Все время запаздываю в осуществлении своих планов, и в пору сотрудничества в пресс-службе приснопамятного Владыки Иоанна, Митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского, по моим грехам тоже случалось задерживать исполнение Его заданий. Вот и сейчас начатые несколько месяцев назад воспоминания о Нём так и не успел доработать к Его 90-летию - к 9 Октября, а спешно редактировал и уточнял детали у Друзей уже 2 Ноября - в день двадцать второй годовщины Его кончины.
Пытался же начать воспоминания о Владыке ещё двадцать лет назад в Октябре 1997 года небольшой заметкой «Христорадостный Человек» для газеты православных мирян «Десятина». Но тогда отвлекла «текучка», и накопленное в 1992-1995 годах оставалось только в памяти и в сердце. Не без искушений частью этих сокровищ все же дерзнул поделиться сейчас.
Наиболее яркие впечатление на меня остались от самых первых встреч с Митрополитом Санкт-Петербургским и Ладожским Иоанном (Снычевым) осенью-зимой 1992 года. Знакомство с Владыкой Иоанном у меня состоялась в канун Воздвижения Креста ГОСПОДНЯ днем 26 Сентября 1992 года в Митрополичьей Резиденции на Каменном острове. Её организовал для Ольги Николаевны Куликовской-Романовой мой давний друг Константин Юрьевич Душенов, и я присутствовал во время той встречи в качестве сопровождающего высокой гостьи.
Такая позиция позволила мне тогда большей частью наблюдать Старца-Архипастыря и характер Его общения с пришедшими больше со стороны. Меня, конечно, Константин Юрьевич представил тогда Владыке и сообщил, что сотрудничает со мной, что-то рассказала о моем участии в Её делах и О.Н.Куликовская-Романова, и видимо, на несколько мгновений добродушное внимание Старца коснулось и меня лично. Но тогда какого-либо длительного разговора между нами не состоялось. По крайней мере, помню исключительную доброжелательность, буквально - добрый свет, который проистекал в мой адрес в момент недолгого внимания Пастыря к моей персоне.
Мне до того, помимо Богослужения, не так уж часто доводилось вживую общаться с Архипастырями. С 1986 года побывал на множестве архипастырских служб в Елоховском соборе, Даниловом монастыре, в Калуге, Оптиной Пустыни, в других обителях и храмах, где нагляделся на наших Архиереев и Патриархов, и даже многократно удостоился в потоке верующих испрашивать у них благословения. Видел практически всех зарубежных Православных Патриархов и некоторых непервенствующих Архипастырей - Александрийских, Антиохийских, Святоземских, Греческих, Константинопольских, Кипрских, Критских, Болгарских, Сербских, Румынских. Они часто приезжали в Москву и Свято-Троицкую Лавру с официальными визитами в канун и в пору празднования 1000-летия Крещения Руси, да и по другим поводам. По делам приходским и потом братским неоднократно доводилось бывать в Чистом переулке и общаться с Синодальными Архиереями по каким-то деловым вопросам, но не один на один, а в составе каких-то мiрянских групп. Вот и Владыку Питирима (Нечаева) видел вне храмовой обстановки - в Издательстве Московской Патриархии, но личных бесед не удостаивался. Из всех Архиереев наиболее доступным для не вполне официозного общения был «молодой» тогда викарный Истринский Владыка Арсений, через которого мы неоднократно испрашивали благословения на различные общественные мероприятия у Святейшего Патриарха Алексия Второго.
Поэтому в пору первой встречи с Владыкой Иоанном мне было с кем сравнивать. Владыка Иоанн был ни на кого не похож, в сравнении с другими Архиереями он выглядел как сельский Священник. Наибольшее впечатление от той встречи с Владыкой Иоанном на меня произвели простота, открытость, доступность, готовность к общению с любым человеком. Почему-то такие качества нам навязывают именовать «демократизмом». Но к пошлому и насквозь фальшивому политическому PR'у истинных демократов облик и манера поведения Владыки Иоанна не имели никакого отношения.
Что я тогда совершенно определенно почувствовал? Если бы у меня возникло тогда хотя бы малейшее желание обратить на себя чуть больше внимания и что-то обсудить с Владыкой помимо общего разговора с Его гостями, Он непременно откликнулся бы. И данное первое впечатление потом многократно подтвердилось практически. Только по той причине, что я тогда не «дергался» и сидел тихо, в качестве сопровождающего О.Н.Куликовской-Романовой совершенно не стремился завладеть вниманием Владыки, личного пространного общения с Ним у меня почти не было.
Правда, ближе к концу встречи возник момент, когда заговорили о Святых Царственных Мучениках и о проблемах дорасследования цареубийства, внимание Владыки на меня обратили и О.Н.Куликовская-Романова, и К.Ю.Душенов. Смысл ими сказанного сводился к тому, что если Владыка захочет как-то эти вопросы поднимать, то в качестве одного из специалистов или консультантов Он мог бы использовать и меня. И Владыка охотно принял такое предложение.
