И далее, для того чтобы несколько шире оценить социалистический строй, надо хотя бы вкратце рассмотреть и некоторые принципы хозяйственно-экономической деятельности. «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» – это сказал не Маркс и не коммунисты это придумали. Эти слова первоверховного апостола Павла являются основой хозяйственно-экономических воззрений христианства, они же по существу и определяли принципы всей экономической политики Советской власти. На практике реализовывался принцип: «от каждого по способностям, каждому по труду». При всех сложностях и издержках – как это проходило в жизни? Люди это понимали и чувствовали, и не было никакой уравниловки, но и не было большого разрыва в оплате труда, тем более не было чудовищного разрыва в доходах, который мы наблюдаем сегодня. По уровню имущественного неравенства Россия сейчас находится на одном из первых мест в мире. Тысяча богатейших семей реально управляет страной и концентрирует в своих руках подавляющую часть рентабельных активов и национального дохода. По подсчетам специалистов, в том числе иностранных, сейчас в России уровень неравенства даже выше, чем был в 1905 году.
С точки зрения христианства, нормальной является такая хозяйственно-экономическая организация общества, в центре которой находится производитель необходимых материальных благ. А при социализме, в общем, так и было. Осуществлялся безоговорочный приоритет за производительной сферой. В центре социально-экономического механизма был человек труда и не важно, был это рабочий или крестьянин, врач или учитель, ученый или инженер. Причём государство хорошо следило за тем, чтобы строго соблюдалась законность, шла настоящая борьба с воровством и с расхитителями социалистической собственности, тунеядство в стране не допускалось, а последняя биржа для безработных была упразднена в 1929 году.
Кредитно-финансовая политика не играла той главенствующей роли в экономике, как сегодня. Деньги правят балом в сегодняшних условиях, вернее – хозяева денег, банки, спекулятивный капитал, коммерческий посредник. Они создали такую жёсткую и бесчеловечную систему, какая и не снилась в советское время. Не вдаваясь в статистические данные, очень точную характеристику нынешней модели экономики дал ученый-экономист Сергей Батчиков: «...Нелегитимная, с точки зрения общественного мнения, незаконная, с точки зрения источников формирования прав собственности, крайне неэффективная и непроизводительная, с точки зрения общественного воспроизводства, неконкурентная на рынке, системно управляемая и манипулируемая извне, запредельно социально несправедливая, крайне ресурсно- и энергоемкая, примитивная по своей структуре, деиндустриализованная и дезинтегрированная». Суть же советской эпохи и экономики составляет идея справедливого общества, которая в основе своей имеет общественную собственность на землю и средства производства. С этими идеями большевики шли к власти, и именно они вдохновляли народ на трудовые и боевые подвиги. Имея в основе своей общественную собственность, советская модель экономики привела к таким темпам развития, которых еще не знала мировая практика. Причем надо подчеркнуть, что идеи общественной собственности не были выдуманы большевиками, а она глубоко была укоренена в народном сознании. Все природные богатства считались даром Божиим, который не может находиться в чьей-либо личной собственности, в том числе и земля – это отмечают многие историки.
Именно поэтому крестьяне и отвергли столыпинскую реформу, и уже после февраля 1917 года в общину моментально вернулись все вышедшие из неё крестьяне.
Стоит вспомнить, что К. Маркс считал русскую общину базовой ячейкой русского социализма, как и артель. Надо вспомнить и суждения М. Вебера во время революции в России: «Власть в течение столетий и в последнее время делала всё возможное, чтобы еще больше укрепить коммунистические настроения. Представление, что земельная собственность подлежит суверенному распоряжению государственной власти... было глубоко укоренено исторически ещё в Московском государстве, точно также, как и община». Поэтому в заключение надо отметить, что в советской модели экономики, на основе общественной собственности утверждались различные формы советского коллективизма, было построено бесклассовое общество, которые коренным образом отличают русско-православную цивилизацию от Западной. И здесь опять проявился уже не раз отмечаемый «соборный характер» русского человека, который явил себя как фактор, определивший характер отношений между людьми (и на производстве, и в общественной жизни), основанных на принципах сотрудничества, взаимопомощи и братства.
Поэтому как вывод можно сказать следующее: пришло время нового, одухотворенного осмысления этой «советской правды» в русле всей русской истории. А теперь пойдем дальше…
Несколько ранее уже отмечалось, что идея социализма, лишившись религиозной основы, то есть своего онтологического источника – христианской традиции, сильно обеднела; душа же русского человека – от Христа, что и стало, в конце концов, причиной недолговечности советского социализма. В стратегическом плане советское «христианство без Бога» было обречено. Атеизм и богоборчество, как неотъемлемый элемент реального советского социализма, который воплощал в себе материалистический культ модерна с его позитивизмом и материализмом, в конце концов привели к разрушению советского проекта. Хотя, как бы ни парадоксально это ни звучало, – по своей духовной идее это была восходящая христианская цивилизация. Но, как только первоначальный религиозный огонь стал угасать, оказалось, что подлинной связи с источником веры нет, и дальнейшее коммунистическое строительство остановилось. А. Молотков так описал эту ситуацию: «Радикальное противостояние с Церковью и доктринальное неприятие духовной стороны человеческой жизни лишила коммунистическую идею метафизической глубины, иссушило её созидающую силу, сделало невозможным новый идеологический синтез. В итоге первоначальный религиозный максимализм «коммунистической реформации» обернулся идеологическим тупиком, в котором и поныне коммунистическая теория. Культ материализма вытравил идеальное начало не только в общественном сознании, но и в самой коммунистической идее. Социализм как материальная база коммунизма была построена, однако восходящая духовная энергия коммунизма была исчерпана – в результате всё вновь покатилась вниз, в объятия уже давно забытого «старого мира».
