«Я уже не раз писал об индустриализации, которая проводилась в Советском Союзе с конца 1920-х годов и которая явилась настоящим экономическим чудом. Страна в считанные годы стала второй экономикой мира (после США), добилась почти полной самодостаточности и экономической независимости, получила мощный промышленный фундамент для создания надежной обороны. Однако мало кто знает, что многие идеи индустриализации России вынашивались русскими мыслителями, общественными и государственными деятелями еще до революции 1917 года. Воплощаться в жизнь эти идеи начали лишь спустя десятилетия после революции. Наиболее интересные и яркие мысли по вопросам промышленного развития России оставили нам в наследие купец и фабрикант В.А. Кокорев, экономист и общественный деятель С.Ф. Шарапов, генерал и историк А.Д. Нечволодов, ученый Д.И. Менделеев», — пишет с своей статье экономист В.Ю. Катасонов. Материал опубликован на портале Фонда стратегической культуры.
По мнению автора одна из емких и лаконичных характеристик отечественной промышленности в начале прошлого века была дана А.Д. Нечволодовым. В своей работе «От разорения к достатку» он диагностировал ряд серьёзных болезней российской промышленности: «Современное положение нашей промышленности может быть очерчено следующим образом: а) она очень незначительна по своим размерам, сравнительно с размерами промышленности государств Западной Европы и Соединённых Штатов; б) она стоит совершенно отдельно от сельского хозяйства и носит вполне капиталистический характер; в) вследствие своего капиталистического характера, несмотря на свою незначительность, она уже создала многочисленный рабочий пролетариат, оторванный от земли и подверженный всем кризисам капиталистического производства; г) в виду значительно более высокого учетного процента в России сравнительно с таковым же за границей, она не только не может конкурировать на внешнем рынке с иностранной промышленностью, но благодаря торговым договорам, ей трудно конкурировать с ней и на внутреннем рынке; д) в виду же того, что она имеет только один рынок — внутренний, — она всецело и зависит от него; малая его емкость, вследствие общей бедности, — не дает ей развиваться до тех размеров, в каких развиты промышленности в других странах, а ненормальные условия нашего государственного хозяйства, приведшие к современному аграрному кризису, отражаются в ней целиком».
Катасонов утверждает, что наиболее полную программу индустриализации дореволюционной России предложил наш русский ученый Д.И. Менделеев (1834-1907).
«Дмитрий Иванович был не только ученым-химиком, — пишет экономист. — Он также был физиком, инженером, метрологом, геологом, метеорологом – одним словом, ученым-энциклопедистом. И он также был экономистом. Как экономист он занимался разработкой по заказу министерства финансов таможенного тарифа, готовил для этого ведомства рекомендации по укреплению протекционизма. С 1867 года Менделеев состоял членом комитета Общества для содействия русской промышленности и торговли — первого всероссийского объединения предпринимателей. Комиссия по изучению кризисного состояния уральской промышленности под руководством Д. И. Менделеева провела экспедицию в производственных и горнодобывающих центрах Урала летом 1899 года. По итогам экспедиции были подготовлены и направлены в правительство рекомендации по преодолению монополизма и отсталости экономики и промышленности Урала. В 1906 году Д. И. Менделеев как свидетель первой русской революции чутко реагирует на происходящее и, видя приближение больших перемен, пишет свой последний крупный труд «К познанию России». Важное место в этой работе занимают вопросы народонаселения, которые он увязывает с состоянием российской экономики.
Основные идеи Дмитрия Ивановича относительно промышленного развития России изложены были в следующих работах: "Об условиях развития заводского дела в России" (1882), "О возбуждении промышленного развития в России" (1884), три статьи под общим названием "Письма о заводах" (1885-1886), "Заветные мысли" (1903-1904). В последней из указанных работ особенно следует выделить главу 4 "Фабрики и заводы" и главу 8 "Промышленность"».