Ещё одно из существенных впечатлений от той встречи: весьма помпезный характер Митрополичьей резиденции на Каменном входил в решительное противоречие с простодушной натурой Владыки и каким-то простым кухонным запахом хлеба или ржаных сухарей, гречневой каши с жаренным луком. Византийское великолепие убранства за два года пребывания Владыки Иоанна на кафедре стало приходить в упадок. Новый Хозяин Архипастырской резиденции явно не придавал даже малейшего внимания ремонту и реставрации потрескавшейся лепнины, дубовых панелей, другого убранства, ковров, полов и мебели. Было видно, что деревянные поверхности давно не обрабатывали воском или полиролью, матушки, обслуживающие Владычные покои, явно просто протирали их от пыли влажными тряпками, поддерживали чистоту, но не более того... Хотя Владыка не был вообще безразличен к эстетическим ценностям, как потом выяснилось. Так, Он очень дорожил старинным парадным портретом Святителя Филарета (Дроздова), Митрополита Московского и Коломенского. Портретом великолепным, исполненным светлой пастелью, а потому требующим особого обихода[1].
К тому времени с Августа 1992 года я уже начал выполнять некоторые простейшие функции московского представителя личной пресс-службы Владыки Иоанна, которую организовал К.Ю.Душенов: встречал в Москве поезда из Питера, в которых с проводниками Константин передавал первые материалы Владыки, предназначенные для центральной светской прессы, и относил их в редакцию газеты «Советская Россия», в частности незадолго до того в Сентябре я таким образом доставил в редакцию знаменитую статью Владыки Иоанна «Быть русским!», публикация которой уже успела наделать много шума.
В тот же день 26 Сентября 1992 года вечером мы с О.Н.Куликовской-Романовой отправились на Всенощную, которую служил Владыка Иоанн. Кажется, служба была где-то на Лиговке, очевидно, в Крестовоздвиженском соборе. Но я могу ошибаться.
Поскольку в разъездах по Питеру с О.Н.Куликовской-Романовой, которые начались с утра, до и после визита к Владыке на Каменном острове, мы ещё успели побывать по делам Благотворительного Фонда имени Великой Княгини Ольги Александровны в трех или четырех местах, к началу службы я уже здорово умаялся и просто стоя засыпал. Вероятно, это было заметно со стороны. Но когда Владыка во время службы несколько раз посмотрел в нашу сторону, такое светоносное внимание к нам, конечно, совершенно незаметное для других молящихся, непонятным образом приободрило меня, и уже до конца Богослужения зловредный «морфей» перестал донимать.
В ту поездку я ночевал дома у Душеновых, и мы с Константином Юрьевичем каждый вечер обсуждали разные вопросы, посвященные налаживающемуся сотрудничеству с Владыкой Иоанном, различным направлениям и формам взаимодействия с Ним. У Константина намечалась очередная рабочая встреча с Владыкой 3 Октября, и он предложил мне по результатам разговора 26 Сентября составить письмо Владыке, где по пунктам были бы изложены направления исследовательской работы, связанной с так называемыми «екатеринбургскими останками» и проблемами прославления Святых Царственных Мучеников. Ведь Владыка Иоанн был заместителем председателя Синодальной комиссии по канонизации Святых. К вечеру 2 Октября совместными усилиями Константина и Елены Душеновых, а также Валерия Архипова моё письмо было составлено и отпечатано Еленой на бланке Союза Православных Братств Санкт-Петербурга, который тогда возглавлял Константин.
На следующий день у Константина состоялась встреча с Владыкой, тогда обсуждался вопрос выхода знаменитой статьи Владыки «Тайна беззакония». Во время той встречи Владыка рассмотрел моё письмо и начертал на нем резолюцию «Благословляю». В тот же вечер или на следующий день я отправлялся в Москву и должен был доставить заверенную Владычней подписью и печатью машинопись в редакцию «Советской России».
На Московский вокзал мы прибыли с Константином более чем за час до отправки поезда. Потому прогуливались по соседним с вокзалом улицам, ведя безконечные разговоры о грядущей России, о развитии сотрудничества с Владыкой. У меня в сумке была статья Митрополита. Мы шли по правой стороне Ново-Невского в сторону Лавры, приближаясь к перекрестку с Суворовским проспектом. Слева позади нас раздался визг тормозов, металлический скрежет, а затем глухой удар. В нескольких сантиметрах левее от Константина на тротуар влетел «жигуленок». В лобовую он врезался в большую чугунную тумбу фонарного столба перед нами. После машину подняло в воздух, она сделала немыслимый пирует вокруг левой стороны столба и, как лягушка, прыгнула на тротуар прямо перед нами, радиатором в нашу сторону. Мы успели заметить ошалевшие лица водителя и пассажиров, и тут со скрежетом поднялся капот. С невероятным, шокирующим окружающих спокойствием мы справа протиснулись между машиной и домом, притом слыша гортанную кавказскую речь людей в машине, и поначалу как ни в чем не бывало продолжили разговор ровно с того места, на котором нас прервала авария. И только минут через двадцать, когда возвращались к вокзалу, мы удосужились рассмотреть место происшествия. Разглядывая место первого удара машины об обочину тротуара, Константин философски произнес:
- Если бы не высокий поребрик, то удар был бы прямо по нам... Владыка о нас молится...
И уже до самого поезда мы даже ни словом не вспоминали о случившемся, продолжая наши православно-патриотические и богословские разговоры. Только утром на подъезде к Москве в моей памяти вновь всплыла дикая сцена аварии во всех мельчайших зрительских и звуковых впечатлениях. И я вспомнил слова Константина:
- Владыка о нас молится...
В тот же день я отправился в редакцию «Советской России», и мне предложили оформить постоянное редакционное удостоверение, чтобы проследить процесс публикации статьи Владыки «Тайна беззакония», начиная с верстки в цеху и до печатного стана...
