Как известно, с января 2024 года межгосударственное объединение БРИКС существенно расширилось: его участниками стали Саудовская Аравия, Эфиопия, Египет, Иран и ОАЭ. Теперь суммарная доля обновленной БРИКС в общемировом ВВП превышает 34%, в стоимости общемировой торговли – более 20%, в общемировых золотовалютных резервах – не менее 40%.
Уже эти показатели показывают, что координация этими странами внешнеэкономической, валютно-финансовой политики, наряду с реализацией совместных экономических, особенно высокотехнологичных проектов вполне способны сформировать принципиально новую мирохозяйственную систему. Не зависящую или в минимальной степени зависящую от транснациональных структур и, соответственно, от западных валют. Но на этом «маршруте» пока нет недостатка в препятствиях…
К настоящему времени доля национальных валют во взаиморасчётах стран БРИКС почти достигла 30% и, по прогнозам центральных банков стран-участниц, к 2026/27 гг. наверняка достигнет 35%. Эта тенденция проявляется и в том, что Новый банк развития БРИКС уже выдаёт инвесткредиты в юанях и начинает кредитование в южноафриканской и бразильской валютах, в планах – и в индийских рупиях. Кроме того, этот банк вскоре выпустит долговые обязательства – валютный своп и/или долговые бумаги – в рэндах (ЮАР) для кредитования в Южной Африке, а в бразильских реалах – для Бразилии. Сверхзадача банка – выдавать до 30% всего кредитного финансирования в местных валютах, но сроки ее решения пока не обозначены.
Между тем во внешнеэкономических расчётах стран-партнёров РФ по БРИКС с третьими странами доля доллара США ныне составляет более 40%, евро – около 30%, других западных валют – не меньше 15%. Прежде всего потому, что доля доллара США в общемировых расчётах к концу 2023 г. превысила 44%, евро составила примерно 24%, других основных западных валют (британский фунт, швейцарский франк, йена) – более 15%. В то время как этот показатель по юаню КНР не превысил 3,5%, нацвалют других стран БРИКС – не более 6% (в целом). Такие пропорции показывают высокую зависимость финансово-экономических систем стран БРИКС от традиционных расчётных и в целом финансовых механизмов общемировой экономики.
Соответственно, директор Нового банка развития БРИКС Лесли Маасдорп (ЮАР) уверен, что в этой связи, несмотря на планы всех стран группы «увеличивать расчеты в нацвалютах, доллар США остается основной денежной единицей в межгосударственных расчётах объединения. В обозримом будущем ситуация не изменится: американская валюта останется "запрограммированной" в ДНК банка денежной единицей».
С учётом упомянутых факторов создание единой валюты объединения – по крайней мере, в наличном обращении – пока не ставится в приоритетную повестку дня этой группы стран.
Тем временем, чтобы облегчить и ускорить расчёты со странами БРИКС, проходящие не в долларах США, Россия планирует в 2024 г. предложить этой группе создание цифрового финансового актива (ЦФА) – в виде стейблкоина, обеспеченный корзиной валют стран блока.
Точнее, как заявил министр финансов РФ Антон Силуанов в конце 2023 г., «одна из тем, которые минфин будет заявлять и прорабатывать с нашими коллегами (по БРИКС в ходе председательствования РФ в блоке в 2024 г. – Прим. ред.), – создание расчетов и расчетной единицы, что позволило бы решить вопросы конвертации», в связи с чем, «есть одно из инновационных предложений: на базе определенной корзины валют стран БРИКС выпустить цифровой финансовый актив. То есть стейблкоин, обеспеченный корзиной валют стран БРИКС».
У России наблюдаются проблемы с расчётами в нацвалютах «дружественных» стран, признаёт Силуанов. Если китайский юань конвертируемый и расчёты в нём абсолютно такие же, как в других конвертируемых валютах, то с индийскими рупиями имеется проблема, так как они конвертируются в рубли через «третьи» валюты: «такая схема работает, но экспортер, который хочет конвертировать рупийную выручку от поставки товара в Индию, из-за стоимости конвертации недополучает часть средств». Заметим, что и с валютами стран-новобранцев в БРИКС пока возможна столь же проблемная схема конвертации.
Поэтому, как полагает министр, востребовано создание стейблкоина, обеспеченного корзиной валют стран-участниц БРИКС, «но это надо проработать», поскольку «очень много деталей, много вопросов по этому проекту, которые нужно будет обсуждать с партнёрами».
Здесь надо напомнить, что параллельный проект был направлен профильным «регуляторам стран БРИКС».
Словом, немалое число взаимосвязанных друг с другом факторов предопределяют проблематичность создания единой – особенно единой наличной валюты стран БРИКС. Но с учетом этих факторов возможны варианты общего валютно-расчетного механизма для этой группы, которые, как видим, прорабатываются и, не исключено, «прорастут» также из форматов двустороннего взаимодействия. Так, в начале января стало известно о соединении системы передачи финансовых сообщений банков России и Ирана, которые теперь могут проводить операции напрямую. «Банкам двух стран больше не нужна Швейцария для связи друг с другом, и коммерческие банки могут устанавливать друг с другом посреднические отношения. Экспортёр может выставить российской стороне счет в риалах и получить по нему деньги от российских банков в Иране», – сообщил заместитель главы Центрального банка Ирана по международным вопросам Мохсен Карими. Кроме того, экспортёры двух стран могут осуществлять сделки в национальных валютах, для чего необходимо и более продвинутое банковское сопровождение, свободное от политизированного западного «рентгена».
Новый банк развития БРИКС реализует проекты без привязки к доллару, поскольку почти четверть его кредитов выдаётся в местной валюте, а присоединение к объединению ОАЭ и Саудовской Аравии позволит увеличить приток капитала. Не представляя угрозы господству доллара, эти кредиты «являются первым шагом к созданию отдельных, меньших по размеру денежных потоков, которые не подпадают, скажем, под санкции США», предположения о создании по итогам предстоящего саммита БРИКС в Казани международной экспертной группы, призванной начать разработку модели новой валюты, без которой реализация совместных инфраструктурных, энергетических и финансовых проектов в рамках БРИКС может оказаться не столь успешной.
