Недомыслие или провокация?

От редакции: Написанное в резком, даже дерзком, тоне открытое письмо Владимира Николаевича Осипова Святейшему Патриарху Кириллу закономерно вызвало столь же резкий ответ нашего постоянного автора священника Александра Шумского. Я отмечал, что не согласен со стилем и некоторыми пассажами открытого письма Осипова, также я не согласен и с некоторыми пассажами ответа отца Александра. В моем представлении Осипов все же не является диссидентом, это он доказывает своей жизнью. Но так же как Осипов, отец Александр написал так, как написал. И он имеет не меньшее право высказаться.

Но что, на мой взгляд, особенно важно в полемике разворачивающейся вокруг Всеправославного Совещания. Действительно, часть верующих, считающих себя «ревнителями чистоты веры», охвачена тревогой, у них есть недоверие, подозрительное отношение к действиям Священноначалия в этом вопросе. Эти тревога и подозрительность могут быть неосновательными и даже глупыми, но они есть. И это, как говорится, медицинский факт. И от этого нельзя отмахиваться, если мы думаем о благн церковного организма. С этими людьми надо общаться. Конечно, Святейшему Патриарху самому выступать с успокоительными речами ни к чему, - у него и без того масса дел, да и политически будет неправильно заранее обозначать свою антимодернистскую и консервативную, как мы полагаем, позицию. Но ведь в Чистом переулке и вокруг него есть масса народу, кого можно было привлечь к этой пропагандистской работе, чтобы снимать ненужное напряжение в церковном организме. Но этим никто не занимается. То ли от высокомерного безделья, то ли специально стараясь сохранять это недоверие со стороны «ревнителей» к действиям Святейшего. Вот что особенно опасно.

Гл. редактор РНЛ Анатолий Степанов.

Когда мы обращаемся с письмом, тем более открытым, к тому или иному человеку, особенно облеченному государственной или церковной властью, то очень многое зависит от формы, в которой мы это делаем. Если мы это делаем в корректной, недвусмысленной форме, то можем рассчитывать на удовлетворительный ответ или, по крайней мере, на то, что к нашему письму отнесутся с пониманием и с должной серьезностью. Но, если мы пишем письмо в резкой, дерзкой, оскорбительной и ультимативной форме, то, на что мы можем в таком случае рассчитывать? Только на самую отрицательную реакцию.

Вот именно в такой совершенно неприемлемой форме написано последнее письмо известного общественного деятеля, главы Союза «Христианское Возрождение» и движения «Сопротивления Новому Мировому Порядку», сопредседателя Союза Православных Братьев Владимира Осипова Святейшему Патриарху Кириллу. Письму предпосылаются слова главного редактора Анатолия Степанова. Анатолий Дмитриевич говорит, что не во всем согласен с Осиповым в данном письме, но полагает, что последний имеет особое моральное право обращаться к первым лицам Церкви и государства.

И почему же Владимир Николаевич имеет здесь какие-то особые преференции? Потому что сидел в тюрьме? И что же другие люди, не сидевшие, но сделавшие, на мой взгляд, значительно больше полезного, не имеют таких особых моральных прав? Взять, к примеру, председателя Союза писателей России Валерия Николаевича Ганичева, который не сдавал партийного билета, не проявлял ни малейшего диссидентства, не сидел в тюрьме. Более того, был главным редактором одной из самых идеологических советских газет «Комсомольская правда» и руководил другими советскими изданиями. Но для отстаивания русской идеи и русскости он сделал на своем легальном положении больше многих сидельцев. Можно приводить и другие примеры. Сколько было потрясающих советских фильмов: «Отец солдата», «Судьба человека» и др. Я уже не говорю о духовенстве, которое с честью несло свой крест, не уклоняясь ни влево, ни вправо, и при этом не попадая в тюрьму.

Осипов был диссидентом справа. Но это мы сейчас четко разграничиваем левое (либеральное) и правое (почвенническое) диссиденство советского времени. А тогда ведь такой четкой границы в диссидентстве не было. Например, расстрига Глеб Якунин принадлежал к левому крылу диссидентства, но, вместе с тем, одно время причислял себя к монархистам. В советское время у левых и правых диссидентов было больше общего, чем различий. Их всех объединяла ненависть к советской власти, к советскому строю, КГБ, государству. И неслучайно Владимир Осипов публиковался во вполне либеральных диссидентских журналах «Посев» и «Грани». Был также заочно принят эмигрантскими кругами в ПЕН-клуб, который совсем не сопрягается с почвенническим мировоззрением. Повторяю еще раз, в советское время диссидентов-западников и диссидентов-почвенников жестко объединял антисоветизм, чтобы они сейчас ни говорили о своих принципиальных различиях и разногласиях в то время. Александр Солженицын, например, поддерживал и тех и других именно из-за их общей антисоветскости. И вообще складывается стойкое впечатление, что двумя крылами диссидентства в советский период руководили из одного антисоветского центра, находившегося на Западе. Помню, что мы, молодые студенты, читавшие все эти «Посевы», «Грани», «Из-под глыб» и прочее, не видели особой разницы между двумя лагерями диссидентства.