Потом вплоть до лета 1995 года почти каждая публикация статей Владыки Иоанна в «Советской России» с момента верстки проходила под моим наблюдением. Иногда дежурные редакторы номера пытались какие-то фрагменты «сглаживать», изменять или вовсе удалять, тогда я начинал телефонные переговоры с главным редактором газеты Валентином Васильевичем Чикиным, если он уклонялся от переговоров, звонил в Питер К.Ю.Душенову. В таких переговорах мне очень помогал влиятельный помощник В.В.Чикина - наш единомышленник, единоверец Виталий Николаевич Шестопалов. Именно он позволял мне звонить со своего редакционного телефона по межгороду в Санкт-Петербург. Иногда к моей досаде приходилось идти на некоторые компромиссы и соглашаться с сокращениями, но никогда такие решения я не принимал самостоятельно, только после согласования с К.Ю.Душеновым, который в свою очередь связывался с Владыкой...
А той осенью 1992 года через два месяца для Владыки нами были подготовлены две подробные справки.
Одна справка была посвящена каноническим аспектам проблемы отречения Государя Императора 2 Марта 1917 года, подробно разбирался вопрос - нет ли канонических препятствий для канонизации Царя-Мученика Николая в связи с этим Его деянием. Уже писал об этом: «Надо сказать, что когда мы беседовали с Митрополитом по вопросу об отречении Государя в Сентябре 1992 года, Владыка в целом очень хорошо относился к личности Императора Николая Александровича и его Семье. Но при этом Петербургский Архиерей категорически считал, что Государь не достоин церковного прославления именно за его отречение, которое совершенно подобно епископскому отступлению от паствы. Митрополит полагал, что Царь должен был до смерти сопротивляться изменникам. И с моей стороны было большой дерзостью включение разбора такой позиции в мою "Историческую справку" с самыми нелицеприятными характеристиками данной позиции. О личных качествах Владыки Иоанна в то время я знал очень мало... Про себя рассуждал так: если Владыка категорически не примет моих доводов, то и тесное сотрудничество с Ним не имеет смысла. И для ясности я публицистически заострил формулировки. "Историческую справку" я снабдил ксерокопиями пространных выдержек из трудов В.С.Кобылина и М.В.Зызыкина.
Другая объемная справка с многочисленными приложениями в несколько сот страниц была посвящена проблемам с так называемыми «екатеринбургскими останками».
В ту пору моё отношение к Владыке при всем возникшем безграничном уважении не отличалось ещё безусловным пиететом. У меня тогда был очень трудный, переломный период в жизни, на протяжении более восьми месяцев остро переживал семейный распад, и связанная с данными обстоятельствами нервозность сказывалась и на моей работе в «Царском Деле». В крупнейших СМИ с Июля уверенно заявлялось, что уже 19 Декабря 1992 года в день Святителя Николая Чудотворца состоится торжественное захоронение в Петропавловском соборе Петербурга так называемых «екатеринбургских останков» под видом Царских. Об этом прямо заявляли люди, входившие в команду президента Б.Н.Ельцина, и, зная напор реформаторов, тогда вполне допускал, что они успешно «провернут» свою затею.
В ходе подготовки Исторической справки о находке в Поросенковом Логе для Владыки в Октябре-Ноябре я интенсивно общался с российскими учеными - доктором исторических наук Юрием Алексеевичем Бурановым, докторами медицинских наук, академиком РАМН Александром Петровичем Громовым и Виктором Николаевичем Звягиным, церковным археологом, кандидатом исторических наук Сергеем Алексеевичем Беляевым и некоторыми другими. В доверительных беседах при личных встречах или в телефонных разговорах мне порой сообщалась весьма важная «инсайдерская» информация о том, как с помощью административного ресурса проталкивается признание останков Царскими на основании неквалифицированных экспертиз и само скорейшее захоронение. С данной информацией люди науки до времени остерегались выступать публично. В.Н.Звягин прямо опасался, что в пору переформатирования структур Советского Союза его могут лишить антропологической лаборатории и научной школы в бывшем Институте криминалистики СССР. Ю.А.Буранов вполне обоснованно высказывал опасение лишиться исключительного допуска в Российские архивы - «вездехода», который он получил от своего земляка Р.Г.Пихои, главного государственного архивиста России с 1992 года.
Но притом они уверяли, что если Иерархи Русской Православной Церкви возвысят свой протестующий голос, они готовы публично выступить с критикой проведенных экспертиз и версии Рябова-Авдонина. Такой «оперативной информацией» в неофициальных письмах я делился с Владыкой Иоанном, естественно, через Константина. Высказывал в них опасение, что Владыке Иоанну просто по своему статусу правящего Архиерея Санкт-Петербурга придется участвовать в церемонии погребения и тем самым косвенно признать неизвестные скелеты в качестве Царских Мощей.
В связи с этим я предлагал Петроградскому Архипастырю обратиться к VII Съезду народных депутатов Российской Федерации, который планировался к проведению 1-14 Декабря, с разъяснением церковных и духовных проблем, связанных с таким официальным захоронением, во-первых, чтобы воспрепятствовать президентской авантюре, а во-вторых, чтобы поставить вопрос о специальном законе по комплексному дорасследованию цареубийства.
