Подавляющее большинство нынешней молодежи бесконечно далеко от идеи отдать свою жизнь за Родину - не гипотетически, а совершенно реально. Этому поспособствовало и время, и «среда обитания», где произошла «переоценка ценностей», где бескорыстие и героизм могут стать предметом иронии и насмешек «продвинутых и высокоразвитых» умников. Может показаться, что так было всегда. Однако если оглянуться на несколько десятков лет назад, то мы увидим, что мужество, отвага, бесстрашие и альтруизм были совершенно естественны для молодых людей, которым пришлось столкнуться лицом к лицу с ужасной, кровавой, беспощадной Великой Отечественной войной. И примеры героизма, проявленные на войне молодежью, фактически детьми по нынешним меркам, не прекращают поражать и восхищать.
Евдокии Завалий, получившей от фашистов страшное прозвище «Фрау Черная смерть», к моменту начала войны едва исполнилось 15 лет. Она стала кавалером орденов Октябрьской Революции, Красного Знамени, Красной Звезды, Отечественной войны I и II степени, и почти 40 медалей, в том числе «За отвагу», «За оборону Севастополя», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За освобождение Белграда».
Евдокия Николаевна Завалий Евдокия Николаевна Завалий родилась в селе Новый Буг Николаевской области. Ей пришлось, как и многим подросткам, стремившимся сразиться с фашистами, «прибавить» себе несколько лет. Видимо, благодаря этому теперь в официальных источниках дата рождения Е. Завалий указана как 28 мая 1924 года, хотя сама она неоднократно в интервью говорила: «Я ведь совсем девчонкой на войну попала, еще шестнадцати не стукнуло. Три раза бегала к военкому, а он мне: «Молоко сначала подотри!» - «Какое молоко?» - «Материно, не обсохло еще!» Но фронт приближался, и вскоре война сама пришла за мной». Юная Евдокия работала в колхозе имени Коцюбинского Новобугского района. Мотыжила сахарную свеклу, ворошила сено, сгребала на току пшеничное зерно. Она находилась в поле, когда в небе появились немецкие самолеты, началась бомбежка, был высажен парашютный десант. 25 июля 1941 года бои шли уже рядом с ее родными местами. Девушке довелось перевязывать раненых бойцов и командиров. 13 августа 1941 года немецкие войска приблизились к Новому Бугу. Их наступление сдерживали части 169-й стрелковой дивизии 18-й армии. Ночью советские части по приказу командования оставили Новый Буг, и 14 августа немцы заняли родное село Евдокии. Когда 96-й кавалерийский полк 5-й кавалерийской дивизии 2-го кавалерийского корпуса стал отступать, она уговорила командира полка взять ее с собой, сказав, что ей скоро 18 лет. Евдокия Николаевна вспоминала, как второпях она отправлялась на войну: «Хотела забежать домой за кофточкой, но возле дома столкнулась с бабушкой. Увидев меня, та заголосила: «Ой, шо ж ти робиш? Вернися, золота моя!» А потом вдруг крепко обняла, зашептала что-то и посмотрела в глаза: «Онучечка! Четыре раза будешь кровью стекать! Но тебя принесут белые гуси...» И перекрестила. Бабушка моя людей лечила травами и судьбу предсказывала. Прожила на свете 114 лет». Предсказание бабушки сбылось - в течение войны Е. Завалий была четыре раза ранена и дважды контужена. Впервые она получила тяжелое ранение на Хортице, во время жаркого боя 96-го кавалерийского полка. Советские солдаты переправлялись через Днепр вплавь, на хлипких плотах из подручного материала. Юная санитарка получила проникающее ранение в живот, после чего попала в госпиталь под Краснодаром. Медики хотели комиссовать девушку, но она отказалась и после лечения была направлена в запасной полк. Когда отбирали солдат на передовую, произошло судьбоносное недоразумение - Евдокию приняли за парня: в гимнастерке и галифе, коротко стриженная после госпиталя, она мало чем отличалась от других солдат. А в документах было записано «Завалий Евдок. Ник.» На свой страх и риск Евдокия не стала разубеждать командование. И попала в 6-ю десантную бригаду. 