Поэтому сегодня мне совсем не импонирует прошлая диссидентская деятельность Владимира Осипова. Я могу уважать его за личное мужество, но не за сам антисоветский характер его деятельности. И уж точно не считаю, что он наделен каким-то особым моральным правом обращаться к первым лицам Церкви и государства. Более того, Русская Православная Церковь считала и считает любую антисоветскую деятельность погрешительной, что полностью соответствует евангельскому пониманию отношения к государственной власти.

Я уже не первый раз критично отзываюсь о статьях Владимира Осипова. 6 декабря 2013 года я написал статью «В огороде бузина, а в Киеве дядька», явившуюся ответом на статью Владимира Осипова «Загадки сергианства», в которой Владимир Николаевич, как ни крути, выступает в роли противника Святейшего Патриарха Сергия и так называемого «сергианства», упрекая Священноначалие в его якобы всегдашней готовности прогибаться перед безбожной государственной властью. Уже из статьи «Зигзаги христианства» было видно, что Осипов не изгнал из себя диссидентское высокомерие и считает для себя возможным поучать Священноначалие. Ничего удивительного здесь нет, поскольку Владимир Осипов неоднократно общался с Александром Солженицыным, который еще в 1972 году, написал высокомерное, дерзкое и провокационное письмо Святейшему Патриарху Пимену.

И вот теперь перед нами «Открытое письмо Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу», написанное Владимиром Осиповым и опубликованное на РНЛ. Скажу определенно и откровенно - я возмущен этим письмом и, при всем моем уважении к Владимиру Николаевичу, считаю данное письмо ошибочным и вредным. Письмо написано во вполне солженицынском духе - ультимативно, высокомерно и провокационно. Прежде всего, неприемлем тон письма. Так писать Патриарху нельзя.

В письме речь идет и Всеправославном Совещании, которое по инициативе Константинопольского Патриарха Варфоломея планируется провести в относительно ближайшее время. Осипов прямо заявляет, что данное Совещание является Восьмым Вселенским Собором, который в ортодоксальных православных кругах принято считать последней чертой, после которой начнется всеобщая апостасия. Конечно, можно понять обеспокоенность Владимира Николаевича и тех, кто за ним стоит, но ведь наше Священноначалие определенно заявило, что данное Совещание не является Восьмым Собором. Получается, что Священноначалию Осипов не доверяет.

Безусловно, Владимир Николаевич, как и любой другой верный член Церкви вправе смиренно обратиться к Святейшему Патриарху за разъяснением. Но ведь Осипов ни о чем не спрашивает Святейшего. Он требует: «Откажитесь от участия в неблаговидном разрушительном мероприятии Варфоломея и Папы Римского - от участия в Восьмом вселенском соборе 2016 года в Стамбуле». И не задумывается Владимир Николаевич о том, что у Святейшего Патриарха Кирилла может быть свой план на этом Всеправославном Совещании. План, реализация которого пойдет на пользу Вселенскому Православию. Разве не доказал Патриарх Кирилл, что ни под чью дудку он плясать не будет. И разве можно, уважаемый Владимир Николаевич, вот так писать Святейшему Патриарху: «Вам ли якшаться с каким-то Варфоломеем?». Не хватало бы еще написать по-лагерному: «Не западло ли Вам ...».

Но самое главное, зачем Вы оскорбляете митрополита Никодима (Ротова)?! Вы ведь прекрасно понимаете, что значит митрополит Никодим для Патриарха Кирилла. Бросая даже не то что тень, а тьму-тьмущую на митрополита Никодима, Вы не можете не осознавать, какие чувства это вызовет у Святейшего. Очерняя митрополита Никодима, Вы провоцируете Святейшего Патриарха Кирилла и пытаетесь бросить тень также и на него. Для чего вы это делаете? Вы не можете перестать быть диссидентом? Вам нужен скандал? Вы в своем письме сделали все, чтобы всякий диалог со Святейшим по очень серьезной проблеме был полностью исключен.

И вот еще что. Разве вы лично знали митрополита Никодима? Вы ведь пользуетесь в основном всяческими нечистоплотными слухами. А я очень много хорошего слышал о митрополите Никодиме от людей, которым полностью доверяю. Он в очень сложный момент нашей истории чрезвычайно много полезного сделал для Церкви. Его побаивались и уважали представители советской власти. Он был в близких духовных отношениях со старцем святой жизни архимандритом Павлом (Груздевым). И какое Вы имеете право, будучи православным человеком, писать такое: «Где он теперь, Никодим (Ротов), в аду или еще где?». Вы ведь читали Евангелие. И знаете, что мы, христиане, не имеем никакого права отправлять людей в ад? Сами-то не боитесь после всего сказанного там оказаться?

P.S. Написал Вам это, Владимир Николаевич, с болью, а не для того, чтобы досадить Вам. Мы ведь делаем общее дело. И надо нам быть очень рассудительными.

Священник Александр Шумский, публицист, член Союза писателей России