Однако через Константина Душенова Владыка Иоанн предлагал мне, чтобы сначала я убедил гласно выступить с критическими замечаниями об экспертизах названных ученых, что даст ясное основание Владыке и другим Иерархам РПЦ ставить вопрос категорично. Но Ю.А.Буранов и В.Н.Звягин ещё до того сразу совершенно однозначно мне объяснили, что на такой риск без определенных гарантий со стороны РПЦ они не пойдут. Ситуация вызвала у меня досаду, и я отправил Владыке довольно резкое письмо, в котором пытался объяснить, что я человек маленький, в данной ситуации не могу ничего обещать ученым, которые опасаются, что они выступят публично, а никаких последствий в действия Архипастырей не будет, и по отношению к ним будут осуществлены административные меры.
В конце Ноября уже готовые Исторические справки с оказией я отравил поездом в Санкт-Петербург, Константин Душенов передал все материалы Владыке заранее. А следом мы с Валерием Архиповым снова были в Питере. Кажется, в тот же вечер нашего приезда в Северную Столицу - 1 или 2 Декабря - состоялась большая встреча с Владыкой Иоанном в его Каменоостровской резиденции, на которую нас с Валерием Архиповым отвел К.Ю.Душенов. Обстоятельный разговор длился более двух часов. Общение со Старцем совершенно успокоило меня, да и по тону выступлений в «больших» СМИ становилось ясно, что 19 Декабря 1992 года никакого захоронения в Петропавловском соборе не будет, и с нашей стороны «пороть горячку» с Архипастырским обращением к Съезду народных депутатов не стоит. Мне даже стало стыдно за несдержанное письмо, которое я отправил в середине Ноября Владыке Иоанну в пору моей работы над справкой о так называемой «Записке Юровского».
Таков был первый результат нашей совместной деятельности в рамках Информационно-исследовательской службы «Царское Дела», днем рождения которой мы с Валерием Архиповым исчисляем с 3 Октября 1992 года, когда Владыка Иоанн благословил нас на начало исследовательской работы в данном направлении, хотя, строго говоря, само наименование ИИС «Царское Дело» Он благословил и утвердил в момент личной встречи 1 или 2 Декабря. С той поры прошло целых четверть века.
Вплоть до Ноября 1995 года, до блаженной кончины приснопамятного Владыки Иоанна, наша Служба «Царское Дело» была подразделением Его личной пресс-службы, которую возглавлял К.Ю.Душенов. Владыке Иоанну так понравилось её название, что и книжное издательство, организованное К.Ю.Душеновым в Ноябре 1994 года, Он благословил назвать «Царское Дело».
В конце декабрьской встречи Владыка Иоанн по предложению К.Ю.Душенова сообщил нам Свой прямой телефон в Каменоостровской резиденции для экстренных случаев и предупредил келейниц, что возможны звонки из Москвы от нас[2].
Звонить Владыке даже по весьма важным вопросам я страшился и старался поддерживать связь через К.Ю.Душенова.
Лично я был в восторге от той Декабрьской 1992 года встречи, все мои предположения о характере Владыке, о его открытости к любому разговору на серьезные темы полностью оправдались. Мы потом, уже в Москве неоднократно обсуждали с В.В.Архиповым обстоятельства и результаты нашей беседы с Митрополитом.
Вскоре Владыка Иоанн приехал в Москву на заседание Синодальной комиссии по канонизации Святых. Наши две Исторические справки Он передал председателю Синодальной комиссии Владыке Ювеналию, Митрополиту Крутицкому и Коломенскому, чтобы они были учтены в работе над подготовкой материалов по прославлению Святых Царственных Мучеников.
Нам с В.В.Архиповым Владыка Иоанн тогда преподал важный духовный урок, который мы осваивали все последующие годы: в церковных делах и в самом «Царском Деле» не должно быть политической суетливости. Наша деятельность должна основываться на молитвенном терпении и духовной осмотрительности.
Само наставление Владыки Иоанна для нас не было сформулировано в каких-то специальных правилах или руководящих указаниях, просто его спокойное, рассудительное отношение к тогдашней «злобе дня» в связи с «екатеринбургскими останками» стало для нас наглядным примером, как должно к избранному пути относиться нам самим. Владыка совершенно определенно и наглядно дал нам понять, что давнее злодеяние цареубийства поддерживает современное нам зло и мистические тайны, с ним связанные, и мы ни на минуту не должны того забывать в своей повседневности. С такими злонамеренными предметами и явлениями невозможно справиться только политическими приемами или методами академических исследований. Подобные подходы в нашей деятельности должны находиться по значению на третьестепенных позициях, главным же и первенствующим должен быть духовный, церковный подход. Не скажу, что мы сразу и в полной мере освоили тот урок, но в последующие годы наставление Архипастыря мы всё больше и больше усваивали, избегая «истерических», моментальных реакций на любые категоричные выступления противной стороны.
Сразу же после встречи с Архипастырем Божией милостью мы с В.В.Архиповым почтой направили все накопленные материалы в Торонто - Тихону Николаевичу Куликовскому-Романову, родному Племяннику Святого Царя-Мученика Николая Александровича, с просьбой оказать Августейшее Покровительство нашей Информационно-Исследовательской службе «Царское Дело» и получили положительный ответ в самый канун нового года.
А в Январе 1993 года беседа в начале Декабря, убежден, что молитвами Владыки, получила совершенно практическое продолжение и развитие.
По поводу политических игр вокруг так называемых «екатеринбургских останков» 13 Января газета Canadian Press публикует интервью с Тихоном Николаевичем Куликовским-Романовым, почти сразу ключевые фрагменты интервью публикуются в английской газете Sanday Express. Тут же английские газетчики обращаются за разъяснениями к Владыке Иоанну и на следующий день публикуют Его заявление по данному поводу, где, в частности, говорится:
«Церковь не может благословить эти останки. Все доказательства их подлинности до сих пор были собраны секретными средствами. Я полагаю, что это была попытка провести общественность с помощью этой истории».
