«На войне я увидел феноменальный контраст в отношении к вере»

Один из моих подписчиков, вернувшийся из СВО, написал мне в личку комментарий к моему видео «Молодежь и Церковь». Я хотел бы им поделиться, это стоит прочесть.

«На войне я увидел феноменальный контраст в отношении к вере. Те парни, которые вчера сидели на пабликах типа "атеист" и заявляли, что они ни во что не верят, оказавшись на войне, очень быстро прозревают. Что без Бога они просто кусок мяса, что все эти шутки и колкости в адрес Церкви, как и заявления о личном неверии это не более чем баловство. Вот твоя жизнь каждый день на волоске от смерти, и кто тебя, кроме Бога спасёт от летящего снаряда, который жаждет разорвать тебя на куски?

На войне молятся все, молятся я думаю порой горячее чем монахи. После того как ты вырыл себе лежачий окоп который 1 в 1 похож на могилу, и следующие несколько часов тебя жестоко обстреливают из танков/миномётов/градов + над тобой зависает дрон-камикадзе. Тебе ничего не остаётся как только молиться, а возможно и более того - дать Богу праведные обеты.

Есть случаи, как один парень из моей роты, он в детстве претерпел духовный надлом. Его отдали в церковно-приходскую школу, где как я понял с его слов, в воскресный день их (детей) заставляли подолгу молиться на коленях. И у него православная вера вошла в ассоциации с болью, надрывом и принуждением. Он заявлял что потерял веру, что неверующий. Но вот в одну из ночей нас хотели отправить в контрнаступление, с примечанием, что с большой вероятностью мы все погибнем. Так вот в эту ночь (а ещё и был сильный ливень), лютый страх объял всех. И молодых и старых и опытных и новобранцев. Нас перекинули в …, а уже оттуда мы должны были выезжать непосредственно на линию соприкосновения. И вот примерно за час до отправки, этот же самый парень (называющий себя атеистом) вскакивает и начинает говорить: «Надо молиться! Надо молиться, иначе мы погибнем". То есть даже надломленная душа пробуждается на войне. В человеке невольно рождаются праведные стремления. Тут я сразу добавлю, что данный парень не трус и не новичок, он уже видел смерть, он убивал сам, он был также полевым медиком, который перевязывал изувеченных солдат, поэтому данный "призыв к молитве", не был каким-то актом малодушия, или паники.

По милости Божией, когда уже приблизилось время нашей отправки, пришла информация, что украинцы, прорвавшие линию фронта, уже отбиты и артиллерией отодвинуты обратно на свои рубежи. Следовательно, наш выезд был отменён.

Так что найти на войне "неверующую молодёжь" это большая проблема.

Момент когда тебя убивают (пытаются убить), очень похож на те моменты, когда, скажем, человеку сообщают, что он скоро умрёт (допустим, от рака). Мгновенно ум очищается, сбрасывая всю шелуху, просыпается совесть и духовное осознание того, кто ты, что ты, и за какие поступки тебе мучительно больно и стыдно. Появляется жажда раскаяния, очищения души и оправдания перед обличающим голосом совести.

Это, конечно, не панацея, - я слышал о тех, которые там встают на путь ненависти к Богу. Они как бы и отрицают Его, но при этом ненавидят Его (как реально Существующего). Мол "если бы Бог был, Он бы не допустил этой войны" (и моих на ней страданий).

Но таких крайнее меньшинство.

И, чтобы никто не сказал что я "додумываю" за других, что они молились и верили. Было множество случаев, когда солдаты молились вслух и осеняли себя крестным знамением. Иногда это было очень эмоционально. Скажем, солдату нужно было ночью, под обстрелом заводить людей на позиции. Это крайне опасное задание. Он при мне и при множестве других солдат, сидящих в убежище, крестился и восклицал "Господи, помоги мне!", "Господи, дай мне понять как лучше выполнить это задание". В итоге ощутив некую внутреннюю уверенность он (под непрекращающимся обстрелом) выбежал выполнять задание. И, как я знаю, он не пострадал и задание выполнил.

