Глас его не умолкает

Википедия, электронная версия энциклопедии в российском интернет-пространстве, содержит обстоятельные сведения о Максиме Трошине (не соглашусь только со сравнением его с Робертино Лоретти. Чистота и глубина голоса Максима не от уроков вокалу, а от проникновенного нутряного крика с болью за нас и Россию. Максим никогда не называл себя певцом, говорил о том, что таких, как он, в России тысячи).

Свою роль в решении об открытии в 2012 году в филиале Московского института государственного управления и права в Брянской области мемориала юного русского барда сыграли и мои личные отношения с Трошиными, духовные и моральные обязательства перед этой семьей. С отцом Максима, Юрием Павловичем, несколько лет работали на Брянском автозаводе. К нам в многотиражную газету он пришел из конструкторско-экспериментального отдела, где помимо всего заявил о себе как редактор стенгазеты, постоянно побеждавшей в заводских конкурсах. Он был всесторонне одаренным человеком. Сам смастерил для Максима скрипочку, с которой мальчик ходил в музыкальную школу. Сделал не от бедности (хотя семья советских инженеров Трошиных с двумя детьми и проживавшими совместно престарелыми родителями перебивалась от зарплате к зарплате), но от стремления освоить премудрости знаменитых скрипичных дел мастеров старой Италии. Великолепно играл на гитаре, искусно владел кистью. Искрометный поэт, удививший литературную столицу иронической поэмой «Гамлет», изысканными пародиями на корифеев пера Евгения Евтушенко, Андрея Вознесенского, Роберта Рождественского. Выучил испанский язык, чтобы в оригинале читать чилийского поэта Пабло Неруду. Но главный его труд - развитие таланта сына до уровня мирового признания.

Там же на автозаводе в среде конструкторов работала и Надежда Михайловна (сейчас служит в Тихвинском храме). Иногда разговоры, начатые в редакции, продолжались в тесном жилище Трошиных. Поздних гостей вмещал тесный угол заводского барака из окрашенных в ядовито зеленый цвет бревен. Барак располагался недалеко, на того же цвета болотине, через железную дорогу. Благодарен судьбе, что я был очевидцем физического, духовного и творческого становления Максима. Работая затем в областной молодежной газете, управлении внутренних дел, я никогда далеко не уходил от этой семьи. Генерал А. Русаков, в то время возглавлявший УВД, поддержал идею провести концерт Максима в рамках занятия по служебно-боевой подготовке о нравственных и духовных ценностях (тема была, а ее содержание тогда, после 1991 года, - кучка праха!) Большой зал был полон, слушали Максима с потрясающим вниманием.

1995 год стал черным для России и семьи Трошиных. Начался со штурма Грозного, бестолкового по замыслу и запредельного по потерям федеральных сил. В конце января умер Юрий Павлович. Я вернулся из Чечни и пришлось идти уже за гробом Максима. В Чечне голос Максима с небольшого кассетника помогал не только мне. На половину подконтрольного в ту пору федералам Грозного было два человека, призывавших к православной молитве. Это настоятель полуразрушенного бомбардировкой Михаило-Архангельского храма на берегу Сунжи о.Анатолий, которому в начале февраля, выполняя поручение МВД, мы передали картонную коробку с лично освященными Патриархом Русской Церкви Алексием II нательными крестами и образками Богородицы. У о. Анатолия была прореженная войной паства и он ее оберегал (через год о.Анатолий принял мученическую смерть). А в войсках благословлял солдат и танки о.Киприан, с большим крестом на камуфляжном костюме. Вряд ли он был каноническим священнослужителем (так затем и оказалось). Но в то время он заполнял собой все идеологические пустоты, образовавшиеся в федеральных силах и вселявшие в военнослужащих растерянность и отчаяние. Еду кашевары готовили исправно, но голод по слову, духовной пище истреблял, иногда завершался телесной смертью. Песни Максима нашли своих слушателей в Чечне.

