Источник: газета ЗАВТРА

Илл. «Ангел с ключами от бездны» (фрагмент, 1498). Художник — Альбрехт Дюрер

Сказать, что Иоахим Флорский – личность малоизвестная, едва ли справедливо. Про «три эпохи» и «эпоху духа» Иоахима слышали, наверное, все. Во всяком случае, специалисты. С другой стороны, в замечательном во всех отношениях четырёхтомнике «История западной философии» Джованни Реале и Дарио Антисери, Иоахиму уделено едва несколько строк. При том, что, объективно говоря, переворот, совершённый Иоахимом, превышает по своему значению переворот Коперника, Канта, не говоря уже о каком-нибудь Джордано Бруно, типичном «городском сумасшедшем» своего времени. Но учению Бруно Реале и Антисере посвящают десятки страниц, а Иоахиму – несколько строк, и то вскользь. Почему?

Вероятно, привлекать внимание к центральному повороту средневековой мысли не очень удобно. Могут возникнуть ненужные коннотации, станут вдруг более отчетливы механизмы истории, которым лучше оставаться в тени.

Да, сделанное Иоахимом было невероятно по своим последствиям. На самой вершине высокого Средневековья (XII век) теории аббата из Фьера открыли дверь в Новое время. То есть, Иоахим буквально взламывает упорядоченный Средневековый космос, и пинком вышибает дверь – прочь из него. Вся последующая мысль Ренессанса и Просвещения, всё привычное нам трехчастное деление истории (Античность – Средневековье – Новое время), да что там, весь исторический оптимизм, весь прогрессизм последующих веков: от Пико делла Мирандолы и Лютера до Лессинга и Сен-Симона, все «исторические диалектики» от Конта до Фихте, Шеллинга, Гегеля, Маркса, и дальше-дальше: фрейдомарксизм, нью-эйдж и трансгуманизм, — берут начало в учении аббата из Фьера.

«Откровение» Иоахима не просто подготовило Ренессанс и дало сильнейший импульс реформации. Оно перевело стрелки истории на ту дорогу, по которой «наш паровоз» все еще летит вперед, и конец этого пути – разрушенный мост над бездной – уже совсем близок. Потому вовсе не безынтересно будет взглянуть на то, с чего начинался этот тысячелетний «трип», и какие идеи дали ему толчок.

1. «Великая хартия» хилиазма

В самой загадочной 20-й главе самой загадочной новозаветной книги «Откровение» (Апокалипсис) говорится:

«И увидел я Ангела, сходящего с неба, который имел ключ от бездны и большую цепь в руке своей. Он взял дракона, змия древнего, который есть диавол и сатана, и сковал его на тысячу лет, и низверг его в бездну, и заключил его, и положил над ним печать, дабы не прельщал уже народы, доколе не окончится тысяча лет; после же сего ему должно быть освобожденным на малое время.

И увидел я престолы и сидящих на них, которым дано было судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю, ни образу его, и не приняли начертания на чело свое и на руку свою. Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет. Прочие же из умерших не ожили, доколе не окончится тысяча лет. Это – первое воскресение.

Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ними смерть вторая не имеет власти, но они будут священниками Бога и Христа и будут царствовать с Ним тысячу лет.

Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; число их как песок морской.

И вышли на широту земли, и окружили стан святых и город возлюбленный. И ниспал огонь с неба от Бога и пожрал их; а диавол, прельщавший их, ввержен в озеро огненное и серное, где зверь и лжепророк, и будут мучиться день и ночь во веки веков».

Эти слова о «тысячелетии», в которое «диавол скован», а Христос с ожившими святыми царствует на земле, доставили много хлопот и недоумений толкователям.

К книге «Откровения» Церковь всегда относилась осторожно, чтобы не сказать настороженно. Иные видели в ней лишь один из многочисленных иудейских апокалипсисов (литература такого рода стала невероятно популярна на рубеже эпох). Так что лишь огромный авторитет автора стал решающим для включения её в новозаветный канон.

Двадцатая же глава Откровения всегда представляла особую трудность.