Я не говорю о том, что молящийся и верующий становится бессмертным. Нет. Но Бог постоянно беседует с тобой через твою совесть и ты ясно понимаешь как поступить в текущей ситуации наилучшим образом и не погибнуть из-за глупости, дурости или расслабленности. А ведь по этим причинам на моей памяти погибло немало хороших людей. Скажем, человек чудом выжил на смертельно опасной позиции, в считанных миллиметрах пролетали смертоносные осколки (разрывая одежду). И он сам свидетельствует, что чудом выжил, что смерть была невероятно близка. Но спустя несколько дней, он возвращается на ту же позицию (по личной инициативе, а не по приказу), делая это неспеша (что уже ошибка), в крайне неподходящее время (а это ещё большая ошибка), ради того, чтобы забрать оттуда некоторые ценные вещи (оставленные там солдатами из других подразделений). И человек погибает от первого же снаряда. Т.е. до этого, в него летело 20 снарядов, падая в метре и не случилось ни одного ранения, а тут первый же снаряд наносит смертельную рану.

Война (в моём понимании) не терпит насмешек над собой. Война попущена Богом, и в ней как бы соприсутствует Божий Суд и Гнев, согласно которому один гибнет а другой выживает. Происходят мгновенные определения Божии. Поэтому на войне ты должен быть крайне смирен и кроток. И многие, даже бывалые спецназовцы, это кротчайшие люди, от них можно учиться смирению не хуже, чем от преуспевающих монахов. А тот, кто на войне не смирен, тот либо тыловик, либо новобранец».

Я в ответ поделился рассказом одной знакомой, которая сейчас трудится сестрой милосердия в госпитале. По ее словам воцерковленных ребят среди тех, кого она видела, очень немного, и они сильно отличаются от других в лучшую сторону. Вера их преображает. Именно церковная вера. Что касается остальных, то ей запомнились слова одного солдата: «мы тут, на самом деле, все верующие, потому что на войне невозможно быть неверующим», но при этом от исповеди и причастия он категорически отказался, мотивируя это своим недостоинством после того, что делал на войне.

На это мой собеседник написал:

«Да, это такие моменты непростые. В людях загорается тяга к Богу, но они ещё плохо сориентированы в духовной реальности. Их никто не учил вере и сами они до войны веру православную не изучали. Поэтому бывают подобные "накладки", отказ от исповеди, причастия. Или, скажем, человек себе приклеивает шеврон IC XC NI KA на рукав. Но при этом говорит, что если удастся вырваться в отпуск, то первым делом поедет к проституткам. Я думаю, не стоит таких людей резко осуждать. Их сознание ещё не успело понять, что одно исключает другое, что Христос и блуд - несовместимые вещи. И на войне у них нет литературы, чтобы научиться хотя бы азам веры. Некоторые солдаты вообще не вылазят с передовой. Они молятся как умеют, периодически получая контузии. И я надеюсь, что это семя веры в последующие годы разрастётся и выжжет все эти недоразумения. Т.е. человек дойдёт до храма, пообщается со священником, получит нужную литературу и шаг за шагом станет полноценным христианином.

А те, которые вернулись с войны с тяжёлыми ранениями, их накачивают кучей лекарств. Голова под ними вообще не соображает. Вдобавок к этому у вернувшихся с войны целая куча психологических травм и проблем, птср, шок, депрессия. Некоторые не могут сознанием вернуться в гражданскую жизнь. Ты как бы физически здесь, а твой мозг по-прежнему на войне и по-прежнему на адреналине. Некоторым нужны месяцы, чтобы сознание вошло в здравое русло. Поэтому ребятам надо дать время прийти в себя, а дальше они сами либо пойдут за Христом, либо предадут свою веру, свои молитвы и своё чудесное спасение "в живом виде" с этой войны.

Про войну я ещё хотел сказать, что это отличный шанс переосмыслить свою жизнь и свои духовные ценности. Особенно этот опыт укрепляется, когда ты переживаешь опыт личного умирания, в этот момент ты окончательно определяешься, верующий ты или неверующий, уповающий на Бога до конца, или уповающий только в те моменты когда всё хорошо или "терпимо плохо". И я благодарен Богу за пережитый опыт».