Новое кинопрочтение «Тихого Дона» – добрый знак

Мне новая телеверсия эпопеи Михаила Шолохова понравилась. Она смотрится с интересом, захватывает зрителя, во всяком случае меня. В свое время великий филолог Виктор Владимирович Виноградов на вопрос: «Что является главным в художественном произведении?», ответил: «Главное, чтобы было интересно!». Ответ неожиданный, но, если вдуматься, очень точный. Ведь любой достойный литературный материал, сделанный в кино неинтересно и, тем более, скучно, не может быть воспринят зрителем. Мы помним предпоследнюю крайне неудачную попытку экранизации «Тихого Дона» гениальным режиссером Сергеем Бондарчуком. Фильм доделывал его сын. Но не получилось ничего. А главное было совершенно неинтересно. Можно лишь посочувствовать создателю «Войны и мира» и «Судьбы человека».

Безусловно, режиссер новой киноверсии «Тихого Дона» Урсуляк, хотя тоже Сергей, но пока еще не «Бондарчук». Однако, фильм у него получился.

Сразу хочу оговориться, что я не собираюсь сравнивать киноверсию Урсуляка с гениальной киноверсией третьего Сергея – Герасимова, которая уже по праву вошла в список самых выдающихся художественных кинолент всех времен и народов.

Тем большего уважения заслуживает попытка Урсуляка. Потому что не может величайшее художественное произведение, каковым является эпопея Михаила Шолохова, ограничиваться лишь единственным кинопрочтением, пусть даже и самым гениальным. Такие произведения как «Тихий Дон», говоря словами другого великого мыслителя и филолога Михаила Бахтина, являются «незавершенными, предстоящими самим себе», поскольку касаются вечных тем – войны, любви, героизма, измены. Шолоховский «Тихий Дон» – это подлинный эпос, который всегда современен.

Вот сейчас по телевидению самые разные люди читают другую великую эпопею – «Войну и мир» Льва Толстого. Хорошее начинание. Но «Тихий Дон» не менее достоин такого прочтения.

За последние почти 30 лет моя Родина и мои соотечественники пережили и революционную трагедию «лихих 90-ых», и ужасы гражданского противостояния, лишь чудом не переросшего в очередную всенародную бойню. А сколько личных потерь и драм произошло за это трагического время и по вине этого времени?! Да и не закончилось оно еще. Всё в нашей жизни по-прежнему шатко и удобонаклонно в любую сторону. Гражданское противостояние ушло в глубину души и общества, но там продолжает клокотать, грозясь при определенных обстоятельствах вновь извергнуться наружу.

И новая киноверсия «Тихого Дона» появилась вовремя. Заметно, что создатели сериала, прочувствовав недавний трагический опыт гражданского разделения и противостояния между нынешними «белыми» и «красными», поставили сверхзадачу – примирить враждующие стороны. Утопия? Безусловно, утопия. Сверхзадача всегда утопична, но без нее не может состояться никакое великое произведение искусства. Такова антиномия подлинного творчества. Тем более, что сегодня в России разлом идет не по линии «белых» и «красных», а по многим линиям одновременно. Сейчас появилась, образно говоря, масса оттенков белого и красного. И даже противостояние либералов и патриотов далеко не исчерпывает основной конфликт. Конфликт современного российского общества разветвился и усложнился. Помимо либералов, условно говоря белых, появились различные группы националистов, тяготеющих одновременно и к «белым», и к «красным». Происходит разделение и в самой патриотической среде. А что мы наблюдаем в совсем уж красной среде – коммунистической? Там вот-вот разразится война между троцкистами и сталинистами. Для меня совершенно очевидно, что современная российская государственная, общественная и духовно-нравственная палитра сложнее и многоцветнее, чем во времена, описанные Шолоховым в «Тихом Доне».

Тем не менее, попытка Сергея Урсуляка и его творческой группы призвать российское общество к примирению не может не приветствоваться. Еще одна революция добьет Россию окончательно!

Главная заслуга создателей последней киноверсии «Тихого Дона» заключается в том, что им удалось, на мой взгляд, передать эпический шолоховский дух, в котором нет места партийному усеченному взгляду, нет места оценочным категориям, кроме исключительно нравственных. И уж точно нет места ханжескому морализаторству. У меня сериал вызвал лишь дополнительное сочувствие к моим самым разным соотечественникам.