Подобно тому, как Книгу Даниила библеисты назыают magna charta (великой хартией) апокалипсической школы (имея в виду обширную традицию еврейских апокалипсисов), Двадцатую главу апокалипсиса называют «великой хартией» всех учений хилиазма. «Всякий хилиастический мятеж, любая хилиастическая жажда справедливости черпают вдохновение в этой главе», - справедливо замечает Якоб Таубес (Западная эсхатология, с. 142)

Итак, уже миновали события 18-й и 19-й главы: уже пал Вавилон великий (мать блудницам и мерзостям земным), уже всадник на белом коне (Имя Ему: Слово Божие) сразился со зверем и воинством царей земных; уже схвачены зверь и лжепророк и брошены в озеро огненное… И тут вдруг на сцену выходит Ангел, связывающий древнего змия и сатану на тысячу лет; а затем на землю нисходят ожившие святые и царствуют тысячу лет на земле вместе с Христом («Это – первое воскресение»). И лишь по окончании этого громадного срока сатана, освобождённый на малое время, выходит обольщать народы. И после того как диавольское воинство Гога и Магога пожирает огонь с неба, обольститель отправляется туда, где уже пребывают зверь и лжепророк – в озеро огненное – и лишь затем наступает время «нового неба и новой земли» (ибо прежнее небо и прежняя земля миновали).

Таким образом, в самом конце книги Откровения нарастающее течение событий Апокалипсиса как будто прерывается, ткань времени рвётся, и в это, распадающееся уже, время как бы входит вечность, которая ставит Апокалипсис на паузу, длящуюся «тысячу лет». Лишь через «тысячу лет» «пауза» снимается и следует торжественное завершение апокалиптических событий.

Сколь бы странным всё это ни было, многие из первых великих авторитетов христианства (Тертуллиан, Юстин, Ириней, Ипполит, Мефодий Олимпийский, Аполлинарий Лаодикийский) восприняли реальность «тысячелетнего царства» всерьёз. В то же время другие церковные авторитеты справедливо увидели в учении о «тысячелетнем царстве» (которое получило имя «хилиазма» или «миллениализм») иудейские влияния.

В Ветхом Завете (еврейском Танахе) был свой Апокалипсис – книга пророка Даниила, со своей символикой и образностью, схожими с образами Откровения Иоанна). Эсхатологическим центром книги Даниила был «сон об истукане» - четырёх, сменяющих друг друга империях. Причем, евреи истолковывали образы книги Даниила однозначно: за гибелью Рима последует последнее вечное царство Израиля. Не нечто ли же подобное говорит и хилиазм?

Ориген прямо связал хилиазм с духом иудейства. Евсевий Кесарийский в своей «Церковной истории» заклеймил хилиазм иудейским лжеучением. Наконец, Эфесский собор 431 года объявил хилиазм «измышлением», поставив ясную богословскую точку.

Да, «Апокалипсис» - трудная книга. И уж точно не из тех, в которых события развиваются линейно. Скорее, так: глава за главой перед нами разворачиваются сонмы грандиозных образов, за которыми встают следующие, сквозь которые просвечивают первые; а за этими являются новые. Так, что каждая глава скорее имеет смысл новой музыкальной партии, которая дополняет предшествующие.

Толкования Бл. Августина на двадцатую главу Апокалипсиса стали фундаментом христианской философии истории Средневековья. Августин истолковывает «тысячелетнее царство» как уже наступившее со времени воплощения Христа. В самом деле, не связан ли сатана Христом? Не пришел ли уже на землю день святых, которые попирались от дней Адама, и вот –торжествуют на земле вместе с Церковью? Сама земная Церковь, понимаемая мистически, в вечной перспективе, - не есть ли уже «Царство Христово и Царство Небесное»?

Таким образом, толкование, данное Августином в книге «О Граде Божием», самой фундаментальной книге Западного Средневековья, проясняло историческую перспективу бытия Церкви и всего мира.

Итак, Рим будет стоять столько, сколько будет стоять мир, утверждает Августин. «Тысяча лет» - это образное, символическое выражение Христианского мира (с момента принятия Римской империей христианства). Это и есть то самое время, когда сатана связан победой Христа. В конце же истории, когда беззакония усилятся сверх всякой меры, ему будет позволено выйти на недолгое время, чтобы смущать и соблазнять народы. Но эта власть антагониста-антихриста будет в конце концов опрокинута Славным Вторым пришествием Иисуса Христа. Такое понимание «Откровения» и восторжествовало в Средневековой Церкви.