Однако, мы много чего не должны забывать! Мы не должны забывать, допустим, что известный публицист М. Меньшиков писал в самом начале XX века: «Из России текут реки золота на покупку западных фабрикантов, на содержание более чем сотни тысяч русских, живущих за границей, на погашение долгов и процентов по займам и прочее. Неисчислимое количество усилий тратится на то, чтобы наперекор стихиям поддерживать в бедной стране богатое обличие». Как это всё походит на постсоветскую Россию. И далее он пишет, обходя цензуру: «Если не произойдет какой-нибудь смены энергий, если тягостный процесс подражания Европе разовьется дальше, то Россия рискует быть разоренный без выстрела... Стране в таком положении придётся или иметь мужество отказаться от соблазна, или обречь себя на вечный плен». Сказано, буквально, великолепно! То есть, согласно Меньшикову, либо в России произойдет «смена энергий», под которой явно имеется в виду революция, либо она превратится в колонию. Интересно, что после июльских событий 1917 года в обращении к петроградским рабочим ту же самую мысль выразил Сталин, заявив, что у России два варианта развития: либо стать колонией США и Великобритании, либо принять советскую систему.
Мы не должны забывать, что не затмеваемый для внимательного взгляда никакими случайными чертами советский проект, являясь попыткой, по существу, воплощения христианского идеала (как и в начале новозаветной истории человечества), противостоял историческому врагу христианства – черному гностическому проекту.
Возьмем, к примеру, византийскую историю, в которой так же, как и в советской, можно накопать много чёрных пятен, чем активно занимались и продолжают это делать многие историки. Собрав вместе все исторические эксцессы, можно историю Византии описать как одну большую чёрную дыру в истории, пришедшую на смену прекрасной и преисполненной гармонии и красоты Античности. Точно также, как это пытаются сделать с советской историей. Но вот, глядя через большой промежуток времени, видим, что сущностью Византии было стремление воплощения идеала христианской государственности, постепенно из отживающих форм бытия старого языческого мира. Точно также мы должны относиться и к советскому проекту. 30 лет, прошедших после распада СССР, не такой уж и большой срок. Но и за это время уже можно понять многое из того, что было. И я думаю, что Россия не вовсе отказалась от социализма. В конце концов, и в истории Византии был Юлиан Отступник. А сегодня нам сама история демонстрирует полную исчерпанность современного буржуазного строя, который, изначально не декларируя никакого антирелигиозного пафоса, тем не менее – уже отчётливо это видно – в своём развитии дошел до полного и открытого сатанизма. И вот в этих условиях особенно проявляют свою полную несостоятельность многие представители Русской Церкви, обвиняя коммунистическую веру в ложности, богоборчестве и чуть ли не в сатанизме.
И ещё несколько о том же, только тут надо увидеть такую справедливость, но уже какого-то потрясающего, запредельного уровня.
Любимейший человек в Сербии – святитель Николай Сербский, святой человек. А теперь уже не только в Сербии, но и в России. И вот этому святителю Николаю, ещё при его жизни, один епископ задал вопрос: «Владыко, а за что так Бог наказал Россию, что в 17-м году произошла такая жестокая революция, которая унесла столько людей?» На что владыка Николай сказал: «А почему ты решил, что Бог наказал Россию и её народ?» Вдруг вот такое, совершенно феноменальное, толкование этих страшных событий. Святитель Николай сказал: «В мире накопилось к тому времени столько зла, что может быть, мир уже не имел права на дальнейшее существование, и только русский народ, только святая Русь могла взять на себя вот эту жертву за грехи всего человечества, которое уже уклонилось от пути Бога». То есть русский народ был отдан в жертву. Вот какая «справедливость», совершенно другого характера, чем-то, о чём мы обычно думаем!
И дальше святой старец добавил: «Да, много еще предстоит ему перенести в этой земной жизни, но через эти скорби, через эти трагедии, через эти катастрофы, которые ему придётся перенести, русский народ выйдет ещё более святым и более чистым чем был до 17-го года».
Вот какая участь в Промысле Божием у нашего народа. И это – высшая справедливость! Пройдя через такое очищение, через такую жертву, через такие невзгоды, должно родиться в народе что-то новое. Отрицать эту жертву не принимать её во внимание, могут только «порождения ехидны», о которых в Евангелии говорит и Господь наш Иисус Христос, и Иоанн Креститель. Они, будучи злы, не могут говорить доброе, пока не совершат покаяние.
Да, далеко не каждый может увидеть такую справедливость. Возьмём, к примеру, Украину. Когда мы увидели впервые эту Украину? Где она была на карте? И вдруг, Советская власть даёт ей самостоятельность, даёт ей язык и все атрибуты нации. И этот народ сегодня, безусловно, утратил меру справедливости. Сегодня они сбрасывают памятники (или уже все сбросили) того человека, который дал им эту свободу, дал им возможность этой самостоятельности – «самостийности». Вот так, к сожалению, поступают сегодня и наши правители, и многие деятели из РПЦ. Они этого не знают и знать, по всей видимости, не хотят.
И ещё один такой, очень важный и довольно трудный вопрос. А был ли шанс в СССР удержать коммунистический вектор советского развития и выправить положение? Теоретически – да. Очень значимые и крупные экономисты восьмидесятых годов, такие как В. Леонтьев и другие, утверждали, что в то время системного кризиса в стране не было, был структурный кризис, что позволяло его преодолеть и действительно обойтись без разрушительных последствий. В шестидесятые годы была серьезная попытка со стороны ряда руководящих партийных и научных работников по реорганизации хозяйственно-экономической системы, но она не увенчалась успехом. Можно говорить и о том, что где-то на переломе восьмидесятых годов могла наступить эпоха, так сказать, «коммунистического просвещения». Предпосылки для этого были: открытых гонений на Церковь уже не было, начали публиковаться русские религиозные философы, многие коммунистические догматы уже не срабатывали и остро ощущалась потребность в их обновлении. Это особенно заметно отражалось в писательской среде, и были опубликованы несколько книг, которые наделали много шума и по ним возникали дискуссии. Допустим, книга В. Кочетова «Так чего же ты хочешь?» и в настоящее время будет очень и очень интересна и полезна. Ил возьмём, к примеру, историка И. Фроянова, который в восьмидесятые годы уже выступил против идолопоклонства перед Западом, отстаивал идеи самобытного развития России. В этом идолопоклонстве он усматривал русофобию, причём в её, ничем не прикрытой, форме антисоветизма.
