В ходе перекрестного допроса 27 мая Колм Дойл подтвердил слова Радована Караджича, что в апреле 1992 года он с трудом убедил мусульманского боснийского лидера и Председателя Президиума Боснии и Герцеговины (БиГ) Алию Изетбеговича отправиться на мирные переговоры в Лиссабон, сообщает Радио-ТВ Республики Сербской (РТРС). По словам Дойла, Изетбегович боялся, что на пути к сараевскому аэродрому, находившемуся под контролем сербов, его убьют.
«Сербы никогда бы не убили Изетбеговича. Ваши спекуляции о том, что сербы могли бы убить Изетбеговича, безосновательны, так как у нас нет традиций терроризма, и мы против убийств», - заметил Караджич. По его словам, лидеры мусульман уже в то время «выбрали войну, потому что в конце апреля 1992 года приказали блокировать сараевские казармы Югославской народной армии (ЮНА), а в начале мая - убивать солдат в городе».
В ответ на обвинения в том, что сербы проводили этнические чистки и присваивали имущество, принадлежавшее несербам, Караджич продемонстрировал Дойлу два своих приказа за апрель 1992 года о запрете перемещать несербское население и об аннулировании передачи имущества сербским властям.
В ходе своего выступления Караджич подчеркнул, что международное признание независимости Словении и Хорватии было преждевременным, а признание независимости БиГ - «большой ошибкой международного сообщества». Дойл отказался обсуждать эту тему, заявив, что она находится «вне сферы его профессиональной деятельности».
На заявление Караджича о том, что, по заключению представителей миротворческих сил, в 90% случаев за нарушения перемирия ответственность несет боснийская мусульманская сторона, Дойл ответил, что не состоял в миротворческих силах ООН, и что такие данные его удивляют.
Дойл продолжил давать показания 28 мая. Стороны коснулись кровавого инцидента 27 мая 1992 года, когда в Сараево была из миномета обстреляна очередь за хлебом. По словам Дойла, в итоге сербская сторона была вынуждена передать сараевский аэродром под контроль ООН и разрешить доставку гуманитарной помощи в город. Если следовать нормальной логике и исходить из принципа «кому выгодно», то результаты обстрела были явно на руку мусульманской стороне. Таким образом, получается, что Дойл признал - обстрел очереди за хлебом 27 мая в Сараево произвели не сербы, а те, кому было выгодно представить их агрессорами и убийцами мирных граждан. Уже через два дня - 30 мая 1992 года - СБ ООН проголосовал за санкции против Югославии, которые мусульмане и хорваты восприняли как одобрение своих действий.
«По моим воспоминаниям, решение о передаче аэродрома ООН достигнуто на конференции в Лиссабоне после обстрела очереди, а до этого не было никакого прогресса», сказал Дойл. Также он вспомнил, что мусульманский представитель Харис Силайджич сообщил, что конференция бессмысленна, и он ее покидает, но позднее пришел Караджич и заявил, что сербы не причастны к обстрелу. «Никто не сказал, кто выпустил мину», - отметил Дойл. На утверждение Караджича, что целью инцидента было «прервать конференцию, так как мусульмане хотели, чтобы вся Босния была их», Дойл ответил, что помнит только то, что обстрел людей в очереди был причиной того, что конференция была прервана. Может быть, если бы Дойл не был таким забывчивым, то стало бы известно, что подрыв очереди устроили даже и не мусульмане, а та сила, что стояла за разрушением Югославии, как единого государства. Только расследовать этот взрыв на международном уровне желающих нет. Что показательно... На этом Колм Дойл давать показания закончил.
Радован Караджич попросил у суда прервать процесс, и предоставить ему 30 дней для ознакомления с «дневниками Ратко Младича». Экс-президент Республики Сербской отметил, что эти документы находятся в прямой связи с выступлениями следующих свидетелей на его процессе. Однако ему в этом было отказано.
Суд над Караджичем продолжится в понедельник, когда должен быть завершен перекрестный допрос журналиста Арнаута Ван Линдена. Вопреки требованию Караджича, после 31 мая суд переходит на четырехдневную рабочую неделю вместо трехдневной.
Михаил Ямбаев, к.и.н., н.с. Института славяноведения РАН, специально для «Русской народной линии»