2. Эсхатон и «Тайна беззакония»

В свою очередь, иудеи, невзирая на неудачи мессианских восстаний против Рима и катастрофу рассеяния, нимало не усомнились в своем праве на окончательное историческое торжество. Воздвигнув против союза Рима и Церкви крепость Талмуда, они продолжали ждать своего мессию. И, читая пророчества Книги Даниила, без сомнения верили: рано или поздно христианский Рим падет, и тогда откроется мировое царство Израиля.

Христиане тоже читали книгу Даниила (ведь на неё указывал сам Христос), истолковывая её образы в свою пользу: поскольку евреи отпали от Бога, и их харизма перешла к христианам, то и смысл слов о вечном пятом царстве нужно понимать так, что за гибелью языческого Рима следует вечное царство Христа. Когда же Рим в четвёртом веке крестился, символика образов Даниила стала христианам окончательно очевидна: пятое царство – и есть суть христианский Рим.

Стали понятны и слова ап. Павла об эсхатоне (удерживающем): «Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь, И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего, того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения». (2Фес 2:7-10).

Итак, «эсхатон» – это Римская государственность, которая и должна охранять мир от прихода «беззаконника», «антагониста», «антихриста».

В самом же Антихристе христиане сразу опознали иудейского мессию.

Ещё Христос сказал в лицо фарисеям: «Ваш отец диавол», и «вы хотите исполнять похоти отца вашего». Евангелие от Иоанна говорит однозначно: «Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примете» (Иоан. 5, 43). Так же в «Откровении» Иоанн называет иудейство, отвергшее Мессию, «сатанинским сборищем», или, точнее, «синагогой сатаны»: «И Ангелу Смирнской церкви напиши: так говорит Первый и Последний, Который был мертв, и се, жив: знаю твои дела, и скорбь, и нищету (впрочем ты богат), и злословие от тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, а они не таковы, но сборище сатанинское» (буквально – синагога сатаны).

В дальнейшем Церковь уточняла своё учение об Антихристе. Св.муч. Ипполит Римский (217/218-235) пишет, что Антихрист произойдёт из «колена Данова», восстановит иудеям «царство, и храм, – и всё это с той целью, чтобы они поклонились ему как Богу». Или: «Собрал Христос рассеянных овец – и тот подобным же образом соберет рассеянный народ еврейский… Из среды евреев произошел Христос – и тот родится из среды иудеев. Показал Христос Свою собственную плоть как храм и восставил ее на третий день – и тот восстановит каменный храм в Иерусалиме». (Ипполит Римский, О Христе и Антихристе).

Итак, «синагога сатаны» всегда воюет против Церкви и её святых. Эта подрывная деятельность иудейства против Церкви и Рима и есть суть «Тайна беззакония». Эта война будет идти вплоть до самых времен Антихриста, которого иудеи приведут к власти над миром. От этой борьбы против Церкви и Рима и защищает христианский мир Римская государственность – Эсхатон, Удерживающий, «Град Божий». В таких чеканных формулировках выразила Церковь своё учение.

Отметим здесь следующий важнейший момент: когда сегодня Церковь упрекают, и даже обвиняют в том, что она встала под защиту государства, утратив, таким образом, независимость и став «государственной Церковью», упускают из виду ту реальность настоящей «гражданской войны», которую могущественное (не смотря на все свои поражения) иудейство вело против неё. Церковь не имела и малой доли того финансового могущества и подспудного политического влияния, которое имело иудейство, и, очевидно, что без защиты римской государственности была бы обречена. Союз Рима и Церкви был, таким образом, не только естественным и сакраментальным (предопределённым свыше), но и единственно спасительным. «Тайне беззакония» (союзу Антихриста и Талмуда) с её колоссальным идейным и финансово-политическим влиянием могла противостоять только равная по могуществу сила – священный союз Рима и Церкви.