Буквально позавчера мы обсуждали с моими близкими друзьями этот киносериал. Мнения высказывались разные. Кто-то соглашался с отрицательным в большей степени отзывом Александра Боброва «Посмотрим и перечитаем «Тихий Дон»», опубликованным в газете «Завтра». Особенно мои оппоненты обращали внимание на отсутствие в киноверсии линии большевистского смутьяна Штокмана, который наставил на революционный путь часть казаков. Но я полагаю, что создатели сериала, удаляя линию Штокмана, исходили не из либеральной политкорректности (Штокман – еврей), а из более углубленного понимания духа зла и разрушения, охватившего значительную часть казачества и вообще русского народа в начале прошлого века. Тут уместно обратиться к Достоевскому, в художественных произведениях которого, а также в его «Дневнике писателя» раскрывается действия духов злобы в человеке, в том числе и в представителях русского народа. Достаточно вспомнить сюжет из «Дневника писателя», в котором рассказывается, как один из молодых крестьян, проспорив другому, согласился выстрелить из ружья в частицу (в Тело и Кровь Христовы), вынутую изо рта в День Светлого Христова Воскресения и положенную на пень за сараем! Такое далеко не каждому Штокману могло прийти в голову. И, конечно, ко временам, описанным Шолоховым в «Тихом Доне», народная апостасия достигла невиданного уровня. Вообще, надо заметить, что история русского народа изнутри изучена очень поверхностно. Это, кстати, понимал и сам Достоевский. Наши великие писатели смотрели на народ все-таки в большей степени извне. У них не было возможности созерцать жизнь народа изнутри избы. Именно на данном факте, на мой взгляд, споткнулся Солженицын, не верящий, что молодой Шолохов был способен поднять такой материал. Он не понял, что Михаил Шолохов был первым, в полном смысле этого слова, великим народным писателем, посмотревшим на жизнь народа именно изнутри казачьего куреня. И при этом Михаил Александрович обладал взглядом с птичьего полета. Шолохов показал, что никогда не удалось бы преуспеть Штокману, если бы очень большая часть народа не оказалась готовой «расстреливать Причастие». По большому счету Штокман вторичен. И мне кажется, что Урсуляк уловил связь Шолохова и Достоевского, уж не знаю, насколько осознанно. Во всяком случае, именно после просмотра сериала у меня возникло желание написать статью «Шолохов и Достоевский».

И еще один существенный момент. В сериале Урсуляка исполнители главных ролей соответствуют по возрасту молодым героям эпопеи Шолохова, в отличие от героев фильма Герасимова. Я ни в коем случае не хочу умалить значение гениальных актерских работ Петра Глебова и Элины Быстрицкой. Они неповторимы. И своей игрой заставляют забыть зрителя о разнице в возрасте со своими героями.

Надо заметить, что в киноклассике советского времени мало обращали внимание на возрастное соответствие актеров и героев. Это существенный недостаток. Почему мне не нравится картина «Братья Карамазовы» Ивана Пырьева? Потому что там вопиющее возрастное несоответствие актеров и героев. Например, глубокий старик Марк Прудкин, в ночной рубахе и колпаке играет Федора Павловича Карамазова, которому по роману немногим более сорока, и который является воплощением «силы низости карамазовской».

Сергею Урсуляку сегодня неоткуда взять новых Глебова и Быстрицкую. И он выбрал молодых свежих актеров, которые своей молодостью, соответствующей героям Шолохова, компенсировали недостаток актерского опыта. Кроме того, сериал сделан в современных киноформах. Поэтому я уверен, что современная российская молодежь, рано или поздно, будет с интересом смотреть сериал Урсуляка, а вот герасимовский фильм вряд ли. К старому вечному кино молодежь подвести нелегко, ее надо этому учить. И еще я надеюсь, что от киноверсии Сергея Урсуляка молодежь потянется непосредственно к эпопее Шолохова, а затем и к шедевру Герасимова.

Еще меня тронула в фильме сцена казачьего рая в видении Григория Мелехова, переплывающего реку времени – Дон. В раю Григорий в офицерской форме с георгиевскими крестами встречается с родителями, братом Петром, который во всем белом косит траву, с Натальей и Аксиньей, которые, примирившись, держат за руки его с Аксиньей умершую дочь, с собакой, застреленной красноармейцем, и с молоденьким австрийцем, зарубленным Григорием. Ничего этого в эпопее Шолохова нет, но мне очень понравилось.

Конечно, в сериале есть неточности и несоответствия в изображении шолоховского времени, но, главное в картине, я полагаю, получилось. Киносериал Сергея Урсуляка – добрый знак того, что русское самосознание развивается в верном направлении.