Солдат «Завалий Евдок. Ник.» Почти 8 месяцев воевала наравне с мужчинами: «Меня сразу же признали «своим парнем», а после того как под Маздоком я взяла в плен немецкого офицера, направили в отделение разведки, и вскоре я стала его командиром. Очень тяжелые бои шли на Кубани, в районе станицы Крымская. Там наша рота попала в окружение. В разгар схватки погиб командир, и, заметив растерянность бойцов, я - старшина роты - поднялась во весь свой «гигантский» рост и крикнула: «Рота! Слушай меня! Вперед, за мной!» Бойцы поднялись в атаку, и нам удалось сломить сопротивление противника, выйти из окружения. В этом бою я получила второе тяжелое ранение. Вот тогда-то и разоблачили Евдокима». Евдокия Николаевна боялась, что ее снова отправят в санитарки. Но были учтены боевые заслуги отважной девушки. К тому же положение советских войск было крайне тяжелым, ценные кадры были на вес золота. В 1943 году она была направлена на шестимесячные курсы младших командиров, и после окончания их, в звании младшего лейтенанта, получила назначение командиром взвода в 83-ю бригаду морской пехоты Краснознаменной Дунайской флотилии. «Так я из «товарища Евдокима» превратилась в «лейтенанта Дусю». Матросы мне попались как на подбор - рослые, крепкие, отчаянные хлопцы. Ребята из соседних взводов вначале смеялись над нами: «Дуськин взвод!» Но прошло время, и стали называть уважительно: «Дусины гвардейцы». А мои автоматчики называли меня по-мужски - командиром, а иногда ласково Евдокимушкой...» Евдокия Завалий стала единственной женщиной, возглавившей в годы Второй мировой войны действующий на передовой линии фронта взвод морских пехотинцев. Со своим взводом она участвовала в крупнейшей десантной операции Великой Отечественной войны - Керченско-Эльтигенской, когда под вражеским огнем морские пехотинцы сумели закрепиться на плацдарме и обеспечили высадку основных сил. За эту операцию Е. Завалий получила орден Отечественной войны II степени. За штурм Сапун-Горы 7 мая 1944 года во время освобождения Севастополя она была награждена орденом Отечественной войны I степени. Количество боев, в которых приняла участие и из которых вышла живой Евдокия Николаевна, поражает: она участвовала в боях за Балаклаву, Сахарную Головку и Керчь, переправлялась через Днестровский лиман, освобождала Бессарабию, воевала за освобождение Тамани, Туапсе, Новороссийска, высаживалась с десантом в румынскую Констанцу, болгарские Варну и Бургас, Югославию. Иногда приходилось быть участницей 8-9 атак в течение суток. Когда Евдокию Николаевну спрашивали о том, как хрупкой юной девушке удавалось командовать взводом морских пехотинцев, какие слова находились для поднятия боевого духа, она вспоминала: «Слова самые обычные: «Взвод! Слушай мою команду!» Голос-то у меня громкий всегда был, с детства песни пела под свой аккордеон. Поначалу, конечно, бывало, хмыкали хлопцы в мою сторону, но я внимания не обращала. Ничего-ничего, думаю, я вам еще покажу кузькину мать! Волю в кулак, очи озверелые и - вперед! Хотелось нос мужикам утереть, показать, что могу воевать не хуже, если не лучше их. И они привыкли ко мне, зауважали. Если бы не приняли как командира, сто раз была бы убита. Ведь немцы охотились за мной, после того как узнали, что «черными комиссарами» командует женщина, но ребята мои каждый раз выручали. 