3. «Израиль спасётся»

Выработка отношения к иудейскому эсхатологическому мессианству была одной из важнейших рефлексий Средневековой Церкви. О том, насколько вопрос философии истории был всеобщим в ту пору, говорит исторический анекдот: в XIII веке при совершении торговых сделок с евреями Тортозы (Испания), христианские купцы требовали, чтобы те клялись «мессией, которого называют Антихристом и пришествия которого ваши люди ожидают». Для христиан само собою разумелось, что они должны клясться Христом, а евреи – Антихристом. После того, как еврей клялся «своим мессией Антихристом», сделка считалась законной, и стороны, довольные друг другом, расходились.[1]

Но если так вели себя толерантные купцы, то горящие священным огнём апологеты христианские были тем более неумолимы. Кирилл Александрийский называет иудеев «видимыми бесами», святитель Иоанн Златоуст не сомневается в том, что «души иудеев есть жилища демонов».

В том же, что иудеи ведут самую настоящую войну против Церкви, с самого её основания, сомневаться не приходилось. Иудеи были движущей силой всех гонений на христиан в Риме (начиная с иудействующей жены Нерона Поппеи Сабины), они жестоко расправлялись с христианами во время своих мессианских восстаний. Если же христиане имели несчастье попасть иудеям в руки, им оставалось приготовится к самой лютой смерти. Такая резня произошла, например, в 614 году, когда Иерусалим был взят персами. Иудеи выкупали у персов пленных христиан за серебро и резали их как овец, убив таким образом десятки тысяч человек.[2]

В священном негодовании против иудеев святитель Иоанн Златоуст (347-404 гг.) восклицал: «… Какого зла они не сделали? Какого злодейства, какого беззакония не затмили они своими гнусными убийствами? Они закалали в жертву демонам своих сыновей и дочерей… О чем еще сказать вам? О хищениях, о лихоимстве, о притеснении бедных, о кражах, о корчемничестве? Но для рассказа об этом не хватит и целого дня. Если бы кто убил твоего сына, скажи мне, ужели ты мог бы смотреть на такого человека, слушать его разговор? Не избегал ли бы ты его, как злого демона, как самого дьявола? Иудеи умертвили Сына твоего Владыки... За то, что вы убили Христа, за то, что подняли руки на Владыку, за то, что пролили драгоценную кровь – вот за что нет вам прощения, нет извинения… Раньше вы оскорбляли пророков – Моисея, Исаию и Иеремию, раньше еще не было сделано главное зло. А теперь вы затмили все свои прежние беззакония, и после злодейства против Христа для вас не остается уже преступления большего…». И заключал свою гневную речь так: «А вы, братья мои христиане, не пресытились ли еще борьбою с иудеями? Знайте же: кто не пресыщается любовью ко Христу, тот никогда не пресытится и войной с врагами Его…» (Св. Иоанн Златоуст, «Против иудеев»).

Но, вместе с тем, апостолы предостерегали христиан от чрезмерной ненависти к евреям. В послании к римлянам, ап. Павел писал: «Ибо не хочу оставить вас, братия, в неведении о тайне сей, – чтобы вы не мечтали о себе, – что ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников; и так весь Израиль спасется, как написано: придет от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова. И сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их» (Рим. 11:25-26).

Выражение «весь Израиль» Церковь поняла не в том, конечно, смысле, что спасутся все евреи по плоти. В контексте послания Павла очевидно, что спасение происходит только через веру: «не все те Израильтяне, которые от Израиля; и не все дети Авраама, которые от семени его» (Рим. 9:6-7), и «хотя бы сыны Израилевы были числом, как песок морской, только остаток спасётся» (Рим. 9:27). Итак, обратившийся «остаток Израиля» спасётся в конце времени. Такой была и позиция Бл. Августина: «и так спасется весь Израиль - из иудеев, признавших Христа, и язычников, ибо все они - самый истинный Израиль».

4. «Еврейский Папа»

Приняв позицию Павла и Августина, Римское папство включило евреям достаточно мягкий режим. Евреи прекрасно чувствовали себя в еврейском квартале Рима, имея здесь фактически собственную локальную власть на правах экстерриториальности. Это были богатые еврейские князья,

Занимающиеся финансами и ростовщичеством, и пользующиеся покровительством римских аристократических семейств и самого папства, которому также порой помогали решать денежные дела.

