В последнее время общество встревожено возрастающей активностью адептов так называемой ювенальной юстиции. Множатся страшные рассказы о том, как бездушные сотрудники органов опеки и попечительства отнимают детей у родителей из бедных семей. Поскольку на Руси от тюрьмы и от сумы народной мудростью заповедано не зарекаться, получается, что каждый из нас, попав в трудную жизненную ситуацию, может испытать на себе муки обитателей нацистских концлагерей, насильно разлученных со своими собственными детьми.
Все это не может не вызывать закономерный протест у нравственно здоровой части российского населения, думающего о своем будущем. Нашлись и полупрофессиональные борцы с «ювеналкой», желающие собрать политический капитал и внести в партийные избирательные программы эту острую тему. Все это понятно и привычно стало уже в нашей нравственно прогнившей «медвежьей берлоге». Не понятно одно: что движет одной матерью, когда она отнимает ребенка у другой матери. Неужели нет ни капли сострадания к тем, кто сегодня упал, но еще может подняться, если общество протянет ему руку помощи?! На самом деле: что может быть сильнее материнской солидарности, почему у нас инструкции сильнее Совести? Давайте разберемся без излишней пафосности в духе царствующего ныне циничного прагматизма.
Ответ, как и все гениальное, прост и легко находится на официальном сайте Департамента образования Москвы. Согласно опубликованным там сведениям, расходы в год на содержание одного ребенка в детских домах города Москвы увеличиваются с 480-605 тысяч рублей в 2008 году до суммы 1,2 миллиона рублей в 2011 году. Из этой скупой официальной информации следует, что годовой бюджет Министерства образования с появлением нового сироты в детдоме увеличивается приблизительно на миллион. Теперь понятно, почему органы опеки и попечительства, структурно входящие в состав того же министерства образования, фактически превращаются в передовой отряд ювенальной юстиции, разрушающий многодетные, но малоденежные русские семьи? Почему русские? Хороший вопрос, свидетельствующий о глубине нашего духовного падения. Ведь в некогда соборном народе ныне оказались практически полностью уничтоженными идеалы взаимопомощи и взаимовыручки. В воюющей Чечне нет детдомов, нет брошенных детей. Любой из рода считает своим долгом взять к себе на воспитание сына погибшего брата или сестры. А мы, православные? К бездомным псам больше проявляем сострадания, чем к безнадзорным детям попавших в беду родственников. Простите, если правда глаза режет...
При этом борьбой с настоящей беспризорностью заниматься никто не хочет. Кто-нибудь видел, как органы опеки работают с малолетними бродягами на вокзалах, изымают детей из притонов? Редкое зрелище, не правда ли? А потому, что ребенка из подвала надо обследовать, восстановить документы, найти пропавших без вести родителей, пролечить физически и психически, не говоря уже о сформировавшемся криминальном мировоззрении, которое как-то надо перевоспитывать. Другое дело ребенок из бедной семьи: все под рукой для того, чтобы штампануть судебное решение о лишении родственников родительский прав, и... дело сделано. Бюджет родного ведомства пополнен.
Так что, с экспансией ювенальной юстиции, как и в случае с терроризмом, бороться надо не с идеологическими призраками и концепциями, а с вполне конкретной коррупцией и бюрократией в органах государства, среди которых фантазии не хватает найти и назвать хотя бы один здоровый, незатронутый всеядным вирусом стяжательства и сребролюбия.
Что делать?
– изменить порочный подушевой порядок финансирования государственных детдомов таким образом, чтобы исключить заинтересованность чиновников в увеличении числа сирот;
– cчетной палате проанализировать расходование бюджетных средств, выделяемых на содержание детей-сирот в детдомах;
– вывести органы опеки о попечительства из структуры Министерства образования, основным критерием эффективности их работы установить количество спасенных семей и стариков, а не число социальных сирот и постояльцев домов престарелых;
– разработать и осуществить государственную программу борьбы с бедностью, позволяющую принимать конкретные меры по оказанию адресной помощи терпящим бедствие семьям;
– всемерно поддержать негосударственные детские дома семейного типа, предоставив им соответствующее госфинансирование, льготы по коммунальным платежам, «бронь» от всякого рода мытарей - Швондеров со служебными удостоверениями.
