Изящно оформленная книга с интригующим названием «Тайна гибели российских поэтов: Пушкин, Лермонтов, Маяковский» вышла недавно в серии «Антология пермской литературы». Автор - Михаил Иванович Давидов, по профессии врач-уролог, кандидат медицинских наук, шёл к её созданию долгие годы: книге предшествовали десятки статей.
В автобиографии «О себе без глянца» он так рассказал об этом читателям: «Может ли человек замыкаться только на своей профессии? Ведь жизнь даётся один раз! Прожить её ярко, не ограничиваясь узким мирком своей основной специальности, а заниматься многими интересными делами - вот что важно для современного человека! Для меня таким примером является А.П.Чехов, прекрасный врач, которому врачебная практика не мешала заниматься всю жизнь литературой... Я почти сорок лет в свободное от работы время и в период отпусков увлечённо занимаюсь историей литературы».
Действительно, в истории мировой литературы немало врачей, которые обрели широчайшую известность как писатели: Антон Чехов, Викентий Вересаев, Артур Конан Дойл, Сомерсет Моэм, Луи Буссенар, Арчибальд Кронин, Кобо Абэ, Михаил Булгаков, Василий Аксёнов и многие другие. Врач и писатель Михаил Давидов сумел занять свою нишу в этом ряду.
Так уж случилось, что пытливого, любознательного Михаила Ивановича интересовали не только творения классиков отечественной словесности, но драматические судьбы и преждевременная кончина многих из них. В трудах учёных и публицистов, написанных задолго до него, находил Давидов немало неясностей, загадок, противоречий. Они не завали ему покоя. Как тут быть? Напрашивался один-единственный ответ: докопаться до истины самому. Так началась для него многолетняя кропотливая работа в архивах Москвы, Санкт-Петербурга, Пятигорска, участие в трёх экспедициях по поиску истинного места дуэли Лермонтова, поиски редких документов, переписка с учёными и литературоведами.
В книгу, как говорится в аннотации, вошли три документальные повести и две статьи, посвящённые трагической судьбе и гибели великих национальных поэтов России. Уже при чтении первой повести «Сердечная и огнестрельная раны Пушкина» возникает ощущение повторяемости истории. М.Давидову удалось художественно воссоздать и ситуацию, предшествующую дуэли, и сам ход рокового поединка, и последние сорок шесть часов жизни поэта. Воссоздать настолько достоверно, что у читателей появляется эффект присутствия при дуэли, восхищение мужеством смертельно раненого Пушкина и ощущение горечи от невосполнимой утраты: «Для Александра Сергеевича это были мучительные часы тяжёлых физических и душевных страданий. Но вёл себя очень мужественно. Несмотря на сильные боли, он старался подавить в себе стоны, не кричать, чтобы не беспокоить супругу, родных, друзей. Сразу вспоминается Безруков - «Пушкин», - от дикого крика которого при съёмках фильма дрожали стены и вибрировали барабанные перепонки кинооператора». Будучи подлинным христианином, Пушкин беспокоился за судьбу своего секунданта Данзаса и убеждал друзей не мстить своему врагу Дантесу.
Стилю Михаила Ивановича присуща почти графическая точность и лаконизм: ёмко и метко очерчены в повести два противостоящих друг другу лагеря. С одной стороны - голландский посланник барон Луи Геккерн, содомит и матёрый интриган, усыновлённый им убийца Пушкина - француз Жорж Дантес, авторы пасквиля, причислившие гениального поэта к кавалерам ордена рогоносцев, и даже Екатерина, старшая сестра Натальи Николаевны, на которой женился лишённый всяких моральных принципов Дантес ради ухаживаний за женой поэта.
Придворным интриганам противостояли близкие друзья поэта: В.А.Жуковский, П.А.Вяземский со своей женой, А.И.Тургенев, М.Ю.Виельгорский, В.И.Даль. Они не отходили от смертного одра Пушкина, всячески пытаясь облегчить страдания умирающего, но не смогли предотвратить дуэли.
История повторяется. Михаил Давидов страстно полемизирует с нынешними либералами, выступая против искажения и очернения облика великого русского поэта в телефильме «Последняя дуэль»: «Он изобилует множеством исторических ошибок и хронологических искажений, а актёр Сергей Безруков изобразил Пушкина в духе подлинной американской негритянской культуры». Поражает огромная доказательная база книги: многочисленные рисунки, фотографии, чертежи. Открытием автора стал подлинный ход раневого канала А.С.Пушкина.
Та же глубина и занимательность изложения, та же острота полемики присуща второй документальной повести «Лермонтов и Мартынов: трагическое противостояние». Опираясь на достоверные факты, автор сумел убедить читателей, что многочисленные версии заговоров не имели ничего общего с действительностью и что причиной дуэли Лермонтова и Мартынова послужили личные взаимоотношения этих двух непростых людей.