Перевод, конечно, двойной - сначала на английский, а потом на русский, но смысл высказывания Митрополита вполне ясен. Газетчики обращаются к администрации Б.Н.Ельцина и получают ответ президентского пресс-секретаря:
«Мы отрицаем всякую возможность участия президента или его администрации в подлоге, касающемся останков Царской Фамилии»...
24 Января та же Sanday Express публикует большую статью Виталия Козликина и Кетти Скотт-Кларк «Останки, которые исследуются британскими учеными на предмет выяснения - принадлежат ли они действительно предательски убитому Царю Николаю II и Его Семье, являются подделкой?», где, в частности, говорится: «Многие русские ученые абсолютно уверены, что останки, найденные Рябовым, не являются подлинными. Даже Митрополит Петербургский Иоанн заявил, что откажется провести похороны». Под русскими учеными подразумеваются Ю.А.Буранов, В.Н.Звягин, С.А.Беляев, хотя В.Н.Звягин, конечно же, с английскими корреспондентами столь категорично не говорил.
И тогда же с конца Января при поддержке Т.Н.Куликовского-Романова и по благословению Владыки Иоанна начинается подготовка к проведению научного форума по данной проблеме, который потом получил название: Первая научно-практическая и Богословская конференция «Государственная Легитимность» по проблемам дорасследования убийства Царской Семьи в свете криминалистики, государственного права, исторической истины и Евангельского вероучения, которая была проведена в Москве, в Международном центре Славянской письменности и культуры 9-11 Марта 1993 года под председательством выдающегося русского цариста, великолепного скульптора Вячеслава Михайловича Клыкова.
Владыка Иоанн обратился к научному собранию с таким воззванием:
«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Уважаемые господа! Всечестные отцы, братия и сестры!
Понимая важность вопросов, для решения которых вы собрались, стремясь внести и свою малую лепту в дело русского возрождения, приветствую вас и молюсь об успехе начатого дела. Благодать Божия да пребудет с вами в ваших трудах на благо нашего многострадального Отечества!
Нормальное течение русской жизни, ее историческая преемственность не могут быть восстановлены до тех пор, пока не будет поставлена последняя точка в деле об изуверском убийстве Царской Семьи. Эта проблема имеет несколько аспектов. Вопросы юридические, правовые - должны получить свое решение в ходе дорасследования этого преступления с учетом всех имеющихся на сегодняшний день данных. Российская государственность должна смыть с себя кровавое пятно Екатеринбургского злодеяния.
Вопросы исторические, историософские, предметом которых является глубинная связь уничтожения Семьи последнего Русского Царя с судьбой России и русского народа, со временем, очевидно, получат освещение в трудах историков, политологов, богословов и философов. Но начинать эту работу надо уже теперь, учитывая ее важность и злободневность для русского самосознания.
Наконец, вопросы нравственно-религиозные подлежат соборному церковному решению. На повестке дня сегодня стоит вопрос о канонизации Царственных Мучеников, и несмотря на всю его сложность, рано или поздно он будет решен. Свой вклад в этот процесс могло бы внести и ваше высокое собрание, тем более, что проблема подлинности останков, выдаваемых сегодня за останки Царской Семьи, приобретает в этой связи особое значение. Со временем они, в качестве Святых Мощей, могут стать объектом благоговейного почитания верующих, поэтому всякая возможность ошибки и уж тем более злонамеренной подделки должна быть исключена. Здесь, учитывая равнодушие официальных властей к требованиям провести всестороннее, объективное, гласное исследование, неизмеримо возрастает роль общественности. Сегодня только с помощью широкого общественного резонанса можно обеспечить непредвзятость и профессионализм экспертизы. Надеюсь, что ваше собрание сможет стать отправной точкой этого важного и нужного дела. Храни вас Бог! Аминь»[3].
К участникам конференции обратился и Тихон Николаевич Куликовский-Романов:
«Благородные намерения, заявленные Организаторами Вашей Конференции, предполагаемый состав ее участников и благословение Высокопреосвященнейшего Митрополита Иоанна, Санкт-Петербургского и Ладожского позволяет надеяться на то, что эта конференция сможет стать первым шагом всестороннего, непредвзятого и благоговейного окончательного разследования Екатеринбургского Злодеяния.
Нет сомнения, что без именно такого "разследования-до-конца" невозможно возстановить историческую преемственность Русской жизни.
К сожалению, нынешние власти России - работники прокуратуры и следственных органов - оказались глухи к призывам общественности...
Полное и компетентное изследование так и не начато, зато, к сожалению, уже несколько лет подряд группа частных лиц, с частично меняющимся составом и никем официально не уполномоченная, пытается выдать за Останки Царственных Мучеников безвестные кости, обнаруженные в одном из Уральских захоронений. Теперь эти останки покойников таскаются в мешочках и коробочках на изследования иностранным, так называемым, экспертам. Безобразное положение становится просто нестерпимым.
Господа! Я надеюсь, что, с Божией Помощью, общими усилиями, именно Вы сможете, наконец, приблизиться к истине, сдвинув с мертвой точки дело дорасследования убийства Царской Семьи. Желаю Вам всяческих успехов! Мы русские. С нами Бог!»