Очень яркой и большой личностью в стране был Н. Дмитриев, крупный советский математик и физик-теоретик, один из участников атомного проекта СССР и лауреат Сталинской премии первой степени. Позиционируя себя материалистом, он не отрицал религии, а считал так: «Смысл жизни человека заключается в том, чтобы участвовать в работе Бога, участвовать в продолжающемся творении мира» и далее «правильно не противопоставлять марксизм и христианство, а считать марксизм христианским течением, притом наиболее близким к первоначальному учению Евангелия». Так писал он ещё в 1962 году. Таких людей в стране было немало, но очень уж мало мы сегодня о них знаем, а помним ещё меньше. Поэтому можно сказать, что в рамках уже некоторой идеологической свободы и политической демократии были открыты возможности нового одухотворения советской системы и появились перспективы её дальнейшего развития.
И сама «Перестройка» была вначале встречена очень благодушно, многие понимали тогда необходимость нового качественного изменения своей страны. Но, пользуясь тем, что значительная часть партноменклатуры уже не разделяла идеи светлого коммунистического будущего, инициаторы «Перестройки» просто развернули вектор советского строительства в сторону западноевропейских стандартов – в экономике, политике и культуре. В этом смысле верхушка КПСС (Горбачёв и Ко) по-настоящему совершили национально-стратегическое предательство. В сложившейся ситуации, уже сформированная к тому времени «пятая колонна» Запада, овладев рычагами в управлении страны, свернула вообще с пути социалистического строительства и повела народ по пути капитализма (совершив ту самую контрреволюцию) и подчинила Россию внешнему колониальному управлению.
Надо, конечно, обязательно отметить, что много самых разных людей, в том числе и из высших эшелонов власти, пытались сопротивляться и для многих из них борьба заканчивалось трагически. Это на сегодня остается довольно тёмной и закрытой историей, хотя немало что стало и известно. В частности то, что уже после ХХ съезда КПСС сложилась определенная группа людей, поставивших себе задачу изменить государственный строй в стране (А. Яковлев и другие), а позже андроповская группа шла к власти практически по трупам. Так, с того времени, как была совершена контрреволюция, и коммунистическая партия, и сама коммунистическая идея, и советская эпоха стали обязательным и постоянным предметом для идеологического и политического битья.
Для того чтобы оценить масштабы и сложность борьбы сторонников русской идеологии с либералами-западниками, я бы отослал читателя к книге известного российского учёного С.Г. Кара-Мурзы «Русский путь. Вектор, программа, враги». Автор на большом количестве источников доказывает, какой в своё время (60-80-е годы XX века) нанесли страшный удар по советской модели цивилизации эти либералы-западники; по цивилизации, которая сохраняла основы «русской матрицы», и как они же теперь безжалостно уничтожают всякие ростки возрождающегося русского национального сознания. Кара-Мурза называет этих воинствующих разрушителей «наследниками Троцкого» потому, что подобно «демону революции» они готовы принести Россию в жертву для мировой «элиты» глобалистов.
И вот сейчас, находясь посреди величественных останков Советской цивилизации, всё больше напоминающих исчезающую Атлантиду, самое время по-настоящему осмыслить эту историю и, соответственно, понять, куда надо двигаться. Нужен новый Проект не меньшего масштаба, о нём я уже несколько сказал ранее. Так вот, если мы советскую социалистическую систему, научно воплощавшую христианскую правду в социальную жизнь, отвергаем как «безбожную», а либерально-рыночную модель, которая по существу попирает все христианские заповеди, мы принимаем, что тогда русская история имеет реальные шансы катастрофически закончиться.
Как мы уже постарались объяснить, противоречия между коммунизмом и православием нет, просто есть реальная история ХХ века, в которой противостояние того и другого было политически неизбежно. Религиозные реформации в истории никогда не проходили мирно, а в условиях России конфликтность реального процесса была политически неизбежной. Вместе с этим, и само «богоборчество» коммунизма, по сути, носит формальный характер. Это есть проявление материалистического взгляда на мир, то есть идёт борьба не с Богом, а происходит его голое отрицание (таким образом, это совершенно другое явление, в отличии, скажем, от сатанизма или оккультизма). Вместе с этим исторически сложилось так, что такой путь реализации коммунизма в России, то есть осуществляющий, по сути, религиозную реформацию в научно-материалистической форме, был, пожалуй, единственно возможным и позволил осуществить практически построение советского социализма. А взаимное противостояние того и другого надо понять, как диалектически взаимосвязаные между собой проявления одной сущности, то есть исповедание христианства, с одной стороны, как духовно-религиозное, а с другой, социально-практическое и обнаруживаемые в ходе реального конфликтного процесса, что требуют с необходимостью в новых условиях их идеологического синтеза. Это как тезис, затем – антитезис и синтез.
Будем считать, а по-другому и быть не может, что русская история ещё не закончена, если ещё не исчерпан духовный потенциал православия, а социальная правда коммунизма вновь стучится к нам в дверь. Надо помнить, что революция 1917 года позволила вырваться стране из той ловушки, которую готовил капитализм для России и создала новаторскую советскую систему жизнеустройства. Поэтому коммунистический выбор России – это фундаментальный факт, это свой, особый, тип цивилизации, и дальнейшая история для нас, как самостоятельного и суверенного государства, открыта только в этом направлении. Или мы станем сырьём для других цивилизаций, что фактически сейчас и происходит. А. Молотков в своей книге «Миссия России. Православие и Социализм в XXI веке» считает, что православный социализм подразумевает православно-христианскую идеологию, национально- ориентированную политику и социалистическую экономику.
Все три принципа нового социализма глубоко взаимосвязаны и не могут быть реализованы друг без друга. Так, невозможно утверждать в обществе православную духовность, не опираясь на национальную державность и отрицая социальную справедливость; невозможно установить принципы социальной справедливости, не признавая православной духовности и не обладая национальной державностью; и невозможно восстановить национальную державность без истин православной духовности и правды социальной справедливости. Пожалуй, лучше и не скажешь. Задача в том и заключается, чтобы этот синтез реализовать в современной России. И здесь вновь перед нами открывается знаменитая Уваровская формула и все три архетипа русского национально-религиозного самосознания, которые будут сведены в один лозунг: «Православие. Социализм. Национализм».
А теперь попробуем несколько раскрыть элементы этого лозунга, чтобы понять их значение сегодня.
Не вдаваясь в большой и глубокий анализ правильного понимания, что нам являет собой православная Соборная и Апостольская Церковь на протяжении двух тысячелетий своего существования, надо внести некоторую ясность в этом вопросе. В своей мистической полноте Церковь как тело Христово – совершенна и неприступна, по слову Спасителя: «Созижду Церковь Мою, и врата ада не одолеют её». Никакие земные бури и потрясения, никакие события в человеческой истории, никакие порывы сатанинских сил не могут нанести её единству, её спасительным свойствам никакого ущерба.
