Парадокс «третьего человека»

Когда-то Кьеркегор остроумно подметил, что мыслитель без парадокса - это любовник без страсти. Развивая эту мысль применительно к нашим дням, можно сказать: парадоксы без мыслителей - это точное определение современной политики, переполненной страстями, но, увы, недалекой, опущенной до уровня рейдерства и «распила» (словечки блатные, но у всех на слуху, как и бывает в блатные времена). При этом сделаю два уточнения. Во-первых, нашу политику правильнее называть не современной, а нынешней, поскольку она невероятными темпами возвращается к дикости и архаике, к кланам и семьям, местным вождям и заговорам. Имеются в виду и заговОры (народу заговаривают зубы, раздевая страну до нитки), и обычные зАговоры, без которых не может обойтись война этнических, семейных и прочих кланов, поделивших страну. О возвращении к дикости говорит и отказ от стратегического планирования под предлогом мирового кризиса (хотя именно самостоятельное долгосрочное планирование дает шанс не утонуть), и вырождение демократических принципов в пресловутый «принцип личного доверия или недоверия» - как карта ляжет. Этот принцип наши проворно-послушные законники уже хотят включить в свод базовых законов. «Я не доверяю» - повод для отставок высокопоставленных лиц только в одном случае - когда сам народ говорит: «Я не доверяю», поскольку формула «Государство - это Я» со времен Людовиков немного устарела на фоне перемен. Впрочем, народ-то никто не спрашивает, он и безмолвствует. Во-вторых, говоря о парадоксах нашей политики, полезно вспомнить о том, что понимали под парадоксом великие умы прошлого. Согласно Цицерону, парадоксы - не что иное, как «странности, противоречащие мнению всех», то есть взгляды и суждения, не соответствующие мнению граждан. Согласитесь, что вашего мнения, а тем паче согласия на выбор политического курса уже давно никто не спрашивал. Да и есть ли курс? Вместо курса - парадокс на парадоксе, и парадоксом погоняет.  

Примером подобной политики можно считать невероятные резкие и труднообъяснимые повороты того, что могло бы быть политическим курсом страны - понятным и приемлемым для граждан. Нынешние зигзаги и загогулины не понятны ни нам, ни самим глашатым, как раньше называли людей, знакомых с грамотой и пользующихся доверием господина, поручившего им довести свою волю до подданных. Теперь эту роль выполняют СМИренные или СМИрённые политкомментаторы. Но и они не знают, что это за воля и с чем ее едят. Потому и гадают на кофейной гуще: кто или что стоит, к примеру, за перемещением мэра в спикеры и что должна обозначать смена ролей особо доверенного посланника, внедренного в самое логово потенциального смертельного врага и по совместительству «стратегического союзника». Теперь посланник вновь вышел из логова в публичную политику и тоже по совместительству. Я имею в виду, понятно, политическую интригу с «третьим человеком» в государстве, как называют спикера Совета Федерации, и союз с правящей партией, который заключает Дмитрий Рогозин, а в купе с ним и Конгресс русских общин. Не все готовы понять и принять такой разворот, так как КРО с момента своего рождения противостоял ельцинистам и олигархам, разорвавшим в клочья великий русский народ, а нынешние псевдоконсерваторы делают все, чтобы вопрос о политической реинтеграции русских даже не возникал в информпространстве России и в политическом дискурсе. Об этих событиях говорю как лицо действительно заинтересованное, поскольку сам был в составе Национального совета КРО, когда эта партия только встала на крыло, а в самой партии царило братство, потерянное впоследствии. Был и членом Совета Федерации первого созыва, где заседали не назначенцы, которых можно выбросить из палаты за шкирку при первом же непослушании, невзирая на имеющиеся у части сенаторов немереные миллионы (миллионы зеленых и евриков, которые голосуют за них лучше любых избирателей), а независимые депутаты. В те времена сенаторов избирали в краях и губерниях прямым голосованием, как, впрочем, и губернаторов, превращенных теперь в отряд чиновников. Но разговор не о демократии, которой, вестимо, нет, ибо не надо путать концепт с конкретикой, а о парадоксах, которые есть. Они-то и требуют если не объяснения и концептуальной реконструкции (сама власть многое делает безотчетно, на уровне рефлексов), то осмысления.