Самое активное участие в организации конференции принимала личная пресс-служба Владыки Иоанна и действующая под Его эгидой Информационно-Исследовательская Служба «Царское Дело». Пресс-служба и ИИС «Царское Дело»[4] участвовали также в подготовке и проведении Второй конференции «Государственная Легитимность» в Октябре 1994 года.
Мы неоднократно встречались с Владыкой в Москве во время его приездов на заседания Священного Синода и на Архиерейские Соборы. В Москве Владыка Иоанн всегда останавливался в старинном здании на Пятницкой улице по адресу дом 16, квартира 4. Там в коммунальной квартире жили родственники Митрополита Мануила (Лемешевского) - Духовного Отца Владыки Иоанна...
Сразу после первой конференции «Государственная Легитимность» Вячеслав Михайлович Клыков обратился к К.Ю.Душенову с просьбой организовать ему встречу с Владыкой Иоанном. И во время очередного визита Владыки в Москву на заседание Синода мне было поручено сопроводить В.М.Клыкова в дом на Пятницкой и представить нашего гения-монументалиста Архипастырю. Встреча была очень теплой, оживленной, в беседу двух мэтров - духовного и художественного - я не встревал, поэтому больше впитывал: Владыка очень поддержал Вячеслава Михайловича в его церковно-общественных монархических начинаниях, благословил его на такие душеспасительные труды, обещал поддерживать Клыковские общественные начинания своими приветствиями. А под конец беседы Клыков попросил разрешения на создание скульптурного портрета и по-соседски пригласил Владыку в свою мастерскую на Ордынке. Владыка ответил какой-то шуткой, что позировать не умеет, да и некогда Ему, но на протяжении всего разговора я наблюдал, как Клыков пристально всматривается в облик Владыки, буквально пытается проникнуть во внутренний образ Пастыря. Уже после кончины Митрополита В.М.Клыков создал масштабную и величественную гипсовою модель памятника Владыке Иоанну, которая потом много лет стояла во дворе Международного фонда Славянской письменности и культуры. Уже после смерти В.В.Клыкова стараниями его сына Андрея по этой модели был отлито бронзовое изваяние Митрополита Иоанна, которое по сию пору пока не нашло своего достойного расположения на одной из площадей Северной Столицы.
Помню, как с В.В.Архиповым приводили к Владыке в квартиру на Пятницкой моего тёзку - Леонида Донатовича Симоновича-Никшича, главу Союза Хоругвеносцев. Да много всего было, сразу обо всём и не расскажешь...
А в резиденции Владыки на Каменном острове после того я был ещё раз лишь однажды, кажется, в один из приездов О.Н.Куликовской-Романовой в 1993 или 1994 году.
Одно из самых сильных впечатлений от общения с Владыкой Иоанном для меня было во время Его паломничества во Святую Землю в Декабре 1994 года. По милости Божией и стараниями Константина Душенова мы с моей женой Ниной оказались в числе большой паломнической группы, сопровождавшей Владыку Иоанна. Впечатления от общения с Владыкой усиливались тем, что мы вместе с Ним посещали главные Святыни Христианства - Воскресенский храм в Иерусалиме, Храм Рождества Христова в Вифлееме, Иерихон и Гору Искушений, Масличную гору - Гефсиманский монастырь, Храм Успения Пресвятой Богородицы, Русские Святыни в Хайфе, Монастырь Преподобного Герасима Иорданского, Часовню Вознесения Христова, Назарет, Мертвое море, Иордан. Помнится служба освящения воды по чину Великой Агиазмы в Иордане и последующее омовение в водах Священной Реки, Исповедь у Владыки в Храме Царицы-Мученицы Александры в Русском подворье, Божественная Литургия в Храме Гроба Господня и Воскресения Христова, встреча с Патриархом Диодором... Сразу даже трудно вспомнить все Священные Места, где доводилось слушать слова Владыки Иоанна, а порою и коротко обмениваться с ним репликами. Исповедь же у Владыки потрясла меня до глубины души.
Из той поездки вспомнился такой забавный эпизод, характеризующий юмор и тонкую весёлость Владыки. Дело было в Иерихоне после восхождения на гору Искушения. Мы потом должны были посетить дом мытаря Закхея, где расположено подворье Русской Иерусалимской миссии. Проход к месту сбора нашей группы выглядел так: палестинские торговцы (в основном фруктами, орехами, сладостями и бусами или четками) выстроились по обочинам дорожки в две шеренги. И желающие что-то купить или просто приценивающиеся из любопытства слышали от продавцов акцентную русскую речь:
- Одинь долярь...
- Два доляря...
- Три доляря...
- Одинь доляр...
- Два доляря...
Надо сказать, цены на фрукты, по нашим представлениям, были довольно высокими. В конце 1994 года в Москве, например, за один доллар человек мог скромно прожить один день или купить несколько килограммов апельсинов либо бананов. А тут за один доллар предлагали пару апельсинов или небольшую связочку бананов. Конечно, по законам восточного базара нужно было торговаться и за тот же доллар купить не пару, а штук пять апельсинов. Но неискушенные настоящим базарным торгом паломники из Санкт-Петербурга либо платили, либо цокали языками. Мы с Ниной ничего не собирались покупать: за завтраком в гостинице нас кормили обильно и плотно, в том числе и свежим апельсиновым соком, а все имевшиеся деньги мы тратили на фотопленку. Поэтому мы с женой сразу прошли в конец импровизированного торгового ряда. Там среди ожидающих сбора всей группы в конце правой шеренги стоял и Владыка Иоанн...