Но Церковь «земная», понимаемая как сообщество верующих, находится в непрерывных борениях. Православное понимание определяет её как Церковь «воинствующую», и в сражениях, случается, она получает раны, несёт урон и ущерб. Так что вряд ли стоит удивляться, что сегодня мы видим определённые нестроения, проблемы и сложности во внутренней церковной жизни. Наша современная жизнь просто наполнена примерами гибели людей, которые становятся жертвами искушений и соблазнов. А враг рода человеческого, сатана, зная, что спасение возможно только в Церкви Христовой, напрягает все силы, чтобы отвратить людей от Церкви. Идёт беспрерывное духовное противоборство, сражение за человеческие души. Потому-то Церковь земная, повторяем, называется «воинствующей». Именно это сражение за души человеческие, именно эта брань больше всего и решает судьбу России. А если кто-то хотел бы увидеть внешние признаки этой борьбы, должен знать, что Церковь не бездействует – об этом хорошо знают имеющие необходимый церковный опыт. Им это ясно и без зримых, вещественных проявлений.
При этом следует всегда помнить – чтобы преодолеть все проблемы нашего общества, необходимо сперва преодолеть и победить их в самом себе, необходимо очищение души, без которого невозможно здравое воззрение на мир, необходим постоянный внутренний труд. Для этого Церковь имеет все необходимые средства. Только они доступны тем из нас, кто не ленится в трудах духовного подвижничества, кто причастен к соборной жизни и благодатным церковным таинствам.
Сегодня очень много разных извращений здравого понимания церковности. Различные политические партии и течения, общественные движения, в лучшем случае, своей целью объявляют установление того или иного общественного и политического строя, утверждение какой-либо модели государственного устройства. Церковь же всегда как бы выше этого. Для неё стабильная, мощная и национально осмысленная государственность является лишь средством или условием, при котором лучше достигается главная цель Православия – спасение души человека. Условия внешние могут способствовать этому благотворительному участию Церкви или препятствовать, но никакая земная сила не способна его уничтожить, ибо именно таким образом реализуется в мире глубочайшая, таинственная, мистическая основа христианства.
При этом важно знать, как и какую позицию должна занимать Церковь в мире, как относиться к существующей действительности. Здесь просматривается две неприемлемые крайности. Согласно одной из них – Церковь полностью «не от мира сего», и поэтому она не должна и не может вмешиваться в мирские дела. Церковная традиция говорит в этом отношении, что это неверно и нелепо. В истории России такая точка зрения присутствовала, но она никогда не определяла позицию Церкви в целом. И особенно громко и ясно звучал голос церковного вразумления в тяжёлые периоды русской истории, и сегодня недопустимо и безнравственно стоять в стороне от жизни, прикрываясь мнимой «неотмирностью», тогда, когда твоя Родина и народ находятся на краю гибели. В наши недавние годы очень сильно проявили свою открытую и принципиальную позицию целый ряд священнослужителей, и я назову прежде всего митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычева) и священника Дмитрия Дудко. Они, несомненно, внесли большой вклад в дело духовного и нравственного возрождения своей страны и просвещения народа, их жизнь и деятельность и сейчас должны служить для всех нас примером высокой ответственности в выполнении своего христианского и гражданского долга.
Есть и другая крайность. Её представители видят в Церкви чуть ли не какую-то политическую силу, которую можно использовать в борьбе за власть. В данном случае несомненно проявляется извращенное понимание церковности. Церковь никогда не должна удовлетворять конъюнктуру каких бы то ни было политических сил, она в своей духовной полноте самодостаточна и не может быть придатком к какой бы ни было политике.
Отдельно, особняком, стоит сложный вопрос взаимоотношений Церкви и светской власти. Что в этой власти православный христианин может принять, с чем мириться или что отвергать? Попробуем что-то сказать по этому поводу.
Христианство признает один источник власти – Бога. Но единый источник власти предполагает два её вида. Первый – это власть богоугодная, находящиеся в соответствии с Законом Божиим (то есть законная). Целью такой власти является такая политика, которая помогает строить жизнь народа – во всём многообразии её проявлений – в стремлении к христианскому идеалу.
Однако есть в мире и иная власть. Искушая Христа Спасителя господством над миром, сатана прельщал Его, говоря: «Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне». Источник этой сатанинской власти – попущение Божие. Эта попущенная Богом, по Ему одному ведомым причинам, беззаконная (противная Закону Божию) власть губительна для народа. Сколь бы безупречным ни был её юридический характер с точки зрения человеческого права, для христианина её решения никогда не станут внутренне обязательными.
Какая власть ныне, можем судить по их делам. Здесь следует подходить не с точки зрения веры, а с позиции простого здравого смысла. Какие-то упорядочивающие функции есть и у нынешней власти, что-то, да, она делает. Что же касается разрушения, развала и разграбления страны, подчинение её внешнему управлению – всякий честный человек должен воспротивиться этому безумию. Мы прежде всего сами виноваты в том, что своим равнодушием и безучастием позволяем всякого рода политическим проходимцам и авантюристам уродовать нашу жизнь.
И так получилось, что в странной ситуации оказалась теперь и сама Русская Церковь. Её положение сейчас крайне двусмысленно. С одной стороны, полная свобода для неограниченного строительства храмов, для воцерковления людей и для совершения всех обрядов, а с другой – абсолютная нестыковка с действующей идеологией (которой формально якобы нет) западного либерализма и отвратительными реалиями капиталистической действительности. Мы наблюдаем, что есть и гонения на Церковь, принявшие скрытые, а потому более изощрённые формы. Убедившись в невозможности разрушить Церковь путем прямого насилия, новые богоборцы делают ставку на её разложение изнутри, путем незаметной «прививки» к православному вероучению различных мудрований и воспрепятствования воцерковлению всех областей народной жизни.
