Стихийное бедствие, которое переживает наша страна - и, частности, столица - остается наиболее важной темой в новостях, самые посещаемые сайты в интернете - это сайты метеорологов, где люди надеются найти информацию о том, когда же все это кончится. Жара уже долгое время висит над городом, кондиционеры есть у очень немногих, вентиляторы сначала резко подорожали, потом вовсе исчезли из продажи. Но главная беда - это даже не жара как таковая, а густой ядовитый смог, окутавший столицу после лесных пожаров. Кто-то носит медицинские повязки, малоэффективные в этом случае, кто-то - даже противогазы, но даже они не могут защитить от наиболее ядовитой составляющей смога - угарного газа. Люди больные и пожилые становятся первыми жертвами таких погодных условий - морги с трудом справляются с вдвое выросшим числом умерших, но тепловой удар в сочетании с отравлением угарным газом убивает и довольно молодых людей.
Любой кризис (а по-гречески слово "кризис" значит "суд") выявляет в людях различные качества, ставит их перед выбором, который они совершают по-разному. Для кого-то происходящее - повод для нападок на власти; и, наверное, нет ничего удивительного в том, что люди, испуганные и озлобленные, обращают свой гнев против начальства. Те, кто видит в абсолютно любом событии повод выступить против "режима", с радостью подхватывают такое настроения. Беда в том, что такая ругань в адрес властей не только не может ничего исправить - она забивает всякую возможность конструктивной и здравой критики. Мы заранее знаем, что каковы бы ни были действия властей - хоть превосходными, хоть из рук вон плохими - определенные люди все равно будут говорить одно и тоже - во всем виноват режим, кабы не режим, мы бы все дышали, как на горном курорте. Это делает такие обличения режима совершенно бесполезными с точки зрения выявления каких-либо реальных упущений.
Другая проблема, которая часто возникает во времена стихийных бедствий и возникла сейчас - это панические слухи. Интернет, с его анонимностью, увы, создает возможности для того, чтобы вбросить какие-нибудь сигналы тревоги, какие-нибудь сенсационные разоблачения, которые потом во множестве перепечатываются людьми, которые ни минуты не задумываются над достоверностью такой информации. А ведь можно просто поинтересоваться именем самого разоблачителя, именами предполагаемых злодеев, дать делу законный ход - ведь свобода слова существует, в частности, для разоблачения злоупотреблений. Когда речь идет о том, что по сообщению такого-то респондента, который отказывается себя называть, некие представители властей (которых он тоже отказывается назвать поименно) творят такие-то безобразия - абсолютно никакой пользы для пресечения реальных безобразий тут быть не может. Весь эффект, который может произвести распространение таких анонимных "разоблачений" - это только нагнетание атмосферы недоверия и страха. Например, высказывалась уверенность, что погорельцы не получат обещанной им властями помощи - потому что "все украдут". Это оказалось не так - как сообщают из сгоревшей деревни, обещанную государственную помощь люди получили - по 200 т.р. на счета и по 10 на руки.
Впрочем, на фоне массы негативных отзывов - справедливых или нет - о деятельности местных властей и МЧС, есть отзывы и положительные. Это отзывы о работе Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви, и о деятельности Церкви вообще. Даже люди вполне далекие от Церкви и относящиеся к ней настороженно, отмечают хорошую организацию, слаженную и добросовестную работу церковных людей. Как отмечает один из добровольцев, принимавших участие в оказании помощи, "Я не очень хорошо отношусь к церкви вообще, и к РПЦ в частности. Но. К сожалению, РПЦ и ее социальные службы на настоящий момент чуть ли не единственная из известных общественных и государственных организаций нашей великой страны, которая централизованно оказывает хоть какую-то помощь не только оставшимся без жилья пострадавшим, но и пожарным, а также пожарным добровольцам"
Для Церкви ее деятельность в условиях стихийного бедствия - это важная часть ее свидетельства о Христе, ее проповеднической и просветительской миссии. В нашем тяжело атомизированном обществе, где люди чаще все ищут своей личной пользы или, в лучшем случае, пользы ближайших родственников, именно Церковь становится той закваской, благодаря которой формируется солидарность людей друг с другом.
Конечно, у некоторой - небольшой, но шумной - части нашей общественности это вызывает крайнее раздражение. Нашлись те, кто принялись издеваться над молитвами, которые возносят к Богу православные люди - "вместо того чтобы организоваться взять собрать вещи, какие-либо полезные штуки и отправить иx потерпевшим, вместо того чтобы собрать информацию для погорельцев или пригласить к себе в дом на некоторое время, они молятся.... они учат не тому как помочь другим качественно и организованно , а тому как правильно помолиться, сколько дней надо попоститься и сколько свечек зажечь" - восклицает один ревностный антиклерикал. Однако Церковь делает ровно это - "качественно и организованно" оказывает помощь, но, такова уж религия антиклерикалов - там, где от православных требуется вера в невидимое, от антиклерикалов требуется неверие в видимое - решительное отрицание вещей, которые вполне можно увидеть и потрогать, в которых можно принять участие.
Борьба Церкви и антиклерикалов в наше время - это не борьба двух идеалов, двух общественных устремлений. Это борьба созидательной общественной силы, объединяющей людей в помощи ближним, с одной стороны, и чистого, абсолютно бесплодного отрицания - с другой. И происходящее показывает, что роль Церкви в обществе будет возрастать - те, кто вместе молятся, оказываются способны вместе делать и что-то еще, например, оказывать помощь погорельцам.