Под пером Михаила Давидова во всех деталях предстал внешний облик и раздвоенный, противоречивый характер поэта: сироты и в высшей степени избалованного ребёнка. Возмужав, он любил, по словам его родственника И.А.Арсеньева, «проявлять свой ум, свою находчивость в насмешках над окружающею его средой и колкими, часто очень мелкими остротами оскорблял иногда людей...». Достоверно воссоздан портрет и карьерный путь антагониста поэта - Николая Мартынова, считавшего, что стихи его ничуть не хуже лермонтовских и страдавшего уязвлённым самолюбием, комплексом Сальери.
Читатель второй повести погружается в атмосферу курортного сезона Пятигорска - кавказского Монако - весны и лета 1841-го года. Пейзажные зарисовки чередуются с точно воссозданными центрами притяжений местной и приезжей знати, с глубоким анализом той цепи роковых случайностей, которые привели к неизбежности поединка. В этой цепи - лермонтовский альбом шаржированных рисунков, приведший Мартынова в состояние озлобления и ненависти к поэту. Особое внимание уделил автор стремлению поэта к примирению, жесточайшим условиям поединка и детальному его воспроизведению. Михаил Юрьевич не хотел убивать квазипоэта: выстрелил в воздух, но перед этим оскорбил противника, назвав его дураком.
Примечательно, что в повести М.Давидова в момент дуэли на одной чаше весов оказались шаржи, карикатуры, язвительные насмешки, на другой - жизнь человека, каждая строка которого гениальна:
Ночь тиха, пустыня внемлет Богу,
И звезда с звездою говорит.
Глава «Поединок» завершается впечатляющей картиной грозы, своего рода художественным параллелизмом с происшедшей трагедией: «Убийца первым покинул место преступления. Гроза и страшный ливень ещё более усилились. Удары грома готовы были расколоть небо, потоки воды изливались на землю. Словно сама природа, свирепствуя, негодовала по поводу совершённого злодейства!» Убедительным дополнением к повести послужила статья, где автор подверг беспощадной критике позицию современных лермонтоведов, пытающихся всячески обелить Н.С.Мартынова.
Открытием Михаила Давидова стало найденное им точное место дуэли М.Ю.Лермонтова, чему предшествовала огромная работа в музеях, архивах, и поиски на месте в ходе трёх научных экспедиций.
Не менее занимательна по форме и глубока по содержанию третья документальная повесть: «Не поставить ли лучше точку пули в своём конце...» - о тайне гибели Владимира Маяковского. Она интригующе начинается эпизодом ссоры великого пролетарского поэта с его любовницей актрисой Вероникой Полонской, названной автором «Дантесом в юбке», и роковым выстрелом, прозвучавшим после отказа замужней Полонской соединить свою жизнь с поэтом.
Книга рассчитала на читателей старше шестнадцати лет, и это вполне закономерно. Людям с уже сформировавшимся мировоззрением будет легче понять трагедию последних лет жизни поэта, о чём достоверно повествует автор: «Владимир Маяковский все последние годы перед смертью пытался вырваться из неординарной, тройственной семьи с Бриками (Маяковский, Лиля Юрьевна и Осип Максимович Брики, так называемый «бриковский треугольник»). Л.Ю. и О.М. Брики с 1912 года официально состояли в браке и не собирались разводиться. Одновременно Лиля Юрьевна считалась гражданской женой Владимира Владимировича... Брики не хотели отпускать его из «семьи», из их тройственного союза, так как жили за счёт издания его произведений».
Более того, Михаил Давидов обосновал факт, что именно Брики нашли для Маяковского, остро желавшего создать обычную традиционную семью, 21-летнюю актрису Веронику Полонскую, всячески оттягивавшую решение вопроса. Художественно убедителен финал повести: «По свидетельству Николая Асеева, в трагические дни апреля 1930 года Владимир Маяковский с болью и мукой во взгляде и голосе признался Веронике: «Я не могу жить без тебя!» «Ну и не живите!» - спокойно, почти весело прощебетала она.
В полемике со сторонниками версии убийства Маяковского Михаил Иванович привёл неопровержимые доказательства его самоубийства, проделав и на сей раз огромную, воистину титаническую работу по сбору и систематизации фактов. Каждый раздел книги содержит обширную библиографию. Можно по-хорошему позавидовать удивительной работоспособности автора, отдать должное его выверенной гражданской позиции, направленной против всяческой фальсификации истории литературы и наших великих имён.
«Тайна гибели российских поэтов» - это, воистину, захватывающее чтение! На мой взгляд, книга должна стать настольной для учителей литературы и преподавателей ВУЗов, для всех любителей и ценителей отечественной словесности.