Мы должны прекрасно понимать, что та духовная отрава, которой долгие годы потчуют народ, не могла не повлиять на духовно-нравственную атмосферу в обществе. Будем смотреть правде в глаза: в массе своей общество деморализовано и растерянно, и практически не проявляет какой-то воли к сопротивлению, а подавляющая часть людей не имеет никакого представления о здоровом религиозном опыте. Митрополит Иоанн (Снычев) так написал о нашем времени: «Опошлено и изгажено всё, что можно. Высокие духовные состояния стали жертвой бездарной имитации бессовестных притворщиков, скрывающих за наигранной экзальтацией пустоту души и скудость ума. Дерзкое пустозвонство притворяется мудростью, похоть – любовью, трусость – кротостью и смирением. Показное нестяжательство скрывает бездну сребролюбия, покаяние превращается в ширму для лицемерия и беспринципности!» Обратите внимание, как он указал и на то, во что превращается покаяние. И вот теперь создаётся тревожное впечатление, что для Церкви как будто безразлично происходящее в стране, хотя обличать грехи и заблуждения мира – это святая обязанность Церкви. Конечно, оружием церковного обличения нужно пользоваться осторожно и разумно, потому как действительно увещевания и любовные вразумления часто приносят больше пользы.
А сегодня всем необходимо осознать беду и объединяться во спасение России, нельзя равнодушно смотреть, как осмелевшие кощунники и властолюбцы, стяжатели и христопродавцы растлевают молодежь и грабят стариков, как они возомнили себя хозяевами жизни и устроили разгул насилия и невиданное падение нравов и безнаказанно попирают все божеские и человеческие законы. Мы словно впали в религиозную и нравственную глухоту, слушая – не слышим, точнее – не хотим слышать! Сегодня все те, кто видит в материальном преуспевании (пусть даже церковном) свою главную цель достойны всяческого обличения и сожаления одновременно.
Потому что нельзя одновременно работать и Богу, и мамоне – сребролюбие есть начало всех зол, учит нас Слово Божие. Мы видим, что новоявленные богатеи претендуют на особое место и роль в церковной жизни, – явление совершенно нетерпимое и безобразное. Мы видим и неуклюжие, или, вернее, лицемерные попытки высокопоставленных политиков и чиновников, демонстрирующих – в стремлении нажить себе политический капитал – своё мнимое благочестие, а это всё аморально и предосудительно. Эти люди, в принципе, остаются всё теми же и безбожниками, и богоборцами, сколько бы они ни позировали в храме со свечкой в руках перед объективами телекамер. От веры в Бога они так же далеки, как и от нужд простого народа: «Покажи мне веру твою от дел твоих», – говорит апостол, а их дела хорошо известны и не требуют комментариев.
Мы видим и разных пастырей, которые злоупотребляют демонстрацией своей близости с власть имущими. Как говорится – Бог им судья. Каждый из них сам будет отвечать за последствия этих, скажем мягко, сомнительных поступков. Поэтому, во-первых, никакой «симфонии» у Церкви с такой чуждой социально-экономической системой в принципе быть не может. Во-вторых, Русская Церковь не может молчаливо присутствовать как немое оправдание буржуазной реставрации и так же молчаливо наблюдать, как Россия полностью встраивается (или уже встроена) в систему глобального миропорядка на правах сырьевого придатка.
В-третьих, мы перед Богом, перед собственной совестью и нашим многострадальным народом просто обязаны сделать всё возможное, чтобы прекратить вакханалию откровенного богоборчества и злобной русофобии. Но это – наша личная обязанность, наш персональный религиозный и гражданский долг, наше индивидуальное право. И, в-четвертых, этика капитализма, даже под вывеской «православного предпринимательства», остаётся протестантской, комплексно определяющей соответствующую модель жизнеустройства. Её принятие неизбежно оборачивается предательством духовных ценностей православия на практическом, социально-экономическом уровне.
В подтверждение последнего тезиса – небольшой комментарий. Не очень давно вышло переиздание поистине уникальной книги профессора В.И. Экземплярского «Учение Древней Церкви о собственности и милостыне», которая впервые увидела свет в 1910 году. Как считают эксперты – это единственная в русском богословии монография, целиком посвященная вопросу собственности и богатства со святоотеческой точки зрения. Вообще, надо сказать, что напрасными и бесплодными бывают самые возвышенные проповеди и призывы, самые мудрые и благонамеренные советы, если они деятельно не прикладываются в нашей сегодняшней жизни. Мне представляется, что этим буквально страдают многие проповеди, которые мы слышим, к примеру, на телеканале «Спас» и другие.
Так вот, остро ощущая всю сложность и противоречивость жизни в России в то время и отвечая своим критикам Василий Ильич писал: «Пред лицом верховного Евангельского идеала жизни, признаваемого святым и истинным, всегда возможна двоякая оценка жизненных явлений, – что и составляет задачу нравственного богословия. Возможно ли этот верховный святой идеал сделать пробным камнем качества и совершенства существующих жизненно-бытовых форм и отношений, или же, признавая истинными с точки зрения их господства в данный момент истории, стремиться низвести верховный идеал жизни до её наличного уровня и от имени христианства освещать такие стороны жизни, которые не находятся в соответствии с евангельским идеалом. Первую оценку явлений жизни я считаю единственно законной в христианской этике как науке нормативной, и на этой точке зрения всегда стояли, в моём сознании, святые учители Церкви. Вторую же оценку жизненных явлений я считаю ошибочной по существу, и это направление нашей науки, можно сказать, господствующее у нас, я характеризую термином «официальным» или «казённое богословие».
Конечно, можно было применить и найти более резкие эпитеты, так как мы видим, что последующее развитие событий в стране подтвердили его правоту. Феномен правдолюбца Экземплярского показал, как надо противостоять опасности дрейфа, постепенного сползания с высот подлинного христианства вниз, ближе к реалиям «века сего».
