Одна из участниц группы «Pussy Riot» Екатерина Самуцевич, вышедшая на днях на свободу, дала пространное интервью изданию «Большой город», в котором попыталась объяснить причины своего участия в кощунственной акции, устроенной в Храме Христа Спасителя.
На вопрос издания, сожалеет ли она о содеянном ею в храме, или наоборот гордится своим поступком, Е.Самуцевич заявила: «Мне бы хотелось довести начатое до конца и выступить с другими девчонками. Ситуация в стране сложилась кричащая, и бояться нельзя — властям выгодно запугивать население при помощи ОМОНа. Высказывать свое мнение просто необходимо: это была феминистская акция политического искусства, мы хотели высказаться, не желая никого оскорбить. И если бы у меня была возможность повторить тот день, я бы его повторила. То, что мы сделали, — это не преступление и не хулиганство. Я до сих пор не считаю себя виновной и не считаю, что виноваты Маша и Надя. Они сидят абсолютно незаконно».
Выйдя на свободу, Самуцевич не собирается искать работу. «Сейчас все направлено на дела группы, и в этом смысле я работаю круглосуточно», - заявила она.
«Почему мы были так хорошо приняты на Западе? – продолжила свои рассуждения Самуцевич. – Там есть культура протеста, традиция борьбы за права женщин, за права ЛГБТ. Они понимают, что это не борьба за маргиналов. А в России даже в оппозиции отношение к нам интересное: феминистки, ЛГБТ – да зачем это все нужно?! Надо быть просто против Путина».
Рассказывая о своем конфликте с адвокатами, Самуцевич сообщила, что главная причина заключалась в том, что защитники кощунниц напирали на то, что их акция была направлена против Путина, «а это не совсем так». «Я заметила в суде и по твиттеру Коли и Марка, что их взгляды с нашими феминистскими взглядами не совпадают. Они постоянно давали интервью, и, возможно, это была ошибка прессы, но это мнение стало проецироваться на нас, мы перестали быть понятыми, наши идеи исказились из-за того, что адвокаты постоянно переводили разговор из плоскости феминизма в гражданский протест. Они говорили, что мы все это сделали из-за Путина и против Путина, а это не совсем так».
Кроме того, призналась Самуцевич, она была категорически не согласна с тем, что она и ее подельницы устроили кощунственную выходку в храме неосознанно: «Это неправда, мы очень даже осознанно все сделали! Это не было этической ошибкой, это был осознанный выбор».
«Разница наших взглядов привела к искажению, нас начали воспринимать по-другому, и были моменты, когда люди говорили, что если бы больше говорилось о том, что мы феминистки, им было бы понятнее, почему мы зашли в храм, а не куда-либо еще», - полагает Самуцевич. В итоге, резюмировала она, «наш феминизм не был услышан, и многие считали, что мы обыкновенные дурочки, которые сами не ведают, что творят».
Отвечая на вопрос, почему для акции был выбран именно Храм Христа Спасителя, Самуцевич сообщила: «Для нас был важен ХХС как политический символ, который возник из-за сращивания РПЦ с властью. Власти используют православную культуру в политических целях. Якобы после революции 1917 года все духовные ценности разом были потеряны, и теперь их срочным образом нужно вернуть при помощи государства. Мне кажется, такие вещи должны вызывать у граждан осторожность, потому что они поверхностны».
Рассуждая о себе как о «музыканте» Самуцевич заявила: «Я играю на обычной гитаре – может, не очень хорошо, всего несколько аккордов знаю, но в панке главное – энергетика. Вот нам говорят: "Вы плохо поете!" Панк не про это, он про энергию».
Интервью Е.Самуцевич вскоре было прокомментировано известной либеральной журналисткой радио «Эхо Москвы» Юлией Латыниной, которая заявила, что разочаровалась в «Pussy Riot». Отметив, что, по ее мнению, самое главное в деянии «пусек» – это протест против Путина, а не феминизм, Латынина заявила: «если вы еще будете давать такие интервью, то в конце концов мы когда-нибудь вспомним о том, что вы не мученики, не Жанны д'Арк, и что вас не распинали на кресте, а дали всего лишь два года, и что вы – группа инфантильных молоденьких дур, у которых ни голоса, ни текста, ни умения играть».