Мемориал Максима Трошина в филиале выполнял свою просветительскую, нравственную и духовную миссию до недавней поры. Перевод на дистанционное обучение изменил структуру отношений «вуз – филиал - студент» на новую «вуз – компьютер – студент», что исключало прямое участие профессорско-преподавательского состава в образовательном и воспитательном процессах и обеспечивало стопроцентное поступление платежей за обучение в Москву. Иногда создавалось впечатление, что ликвидаторы легко преодолевали границы дозволенного совестью и законом под прикрытием основного соучредителя - Российского совета ветеранов органов внутренних и внутренних войск, хотя сомнения не развеяны, а было ли таковое участие? Филиал москвичи взяли и просто раздербанили, что в переводе этого жаргонного словца на общеразговорный язык означает дележку, получение денег под различными угрозами. Когда вывозили имущество, комиссия примерялась даже к пластиковым окнам, чтобы поменять у себя на московских Садовниках деревянные рамы, скукоженные от времени и лохматые от множества исторических отслоений краски. Но мемориал Максима Трошина удалось отстоять, поскольку комплекс был создан и развивался вне средств и интересов московского вуза.

С благословения Его Высокопреосвященства владыки Александра, митрополита Брянского и Севского, мемориал Максима Трошина от филиала принял Брянский кафедральный собор во Имя Святой Живоначальной Троицы. Деятельное сопричастие к установлению мемориала проявил протоиерей Сергий Рысин, другие священнослужители Кафедрального Соборного храма.

5 июня, в день 20-й годовщины со дня трагической гибели Максима Трошина состоялось открытие мемориала на соборной территории в помещении Духовно-просветительского центра. О значении творчества юного брянского дарования для русской культуры и духовного развития проникновенно говорили депутат Государственной Думы ФС Российской Федерации В.А.Малашенко, первый заместитель директора областного департамента культуры Ю.Н.Карпенко. Благословение на участие в открытии мемориала получил настоятель храма в честь Тихвинской иконы Божией Матери архимандрита Никиты (Заиграйкина), который некогда, еще в период восстановления Тихвинского храма, привел к Богу и соединил с Богом через таинство Крещения семью советских инженеров Трошиных и их детей, стал для каждого из них духовным водителем, открыл для песнопений Максима Трошина осененную Божественным даром поэзию иеромонаха Романа (Матюшина), родившегося также на Брянской земле. Максим служил звонарём храма Тихвинской иконы Божией Матери и иподиаконом архиепископа Мелхиседека. Руководил церковным хором, в воскресной школе преподавал игру на гуслях. руководил молодёжной организацией Русского Национального Собора в Брянской области.

После освящения мемориала прозвучала электронная запись печальной, полной жертвенности песни иеромонаха Романа «Отложим попечение (Да исправится молитва моя)» в исполнении Максима с полным оптимизма риторическим вопросом: «… Разве ты была убита, /О, моя Святая Русь?»

Затем на Центральном кладбище Брянска у могил Максима и Юрия Павловича Трошиных, под возведенной прихожанами символической часовенкой, была совершена панихида.

Вечером во Дворце культуры крупнейшего в регионе промышленного предприятия «Брянский машиностроительный завод» состоялся вечер памяти Максима Трошина. Программа почти трехчасового концерта была подготовлена Брянским областным методическим центром «Народное творчество». Зал на 300 мест был практически заполнен. Выступили с несколькими номерами Заслуженная артистка РФ Галина Рылеева и московский композитор, автор и исполнитель ярко выраженных патриотических песен Владимир Нелюбин. Тепло было встречено обращение руководителя общественного фонда «Глас ангельский Святой Руси» Николая Деткова. Этот фонд был учрежден сразу после смерти Максима Трошина. На вечере присутствовали представители федеральных и региональных органов власти и управления, духовенства, общественности.