itemscope itemtype="http://schema.org/Article">

Об идентификации принадлежности к «Черной сотне»

Воинство Святого Георгия 
0
995
Время на чтение 9 минут

С момента своего появления черная сотня проявила себя как консервативное движение с точки зрения разработанного А.Хатингтоном ситуативного и предложенного К.Манхеймом идейного подходов [1]. Выполняя охранительную функцию по противодействию опасности свержения существующего строя, крайне правые позиционировали себя как активную часть православной общности, которая в условиях стабильности и мирного развития страны находилась в состоянии политического «сна», оставаясь замкнутой в пределах своей общинной жизни. Черная сотня выходит на арену борьбы как реакция самозащиты в ответ на угрозу базовым ценностям российской цивилизации – православию, самодержавию, народности. Условием ее появления и существования являлось наличие угроз отстаиваемым принципам и снижение активности при затухании опасности. Исходя из этого посыла, черная сотня не носила изначально агрессивного характера, а, будучи по природе движением реакционным, являла собой лишь ответную реакцию на попытки насильственного давления на отстаиваемые принципы.

Черная сотня являлась православным религиозно-политическим движением, определившим принципы самоорганизации традиционалистской части населения в условиях постепенного разрушения православно-самодержавной монархии, угроз главенствующим позициям РПЦ и целостности страны. Объектом ее защиты выступали основы исторической русской цивилизации от западных секулярных моделей реформирования страны. Крайне правая идеология не являлась классовой идеологией, поскольку отражала универсальные христианские мировоззренческие ценности и обширный спектр стереотипов социально-исторического мышления. Широкая социальная база и исключительно быстрая мобилизация позволяет условно типологизировать черную сотню как форму русского национально-освободительного движения, выступавшего против внутренних врагов, а именно: порожденной петровскими реформами антинациональной бюрократии и являвшегося транслятором различных западных концепций либерально-революционного лагеря. Черную сотню можно определить как консервативно – реформистскую партию, так как вектор ее идеала был направлен в патриархальную старину. Крайне правые были вынуждены защищать абсолютистскую монархию как меньше зло по сравнению с универсалистскими западными концепциями, игнорировавшими национальные особенности страны. Опора на противоположные по своим классовым устремлениям традиционалистские социальные слои привела к бесконечным расколам в черносотенном движении и по мере дискредитации в общественном сознании православно-монархической идеи к его организационному краху.

Черносотенцы представляли единственное движение на политическом поле дореволюционной России, которое базировалось на исключительно русской почве, не имело никаких мировых претензий и отрицало всякие универсальные рецепты. Их идеология являлась проявление русской политической мысли, потому, что, во-первых, авторитеты, на которые она опиралась, - не кто иные, как русские консерваторы прошлого, а во-вторых, событие, реакцией на которое она выступила, - событие внутрироссийское. Взятое черносотенцами на вооружение уваровское триединство, сформировавшее фундамент черносотенной идеологии, носило не универсальный, а русоцентричный характер, в котором сфокусировалось все русское культурное наследство, составлявшее основу бытия русского народа. Черносотенцы не поднимали в своих работах глобальные проблемы и мыслили категориями не мирового, а российского масштаба. Это определило национальные границы их идеологии, локализованной в рамках Российской империи и не претендовавшей на решение несвойственных ей вселенских задач.

Проблема отнесения черносотенного движения к разряду консервативного может быть решена посредством использования в качестве лакмусовой бумажки отношение к уваровскому триединству - «Православие, самодержавие, народность». Безоговорочное принятие данного лозунга политической партией дает основание отнести ее к консервативной, так как, согласно типологизации К.Манхейма, включает в себя защиту как христианской, в частности, православной, так и национальной традиции. Триединство и идея богоданной неограниченной царской власти явля­лась для черносотенцев такой же ключевой, какой была идея нации для националистов, парламентской монархии для кадетов, социальной революции для социал-демократов. Союз русского народа заявлял, что трехчлен «Православие, самодержавие, народность» является не только политическим «сredo» в понимании девизов буржуазных партий, а «сущность бытия его», «святыней, ради которой не только стоит, но и должно в случае надобности пострадать и положить жизнь» [2, л.55]. Религиозная константа позволяла черносотенцам самоидентифицировать себя как партию консервативного спектра: «Черносотенцы, т.е. консерваторы более 30 лет твердят все одно и тоже: нельзя жить без Бога, вне закона его; нельзя жить без борьбы со злом и преступностью…» [3]. Отражением духовной основы и резерв незыблемости самодержавия черносотенцы видели в клятве верности власти, которую подданные приносили пред престолом Всевышнего при вступлении на престол государей [4, л. 678.].