Катасонов рассказывает, что «Менделеев говорил об индустриализации в интересах всего народа, т. е. национальной индустриализации (в противовес «дутой» индустриализации времен Александра Второго, которая приняла форму грюндерства, обогащая спекулянтов и прочих мошенников).
Модель промышленной экономики Менделеева вообще обходилась без иностранного капитала, который, по мнению Дмитрия Ивановича, наносил большой урон России. По мнению ученого, иностранный капитал не только обескровливал российскую экономику вывозом прибылей. Он также был опасен в военное время, создавая угрозу паралича экономики. От 70 % до 100 % производственных мощностей в большинстве отраслей промышленности накануне Первой мировой войны контролировал иностранный капитал (Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении. Основы социальной динамики. Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 12, с.166-167).
Менделеев мыслил индустриализацию как создание не просто большого количества промышленных предприятий и объектов, а предприятий и объектов, составляющих единое целое – народнохозяйственный комплекс. Индустриализацию Менделеев рассматривал как средство создания «самодостаточной» экономики».
«Большое внимание, — продолжает автор статьи, — Менделеев уделял развитию нефтяной промышленности России. Он предложил построить нефтепровод Баку – Батуми и ряд нефтеперерабатывающих заводов на побережье Чёрного моря. Они должны были избавить Россию от импорта американского керосина и обеспечить экспорт нефтепродуктов в Европу. Ученый предлагал использовать нефть не только как топливо, но также как сырье для химической промышленности. Ему принадлежат известные слова: "Нефть – не топливо, топить можно и ассигнациями".
Менделеев указывал на необходимость развития черной металлургии прежде всего с целью более глубокого передела металла. А качественный металл нужен был другим отраслям экономики. В частности, в России не было налажено производство достаточного количества рельс и подвижного состава. В стране происходило бурное строительство железных дорог, а рельсы и подвижный состав закупались в Германии. По мнению Менделеева, частично промышленность Германии была построена на российские деньги. Потери России были астрономическими: "В 20 последних лет Россия переплатила Западной Европе более 1500 миллионов рублей за чугун, железо и сталь в разных видах. Если бы вместе с постройкой железных дорог были приняты для водворения железного производства должные меры… тогда бы экономическое положение России было иным, чем ныне… Россия давно продавала бы за границу массу товаров этого рода и народ пользовался бы дешевейшими металлическими орудиями" (Менделеев Д.И. Соч., т. 18, с. 363)».
По мнению Катасонова «большое внимание Менделеев уделял развитию угледобывающей промышленности, ибо уголь в экономике России в конце XIX – начале ХХ века был главным энергоносителем, который использовался для выработки электричества, на железных дорогах, в судоходстве, при отоплении в городах, в черной металлургии и большинстве других отраслей промышленности. На тот момент главным источником отечественного угля был Донецкий бассейн, но его использовали слабо. Россия импортировала большое количество угля из Англии и Польши. Менделеевым была разработана программа освоения Донецкого месторождения угля, которая включала строительство железнодорожных коммуникаций из Донбасса до Москвы, портов на Черном и Азовском морях, введения специального таможенного тарифа по углю. Кроме того, Менделеев высказывался за быстрое и масштабное освоение угольных месторождений за Уралом (Кузнецкий угольный бассейн, Сахалин и др.), выдвинул революционную идею подземной газификации угля, использования его не только как энергоносителя, но и сырья для промышленного производства и т. п.
Большая озабоченность Д.И. Менделеева промышленным отставанием России привела его к выводу, что в системе государственного управления страной необходимо создание специального ведомства – министерства промышленности».
Профессор напоминает, что и С. Шарапов предлагал создать в правительстве блок экономических ведомств (всего – пять ведомств), в который должно было войти министерство торговли и промышленности.
