Так русской или нерусской была «Русская революция»?

Противоположная оценка Октябрьского переворота (или Октябрьской революции – кому как нравится) русскими патриотами и коммунистами вполне естественна. Славить революцию коммунистам «положено по штату» (хотя сами они новой революции ни в коем случае не хотят, о чём неоднократно заявлял Г.А. Зюганов, – им и без революции хорошо). Удивительно, однако, что толерантное отношение к Октябрю стали проявлять и представители того сословия, которое едва ли не больше всех пострадало от событий, последовавших за 1917 годом.

На сайте «Русской народной линии» 16.11.2017 г. опубликована статья священника Александра Шумского, написанная в порядке полемики с А.В.Сошенко под заголовком «Правильно ли считать Русскую революцию нерусской?». Из самого заголовка видно, что считать так не правильно. По глубокому убеждению автора статьи, не только Октябрьская, но и вообще все три революции были русскими революциями.

Аргументы в пользу этого убеждения у о. Александра таковы. Во-первых, советская власть триумфально шествовала по стране и была в кратчайшие сроки установлена во всей России, что невозможно без широчайшего и сознательного участия всего русского народа.

Действительно, большевики быстро установили свою власть в России, но сделали они это силами своей разветвлённой агентуры, наиболее активно создававшейся после Февральского переворота, когда РСДРП вышла из подполья. Надо отдать им должное – сделали они это оперативно и умело. Но вот ядро этой агентуры составляли преимущественно нерусские, что открыто признавал и сам Ленин и за что им был благодарен. Народ лишь не возражал против захвата ими власти, ибо, с одной стороны, уже устал от безвластия при Временном правительстве, а с другой, большевики посулили златые горы.

Что же касается широчайшего и сознательного участия всего русского народа, то оно было, но проявилось не сразу, а тогда, когда народ на практике узнал, что такое большевики. И проявилось в форме непрекращающихся восстаний не только крестьянства, но и пролетариата – того самого, от имени которого делалась революция. Восстания начались в 1918 г. и полыхали по всей стране по 1922 г. (а на Дальнем Востоке и по 1924-й). Потому приходится крепко поломать голову над тем, с какого же боку к революции пришить слово «русская».

Ну, а относительно революции 1905 – 1907 годов, например, у журнала «Маккавей», выходившего в Лондоне, никаких сомнений не было. В декабрьском номере за 1905 год он прямо написал, что революция была нерусской, потому что она преследовала нерусские интересы и потому что бòльшая и самая активная часть революционеров были людьми нерусскими.

Нельзя не согласиться с автором, что революция готовилась задолго до 1917 года – и Герценом, и народовольцами, и нечаевцами, и Бакуниным, и Плехановым и прочими русскими диссидентами XIX века. Но повернётся ли язык назвать их представителями русского народа? И.Р.Шафаревич в «Русофобии» совершенно справедливо отнёс их, как и будущих большевиков, к «малому народу». О.Александр забыл только упомянуть о диссидентах ХХ века, готовивших революцию, – эсерах, анархистах, меньшевиках и кадетах, среди руководителей которых этнические русские встречались редко, да и те, что встречались, были масонами. Забыл он упомянуть и массовые либеральные газеты, которые разжигали антимонархическую (по сути, антигосударственную) истерию, направляя вектор общественного настроения, и которые почти все находились в нерусских руках.

Второй аргумент о. Александра Шумского: те, кто считают революцию нерусской, не уважают русский народ и сводят его до положения животного и даже овоща. Аргумент не нов. Он активно начал озвучиваться либерал-космополитами в конце 1980-х. Именно в те годы открылись архивы, стала появляться ошеломляющая информация, издавалось много книг об истинных целях и движущих силах всех трёх революций и о тех людях, которые составляли «тончайший слой» революционеров (благо, 282-й статьи УК тогда ещё не было). Информацию опровергнуть было невозможно, потому либерал-космополиты нашли ловкий ход: «Как это так: горстка революционеров могла перевернуть жизнь великого народа? Вы что, русский народ не уважаете?» (но сравнения с животным и овощем они всё-таки не делали). На это был дан и аргументированный ответ: даже ничтожная горстка бандитов может держать в страхе целый город. Правда, о. Александр пошёл несколько дальше, обвиняя несогласных со своей позицией в нецелостности сознания и усечённости мировоззрения, то есть как бы не совсем уж в слабоумии, но всё же в некоторой ущербности ума.

Третий аргумент: а чего нам опасаться, если революции назвать русскими? «Мы – огромный, как океан, народ. В океане время от времени возникают колоссальной величины волны, разбивающие в пух и прах плавающие суда. Потом волны успокаиваются, и жизнь входит в своё обычное русло».

Опасаться, конечно, не стоит, если не считать одной мелочи – забвения или фальсификации исторических фактов. Вон некий Фоменко лет 20 назад «по-новому прочёл» отечественную историю и пришёл к выводу, что Мамай это вовсе не Мамай, а русский князь Мамин, участвовавший во внутрирусских разборках. И ничего с нами от такого исторического «открытия» не случилось. Но вот насчёт «океана» о. Александр допустил уж слишком сильное литературное преувеличение (по-научному, гиперболу). «Океан» этот за 100 лет катастрофически обмелел, и хотя он последние годы пополняется мощными иммигрантскими потоками, но потоки эти, увы, далеко не всегда чистые и, к тому же, в «океане» не растворяемые. Да и волны в океане, а уже тем более колоссальные, возникают не сами по себе, а от внешних причин.

В феврале 1921 г. Ленин написал знаменитые слова: «Мы Россию отвоевали от эксплуататоров для трудящихся, мы эксплуататоров подавили, мы должны научиться Россией управлять». Ну, насчёт «отвоевали» и «от эксплуататоров» это, так сказать, фигура речи – для внешнего потребления. Точнее будет «завоевали». И война эта обошлась нашему народу по разным оценкам от 13 до 19 млн. жертв, не считая 3 млн. эмигрантов. Если считать именно на этом основании, то революция, конечно, была русской. Но есть другое, на мой взгляд, более точное определение – Первый Русский холокост. Первый – потому, что был ещё Второй (1929 – 1933), потом Третий (1941 – 1945), а в 1991 г. начался и Четвёртый, «мирный» («пролонгированного действия»), конца которому пока не видно.

Так стоит ли спорить о том, русской или нерусской была революция? Думается, не стоит. Ведь мы сегодня и так знаем об истинных движущих силах революции, о том, кто её финансировал, и о целях, которые эти силы перед собой ставили. И знаем самое важное: главных целей они не достигли, потому что народ наш оказал мужественное сопротивление и к концу 1930-х годов всё-таки «переварил коммунизм», по меткому выражению В.Г.Распутина.