Вопрос типологизации черной сотни поднимает и проблему идентификации признаков относимости и принадлежности к данному движению. Значительное число организаций, исповедовавших монархические принципы и претендовавших на право называться черносотенными, ставит вопрос о границах черной сотни, так как разбираемое словарное определение не вполне четко обрисовывает рамки, в которых существовали «черносотенцы», а именно: имеются в виду только члены и участники крайне правых организаций, явно заявившие о своей к ним принадлежности, или в их число можно записать и лиц, разделявших их взгляды, причем проводивших активную деятельность, но по разным причинам не входивших в их состав. Основания не связывать себя с черной сотней обуславливались яростной контрпропагандистской работой либерального лагеря, который скомпрометировал ее с момента появления, приписав ей устройство погромов, а, с другой стороны, неприятием ее политической тактики и вульгарности форм практической деятельности (что объяснялось наличием в ее среде значительного числа необразованных низов). Сложности возникают и при идентификации идеологов, выступавших на общественной сцене по меньшей мере с 1860-х годов, которые явно представляли собой прямых предшественников тех черносотенцев, которые действовали в 1900-1917 годах. Убеждения принадлежавших к старшим поколениям виднейших деятелей черносотенных организаций - таких, например, как Д. И. Иловайский (1832-1920), К. Ф. Головин (1843-1913), С. Ф. Шарапов (1850-1911), В. А. Грингмут (1851-1907), Л. А. Тихомиров (1852-1923), А. И. Соболевский (1856-1929), - сложились еще до начала XX века.

Еще более запутывали дело сами черносотенцы, пытавшиеся искусственно расширить число своих последователей. Критерием отнесения к крайне правым выступало не членство в организациях, а количество лиц, разделявших их взгляды. В этом видно стремление затушевать границу между непосредственными «функционерами» и «сочувствующими». Парадокс состоял в том, что по своему менталитету и воспитанию большинство россиян уже были черносотенцами, так как имели идентичные взгляды, воспринятые через официальные источники по причине недоступности других: «Того, что наши народные массы – «черносотенные», - не может отрицать никто. Глубокая вера в Бога, непоколебимая преданность царю и покорность законным властям издавна являются отличительными чертами нашего крестьянства» - писало «Русское знамя» [5]. Массовая пропагандистская работа крайне правых ставила целью не «навязать» свои взгляды, а нейтрализовать оппозиционную пропаганду и противодействовать отходу носителей традиционалистского мировоззрения в либерально-революционный лагерь. В своей политической деятельности черносотенцы основные надежды возлагали на крупные социальные группы – крестьянство и рабочих, которых они надеялись «вырвать из рук разъедающей их крамолы» и тем самым блокировать нарастание революционных процессов. Нередко в крайне правые записывались вчерашние участники революционных выступлений, не имевшие четких политических убеждений.

В исторической литературе утвердилось мнение, что к черносотенцам относили консервативно-монархические партии крайнего толка, отстаи­вавшие традиционный уклад жизни, распространявшийся на социальную, политическую, экономическую и духовную сферы жизни общества, включая быт россиян и выступавшие за со­хранение общественно-политических основ существующего строя - неограниченную самодержавную власть монарха и первенство православной веры. Черносотенные партии стояли правее Партии пра­вового порядка, признававшей необходимость народного представительства и гарантий личной свободы. Именно неприятием принципа ограничения власти царя и конституционной монархии черносотенные организации отличались от других партий в правом стане, который делился на приверженцев «неограниченного самодержавия» и «ограниченной монархии». По­добное разделение достаточно четко зафиксировано в до­кументах, газетах, листовках, литературе периода револю­ции 1905-1907 годов. Стоявшие левее черносотенных организаций Партия пра­вового порядка, Союз 17 октября, Торгово-промышлен­ная и Умеренно-прогрессивная партии являлись сторонниками ограни­ченного самодержавия.

