraz.net/index.php/ru/istoricheskoe-dostoinstvo/repressii/215-v-n-zemskov-repatriacija-peremeschennih-sovetskih-grazhdan- прим. А.С.)

[12]. http://ldb1.narod.ru

[13]. Отчеты о наличии и состоянии имущества Главнокомандования вермахта/отдела военнопленных или руководителя по управлению военнопленных (OKW/Abt. Kgf. bzw. Chef KGW). Цитируется по: Speckner (1999), с. 238-240 (См. здесь: http://books.google.at/books?id=wHDmn3o1lQ4C&lpg=PA30&ots=cAcW8nysOI&dq=OKW%2FAbt.%20Kgf.%20bzw.%20Chef%20KGW&hl=de&pg=PP1#v=onepage&q=OKW/Abt.%20Kgf.%20bzw.%20Chef%20KGW&f=false)