Бойцы «Дуськиного взвода» (слева направо): матрос Пряморуков, лейтенант Завалий, старшина второй статьи Седых Поднимаю их в атаку: «За мной!» Догоняют и обходят меня, прикрывая, бесстрашные, отчаянные - Жора Дорофеев, Петро Мороз, Саша Кожевников, три Димы - Ваклерский, Собинов и Седых... Каждый из пятидесяти пяти моих автоматчиков до сих пор стоит перед глазами, хотя никого из них уже нет в живых. Димка Седых бросился под танк с последней гранатой, Миша Паникахо заживо сгорел, облитый горючей смесью, но успел вскочить на вражеский танк и поджечь его, Ваня Посевных... Когда появился во взводе, смерил презрительным взглядом: «Бабе подчиняться неохота!» А в боях за Будапешт он прикрыл меня от снайперского выстрела, подставив свою грудь... До Победы дошли только шестнадцать моих ребят, сегодня из нашего спецвзвода 83-й бригады морской пехоты осталась я одна. Так и не привыкла терять. На фронте слезы прятала под плащ-палаткой, чтобы, не дай Боже, не увидел кто и не заподозрил в слабости. Понимаешь, я просто не имела права быть слабой, бояться. Но все равно боялась... крыс. Ничего с собой поделать не могла, крысы для меня страшнее немцев были - голодные, по ночам в лицо бросались, за пятки грызли. Лучше не вспоминать...» Одним из самых сложных испытаний, выпавших на долю «Дуськиного взвода», стало участие в Будапештской наступательной операции. Взводу Евдокии Завалий было поручено взять штаб немецкого командования, находившийся в крепости, все подходы к которой были заминированы. Разведчики нашли единственный путь - по канализационному каналу, полному зловонных нечистот. Дышать там было практически невозможно, десантникам пришлось использовать трофейные кислородные подушки. На 35 человек их было всего 18, поэтому морские пехотинцы пользовались ими по очереди. Тоннель оказался уже, чем предполагалась, - десантники шли, согнувшись в три погибели, по колено в нечистотах. Двое матросов задохнулись в подземелье. Но разведчики все верно рассчитали: солдатам удалось незамеченными выбраться на поверхность и атаковать немцев. Внезапное появление «черных комиссаров» повергло противника в замешательство. Взводу Е. Завалий удалось взять в плен немецкого генерала. Евдокия Николаевна вспоминала: «Когда ему сказали, что мы прошли под землей, не поверил, пока не увидел разведчиков, не успевших отмыться от грязи и нечистот. Когда услышал, что комвзвода была девушка, опять не поверил и оскорбился: «Худшего издевательства вы не могли придумать?!» Вызвали меня. Пришла в штаб грязная, как черт, разит от меня за километр. Майор Круглов, зажимая нос платком, обращается ко мне: «Доложите, как пленили немецкого генерала!» И вдруг немец протягивает мне пистолет системы «Вальтер» - плохо, видать, обыскали его ребята. «Фрау русиш черный комиссар! Гут! Гут!» Я глаза вытаращила на политотдел, те кивают - бери. Потом ребята именную надпись мне на этом пистолете сделали...» 
Евдокия Завалий с боевыми друзьями За эту операцию Евдокия Завалий была награждена орденом Красного Знамени. После окончания войны Евдокию Николаевну направили на учебу в военное училище, но из-за ранений, полученных во время войны, службу пришлось оставить. «Я потом после войны еще долго по ночам «ходила в атаку». Кричала так, что соседи пугались. А бабушка молилась и говорила маме: «Это нечистый дух из нее выходит!» - вспоминала Евдокия Николаевна. В 1947 году Евдокия Завалий демобилизовалась и приехала в Киев, где познакомилась со своим будущим мужем Михаилом. У супругов родилось двое детей. Впоследствии появились четверо внуков и четверо правнуков. 
«Я сохранила фотокарточку, на которой снята незадолго до Победы. В морской офицерской форме, с автоматом на груди. Но желаннее всего - красивое гражданское платье, безоблачная любовь, счастливое материнство. Пусть так и будет у женщин всех поколений!» Е. Завалий После войны Е. Завалий вела активную работу среди молодежи. С рассказами о своем взводе морской пехоты она объездила множество городов, воинских частей, кораблей и подводных лодок. В мае 2009 года Евдокия Николаевна участвовала в торжествах по случаю Дня Победы и 65-летия освобождения Севастополя, а осенью с делегацией украинских ветеранов посетила Азербайджан. Всего в 2009 году она провела более 130 встреч с молодежью на Украине, в России, Азербайджане и Молдавии. Не всегда можно предугадать, откуда будет наступать враг. Евдокия Завалий делилась переживаниями: «Я выступала в школах, чтобы дети знали правду, а не росли Иванами, не помнящими родства. Привезла из Севастополя тридцать комплектов тельняшек и бушлатов для ребят из 104-й школы в Пуще-Водице, куда с радостью ходила каждый год 9 мая. А 1 сентября 2007 году этой школе торжественно присвоили имя фашистского головореза Романа Шухевича. Нужна ли теперь там моя правда?» Нужна и особенно сейчас, как никогда! 
Эстафета поколений. «Не предать память!» «К человеческим потерям привыкнуть нельзя, - говорила Евдокия Николаевна, - но выжить все-таки можно. Главное - не утратить память и не предать ее. На ней ведь держится мир, но как объяснить это людям?» Евдокия Завалий скончалась 5 мая 2010 года в Киеве, не дожив 4 дня до 65-летия Великой Победы. Хорошо бы нам увековечить память этой удивительной женщины. Можно ли это сделать в стране, в которой школам присваивают имена нацистских холуев?
http://odnarodyna.com.ua/articles/4/2414.html