Эталоном черносотенной организации выступал Союз русского народа, существовавший с 8 ноября 1905-го и до Февральской революции 1917 г. Но и здесь возникают сложности, так как если в период революции 1905-1908 гг. членам СРН удавалось сохранять единство взглядов по принципиальным и основополагающим вопросам идеологии, то в послереволюционное время в условиях наступившей видимой стабильности, когда прямые угрозы существованию базовым русским ценностям были локализованы, черносотенное движение временно потеряло ориентиры деятельности. В ходе анализа третьеиюньской системы выяснилось, что черносотенный лагерь не был един в своих идеологических установках. После спада революции позиции части идеологов черносотенного лагеря по принципиальным вопро­сам стали меняться.

Черная сотня встала перед альтернативой перерождения в парламентскую политическую партию, т.е. фактически признать сложившуюся третьеиюньскую систему с присущей ей Государственной думой, многопартийностью, относительной свободой слова или трансформироваться в маргинальную структуру, занимающуюся отрицанием сложившегося положения вещей. В результате внутрипартийной борьбы единый черносотенный лагерь раскололся на две противостоящих части. Если основатель СРН А.И.Дубровин и его сторонники, объединившие большую часть крайних правых союзов, остались верны заложенным в основу при создании движения принципам неприятия ограничения власти царя и законодательного парламента, то обновленцы во главе с Н.Е.Марковым попытались интегрироваться в третьеиюньскую монархию, став парламентской партией. Раскол прошел и по отношению к правительственному аппарату. Уровень и острота критики обновленцами бюрократии был значительно ниже, чем у дубровинцев, что по существу означало примирение с абсолютизмом и безнациональной бюрократией, несмотря на сохранение патриархального вектора возвращения к исконному самодержавию. Таким образом, в стане черной сотни появились сторонники ограниченного самодержавия, формально декларировавшие обратное, но признавшие Госдуму, как институт, налагавший пределы власти Царя.

Появление обновленцев, признавших Думу как институт, ограничивающий власть царя, означал отход от принципиального для черной сотни самодержавного кредо – неограниченной ничем земным власти царя, дрейф в сторону позиции близкой к Всероссийскому национальному союзу (националистам) и даже к октябристам, т.е. на платформу конституционного монархизма. С другой стороны, обновленцев и дубровинцев продолжали роднить позиции по ряду важных проблем (в частности, национальному и религиозному). Но точка «невозврата» была уже пройдена именно по принципиальному положению. Поэтому встает вопрос: можно ли относить обновленцев, отказавшихся от признания неограниченности власти монарха и вставших на путь компромисса с третьеиюньской системой, к черносотенному сегменту? Для либеральной и советской историографии этот вопрос не являлся дискуссионным, так как принадлежность к крайне правому лагерю устанавливалась по линии отношения к чрезмерно уделяемому вниманию национальному вопросу и, в частности, антисемитизму.

В этой связи неизбежно возникает проблема определения критериев принадлежности к крайне правым организациям, так как у подавляющего большинства пишущих на эту тему не существует сколько-нибудь четкого разграничения по линии «черносотенец - нечерносотенец». По нашему мнению, в том случае, если исследователь сталкивается с политическими партиями или общественными деятелями, декларирующими приверженность лозунгу «Православие, самодержавие, народность», задача их отнесения к черносотенному сегменту может быть успешно решена посредством использования в качестве критерия отношение к «ничем земным не ограниченному самодержавию в русском православном его проявлении». Принятие само­державия как единственно возможной для России формы го­сударственного устройства, недопустимость его ограничения какими бы то ни было парламентскими учреждениями и является единственным надежным определителем, позволяющим проводить политическую и персональную бифуркацию.

Согласно данному критерию, отказавшиеся от неограниченного самодержавного кредо и признавшие ограничивающую власть царя Думу обновленческие союзы (Марковский СРН, Союз Михаила Архангела В.М.Пуришкевича, ряд других) к разряду черносотенных могут быть отнесены весьма условно. Они являли собой пример так распространенного в партийной истории «ренегатства», когда желание получить сиюминутные политические дивиденды приводит к забвению идеологических догм. Отказ от идейного стержня неизбежно ведет движения к разложению и маргинализации. В этом отношении Дубровинский СРН демонстрировал собой непоколебимую преданность идеям, заложенным в основание крайне правого движения. А потому и может быть признан эталоном черносотенной организации. Предложенный критерий сам собой снимает и проблему отнесения участников погромного движения в октябре 1905 года к черной сотне по причине невозможности определения их идейно-политических убеждений, так как носителями антисемитских и антиреволюционных взглядов являлись представители и иных общественно-политических движений, в частности, националисты. Таким образом, использование данного критерия дает основание и для преодоления сложившегося в исторической науке стереотипа об идентичности черносотенных и националистических (в т.ч. фашистских) партий.

