Мы не забудем октябрь 1941 года!

Вероломное немецко-фашистское нападение на Советский Союз в самые первые часы Великой Отечественной войны показало, что защищать и умереть за Родину готовы все. Сразу же, как только стало известным о войне, военкоматы столицы оказались в «осаде» от добровольцев, готовых с оружием в руках встать на защиту Родины. В очередях стояли даже те, кто не подлежал мобилизации.

Военный совет Московского военного округа 4 июля 1941 года принял Постановление «О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения». В ряды добровольцев-ополченцев принимались лица 17-55 лет, не подлежавшие призыву в армию и не работавшие на предприятиях оборонной промышленности. Мобилизация и формирование частей проводились по территориальному признаку: каждый столичный административный район формировал свою дивизию, которая позже доукомплектовывалась командами ополченцев из Подмосковья.

Только за пять июльских дней для отправки на фронт в столице сформировали 12 стрелковых дивизий народного ополчения, которые в простонародье прозвали ДНО. Судьба ополченцев во многом сложилась трагически. Понеся страшные потери в ожесточённых боях в октябре 1941 года, ополченцы ценою своих жизней не дали врагу прорваться к Москве. И мы, потомки, должны помнить и свято чтить их беспримерный подвиг.

О патриотическом подъеме москвичей в самые первые дни войны можно судить по огромному количеству заявлений с просьбами зачислить в народное ополчение. Так, например, 2 июля на заводе «Красный пролетарий» в добровольцы записались более 1000 рабочих, на Трансформаторном заводе - 320 человек. Во Фрунзенском районе было подано более 4700 заявлений, в Таганском - 2700, в Ленинском - 3 800. Всего же за несколько дней призыва от москвичей поступило 168 470 заявлений добровольцев.

С рабочими легендарной «Трехгорки», сахарного завода, контор и учреждений, вчерашними выпускниками- школьниками в составе 8-й дивизии народного ополчения Краснопресненского района на фронт ушли известные артисты, писатели, художники. Это был цвет столичной интеллигенции. Вот так, просто и обыденно, в составе 8 ДНО «образовались» роты, которые по-дружески назывались «писательской», «научной», «актерской».

Поначалу батальоны добровольцев бросили на создание оборонительных сооружений в Подмосковье. Бойцы - ополченцы работали по 12 часов, при этом, успевая ещё заниматься военной подготовкой.

Вот что написал в своих дневниках о встрече на фронте с бойцами- ополченцами Константин Симонов: «В следующей деревне мы встретили части одной из московских ополченских дивизий, кажется, шестой. Помню, что они тогда произвели на меня тяжелое впечатление. Впоследствии я понял, что эти скороспелые июльские дивизии были в те дни брошены на затычку, чтобы бросить сюда хоть что-нибудь и этой ценой сохранить и не растрясти по частям тот фронт резервных армий, который в ожидании следующего удара немцев готовился восточнее, ближе к Москве, - и в этом был свой расчет. Но тогда у меня было тяжелое чувство. Думал: неужели у нас нет никаких других резервов, кроме вот этих ополченцев, кое-как одетых и почти не вооруженных? Одна винтовка на двоих и один пулемет. Это были по большей части немолодые люди по сорок, по пятьдесят лет. Они шли без обозов, без нормального полкового и дивизионного тыла - в общем, почти что голые люди на голой земле. Обмундирование - гимнастерки третьего срока, причем часть этих гимнастерок была какая-то синяя, крашеная. Командиры их были тоже немолодые люди, запасники, уже давно не служившие в кадрах. Всех их надо было еще учить, формировать, приводить в воинский вид. Потом я был очень удивлен, когда узнал, что эта ополченская дивизия буквально через два дня была брошена на помощь 100-й и участвовала в боях под Ельней».

