У моей научной руководительницы была поговорка «В дерьме не разбираются». Это означало, что на некоторые низкие предметы и явления не стоит тратить своего внимания, вникая в их благоуханные детали, и относилось в основном к научным материям (бездарным работам, например) -- но сильно пригодилось в обычной жизни. Именно эта поговорка -- первое, что приходит в голову в связи с дискуссией о фильме «Школа».
Я не о художественном качестве этого фильма -- в художественном смысле сериал «не забирает», не оставляет следа. Кто хочет возразить, пусть вспомнит «Груз 200» -- вот там достоинств формы при омерзительности содержания -- хоть ложкой ешь, есть о чем поговорить ценителям безобразного. Фильм Валерии Гай Германики на шедевр безобразного не тянет.
И даже не о том, что фильм показывает нечто запредельно страшное. Нет, рутина -- ни тебе перверсий, ни расчлененки. Нет материала на хлесткий заголовок «Тайны зловещих школьников раскрыты на Первом канале». Все как в жизни -- если брать жизнь в разрезе милицейского протокола или ведомости административных штрафов. Скука. Авторы фильма называют эту скуку «правдой».Сногсшибательный эффект фильма, заставляющий множество самых разных людей требовать запрета этого новаторского зрелища (как и само новаторство) -- на мой взгляд, совершенно в другом.
Впервые мир показан с позиций нормальности всякого зла -- с позиций вполне бесовских. Этот мелкий мир растленен до основания, и дело тут не в «сценах» (хотя, действительно, определенная часть шока связана с тем, что про детей еще такого не снимали, как-то считалось, что это нельзя, так что еще один шажок к показу порно в прайм-тайм сделан, можно поздравить Первый канал с новыми коммерческими перспективами).
В этом мире, кроме гнусности, и нет ничего. Так видят авторы, и именно эту позицию транслирует Первый канал в «детское время». Человек, вне зависимости от возраста, мелок, гнусен, амбициозен и готов дать в рыло всякому встречному в любую минуту -- физически или морально, без повода и объяснения. Именно поэтому так прыгает камера, брезгуя заглянуть героям прямо в лицо, выхватывая неприглядные морщины или прыщи. Любовь в этом мире -- оскорбление, а дружба -- истерия, слезливое примирение после драки с вырыванием волос. Кто сильней, сексапильнее и наглее -- тот и прав. И даже пресловутая подростковая сексуальность дана с такой же брезгливой скукой -- рутина! Неудивительно для Гай Германики, которая в интервью бравирует причастностью к порноиндустрии («станки!»).
«Смотрите, люди, какая же мы с вами дрянь! -- изо всех сил пытаются сказать авторы сериала. -- Видели? А выше этого и нет ничего, нате, ешьте!» Именно это -- настоящий плевок обществу в лицо, а не показ каких-то якобы правд о школе.
Так что зря все «интеллигентные люди» так ополчились на чиновников, высказавшихся за запрет фильма. Общество, которое принимает такой взгляд, не оскорбившись, и даже с удовольствием и одобрением начинает подхрюкивать -- «мы дрянь, мы дрянь, покажите нам еще серий о нас, гадких!» -- не заслуживает внимания и сочувствия.
Есть вещи, которые должны быть разрушены, как должно было разрушить Карфаген, убивавший собственных младенцев. Накачки цинизмом дважды в сутки не должно быть в эфире. Так что оставьте сомнения и интеллигентский страх «быть как чиновники», господа. И чиновники, как это ни странно, иногда правы. Как не сделать при этом амбициозную Валерию в глазах интеллектуальной публики мученицей, Пострадавшей от Косных Мещан -- ну, можно придумать. Пустить сериал в продажу на дисках с пометкой «для тех, кто любит скучное кино», к примеру.
Юлия ДАНИЛОВА, главный редактор сайта Милосердие.Ру
http://www.miloserdie.ru/index.php?ss=20&s=36&id=11085&print=1