Литература

1. См.: Huntington, S.P. Conservatism as an Ideology // American Political Science Review. 1957. Vol. LI; Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.

2. ГАРФ. Ф.102. 4 д-во. 1908. Д.237.

3. Русское знамя. 1910. 20 января.

4. ГАРФ. Ф.116. Оп.2. Д.1.

5. Русское знамя. 1916. 1 декабря.

Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите "Ctrl+Enter".
Подписывайте на телеграмм-канал Русская народная линия
РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям.
Комментарии
Оставлять комментарии незарегистрированным пользователям запрещено,
или зарегистрируйтесь, чтобы продолжить

2. Re: Об идентификации принадлежности к «Черной сотне»

- Отвергнув предложения черносотенцев, правительство фактически связало им руки, которые были так необходимы для борьбы с врагом. Черная сотня пала вместе с русским государственным порядком, который она защищала. - Значит, исходя из этого, прослойка бюрократии абсолютно неприемлема в Русской православной монархической империи. Так как она будет стараться обслуживать, в первую очередь, свои личные интересы. Между царём и народом должны быть только князья и полководцы.

1. Николай II и черная сотня

(Самое массовое народное движение в царствование Николая II) В декабре 1905 года Николай II обратился к русскому народу с призывом: “Объединяйтесь, русские люди. Я рассчитываю на вас. Я верю, что с вашей помощью Мне и Русскому народу удастся победить врагов России. Возложенное на Меня в Кремле Московском бремя власти Я буду нести Сам и уверен, что Русский народ поможет Мне. Во власти Я отдам отчет перед Богом. Поблагодарите всех русских людей, примкнувших к союзу Русского Народа.” В 1905-1907 годах черносотенство было самым массовым народным движением, по числу членов во много раз опережавшим все существовавшие тогда политические партии. Черносотенцами считали себя такие великие люди, как св. прав. Иоанн Кронштадтский, многие иерархи Русской Церкви, академики Д. И. Менделеев и А. И. Соболевский, художники В. Васнецов и П. Корин, историки Д. И. Иловайский и И. Забелин, писатели и публицисты С. Нилус, В. Розанов и мн. др. Черносотенцы так же, как и славянофилы, провозглашали, что благо Родины – в незыблемом сохранении Православия, русского неограниченного самодержавия. Русский народ говорилось в программных документах черносотенцев, - народ православный. Основной социальной и духовной ячейкой общества является именно приходская община, формируемая из прихожан определенного православного храма. Каждая община имеет своих приходских администраторов, казначеев, экономов, врачей и т.д. Государь император сохраняет власть, однако на местах все внутренние дела решает самоуправляемая община. В 1905-1907 гг. черносотенцам удалось организовать русских людей для борьбы с врагами России. Гнев русского народа справедливо поразил всех, кто стремился к разрушению Русского государства. Руками народа были казнены люди, лишенные всего святого, национально невежественные, поднявшие восстание против законной русской власти, против самого русского народа. Всего в результате Отечественной войны русского народа против внутренних врагов численность революционных террористов и агитаторов снизилась примерно на 4 тыс. человек, а около 20 тыс. в панике бежали за границу. “Результат случился понятный и обыкновенный, - писал Николай II своей матери 27 октября 1905 года, - …народ возмутился наглостью и дерзостью революционеров и социалистов, а так как 9\10 из них жиды, то вся злость обрушилась на тех – отсюда еврейские погромы. Поразительно, с каким единодушием и сразу это случилось во всех городах России и Сибири. В Англии, конечно, пишут, что эти беспорядки были организованы полицией, как всегда – старая, знакомая басня! Но не одним жидам пришлось плохо, досталось и русским агитаторам: инженерам, адвокатам и всяким другим скверным людям…” Черносотенное движение сыграло решающую роль в подавлении смуты 1905-1907 гг. 30 декабря 1916 года принятый лично Царицей председатель Астраханской Народной Монархической партии Нестор Тиханович-Савицкий просит предупредить Царя о готовящемся заговоре антирусских сил. Его информация была удивительно точна. Но черносотенцы тщетно ждали призыва Царя. Его заслоняла от народа инертная масса интеллигентов и чиновников, лишенных русского национального сознания, ненавидящих черносотенцев больше, чем германских агрессоров. Обволакивание Царской власти людьми, чуждыми русским национальным интересам, обрекало ее на гибель. Отвергнув предложения черносотенцев, правительство фактически связало им руки, которые были так необходимы для борьбы с врагом. Черная сотня пала вместе с русским государственным порядком, который она защищала. О.ПЛАТОНОВ генеральный директор Института русской цивилизации доктор экономических наук
н.п. / 12.08.2011, 05:53
Сообщение для редакции