И вот идут вдоль шеренги торговцев по направлению к нам две питерские паломницы в платочках и прицениваются, наклоняясь к товару у ног или в руках продавца. Только и слышно с их стороны голоса торговцев:
- Одинь долярь...
- Два доляря...
- Три доляря...
- Одинь долярь...
Доходят они до конца шеренги, одна матушка поднимает голову и удивленно-радостно всплескивает руками:
- Ой! Владыка! Мы же у Вас сегодня с утра ещё не благословлялись!
И обе паломницы складывают крестиком ладошки и склоняют головы. Владыка совершенно невозмутимым голосом и в тон торговцам говорит:
- Три доллара...
Только потом Владыка улыбается и благословляет... В Его шутке было совершенно мальчишеское, школьное озорство, но вместе с тем скрыто присутствовала и поучительная евангельская глубина: ведь мы собирались посетить дом раскаявшегося мытаря.
Большинство сугубо деловых встреч с Владыкой, возможно, каждая из них, оставили глубокий след в моем сердце, даже если немощная мозговая память затуманила впечатления о них. Общение с Ним было общением с подлинно Духоносным Старцем. К моменту первой встречи с Владыкой в Сентябре 1992 года мой, если можно так выразиться, христианский возраст был весьма невелик. Ведь я принял Святое Крещение и заново - духовно родился 2 Ноября 1983 года. Пора сознательного воцерковления пришлась на Апрель 1986 года, когда мы с Друзьями с паломническими целями посетили Дивеево и у Матушки Фроси - Схимонахини Маргариты - приложились к Святыням Преподобного Серафима Саровского. В духовном смысле я тогда только научился говорить по-христиански. К Сентябрю 1992 года по духовному возрасту мне не исполнилось даже девяти лет. Поэтому три года общения и сотрудничества с Владыкой Иоанном стали для меня периодом самого интенсивного становления как христианской личности.
На меня, конечно, оказали громадное воспитательное влияние встречи и общение со Старцами Иоанном (Крестьянкиным), Адрианом (Кирсановым), Кириллом (Павловым), Наумом (Байбородиным), Петром (Кучером), Илием (Ноздриным), Михаилом (Зиминым), Владыками Вениамином (Пушкарем) и Викентием (Морарем). Тот же отец Иоанн (Крестьянкин) с 1986 года Своими советами и наставлениями оказал кардинальное влияние на мою судьбу и на мой творческий путь. Но ни с кем из Старцев мне не доводилось общаться столь основательно и обстоятельно, как посчастливилось с Владыкой Иоанном. Только уже после смерти Владыки Иоанна что-то похожее было с Владыкой Вениамином (Пушкарем)...
Раньше, особенно в первые годы после кончины Владыки Иоанна, я очень остро переживал хулу и клевету на Митрополита и Его ближайших сотрудников - как Священников, так и мiрян. Но позже стало понятно, что вражеские нападки, порою исходившие даже от людей, знавших Владыку с молодости и мною уважаемых (не стану называть этих Архипастырей, чтобы не искушать церковных простецов), только подтверждают наличие высочайших личных духовных качеств Митрополита Иоанна и высоту Его церковного, жизненного подвига. Что же касается нападок на имя Владыки Иоанна и Его Образ со стороны врагов Церкви Христовой, со стороны «каинитов»[5], угнездившихся в Её лоне, точнее - в Её административных структурах, то я хорошо помню, как Сам Владыка спокойно и рассудительно относился к подобным «каинитам», и потому стараюсь брать хотя бы в малой степени пример с Него Самого.
Если их нападки Русскому Православному Делу вредят, стараюсь их обличать, если это просто демонический лай, то не обращаю на него никакого внимания, и другим ревнителям памяти Владыки Иоанн советую не обращать внимания на такое пустобрёшество. Да с годами эта дворняжечья брехня, по моим наблюдениям, значительно стихает, великовозрастные пустобрёхи с заметной закономерностью уходят в мiр иной, а лай молодых звучит совсем уж жидко.
Что касается церковного прославления Владыки Иоанна, то на неформальном церковном уровне оно началось в православном народе сразу после кончины Митрополита. О том свидетельствует непрекращающееся, а даже и возрастающее паломничество к Его могилке. И каждый день памяти Владыки в Ноябре с каждым годом всё больше и больше свидетельствует, что не за горами то время, когда и в официальных структурах Церкви, хотя бы в рамках Самарской и Санкт-Петербургской епархий, будет поставлен вопрос о Его местночтимом прославлении. И конечно, когда возникнут практические официальные движения по направлению к местному прославлению Владыки Иоанна, я постараюсь донести до них и наши свидетельства о Его Святости.
Свидетельства о прижизненных чудотворениях Владыки Иоанна собираются давно, они содержатся в книгах воспоминаний о Нем, принадлежат почтеннейшим людям. Доводилось мне слышать и о многих посмертных чудотворениях по предстательству Владыки Иоанна. Да что далеко ходить?! Моя супруга Нина свято верует, что наши младшие, довольно поздние дочь Фотиния и сын Евгений родились в Январе 1997 года и Ноябре 1999 года исключительно по молитвам Владыки Иоанна. С этим связана история в Назарете, когда Нина в числе других паломниц ожидала наполнения её бутыли Святой Водой из источника Пресвятой Богородицы, где свершилось Тайна Богоявления, непременно в руках Владыки Иоанна. Женщины терпеливо дожидались, пока тонкая струйка наполнит все сосуды, которые держал Митрополит Иоанн. Как же они замахали руками на молодого священника и прогнали его, когда тот собирался заменить Владыку... Насколько я знаю, и Елена Душенова абсолютно уверена, что рождением сына Ивана в Январе 1997 года она обязана молитвам Владыки Иоанна.