«Данное министерство, — пишет Катасонов, — виделось Дмитрию Ивановичу не как обычное бюрократическое ведомство, а как институт, который бы сочетал в себе правительственное и общественное начала. Министерство должно было состоять из двух частей: министр и его аппарат; общественный совет. Лица, входящие в первую часть, назначаются правительством; лица, представляющие общественность, выбираются народом в губерниях и уездах».
Экономист говорит о том, что Менделеев достаточно критически относился к капиталистической форме организации промышленности в России. Он предлагал три альтернативы существовавшим предприятиям с их единоличной или акционерной капиталистической собственностью, «и все они, более или менее, имеют уже приложение в практике... Эти три способа назовём: складочными капиталами, государственно-монопольными предприятиями и артельно-кооперативными... В идеале можно себе представить заводы и фабрики основанными на складочные капиталы, поступившие от самих же работников и потребителей, действующих на тех же или на других фабриках и заводах». Последняя из форм, кстати, получила достаточно широкое распространение на Западе после Второй мировой войны в виде так называемых «народных предприятий».
«В частности, в США и некоторых других странах Запада действуют программы наделения акциями работников (ИСОП). Закон о создании программ наделения работников акциями (ИСОП) был принят в США в начале 70-х годов, прежде всего, из идеологических соображений, как вызов советскому социализму. Конгресс тогда признал, что в США слишком мало капиталистов, слишком много наемного труда и слишком велика концентрация собственности в руках 1-го процента населения, а это опасно для капитализма в принципе», — отмечает Катасонов.
«Что касается государственно-монопольных предприятий, — продолжает автор, — то подобную форму также предлагал С.Ф. Шарапов в ряде отраслей: в нефтяной и табачной промышленности, в виноделии, добыче платины и некоторых других металлов. Большие перспективы перед промышленностью открывала артельно-кооперативная форма хозяйства, которая, по мнению Менделеева, была более эффективной, чем частнокапиталистическая форма, т. к. базировалась на свободном труде. Менделеев, в частности, предлагал передавать убыточные капиталистические предприятия "с надлежащим контролем артельно-кооперативному хозяйству, а не закрывать их, как делается в Западной Европе, обрекая трудящихся на безработицу". Но делать это надо «открыто и по соревнованию» (цит. по: "Святая Русь. Большая Энциклопедия Русского Народа». Том "Русское хозяйство" // Статья "Менделеев", с. 499). Таким образом, происходило бы эволюционное вытеснение капитализма из российской промышленности».
«Менделееву приходилось доказывать, что индустриализация России не противоречит задачам укрепления сельского хозяйства, — пишет экономист, — Даже, наоборот, будет способствовать.
Во-первых, производя орудия труда для растениеводства и животноводства, а также химические удобрения для улучшения плодородия почв.
Во-вторых, обеспечивая глубокую переработку сельскохозяйственной продукции; появится возможность выращивать целый ряд непродовольственных, технических культур.
В-третьих, создавая спрос на продукцию сельского хозяйства со стороны работников промышленности».
«Со временем, полагал Менделеев, можно будет расширить экспорт промышленной продукции, за счёт чего можно пойти на сокращение вывоза хлеба за границу. Если из страны и будет вывозиться продукция сельского хозяйства, то только после ее глубокой переработки, например льняные ткани. Это повысит эффективность сельскохозяйственного производства и снизит нагрузку на землю, остановит истощение почв. В своей работе "Об условиях развития заводского дела в России" (1882) Менделеев писал: "…развитие заводов, обрабатывающих сырье, уничтожит пагубный для России вывоз ее хлебного сырья, который заменится вывозом продуктов заводских. Это уничтожит быстрое истощение земель, составляющее результат односторонней разработки нашего чернозема". Часть земельных угодий можно будет использовать под другие культуры, а также под животноводство. Сельское хозяйство станет более диверсифицированным, за счет внутреннего производства будет создан рынок с широким ассортиментом продуктов, улучшится питание русского человека, повысится продовольственная безопасность страны», — заключает Катасонов.