Фрагмент статьи, содержащий ошибку:

Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta

Полный список организаций, запрещенных на территории РФ, см. по ссылкам:
http://nac.gov.ru/terroristicheskie-i-ekstremistskie-organizacii-i-materialy.html

Иностранные агенты: «Голос Америки»; «Idel.Реалии»; «Кавказ.Реалии»; «Крым.Реалии»; «Телеканал Настоящее Время»; Татаро-башкирская служба Радио Свобода (Azatliq Radiosi); Радио Свободная Европа/Радио Свобода (PCE/PC); «Сибирь.Реалии»; «Фактограф»; «Север.Реалии»; Общество с ограниченной ответственностью «Радио Свободная Европа/Радио Свобода»; Чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT»; Пономарев Лев Александрович; Савицкая Людмила Алексеевна; Маркелов Сергей Евгеньевич; Камалягин Денис Николаевич; Апахончич Дарья Александровна; Понасенков Евгений Николаевич; Альбац; «Центр по работе с проблемой насилия "Насилию.нет"»; межрегиональная общественная организация реализации социально-просветительских инициатив и образовательных проектов «Открытый Петербург»; Санкт-Петербургский благотворительный фонд «Гуманитарное действие»; Мирон Федоров; (Oxxxymiron); активистка Ирина Сторожева; правозащитник Алена Попова; Социально-ориентированная автономная некоммерческая организация содействия профилактике и охране здоровья граждан «Феникс плюс»; автономная некоммерческая организация социально-правовых услуг «Акцент»; некоммерческая организация «Фонд борьбы с коррупцией»; программно-целевой Благотворительный Фонд «СВЕЧА»; Красноярская региональная общественная организация «Мы против СПИДа»; некоммерческая организация «Фонд защиты прав граждан»; интернет-издание «Медуза»; «Аналитический центр Юрия Левады» (Левада-центр); ООО «Альтаир 2021»; ООО «Вега 2021»; ООО «Главный редактор 2021»; ООО «Ромашки монолит»; M.News World — общественно-политическое медиа;Bellingcat — авторы многих расследований на основе открытых данных, в том числе про участие России в войне на Украине; МЕМО — юридическое лицо главреда издания «Кавказский узел», которое пишет в том числе о Чечне; Артемий Троицкий; Артур Смолянинов; Сергей Кирсанов; Анатолий Фурсов; Сергей Ухов; Александр Шелест; ООО "ТЕНЕС"; Гырдымова Елизавета (певица Монеточка); Осечкин Владимир Валерьевич (Гулагу.нет); Устимов Антон Михайлович; Яганов Ибрагим Хасанбиевич; Харченко Вадим Михайлович; Беседина Дарья Станиславовна; Проект «T9 NSK»; Илья Прусикин (Little Big); Дарья Серенко (фемактивистка); Фидель Агумава; Эрдни Омбадыков (официальный представитель Далай-ламы XIV в России); Рафис Кашапов; ООО "Философия ненасилия"; Фонд развития цифровых прав; Блогер Николай Соболев; Ведущий Александр Макашенц; Писатель Елена Прокашева; Екатерина Дудко; Политолог Павел Мезерин; Рамазанова Земфира Талгатовна (певица Земфира); Гудков Дмитрий Геннадьевич; Галлямов Аббас Радикович; Намазбаева Татьяна Валерьевна; Асланян Сергей Степанович; Шпилькин Сергей Александрович; Казанцева Александра Николаевна; Ривина Анна Валерьевна

Списки организаций и лиц, признанных в России иностранными агентами, см. по ссылкам:
https://minjust.gov.ru/uploaded/files/reestr-inostrannyih-agentov-10022023.pdf

Максим Размолодин
Все статьи Максим Размолодин
Воинство Святого Георгия
Все статьи темы
Последние комментарии