«Креативный класс» против русского народа

Либеральные СМИ обвиняют нас, Народный Собор, в экстремизме, невежестве, ханжестве и даже в попытках навязать urbi et orbi свою эстетику. Насколько справедливы эти обвинения и чем мы на самом деле занимаемся, с чем боремся и что защищаем? Давайте посмотрим, что объединяет всех этих братьев чепменов, мадонн, леди гаг и прочих гельманов, которых мы так или иначе удостоили своего внимания в ушедшем году.

Цинизм, эпатаж, эстетизация безобразного - вот основные характеристики продуктов их творческой жизнедеятельности. Но только ли в них дело? Почему поделки упомянутых деятелей антикультуры вызывают нечто большее чем просто чувство брезгливости, причем, не только у православных? Почему мы тратим свое время, силы и средства на то, чтобы противодействовать этому безобразию?

Ответ на этот вопрос лежит, безусловно, в духовной плоскости. На протяжении веков искусством в России, да и в других христианских странах, считалось лишь то, что возвышает человека, что делает его лучше и побуждает стремиться к подобию Божию. Появление реализма как направления в искусстве вовсе не означало, что понимание целей искусства изменилось, - художники по-прежнему осознавали себя творцами лучшего мира и лучшего человека, рассматривая свое творчество как средство преодоления зла, существующего в реальном мире, пусть и понимаемого по-другому, в социальном, а не духовном смысле.

В России, которая гораздо в большей степени, нежели Европа или Америка, сохранила христианскую идентичность, такой способ восприятия искусства стал, если хотите, одной из важных черт архетипа. Причем, это справедливо для всех людей русской культуры, независимо от национальной и религиозной принадлежности.

В чем же суть гельманов, мадонн и братьев чепменов? Какого нового человека создают эти «творцы», какими они хотят сделать нас, своих невольных зрителей и слушателей? Красноречивее всего об этом говорят сами их произведения. Культ смерти и разрушения, отрицание ради отрицания, инфернальная пустота и глумление над чужими святынями ради глумления, - вот и весь «месседж» этих произведений.

Нам могут возразить: а что вы хотите, это же, как сейчас модно говорить, тренд современной культуры. Дескать, раз она существует, значит, на нее есть спрос. Посмотрите, сколько народу ломится на концерты каких-нибудь рамштайн, или на ту же мадонну. Чем проводить пикеты и писать заявления в суды, лучше бы попытались создать какую-то культурную альтернативу, - и пусть публика сама выбирает.

Врете, граждане оппоненты. Мы, люди русской культуры, по-прежнему занимаемся созиданием. Нам есть что предложить согражданам, у нас, как ни странно это для либералов, до сих пор есть и настоящие герои, и талантливые писатели, художники, музыканты, философы. Мы возрождаем утраченные традиции, ездим в фольклорные экспедиции и стараемся воспитывать своих детей на подлинном искусстве.

Правда, нас нет в информационном пространстве, о нас не кричат СМИ, нам не дают телеэфиров, не предоставляют выставочных и концертных залов на льготных условиях. В рыночной парадигме право на жизнь имеет лишь то, что продается. Грех и разрушение продаются, так уж устроена человеческая природа, гораздо лучше, чем созидание. Уйдя из сферы культуры, равно как и от контроля за СМИ, государство оставило нас наедине с бизнесменами от искусства, всякими Финкельштейнами и Гельманами, которые зарабатывают на этапаже и пропаганде порока. Но, если взрослый человек, воспитанный в традиционной культуре, еще может отгородиться от антикультуры, то ребенок, подросток, оказывается беззащитен перед эффектно упакованным сатанизмом, особенно если он подается модными в молодежной среде исполнителями.

Люди, которые вкладывают деньги в гельманов и чемпенов, делают это отнюдь не для себя и не для своих детей. Они делают это для нас, вернее, за нас. Но для наших детей, чтобы они перестали быть нашими детьми.

Утрата культурного суверенитета стала едва ли не самым страшным, хотя и не самым очевидным, последствием политической катастрофы 1991-1993 гг. Господствующим направлением в культуре стал постмодернизм, который из направления в искусстве превратился в жизненную философию финансовой элиты, которую некоторые авторы остроумно называют «малым народом» (сами носители этой идеологии предпочитают именоваться, в зависимости от ситуации, то либералами, то западниками, то оппозицией, а то и вовсе «креативным классом»).

Вопреки распространенному заблуждению, к «малому народу» относятся не только читатели «Новой газеты», посещающие тусовки на Болотной площади, но и львиная доля госаппарата, в том числе самого высокого уровня, которых справедливо именовать капиталистами от госслужбы. Хотя их принадлежность к малому народу обусловлена, как правило, не столько убеждениями, сколько страхом перед возмездием со стороны ограбленного ими большого народа, эти лица создают «креативным» творцам нового мира и нового человека режим наибольшего благоприятствования.

«Малый народ» потчует нас своей продукцией уже больше 20 лет, они установили жесточайшую либеральную цензуру в СМИ, но мы до недавних пор практически не отвечали. Может быть, потому что еще со времен равноапостольного князя Владимира заботы по защите общественной нравственности и поддержке национальной культуры взяло на себя государство, а мы привыкли верить государству.

Но всякому терпению приходит конец, - особенно, когда осознаешь религиозную подоплеку тотального наступления антикультуры. Ведь деятельность «креативного класса» имеет явно выраженный мессианский характер и нацелена на слом традиционных духовных скреп русского народа и всей русской, или, если хотите, евразийской цивилизации. Постмодернисты хотят изменить не какие-то отдельные черты, но весь нравственный облик народа, его архетип. Причем, для его же, народа, блага, которое они видят в том, чтобы Россия могла влиться в «цивилизованный мир».

Есть ощущение, что осознание подлинных, религиозных основ антикультуры, появляется не только у представителей простого верующего народа, но и у лучших представителей властейпредержащих. Именно поэтому так важно сейчас нам, представителям русской интеллигенции, создавать низовые, народные механизмы воздействия на антикультуру, как непосредственно, так и через органы государственной власти, в первую очередь суды и правоохранительные органы, чем и занимается движение «Народный Собор». Призываем всех людей доброй воли принимать активное участие в этой деятельности.

Андрей Цыганов, публицист, координатор движения «Народный Собор»