Для объективности попробуем отделить котлеты, т.е. добрые тенденции и намерения, возникающие в начале пути, от надоедливых мух - ожидаемых последствий и конечной станции на вымощенном пути. Сделать это не так просто, поскольку мухи любят котлеты не менее тех, кто не любит мух. Впрочем, любви не прикажешь. Мне, например, симпатичны герои, о которых говорю, хотя многие мои знакомые придерживаются иного мнения. Одного из героев хорошо знаю и нисколько не сомневаюсь в добрых мотивах его деятельности. Но если бы дело заключалось в личных качествах и мотивах, все было бы куда благостней и надежней…

Первая добрая тенденция («котлета») заслуживает всяких похвал: во власть приходят люди узнаваемые, знающие себе цену, а не продажную стоимость. Более того: у этих людей есть лица. В последние годы такая вольность считалась в коридорах власти недопустимой роскошью, т.к. личинки, освоившие сии коридоры, носят не лица, а личины, полагая, что именно личины - украшение мужчины.

Вторая тенденция имеет отношение к гендерному облику России и радует не менее первой: РФ перестает, кажется, быть страной мужланов во власти, которые отвыкли следить за собой - не за холеными ногтями да часами в миллион зеленых и прочими атрибутами народных избранников, разумеется, а за элементарными приличиями. Власть предержащие опустились и разложились в том грубом мужицком сообществе, где за двадцать лет перемешался криминальный сброд и полукриминальная номенклатура. Естественно, что в столь мутной среде дамы не выживали, а если и выживали, то мутировали. По этой причине даже публичные политики уже не говорят, а ботают, не стесняясь при этом демонстрировать полное, абсолютное, непостижимое невежество, которого нахватались или от приставленных советчиков и консультантов из сомнительной среды, или от пацанского истеблишмента. Надеюсь, что в «смешанном» обществе те наши политики, у которых отмечались в юности хорошие повадки и задатки, хотя бы будут петушиться и хорохориться перед высокопоставленной дамой, чтобы не показаться глупее (будем надеяться, что в перспективе женщины во власти не станут редкостью). Таким образом, с годами, может быть, и сбудется замысел Президента, согласно которому «политика должна быть умной». Добавлю от себя: и приличной. К тому же Президента не случайно зовут в народе ДАМ, что означает не только его готовность обещать (дам обязательно народу демократию, молодым - ЕГЭ, а старикам - достойные пенсии), но и его стойкость (сказал грузинскому оборотню «дам по мордам!» и дал-таки), а также его галантность. Вспомните на этом фоне Ельцина, щипавшего дам при свете юпитеров… Не менее важен и тот печальный факт, что наша мужланская власть скверно смотрится на мировом подиуме, где политическую моду давно демонстрируют не конкретные пацаны, а все те же дамы. Не будем позориться, господа-братаны, поддержим инициативу Президента, дополнившего статус нового спикера членством в СовБезе, где женщины допущены разве что в секретарши и разносчицы бутербродов. И против Рогозина ничего не скажешь: человек видный, мужественный и натуральный, что в нашем бомонде редкость, а гендерному облику политики не вредит: породу надо улучшать.