Гитлеровцы, потерпев неудачу в осуществлении плана «молниеносной войны», с присущей им педантичностью готовилось к реваншу. Главной задачей осенней наступательной операции вермахта в 1941 году являлся разгром советских войск на московском направлении и захват нашей любимой Москвы. Эти планы впервые были обозначены Директивой № 35 Верховного командования вермахта, подписанной Гитлером 6 сентября 1941 г. По замыслу фюрера, Советские войска Западного фронта должны были быть «решительно разгромлены до наступления зимы» и осуществить этот план предполагалось путем «двойного окружения в общем направлении на Вязьму, при наличии мощных танковых сил, сосредоточенных на флангах». Спустя десять дней, к 16 сентября, появилась директива командования группы армий «Центр», в которой штаб ГА «Центр» конкретизировал задачи для своих армий: «4-я и 9-я армии с подчиненными им 4-й и 3-й танковыми группами, которые к моменту наступления должны быть усилены по меньшей мере на один пехотный корпус каждая, приводятся в готовность с таким расчетом, чтобы каждая из армий при помощи сильной ударной группы, состоящей из моторизованных, танковых и пехотных соединений, смогла бы осуществить прорыв обороны противника по обе стороны дороги Рославль - Москва и севернее автодороги и уничтожить войска противника, зажатые между внутренними флангами. Для этой цели им придется, прикрывшись с востока, совершить в зависимости от обстановки поворот либо против общей линии Вязьма - Дорогобуж, либо с обеих сторон к Вязьме».

Эта грандиозная по своим масштабам наступательная операция получила кодовое название «Тайфун». Германский генштаб полагал, что группа армий «Центр», подобно тайфуну, сметет со своего пути «хилую» оборону Западного фронта и в стремительном порыве захватит Москву. Таким образом, война должна была закончиться победой немецкого оружия еще до наступления русской зимы.

Для реализации плана были собраны мощнейшие ударные группировки немецко-фашистских войск. Непосредственно роль танкового клина должна была выполнять 3-я танковая группа генерала полковника Гота. На тот момент группа Гота состояла из 56-го и 41-го моторизованных корпусов. В нее также были включены и два армейских корпуса -5-й и 6-й, состоящие из пехотных дивизий.

Так сложилось, что в это же самое время, когда фюрер задумывал операцию «Тайфун», мой дед в составе 922 стрелкового полка 250 стрелковой дивизии 30 Армии сражался с однополчанами за большак между Духовщиной и Белым. Тогда наши деды ещё не знали и даже не могли предположить, что спустя всего несколько дней на них обрушится мощный удар 3-й танковой группы. Солдаты были рады короткой передышке между боями и наслаждались тишиной.

Большак, ведущий на Белый и далее на Ржев и Вязьму, пролегал через обширное болото Свитский мох. Оно и сейчас впечатляет своими размерами. По окраинам болота, с юго-западной и западной стороны имеются местные дороги, которые в то время оборонялись опорными пунктами.

Туманным и холодным утром 2 октября 1941 года, в 5.30 гитлеровцы начали мощный артиллерийский обстрел позиций Красной Армии, после чего танковые колонны, сметая все на своем пути, двинулись в наступление. Наиболее сильный удар пришелся на стык 19-й и 30-й Армии Западного фронта. Четыре советские дивизии неполного состава были атакованы 12 дивизиями противника, включая 3 танковых (415 танков и САУ). С воздуха наступление гитлеровцев поддерживали сотни самолетов 2-го воздушного флота. Железная лавина фашистских танков двигалась вперед, изрыгая огонь, сминая и утюжа боевые порядки 162 стрелковой дивизии 30-й Армии.

Тем временем, 41 и 6 моторизованные корпуса вермахта начали свое наступление на Белый. Более 100 танков 1 танковой дивизии огибали болото Свитский мох с юга, чтобы развить наступление на Белый и далее на Холм-Жирковский и Вязьму. На их пути, ожесточенно сражаясь, встали бойцы 242 стрелковой дивизии 30-й армии.

С другой стороны болота (Свитского моха) на позиции 250 стрелковой дивизии в направлении к Белому двинулись 36 моторизованная и 6 пехотная дивизии вермахта. Одновременно, вдоль реки Межа, тесня 50-ю конную дивизию, с западного направления на Белый наступала 110 пехотная дивизия немцев.