Все это не сложнее, чем провести Олимпийские игры или чемпионат мира по футболу. Надо просто работать, работать честно, не ради собственного кармана, но во имя спасения деградирующего под флагом модернизации Отечества.
Максим Лесков, специально для «Русской народной линии»
Все это не может не вызывать закономерный протест у нравственно здоровой части российского населения, думающего о своем будущем. Нашлись и полупрофессиональные борцы с «ювеналкой», желающие собрать политический капитал и внести в партийные избирательные программы эту острую тему. Все это понятно и привычно стало уже в нашей нравственно прогнившей «медвежьей берлоге». Не понятно одно: что движет одной матерью, когда она отнимает ребенка у другой матери. Неужели нет ни капли сострадания к тем, кто сегодня упал, но еще может подняться, если общество протянет ему руку помощи?! На самом деле: что может быть сильнее материнской солидарности, почему у нас инструкции сильнее Совести? Давайте разберемся без излишней пафосности в духе царствующего ныне циничного прагматизма.
Ответ, как и все гениальное, прост и легко находится на официальном сайте Департамента образования Москвы. Согласно опубликованным там сведениям, расходы в год на содержание одного ребенка в детских домах города Москвы увеличиваются с 480-605 тысяч рублей в 2008 году до суммы 1,2 миллиона рублей в 2011 году. Из этой скупой официальной информации следует, что годовой бюджет Министерства образования с появлением нового сироты в детдоме увеличивается приблизительно на миллион. Теперь понятно, почему органы опеки и попечительства, структурно входящие в состав того же министерства образования, фактически превращаются в передовой отряд ювенальной юстиции, разрушающий многодетные, но малоденежные русские семьи? Почему русские? Хороший вопрос, свидетельствующий о глубине нашего духовного падения. Ведь в некогда соборном народе ныне оказались практически полностью уничтоженными идеалы взаимопомощи и взаимовыручки. В воюющей Чечне нет детдомов, нет брошенных детей. Любой из рода считает своим долгом взять к себе на воспитание сына погибшего брата или сестры. А мы, православные? К бездомным псам больше проявляем сострадания, чем к безнадзорным детям попавших в беду родственников. Простите, если правда глаза режет...
При этом борьбой с настоящей беспризорностью заниматься никто не хочет. Кто-нибудь видел, как органы опеки работают с малолетними бродягами на вокзалах, изымают детей из притонов? Редкое зрелище, не правда ли? А потому, что ребенка из подвала надо обследовать, восстановить документы, найти пропавших без вести родителей, пролечить физически и психически, не говоря уже о сформировавшемся криминальном мировоззрении, которое как-то надо перевоспитывать. Другое дело ребенок из бедной семьи: все под рукой для того, чтобы штампануть судебное решение о лишении родственников родительский прав, и... дело сделано. Бюджет родного ведомства пополнен.
Так что, с экспансией ювенальной юстиции, как и в случае с терроризмом, бороться надо не с идеологическими призраками и концепциями, а с вполне конкретной коррупцией и бюрократией в органах государства, среди которых фантазии не хватает найти и назвать хотя бы один здоровый, незатронутый всеядным вирусом стяжательства и сребролюбия.
Что делать?
– изменить порочный подушевой порядок финансирования государственных детдомов таким образом, чтобы исключить заинтересованность чиновников в увеличении числа сирот;
– cчетной палате проанализировать расходование бюджетных средств, выделяемых на содержание детей-сирот в детдомах;
– вывести органы опеки о попечительства из структуры Министерства образования, основным критерием эффективности их работы установить количество спасенных семей и стариков, а не число социальных сирот и постояльцев домов престарелых;
– разработать и осуществить государственную программу борьбы с бедностью, позволяющую принимать конкретные меры по оказанию адресной помощи терпящим бедствие семьям;
– всемерно поддержать негосударственные детские дома семейного типа, предоставив им соответствующее госфинансирование, льготы по коммунальным платежам, «бронь» от всякого рода мытарей - Швондеров со служебными удостоверениями.
Все это не сложнее, чем провести Олимпийские игры или чемпионат мира по футболу. Надо просто работать, работать честно, не ради собственного кармана, но во имя спасения деградирующего под флагом модернизации Отечества.
Максим Лесков, специально для «Русской народной линии»
