Мы не из пластилина

После публикации статьи «Кого придавило Берлинской стеной?» некоторые читатели попросили развить тему и пояснить возникшие вопросы. Поэтому продолжу начатый разговор.

Во время экскурсии по Берлину наш гид Ангела подчеркивала: ее родной город в какой-то мере образец европейской толерантности и веротерпимости, хотя 70% берлинцев утверждают при опросах, что они атеисты. Последнее, надо сказать, будто витало в самом воздухе. Старые протестантские храмы в историческом центре города смотрятся уже не как культовые сооружения, а как музеи, чем они в большинстве своем и являются. Поэтому, действительно, вера, прежде всего христианская, отодвинута куда-то на задние ряды. Так и получается, что мусульманские мечети здесь самый сильный оплот живой веры, естественно, не немцев и других европейцев.

Нарочито либеральный, авангардистский и концептуальный стиль в архитектуре, в основном монументальной, дополняется на уровне бытия прозой жизни. На землях бывшей ГДР уровень жизненный уровень почти на треть ниже, чем на западе Германии, а безработица чуть ли не вдвое выше. Потому берлинский разлом, несмотря на крушение стены 22 года назад, сохраняется. Произошла кроме того люстрация, затронувшая немалую часть восточных немцев - учителей школ и преподавателей ВУЗов общественных и гуманитарных наук, чиновников госаппарата, военных, правоохранителей и сотрудников спецслужб. ГДР, хотя она была вполне суверенной страной и государством-членом ООН, усиленно пытались объявить «преступным государством». Вовсе не случайно именно с начала 90-х годов денацификация, дополненная борьбой с коммунистическим наследием, обрела второе дыхание.

Законопослушных немцев тем самым взяли в жесткие идеологические тиски, ведя при этом разговоры о всеобщей деидеологизации и свободе личности. Тогда и стали расти, как грибы после дождя, памятники-уродцы в Берлине, авторы которых чаще всего не жили не только в этом городе, но и в Германии вообще. Протестовать против подобного эстетического диктата практически невозможно - обвинят в приверженности нацизму или тоталитаризму, отрицанию Холокоста и т.д.

Но разве нельзя выразить неприятие действительно ужасных событий прошлого как-то иначе, по-человечески что ли? Конечно, можно. Мне, например, запомнился макет Кельна времен конца войны, который я видел в этом города на железнодорожном вокзале. Там под стеклянным кубом примерно метра три на полтора с абсолютной точностью воспроизводились реальные эпизоды жизни горожан среди развалин: старичок роется в груде кирпичей, семья устроилась у полуразрушенных стен под чудом уцелевшей крышей, священник ведет проповедь под открытым небом у разбомбленного храма, по улице идет на костылях солдат... Все выполнено фотографически точно, в миниатюрном объеме, с особой немецкой аккуратностью и какой-то наивной сентиментальностью. А впечатление остается сильное, и эмоции поднимаются сами собой.

Прямо рядом с вокзалом в Кельне - знаменитый католический собор, мировое достояние истории и архитектуры, уцелевший под ковровыми бомбардировками, так как служил он пилотам союзников великолепным маяком. Сегодня здесь несмотря на толпы туристов со всего мира, действующий храм. В начале января я попал на праздник Богоявления трактуемый западными христианами прежде всего как встречу Христа с язычниками в лице волхвом, принесших ему свои дары.

В этот день сотни школьников из города и окрестностей, наряженные волхвами и ангелами, с коронами и большими звездами из золотой фольги, собрались в соборе. Здесь же их учителя, священники, телевидение, представители мэрии. Этот праздник длился не один час. Невольно подумалось, может, усиленные разговоры о всеобщей безрелигиозности - не только намеренное преувеличение, но и сознательная политика, выгодная тем, кого философ Александр Зиновьев называл авторами проекта «глобального человековейника» - воплощенного бездуховного общества глобализма, позволяющего легко управлять послушным человеческим муравейником. Там, где в Германии и Европе исторически укоренилась католическая вера, фундаментальные основы духовности у человека пока крепче.

Все, о чем пишу, как мне кажется, касается в наши дни не только Германии, где уже несколько десятилетий осуществляется либеральный проект, основанный на безропотном подчинении людей обезличенным и духовно выхолощенным стандартам. Заявление Ангелы Меркель о провале политики мультикультурализма свидетельствует не об отмене самого проекта, а лишь о его корректировке в сторону возможного ужесточения с одной стороны, а с другой о том, что немцы и их дух еще, несмотря ни на что, живы.

Но нечто подобное пытаются под видом десталинизации и десоветизации навязать и нам. Однако раз за разом эти сценарии глобалистских центров по управлению сознанием и поведением людей в России обрушиваются. Слишком много пережил и перенес народ трагического. Он победил, спас свою страну и мир, своими безмерными страданиями и великим подвигом уже искупил грехи, причем не на одно поколение вперед. Так что призывы ко всеобщему покаянию и отказу от своего исторического прошлого - все это от лукавого. Потому и хочется сказать: не пытайтесь нас мять как пластилин, не из того мы материала.

Александр Горбатов, шеф-редактор информбюро «Восток-Центр»

Фото автора