Более двадцати лет назад - в Марте 1996 года мне было во сне явление Владыки Иоанна, будто я у Него снова исповедуюсь. То был довольно тяжелый и во многом переломный период моей жизни. В конце Декабря 1995 года вышла в свет моя первая книжка «Царское Дело: Материалы к дораследованию убийства Царской Семьи», и на нас - на меня и моих близких - как из рога изобилия посыпалось множество искушений. Явление Владыки Иоанна решительно духовно укрепило меня, словно выросла какая-то защитная ограда вокруг нас. Были и другие многие случаи, когда Владыка Иоанн оказывал мне помощь.
Чаще я Его Имя поминаю в заупокойных молитвах, иногда по нескольку раз на дню, когда при случае поминаю своих Родителей Евгения и Ларису, а также Схимонахиню Елену - Мамочку моего Друга... А иногда дерзаю молиться Владыке как Святителю, когда особо припекает:
Моли Бога обо мне, многогрешном, Святитель Иоанн, яко аз усердно к Тебе прибегаю, скорому Помощнику и Молитвеннику о душах наших! Аминь+
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Забегая немного вперед, скажу следующее. Мы с В.В.Архиповым помимо Братства Святого Царя Мученика Николая состояли и в руководстве официально зарегистрированного ещё в 1991 году в РПЦ и в органах власти Братства Святителя Филарета Московского. Года четыре назад старейшее в постсоветской России церковное Братство Святителя Филарета Московского было рейдерскими методами разгромлено алчными клерикалами, дабы завладеть братской собственностью - Детским лагерем «Державный» на берегу Оки рядом с живописными есенинскими местами. Кстати, боль за разгром старейшего церковного Братства не угасла в наших сердцах. Сейчас законный председатель Филаретовского Братства стал Священником и потому в путях церковной дисциплины прекратил судебные тяжбы с беззаконниками, но эта гнусная история ещё станет достоянием гласности. Мы очень дорожили с Валерием нашим участием в том церковно-общественном проекте во имя известного Архипастыря-Цариста, теоретика и Богослова Православного Монархизма. Поэтому, когда в одном из приемных покоев Владыки Иоанна увидели портрет Святителя Филарета Московского, мы такому факту чрезвычайно обрадовались.
[2] За всё время я воспользовался прямой связью с Владыкой едва ли два или три раза, последний, такой звонок был в ночь на 3 Ноября 1995 года, когда мне подтвердили страшную новость: Владыка на смертном одре...
[3] Государственная Легитимность. Выпуск первый. Сборник материалов, посвященных дорасследованию убийства Царской Семьи. СПб.-М., 1994. С. 6.
[4] Уже после смерти Владыки Иоанна Служба «Царское Дело» активно участвовала в организации и проведении Собора православный мiрян «Всенародное Покаяние - знамение единства» (21-22 Сентября 1999 года), сотрудничала с председателем Благотворительного Фонда Ея Императорского Высочества Великой Княгини Ольги Александровны - О.Н.Куликовской-Романовой, в 1997-2009 годах - со «Службой А» Общероссийского Общественного Движения «Россия Православная», в 1999-2002 годах было тесное сотрудничество с пресс-службой Его Высокопреосвященства Высокопреосвященнейшего Владыки Вениамина (Пушкаря), Архиепископа Владивостокского и Приморского, в Ноябре 2010 и в 2011 году ИИС «Царское Дело» принимала участие в организации и проведении Первых и Вторых Иоанновских Чтений в Российском государственном торгово-экономическом университете, посвященных памяти Владыки Иоанна (Снычева). Неизменным председателем (директором) ИИС «Царское Дело» с 1992 года является исследователь сакральной географии России Валерий Владимирович Архипов, с начала 2000-х годов научное руководство Службы «ЦД» осуществляет кандидат исторических наук Павел Геннадиевич Петин, научным редактором трудится историк, журналист Леонид Евгеньевич Болотин, оргсекретарем является церковнослужитель, военный дирижер Олег Григорьевич Орлов. ИИС «ЦД» составила и опубликовала Хронологическую библиографию «Царского Дела» 1989-1998 годов, подготовила к изданию книги: Государственная Легитимность. Выпуск первый. Сборник материалов, посвященных дорасследованию убийства Царской Семьи. СПб.-М., 1994; Болотин Л.Е. Царское Дело. Материалы к расследованию убийства Царской Семьи. М., 1996; Кобылин В.С. Анатомия измены. Император Николай II и генерал-адъютант М.В.Алексеев. Под редакцией и с комментариями Леонида Болотина. СПб., 1998; Тайны Коптяковской дороги. Материалы к рассмотрению вопроса о так называемых Екатеринбургских останках, предположительно принадлежащих к членам Царской Семьи и верным слугам Их. М., 1998; Архипов В.В. Стена Нерушимая. Явления Богоматери на Русской земле. М. 2000, 2002, 2005; Архипов В.В. Византийские пророчества. М. 2002.
[5] Использую духовную терминологию богослова-библеиста Евгения Андреевича Авдеенко (1952- +2014).