На вопрос издания, сожалеет ли она о содеянном ею в храме, или наоборот гордится своим поступком, Е.Самуцевич заявила: «Мне бы хотелось довести начатое до конца и выступить с другими девчонками. Ситуация в стране сложилась кричащая, и бояться нельзя — властям выгодно запугивать население при помощи ОМОНа. Высказывать свое мнение просто необходимо: это была феминистская акция политического искусства, мы хотели высказаться, не желая никого оскорбить. И если бы у меня была возможность повторить тот день, я бы его повторила. То, что мы сделали, — это не преступление и не хулиганство. Я до сих пор не считаю себя виновной и не считаю, что виноваты Маша и Надя. Они сидят абсолютно незаконно».
Выйдя на свободу, Самуцевич не собирается искать работу. «Сейчас все направлено на дела группы, и в этом смысле я работаю круглосуточно», - заявила она.
«Почему мы были так хорошо приняты на Западе? – продолжила свои рассуждения Самуцевич. – Там есть культура протеста, традиция борьбы за права женщин, за права ЛГБТ. Они понимают, что это не борьба за маргиналов. А в России даже в оппозиции отношение к нам интересное: феминистки, ЛГБТ – да зачем это все нужно?! Надо быть просто против Путина».
Рассказывая о своем конфликте с адвокатами, Самуцевич сообщила, что главная причина заключалась в том, что защитники кощунниц напирали на то, что их акция была направлена против Путина, «а это не совсем так». «Я заметила в суде и по твиттеру Коли и Марка, что их взгляды с нашими феминистскими взглядами не совпадают. Они постоянно давали интервью, и, возможно, это была ошибка прессы, но это мнение стало проецироваться на нас, мы перестали быть понятыми, наши идеи исказились из-за того, что адвокаты постоянно переводили разговор из плоскости феминизма в гражданский протест. Они говорили, что мы все это сделали из-за Путина и против Путина, а это не совсем так».
Кроме того, призналась Самуцевич, она была категорически не согласна с тем, что она и ее подельницы устроили кощунственную выходку в храме неосознанно: «Это неправда, мы очень даже осознанно все сделали! Это не было этической ошибкой, это был осознанный выбор».
«Разница наших взглядов привела к искажению, нас начали воспринимать по-другому, и были моменты, когда люди говорили, что если бы больше говорилось о том, что мы феминистки, им было бы понятнее, почему мы зашли в храм, а не куда-либо еще», - полагает Самуцевич. В итоге, резюмировала она, «наш феминизм не был услышан, и многие считали, что мы обыкновенные дурочки, которые сами не ведают, что творят».
Отвечая на вопрос, почему для акции был выбран именно Храм Христа Спасителя, Самуцевич сообщила: «Для нас был важен ХХС как политический символ, который возник из-за сращивания РПЦ с властью. Власти используют православную культуру в политических целях. Якобы после революции 1917 года все духовные ценности разом были потеряны, и теперь их срочным образом нужно вернуть при помощи государства. Мне кажется, такие вещи должны вызывать у граждан осторожность, потому что они поверхностны».
Рассуждая о себе как о «музыканте» Самуцевич заявила: «Я играю на обычной гитаре – может, не очень хорошо, всего несколько аккордов знаю, но в панке главное – энергетика. Вот нам говорят: "Вы плохо поете!" Панк не про это, он про энергию».
Интервью Е.Самуцевич вскоре было прокомментировано известной либеральной журналисткой радио «Эхо Москвы» Юлией Латыниной, которая заявила, что разочаровалась в «Pussy Riot». Отметив, что, по ее мнению, самое главное в деянии «пусек» – это протест против Путина, а не феминизм, Латынина заявила: «если вы еще будете давать такие интервью, то в конце концов мы когда-нибудь вспомним о том, что вы не мученики, не Жанны д'Арк, и что вас не распинали на кресте, а дали всего лишь два года, и что вы – группа инфантильных молоденьких дур, у которых ни голоса, ни текста, ни умения играть».
