Владыка Иоанн по своему духовному складу мне очень близок

Я познакомился с митрополитом Иоанном в Пюхтицком монастыре, будучи студентом Московской духовной академии и насельником Троице-Сергиевой лавры. Я проводил в обители летние каникулы, когда прибыл владыка Иоанн со своей многочисленной командой. Я помню, что мы вместе служили в Успенском соборе. Я запомнил, что он произнес прекрасную проповедь сестрам на трапезе. Он учил монашеским добродетелям: смирению, послушанию и молитве. Все слушали его, как старца, затаив дыхание. Каждое слово владыки ложилось на сердца монашествующих. 

Затем мы поехали с владыкой Иоанном, матушками Варварой и Георгией на Финский залив. Мы гуляли, собирали камни на берегу залива. Вдруг нас остановили пограничники и приказали: Всем лечь на землю! Оказывается, мы зашли не в ту зону. Владыка Иоанн, конечно, не стал ложиться, да и матушки-игуменьи стали недоумевать: почему мы должны ложиться на землю? Разве мы что-то нарушали? «Нарушили, - последовал ответ, - вы очень долго пребываете в приграничной зоне. Кто вы?» Стали разбираться... Вот такой у нас произошел казус.

По окончании Академии я прибыл в Пензу. И у меня стало больше контактов с владыкой. Мы ездили к нему в Димитровград. Я в первый раз увидел, как освящают новый, построенный уже в перестроечное время, храм.

Затем владыка Иоанн с большой делегацией приезжал к нам в Пензу на 1000-летие Крещения Руси. Во время его приездов владыка Серафим поручал мне за ним ухаживать и опекать. Я сопровождал его до границы, до Кузнецкого, где он был у меня в гостях. Я неоднократно бывал и у него в Самаре, вместе ходили на рыбалку. Я заставал его за работой в столярной мастерской – он столярничал и делал какие-то произведения искусства, мастерил шкафы. Много раз мы вместе с ним служили. 

Дальше – больше. Когда митрополита Иоанна назначили в Санкт-Петербург, тогда еще Ленинград, он стал упрашивать Святейшего Патриарха Алексия и владыку Серафима разрешить взять меня викарным епископом. Владыка Серафим, конечно, меня не отпускал. Видимо, в этом был Промысл Божий, ибо через некоторое время меня назначили архиереем в Саранск. Словом, владыка Серафим меня придержал, а так я мог стать викарием митрополита Иоанна. 

Мы с ним продолжали общаться, он мне подарил свою архиерейскую книгу с проповедями. Я часто ее использую в своих проповедях. Владыка Иоанн по своему духовному складу мне очень близок.

Я воспринимаю митрополита Иоанна как духовного наставника. Я помню его духовный лик, его слово, спокойный и тихий голос. Он говорил всегда аргументированно со ссылками на Святых отцов, всегда старался держаться церковных преданий и Священного Писания. 

Я помню его старцем, который имел Дух Божий, потому что всегда говорил спокойно, вдохновенно, четко и понятно объяснял, с чем мы должны бороться – со страстями и грехами. Он уделял больше внимания внутренней жизни. Он сам прошел через большие внешние испытания, поэтому понимал, что Господь попускает скорби для нашего очищения. Мы должны исправляться, духовно совершенствоваться, и расти, преодолевая искушения. 

В Петербурге я должен продолжать дело своих предшественников – заботиться о спасении моей санкт-петербургской паствы. Как и владыка Иоанн не покладая рук служил, молился и делал всё возможное, так и я должен продолжать его дело. Потому что мы с ним потом встретимся на Небе, и он спросит меня: «Ну, как? Что ты сделал после меня? Не разрушил ли ты мое дело?» «Нет, - отвечу я, - продолжал Ваше служение». Нам будет, о чем поговорить... 

Владыка Иоанн был для меня светлым человеком. Владыка Серафим был более горячим и резким, а митрополит Иоанн был всегда спокойным. Я никогда не видел его в раздраженном состоянии духа. Редко он делал маленькие замечания, а так он всегда был уравновешенным человеком. Я считал и считаю его духовным человеком. 

Почему его не любит либеральная интеллигенция? Я знаю владыку Иоанна только с духовной стороны. Я не знал его как политического деятеля и не следил за его выступлениями на эту тему. Я с ним общался только с духовной стороны. Так получалось, что мы разговаривали только на духовные темы. Я часто видел его на соборах, как он говорил, но не на политические темы. Какие-то статьи он подписывал, газеты какие-то выпускали, но я не знаю, он ли писал или от его имени писали. Мне это не известно. Я знаю его как пастыря.