Третья тенденция, которую по праву можно определить, как прорывную, - добрые задумки названных лиц. Ничего нового они не говорят, правда, но им действительно могут позволить осуществить кое-что из обещанного. Иначе, зачем назначать? Так, госпожа спикер сразу заявила, что сделает все возможное, чтобы никто не мог выбросит сенатора за шкирку из парламента, что она вернет им независимость на определенный срок, как принято во всех мало-мальски цивилизованных странах. Конечно, похвальное стремление защитить сенаторов от местных властей, которые их делегировали, слишком похоже на попытку устранить ту ловушку, в которую удалось загнать прежнего спикера… Но, возможно, автор идеи думал в данном случае не о себе, а об интересах народа, которому действительно нужны сенаторы, не желающие жить по принципу «чего изволите». К сожалению, если это произойдет при нынешнем составе СФ, где сидят не избранные народом представители наций, а послы и хозяева корпораций, эта мера лишь усилит власть олигархата, вооружив его правом реально, а не номинально инициировать импичмент Президента (прерогатива Совета Федерации). Пообещала Матвиенко и решить главную задачу, за которую с самого начала ратовал Сергей Миронов - вернуть выборность сенаторов, чтобы не превращать Сенат в пародию на высшую законодательную власть. Будем надеяться, что дело, недовершенное мужчиной, станет доступно женщине. Пообещала Матвиенко также расширить круг сенаторов за счет права депутатов ГосДумы переходить в Совет Федерации. Правда, и здесь, возможно, мы имеем дело с «мухами», т.к. скорее всего места в верхней палате освободят для тех конкретных и реальных единороссов, которые обещали уйти из нижней палаты, дав место доярке, трактористу, народному учителю и тем, кто вовремя протиснулся во фронт и прошел проверку (извините, праймериз).

Что касается Дмитрия Рогозина и КРО, то это особый вопрос. Ясно одно: если он получил гарантии в том, что войдя во фронт, сможет инициировать воссоздание Совета Национальностей (это вряд ли) и провести ряд мер по защите наших соотечественников, которых предали расчленители страны, превратившие хозяев собственной земли в «неграждан» и сделавшие геноцид русских привычной политической практикой, то его поступок объясним. В чем-то такое решение схоже, наверное, по мотивации с решение детского доктора Рошаля. Как бы извиняясь пред интеллигентными людьми, тот честно сказал, что другого пути, кроме вхождения во фронт, у него не оставалось: дети-то умирают без элементарной поддержки со стороны государства. Здесь уже не до щепетильности. Хотя и его могут обмануть, т.к. своя рубашка ближе к телу… Но в любом случае и при любом раскладе инициированное на днях вхождение КРО в ЕР ставит крест на создании консолидированной национально ориентированной оппозиции, если, конечно, само «едро» не расколется надвое, но этого в ближайшее время не произойдет. В перспективе - и такое возможно в рамках одного из сценариев создания «двухядерной» и или «двухпартийной» системы по-российски.

Если бы мы заговорили специально о «политических мухах», то для начала пришлось бы писать вводный трактат, поскольку их, мух, слишком много для типизации, они нас уже заели и, как говорит деполитизированная молодежь, достали. Но одно замечание стоит сделать. Никого не убедить теперь, после хитроумно спланированной замены «третьего человека» в государстве, что у власти есть команда единомышленников. Остался просто узкий клуб по интересам, имеющим отношение к большой политике только по одной причине: именно монополия на власть позволяет монополистам сохранить в собственных руках нажитое непосильным трудом (трудом народа). Других источников, кроме результатов векового и воистину героического труда миллионов граждан СССР и недопроданных стратегических ресурсов исторической России, у нынешнего политического класса пока не появилось. «Вся надежда на Сколково и расширение Москвы» - лозунги новой перестройки, которые вызывают доверие только у тех, кто верит в модернизацию путем ограничения функций государства.

Так что лучше и нам ограничиться надеждами и не забывать о том, что кроме так называемой парадоксальной и извращенной политической логики существует неповрежденная логика с ее парадоксами. Наиболее известный из них сводится, как знает и школьник, к формуле «я лгу». Опровергнуть это суждение невозможно, поскольку оно само себя опровергает. Как хотелось бы, чтобы любые сомнения в дееспособности и добрых намерениях власти оказались ложью, наветом, клеветой…

Валерий Расторгуев, д. филос. н., профессор МГУ, заместитель главного редактора журнала «Трибуна русской мысли», специально для «Русской народной линии»