Как сообщалось, в Милане Президент России провел переговоры с П.Порошенко, А.Меркель, Д.Кэмероном, Ф.Олландом, Ж.М.Баррозу и Х.Ромпеем по поводу ситуации на Украине.
Итоги встречи прокомментировал в интервью «Русской народной линии» кандидат исторических наук, заместитель директора Института международных отношений и мировой истории Нижегородского государственного университета им. Н.И.Лобачевского политолог Роман Голубин.
Переговоры не очень продуктивные в плане тех ожиданий, которые могут быть у наших западных партнеров, и у части общества, как российского, так и украинского, потому что очень сильны противоречия, и точек соприкосновения до сих пор не видно. На эту проблему взгляд диаметрально противоположный у нас и у противоположной стороны.
Я расцениваю эту встречу в общем, как и отдельные встречи, как некий шаг к возможному диалогу и к тому, что Владимир Владимирович Путин остается в глазах западного сообщества рукопожатным лидером. Запад не прерывает с нами все контакты, впрочем, как и мы с ним. Но я думаю, что эти встречи только подтвердят их точку зрения на эту проблему и нашу точку зрения на эту проблему. Я не жду от них каких-то больших ожиданий, потому что тут есть несколько главных вопросов.
Первое. Мы декларировали достаточно давно, что нас не устраивает политика Запада, которая направлена на продвижение инфраструктуры, прежде всего, военно-политического альянса НАТО к нашим границам.
Второй момент — деструктивная политика, ведущаяся на нашей периферии по нашим границам, в том числе в республиках бывшего Советского Союза с намеком на использование тех же самых технологий и тех же самых возбуждений аналогичных процессов в самой России. Нас не устраивает формирование Западом идентичности у тех народов, которые раньше входили в Советский Союз, а до этого в Российскую Империю, и которые являются нашими соседями. Идентичности, которая абсолютно враждебна нам, построенной на отрицании нашей общей истории, причем не только советской, но и уходящей вглубь веков. Наше политическое руководство четко дало понять, что кончились времена безвекторной политики Российской Федерации, мы выработали внутреннюю политику, мы выработали четкую внешнюю политику, мы добились консолидированного признания общества и одобрения этой политики.
Следующий момент. Политическая и экономическая элита страны частично вынужденно, а частично добровольно показала свою лояльность, в том числе этой внутренней и внешней политике, поэтому Западу тяжело с этим смириться и это понять. Поэтому процесс переговоров будет очень длительным.
То, что происходит сейчас в Италии, — это первый небольшой шажок в сторону поиска хоть какого-то диалога и компромисса. Об этом я и ранее говорил - ожидать от этой встречи прорывных шагов не стоит.
Тут много причин, с моей точки зрения. Во-первых, Евросоюз боится выглядеть в глазах Восточной и Центральной Европы недееспособной структурой. Мы понимаем, что Евросоюз - неполноценное государственное образование, которое не имеет статуса полноценного государства, а крупные европейские проекты инициированы ведущими европейскими странами, прежде всего, Германией. И ЕС очень важен для немцев, почему Меркель очень часто встречается с Владимиром Владимировичем. Он одним своим решением может поставить под сомнение вообще всю эффективность и дееспособность этого проекта, в том числе снабжения Европы энергоносителями, в том числе перед зимой, что очень важно.
Во-вторых, европейская экономика испытывает очень сильный прессинг от этих санкций, и мы видим, что нет консолидированной позиции, прежде всего, в бизнес-сообществе Европы, что дестабилизирует внутриполитическую ситуацию внутри государств-лидеров Европы. Это тоже очень важно.
В-третьих, Евросоюзу надо купировать процессы, которые происходят в Европе. Это и шотландский прецедент, и каталонский прецедент. Тем более, такие процессы на Украине крайне невыгодны самому Европейскому Союзу. Поэтому мы видим, что европейские лидеры действительно в панике. Они пытаются эту проблему решить. С другой стороны, у них есть геополитический хозяин, который диктует им повестку дня, и чьи интересы кардинально расходятся с рядом интересов Европейского Союза. Поэтому голова больше болит у них, а не у нашего российского руководства. Владимир Владимирович был бы не против значения экономической позиции, но Россия, предвидев такую ситуацию, достаточно подготовилась и экономически и инфраструктурно.
Мы видим, что происходит ускорение процессов подписания договоров, в том числе переориентация на другие виды экспорта наших основных экспортных товаров в восточном направлении, диверсификация их. Это тоже было частью заранее продуманной политики. Мы предвидели, что такая ситуация может сложиться. Да, резервов нам пока хватит на полтора-два года для того, чтобы сносно выдержать те социально-экономические обещания, которые Президент и правительство дали обществу. Европа, я думаю, не выдержит дольше полутора-двух лет. Это тоже не в ее интересах. Я думаю, все разрешится более-менее благополучно.
Но еще не надо забывать, что наше руководство не может просто взять и отказаться от своей политике по той же, например, Украине. Это вызвано, прежде всего, тем, что в таком случае обо всех интеграционных процессах, которые инициировало российское руководство, можно забыть и похоронить их. Поэтому это неприемлемо.