Наши деды сражались мужественно, яростно и отважно. От одного из потомков бойца нашего 922 полка, у которого сохранилось письмо с фронта от 2 октября 1941 года, стало известно, что немцы давили боевые порядки танками, ожесточенно обстреливали артиллерией и минометами, бомбили с воздуха. Батальоны и роты сражались в окружении, но ни один боец не оставил поле боя. Полк понес огромные потери. Для того, чтобы понять всю трагедию этого времени, достаточно прочесть Журнал боевых действий Западного фронта, 30-й армии. Соседних воинских частей и подразделений. Мы, потомки этих бойцов, должны поклониться подвигу наших дедов и прадедов. Свято чтить память о них!

Фронт 250 дивизии располагался на рубеже от д. Свиты - Сутоки, озеро Щучье, Гарь-Халиповка, Красногородка, Черный ручей, Околица, Демяхи. Огибая болото Свитский мох и взламывая ожесточенное сопротивление красноармейцев, 36 моторизованная дивизия вермахта упорно рвалась к Белому. За ней в резерве продвигалась 6 пехотная дивизия, а 1танковая дивизия немцев с боями сумела выдвинуться к дороге на Белый, стремясь соединиться с 36 мд и окружить подразделения и части 250 стрелковой дивизии.

Собственно говоря, численный состав 250 дивизии, ранее понесшей в боях значительные потери, не превышал 50% от штатного числа. Получается, что в ходе операции «Тайфун» немцы имели превосходство по личному составу в 2.3 раза, по артвооружению в 2.3 раза, явное преимущество в танках и превосходство в воздухе, а общее соотношение сил на 2 октября на направлении главного удара 3-й танковой группы оказалось 5:1 в пользу противника.

Из немецких архивов известно, что к вечеру 3 октября 1-я танковая дивизия так и не выполнила задачу по захвату города Белого. При этом в боях она потеряла более половины своих танков. Не мороз, не русская распутица вывела из строя боевые машины, как потом будут говорить хваленые немецкие генералы, объясняя свое поражение в битве за Москву. Наши деды и прадеды сожгли их танки в кровопролитных боях. Сдерживая врага и погибая в ожесточенных боях, они защищали Москву, нашу Родину! Как могли, ценою своих жизней, приближали светлый день Победы!

Вечером 4 октября пехотные части немцев вступили в разрушенный Белый, отрезав для окруженных частей последние пути отхода на Оленино. К тому времени Холм-Жирковскому уже был захвачен противником.

Конечно, противопоставить моторизованным корпусам Гудериана, Гота и Гепнера было практически не реально. Тем не менее, наши деды выдюжили! Дрались яростно, проявляя при этом беспримерный героизм и массовую самопожертвенность! После гибели передовых дивизий, московское ополчение по сути стало единственным резервом, который бросили в кровавый бой! Московские добровольцы закрыли собой прорванные немецкими танками бреши в боевых порядках Западного и Резервного фронтов и стояли насмерть. Иного выхода у них просто не было!

В боях под Холм-Жирковским героически сражалась и с доблестью выполнила боевую задачу 13-я Ростокинская дивизия народного ополчения. Почти все бойцы-ополченцы погибли в тех ожесточенных боях. Часть оказалась в плену.

В 1985 году, в память о погибших ополченцах 13 ДНО, в деревне Казариново Холм-Жирковского района был установлен памятный знак. А спустя 26 лет, уже в 2011 году, в Холм-Жирковском появился еще один памятник подвигу бойцов-ополченцев.

Вот и мы с внуком своими силами соорудили в урочище Черный ручей мемориал в память о погибших бойцах 922 стрелкового полка, целиком сгинувшего в кровопролитных боях 2-4 октября 1941 года.

МЫ НЕ ЗАБУДЕМ СКОРБНЫЙ ОКТЯБРЬ 1941 ГОДА!

Михаил Сергеевич Переславцев, председатель общественной организации - Совет потомков бойцов 922 стрелкового полка