Мало кто из его современников увидел так как он, что такое христианская любовь в повседневной жизни человека, мало кто проявил такую твердую веру в Христа, кристальную честность и стойкость в отстаивании правды. Вот уже из этого примера можно рассмотреть, как Церковь в то время уклонилась, прежде всего в лице своих высших руководителей, от честного диалога с народом, который, в свою очередь, поддержал коммунистов и пошёл в революцию (реформацию) и стал обустраивать свою жизнь без участия Церкви. Не наблюдаем ли мы нечто подобное и сегодня, и не будут ли вновь события развиваться также или подобным образом? В этой же книге публикуется небольшая работа архиепископа Василия (Кривошеина), посвящённая тоже вопросу собственности и богатства на основании сочинений прп. Симеона Нового Богослова. Очень интересным является его отношение к частной собственности и социальному неравенству. Прп. Симеон Новый Богослов считает, пишет архиепископ Василий, что «деньги и имения должны быть общими для всех» «как свет и воздух, которым мы дышим. Всё это предназначено только для пользования его плодами, но по господству никому не принадлежит». Страсть к стяжанию, по мнению Симеона, является причиной появления частной собственности. Эта страсть порабощает человека, и он из господина над материальными благами становится их рабом и хранителем. Милостыня к бедным отнюдь не исправляет этого греховного порядка вещей и не оправдывает человека перед Богом, ибо она имеет частичный характер и лишена бескорыстия.
Есть и ещё более резкое осуждение социальной несправедливости. Преподобный Симеон пишет так: «Дьявол внушает нам сделать частной собственностью и превратить в наше сбережение то, что было предназначено для общего пользования, чтобы посредством этой страсти к стяжанию навязать нам два преступления и сделать виновными вечного наказания и осуждения. Одно из этих преступлений – немилосердие, другое – надежда на отложенные деньги, а не на Бога... Поэтому тот, кто раздаёт всем из собранных себе денег, не должен получить за это награды, но, скорее, остаётся виновным в том, что он до этого времени несправедливо лишал их других. Более того, он виновен в потере жизни тех, кто умирал за это время от голода и жажды. Ибо он был в состоянии их напитать, но не питал, а зарыл в землю то, что принадлежит к бедным, оставив их умирать от голода и холода. На самом деле, он убийца всех тех, кого он мог напитать».
Вот так ярко, вот так бескомпромиссно прп. Симеон Новый Богослов показал, что такое христианская совесть, которая непримирима ко всякому греху и отступлению от Бога. Не так ли и мы должны поступать, сегодняшние? Или будем отступать? Потому что мы молча соглашаемся с тем, что небольшая кучка новоявленных буржуа, прибрав к рукам все богатства страны, в том числе приватизировала и само государство, но при этом лишает большинство народа элементарных условий жизни, когда появление даже одного ребенка в семье со средним достатком делается непосильным бременем! Страна, где вымирают целые районы и области, и с каждым годом исчезают сотни и тысячи деревень, а в оставшихся доживают свой век лишь старики да старухи, при этом средства массовой информации с маниакальным усердием продолжают разрушать традиционный русский семейный уклад, а мы своим молчанием или «смирением» с происходящим на наших глазах потворствуем беззаконию.
Мы как бы соглашаемся, что все наворованные богатства принадлежат новоявленным хозяевам жизни по праву, а Бог, якобы, всё это поощряет, и, мало того, вся их собственность в соответствии с протестантской этикой не только не может быть возвращена народу, но и объявляется законной и даже «священной». Конечно, мы никак не должны со всем этим соглашаться, Церковь в такой страшной ситуации не может оставаться «немой». Она может и должна предложить людям идеалы любви к Отечеству и патриотизма, вместо глумливого современного лозунга: «Родина там, где хорошо»; идеалы семейной верности и взаимной ответственности на основах религиозной нравственности – вместо разнузданной похоти и бессмысленного, болезненного столкновения самолюбий в домашних ссорах и скандалах. Она в силах и обязана(!) предложить радость осмысленного бытия, имеющего твёрдую нравственную основу и ясную цель.
Церковь знает и показывает, как должна быть устроена государственная, общественная и хозяйственная жизнь страны. Так, например, в России невозможно построение здравой экономики на мировоззренческом основании «общества потребления». Это бессмысленно! Священное Писание учит: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и всё остальное приложится вам». Нельзя строить хозяйственную жизнь России, исходя из капиталистического принципа неограниченного воспроизводства товаров и услуг. Это абсурд. Господь сказал: «Какая польза человеку если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» Иная, чем сейчас, должна быть мировоззренческая основа у нашей жизни. «Я свет миру – провозгласил о себе Господь, кто последует за мной, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни... Если пребудете в слове Моем, то вы... познаете истину и истина сделает вас свободными».
В этом изречении Священного Писания содержится глубочайший смысл, прямо объясняющий проблемы нашего сегодняшнего бытия. Мы сегодня, несмотря на огромный поток информации, во многом стали рабами лжи. Разноликая и всепроникающая, она окружает нас со всех сторон.
И сегодняшний хаос общественного сознания в значительной мере обусловлен тем, что нам всё время лгут. Говорят одно, подразумевают другое. Провозглашают одни приоритеты, на деле добиваясь иных. Имитируют движение в одну сторону, реально продвигаясь в другую. И практически никто и ни за что не отвечает. В этом, пожалуй, главная причина всех наших бед и страданий. Прорваться к истине – это единственный шанс преодолеть нынешнее плачевное состояние и уберечь государство от окончательного распада. И это надо делать, невзирая на сопротивление тех, кто чувствует себя во мраке удобно, кто сознательно и целенаправленно создаёт его, ибо находит в этом для себя прямую выгоду и, в конце концов, независимо от того, кто и какую должность занимает.
Говоря же о русской Церкви в целом, надо ясно понимать, что её земная, современная, человеческая часть, состоящая из грешных и несовершенных людей – мирян, священников, архиереев – живёт и действует в неразрывной связи с Церковью Небесной, объединяющей в себе миллионы мучеников и святителей, преподобных подвижников и Христа ради юродивых, государственных строителей и всех сокровенных угодников Божиих. Здесь кроется корень церковной святости и свидетельство её силы. Эта небесная опора Церкви! И до тех пор, пока существует это святое преемство, доколе мы стоим в Православии, доколе соблюдается у нас полнота истины, при всех недостатках и нестроениях наших, Церковь продолжает нас спасать и, с Божией помощью, не допустит окончательной погибели верных. Поэтому, как вывод, не собираясь строить какую-то теократию, не собираясь устанавливать православную веру в качестве государственной идеологии, мы можем утверждать, что Православный духовно-религиозный фундамент может быть базой, на которой должна будет держаться и строиться наша национально-государственная идеология, наша внутренняя и внешняя политика, и, вообще, она будет как бы источником света для всего общества.