Так, финансистом папы Александра III (1159-1181), заложившего первый камень Нотр-Дама, был богатый еврейский сановник Натан. В свою очередь Александр лоббировал интересы еврейства, принимая либеральные законы (запретив, в частности, насильно обращать евреев в христианство).

Евреям же, усиливающим свое влияние на папство, порой удавалось продвинуть «своих» и на самый папский престол. Так случилось с выходцем из еврейского квартала, сыном крещёного вельможи при папском дворе, Анаклетом II (1130-1138).

Дед его крестился ради карьеры, и стал доверенным лицом папы Льва IX (в честь которого и получил имя), а после – Григория VII. Отец будущего папы, Пьерлеоне (Пьетро, сын Льва) имел уже славу богатейшего олигарха Рима. Ему принадлежал замок у театра Марцелла (Teatro di Marcello), замок Св. Ангела (который подарил ему Урбан II), остров на Тибре, где располагалась главная резиденция рода, а также огромный комплекс строений на западных склонах Капитолия, и многочисленные склады, лавки и магазины города.[3]

Двух своих сыновей Пьерлеоне подготовил для светской и духовной карьеры. Первый сын пытался получить должность префекта Рима, но проиграл. Второй же, с детства вращаясь в кардинальских кругах, не подвёл. Пьетро обучался в Париже у Абеляра, позднее, по проекции отца был возведён папой Пасхалием II в ранг кардинала-диакона, исполнял должность папского легата во Франции и Англии.

Папский престол Пьетро Перлеоне получил путем фактического захвата власти. За день до этого конкурирующая партия кардиналов, опасающаяся еврея на папском престоле, уже избрала папу Иннокентия II.

Таким образом, восьмилетний понтификат этого «рыкающего льва иудейского», по выражению его врага, Бернарда Клервоского, вылились в очередной раскол папства, хаос, и новую череду «антипап».

Пьерлеоне обвиняли в бесконечных подкупах римской знати, ограблении римских церквей, раздаче христианских богатств евреям, симонии и аморальном поведении. Впрочем, мнения, как всегда, разделялись на антисемитов и тех, кому папа щедро платил.

Но, так или иначе, пророчество Павла и позиция Бл. Августина защитили евреев. Просвещенная Римская церковь пользовалась услугами еврейских финансистов, и всегда вставала на защиту евреев от традиционных стихийных народных выражений «любви».

[1] См. Б. Деревенский, «Книга об Антихристе»

[2] Антиох Стратиг сообщает в своем в «Пленении Иерусалима»: «недобрые иудеи обрадовались, увидев, что христиане отданы в руки врагов, и задумали злую мысль, так как значение их у персов было велико за их предательство. В то время подступили иудеи к краю цистерны, звали сынов божьих, заключенных, и говорили им; “если хотите спастись от смерти, сделайтесь иудеями, отрекитесь от Христа, поднимитесь из вашего места и приходите к нам! Мы выкупим вас нашими деньгами, и хорошо будет вам от нас. Покупали они христиан из цистерны, давали серебро персам, приобретали христианина и резали, точно овцу. Когда народ был уведен в плен, иудеи остались в Иерусалиме и начали собственноручно разрушать святые церкви, оставшиеся неразрушенными, и сжигать их. Сколько душ было заклано в водоёме Мамилы! Сколько душ погибло от голода и жажды! Сколько священников и монахов было истреблено мечом! Сколько младенцев было раздавлено ногами, погибло от голода и жажды и занемогло от страха и ужаса пред врагами! Сколько родителей погибло над своими детьми! Сколько народу было скуплено иудеями и зарезано, и они сделались исповедниками Христа! Сколько душ, отцов, матерей и мальчиков-младенцев, скрывавшихся в ямах и цистернах, погибло от мрака и голода! Сколько душ устремилось в церковь Воскресенья, в Сион и другие церкви, и там было истреблено и сгорело в огне? Кто бы мог счесть множество мертвецов, павших во время резни в Иерусалиме?».

[3] См. Майорова Е. Викарии Христа: папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения.

Продолжение следует