Здесь мне хочется сделать одно, но очень важное, допущение. В такие сложные и критические периоды жизни страны, вполне возможно, что главную роль в духовно-религиозном подвижничестве могут сыграть не священники и архиереи, а миряне или некий православный актив, который поведет за собой всех остальных. И обращаясь уже ко всем верующим, хочу напомнить слова митрополита Антония, в которых он разъясняет нам, какими принципами мы должны руководствоваться в жизни: «Мы с ужасом думаем о войне, но часто очень спокойно относимся к страшному, бесчеловечному миру, который предшествует грозе и пролитию крови. И каждый из нас несёт ответственность за всё страшное, что происходит вокруг, никто пусть не говорит, я жертва, я чист, я подвергся страданию, меня сломили события... христианина не может сломить ничто, христианин никогда не бывает просто игрушкой окружающих событий, игрушкой мёртвой, бездушной. В нас живет сила Господня, и если этой силой мы не творим на земле правды Божией, то мы подобны той соли, о которой Христос сказал, что если она потеряет солёность, то ни на что больше она не пригодна – только выкинуть её на попрание псам, и таковыми мы очень часто бываем...».
Сказано вполне актуально для сегодняшнего времени, так что, друзья, все за работу!
И теперь несколько слов о втором элементе обновлённого лозунга, то есть о социализме. Сегодня мы наблюдаем, что в мире капитализма разрастается такой кризис, которого, видимо, еще не знало человечество, это по-настоящему системный кризис. По планам сильных мира сего должна произойти радикальная встряска всех стран, а капитализм должен быть радикально перестроен, должна в итоге возникнуть какая-то новая распределительная экономика, с применением современных средств в цифровизации всех социально-экономических процессов, причём в прошлое должны уйти многие достижения и структуры, созданные в эпоху модерна. И вот в этих условиях, России, чтобы сохранить своё государство, отстоять свою независимость и самобытность необходимо совершить, просто отчаянную, вторую попытку и возродить социализм, возродить советскую власть. У нас есть опыт мобилизации в ситуациях, когда отступать некуда, ведь ныне страна оказывалась на краю пропасти. Так, кстати скажу, было при Иване Грозном и при Иосифе Сталине.
Сразу может быть много криков и возражений, что ничего не получится, нельзя вернуться в прошлое и так далее.
Но, во-первых, это не простой возврат, а это новый социализм, социализм православный, который позволит соединить духовную энергию православия и социальную идею коммунизма в единую и несокрушимую политическую силу. Во-вторых, необходимо будет собрать всё лучшее, что было в нашей великой истории, оставив за бортом все осознанные ошибки.
В-третьих, мы видим, что так называемая «православная оппозиция» за все 30 лет пресловутых реформ так и не смогла предложить сколь-нибудь реального социально-государственного проекта по выходу страны из исторического кризиса. Всё ограничивается некими общими и отвлечёнными мечтаниями о «православной монархии» с безвольным признанием диктата рыночно-капиталистических отношений, как будто бы иного и не дано. Нельзя, как говорится, напялить на собаку фрак и выдать её за джентльмена. Никакими косметическими, поверхностными изменениями ситуации в стране не изменишь. А если же говорить о Соборе, который мог бы решить вопрос о власти, то те люди, которые сегодня пытаются использовать соборную идею для неизвестно каких своих целей, на поверку оказывается выдают за Собор какие-то самочинные сборища. Так что на сегодняшний день самой реальной формой Собора может быть только советская форма государственности, когда реально достигалось в той или иной степени единство самого народа и единство народа и власти.
В-четвертых, только социализм позволит государству вернуть себе контроль над экономикой, восстановить управляемость народно-хозяйственным комплексом и восстановить общенародную собственность и тщательно соблюдать принцип социальной справедливости.
Больше нет необходимости говорить о преимуществах социализма как общественного строя, кое-что уже об этом было ранее сказано, а самое главное – надо признать, что это не случайный, а вполне закономерный выбор России. Надо обратить внимание на следующие факты. В человеческой истории, по крайней мере в Европе, социальные революции – то есть переход к новой формации – и от античности к феодализму, и от феодализма к капитализму, не проходили, что называется, только прямо и поступательно. Происходили и откаты назад и реставрации старых порядков, причём, в течении немалого времени, вслед за кризисом старой формации наступал не взлет, а упадок на целые века. И только потом на основе новых производственных отношений, новых форм государственности оформлялась новая система производства, более высокого уровня. Так что ничего необычного в том, что и первый опыт строительства социализма не завершился победой окончательно, с первого раза. Что ещё очень важно? Это то, что проект православного социализма, может стать также универсальным, он может стать привлекательным для других народов и государств, приобретая в каждой стране свою национальную специфику.
А теперь перейдем к рассмотрению третьего элемента лозунга – национализма. Мы уже говорили о том, что идеология русского национализма является формой для проявления такого архетипа русского сознания, как соборность. Думаю, что очень важно понять, почему именно не народность, а национализм.
Практика строительства социализма в СССР показала, что, опираясь по преимуществу только на классовую сущность государства и недостаточно учитывая религиозно-национальную характеристику народа, она оказалась ущербной и проигрышной на длительную перспективу. Мы видим, как сегодня марксизм в Китае побеждает не чисто, а в сочетании с национализмом. У нас это было проявлено в форме сталинизма, который, как железный обруч, стянул, сплотил все народы, а дальше пошли потери и утраты. И сегодня сложилась такая ситуация, когда успешность и привлекательность идей борьбы за социализм, как воплощение национального религиозного и социального идеала, может дать также их соединение с лозунгами борьбы за национальное освобождение, за полный национальный суверенитет, за традиционные ценности, за развитие. Сама жизнь подсказывает, как двигаться в этом направлении.
Мы уже ранее говорили о том, что русские в своей стране просто должны получить или, что проще, завоевать своё право на самоидентификацию, на то, чтобы думать, говорить на своём языке, заботиться о собственных интересах как исторического сообщества. Мы как-то или забыли, или не придаём сейчас этому значения, но ведь до Октябрьской революции 1917 года классы господ и угнетённых приобрели характер совершенно обособленных социальных групп, или, как говорил Ключевский, «двух укладов», где одни говорили на одном языке (чаще французском), а другие – на родном, естественном. Некоторые ученые-историки посему и говорят, что сложились как бы «две нации». Так вот, во время Гражданской войны те же крестьяне били «золотопогонников», помимо прочего, как людей другой, чуждой им культуры. Классовое наслоилось на социокультурное, а это страшная вещь, потому что гражданская война – война классов, а здесь представитель противоположного класса – вообще чужой: говорит на непонятном языке, одет по-другому и так далее.
Интересно, вот тут ни у кого не напрашивается мысль провести аналогию с сегодняшним временем? Мы же хорошо теперь видим, что из себя представляет «наша элита». Помимо всего прочего, «Красный проект» в дальнейшем воспитал из огромной массы крестьянства принципиально новый тип личности, создал нового носителя социальной энергии и информации, нового исторического субъекта – советского человека, человека-творца. Это величайшее достижение советского строя, потому как субъект творит систему, он первичен. У Роберта Рождественского есть стихотворение, которое заканчивается так: «По национальности – я советский». Вольно или невольно, трудно тут оценить, но он выразил общее настроение того времени, это значит, что сложилась небывалая общность многих народов и наций на основе единой исторической и великой русской культуры. И такая общность возможна только при социализме.
А давайте-ка сравним решения Всемирного русского народного собора от 2014 года, которым было определено 5 признаков русской идентичности. Некоторые из них, надо сказать, далеко небесспорны. Возьмем последний: «Русский – это человек, ощущающий солидарность с судьбой русского народа». Может быть, сами того не сознавая, они выразили интересную мысль. Таким образом, можно будет таких предателей-генералов, допустим, как Власов или Краснов, современных иуд-предателей, как Горбачёв и Ельцин и им подобных – уже не относить к русским людям. Ведь нельзя же, в самом деле, отнести их к людям, которые свои жизни посвятили защите интересов русского мира.
Мы видим, что в массе своей действующие политики, министры, какие-то эксперты или, допустим, преподаватели ВШЭ и часто примыкающие к ним отдельные представители РПЦ, стремятся уничтожить и забыть про советского человека-творца. Но надо помнить: антисоветизм сегодня – это и есть русофобия наших дней. Так вот, эти деятели подменяют советского человека понятным и психологически близким им типом приземленного, убогого потребителя, справляющего свой пикник даже не на обочине Запада, а на его помойке.
И как некоторый вывод: можно утверждать о том, что в нашей истории русское и советское сложилось (слилось) в одно целое понятие, взаимозависимое, взаимообусловленное и взаимообогащающее. «Патриоты, клянущиеся в любви к России и одновременно отвергающие Православие, – любят какую-то другую страну, которую они сами себе выдумали», – считал митрополит Иоанн (Снычев). Лишённое религиозно-нравственных опор, национальное самосознание либо рухнет под напором космополитической нечисти (как было в СССР), либо выродится в неоправданную национальную спесь (как на Украине, например).
И наоборот, православные патриоты, которые отвергают, не любят, либо не хотят принять всего того величия, которое проявилось в русском человеке – как советском, лишают нашу страну будущего. А национально-религиозное самосознание людей, подвергаемое, в свою очередь, страшному натиску буржуазно-либеральной идеологии, превращается в агрессивные, экстремистские формы, приводящие к межнациональным столкновениям и войнам, либо к установлению самых настоящих диктаторских и фашистских режимов. В этой ситуации все мы похожи на человека, который разрушает левой рукой то, что с великим трудом созидает правой.
А сейчас складывается впечатление, что консенсусу этих двух групп, который может явиться настоящим дневным и ночным кошмаром для кланово-олигархического режима и компрадорской буржуазии, целенаправленно не дают состояться. Поэтому все, кто последовательно и злобно в этом участвует, должны нами выявляться как пособники международного империализма или как враги русского народа. Они должны быть выброшены за борт истории и исключаться из нашего социума, по крайней мере, многие из них могут быть просто маргинализированы в общественном сознании.
В условиях кризиса мировой цивилизации, когда одновременно развертываются сразу несколько кризисов в одном – кризисы капиталистической системы, особенно европейской цивилизации христианства в том числе – проблемы идентичности, будь то русская или западноевропейская их история и формирования, генезиса и создания новых идентичностей обретают чрезвычайно актуальное значение и становятся одним из орудий в психоисторической борьбе/войне, в борьбе за будущее.
И уже в заключении всей своей статьи надо выразить надежду и какую-то уверенность в том, я повторяюсь, что русская история ещё не закончилась. В кризисные эпохи время свёртывается лентой Мебиуса (так говорят учёные) – это когда прошлое оборачивается настоящим, а то и будущим. Время, как оборотень, – хитрая штука.
Поэтому, полагаю, чтобы выйти на дорогу самостоятельного и независимого развития, нам нужен рационально трезвый (в теории социальной организации) и духовно укреплённый (в истине христианской традиции) новый тип мышления, как условие перехода в будущее.
Нашим лозунгом на пути в это будущее должна стать новая триада: «Православие. Социализм. Национализм». Для практической реализации всех наших планов у России должно быть сильное русское ядро, которое и должно стать организатором всех побед на этом пути к новой русской истории.
Не очень давно вышла получившая широкую известность книга американского экономиста Талеба «Чёрный лебедь», в которой он сформулировал политологическую концепцию и описал в ней роль меньшинств в функционировании сложных систем. Он пришёл к выводу: когда численность бескомпромиссно настроенного меньшинства определённого типа достигает какого-то порогового уровня, кажущегося на первый взгляд незначительным (достаточно 3-4 % от общей численности населения), остальным приходится подчиниться их предпочтениям. Эта концепция была многократно подтверждена опытом самых разных революций, в том числе и в Советском Союзе в 1991 году.
Поэтому если у нас получится сформировать некое сильное русское ядро, и мы преодолеем раскол патриотической страты, то это новое общественно-политическое объединение сможет получить поддержку нашего народа, близкую, наверное, к 90%. Я предлагаю назвать это русское ядро так: «Русский Православно-Социалистический Союз» (РПСС). Чем-то напоминает, правда, КПСС, но только напоминает. Мы же собираемся строить не просто социализм, а Православный социализм, и эта идея, мне кажется, объединит всех патриотов. Поэтому задача собрать под своё Знамя 3-4 % населения страны – вполне по силам. А с этим придёт и победа, которая, как говорили раньше, радостно встретит нас у входа в будущее.
Виктор Михайлович Окатов, православный публицист, Москва
1. Триада.