«Теракт в аэропорту Домодедово получил столь широкий резонанс в СМИ и на этот счет за прошедшие несколько дней было уже так много сказано, что я бы предпочел не повторяться, а "прокомментировать комментарии". На уровне нормальных (конвенциональных) СМИ я, собственно, не услышал ничего нового. Безусловно, речь идет о важном и трагическом событии, но места для аналитики здесь, как ни странно, крайне мало. В основном нетривиальные комментарии можно найти лишь в "периферийной прессе" (в сети Интернет), где получают трибуну общественные деятели, многие высказывания которых носят откровенно параноидальный характер. И таким же образом провоцируют параноидальную реакцию власти», - заявил в интервью порталу KM.ru известный журналист и аналитик Михаил Леонтьев.
«Разговоры о том, что плохо работает система безопасности аэропорта Домодедово (дескать, почему все время то, что происходит, так или иначе связано с Домодедово), своим логическим продолжением должны иметь бредовый вывод о существовании заговора против этого аэропорта. То есть либо международные террористы ополчились против этого транспортного узла, либо конкуренты "заказывают" атаки. Служба аэропорта резонно отмечает, что не отвечает за безопасность залов, а отвечает за безопасность полетов (на что направлена их система безопасности, и она, в общем, на самом деле работает). Все знают, что в этот общий зал, где произошел теракт, был совершенно свободный вход», - заметил Леонтьев.
По его мнению, основная проблема заключается в том, что «места массового скопления людей вообще невозможно полностью обезопасить»: «Мы знаем, что у нас рамки металлоискателей устанавливают в помещениях, где проводятся фестивали, премьеры и прочие празднества. То есть в замкнутых пространствах технически возможен контроль. Потому что люди постояли в очереди и прошли в помещение. Притом что реальный спецконтроль на входе в здания вокзалов и аэропортов уже вызывает жуткий бардак. И технически эту проблему решить очень сложно, если не невозможно. Потому что люди везде опаздывают. Так же невозможно регулировать такие потоки. А потом, извините меня, ну не дают террористу взорвать вокзал, тогда он идет и взрывает переход (соответствующий прецедент уже был) или вообще осуществляет подрыв на поверхности (можно вспомнить теракт у гостиницы «Метрополь»). В конце концов, в часы пик по центральным улицам движется масса людей примерно такой же плотности, как толпа в аэропорту Домодедово. Ну давайте мы еще на улице установим рамки. Таким образом, чисто технических средств эффективного противодействия терроризму (особенно когда речь идет о террористах-смертниках, для которых не существует препятствия, связанного с личным риском) просто не существует».
«Мы знаем такую маленькую страну, которая вся отмобилизована на борьбу с террористом. Она называется Израиль. И мы не хотим жить в такой стране. Потому что здесь, несмотря на все меры, властям так и не удалось обеспечить гарантированную безопасность граждан. Притом что там уж такие просто меры приняты, которые являются чуть ли не образом. Кстати говоря, силовые структуры этой страны могут, грубо говоря, применять этнический признак как критерий. У нас это чисто технически невозможно. Потому что большая часть этнически различимых террористов являются нашими гражданами и априори террористами не являются. Использовать этот признак по отношению к своим гражданам просто невозможно. Между прочим, это был бы способ подорвать социально-политическую стабильность в стране, поскольку террористический акт в таком случае мог бы быть использован как эффективный инструмент провокации межнациональной розни», - добавил аналитик.
«Я совсем не утверждаю, что не надо применять полицейских мер в целях предотвращения терактов, - продолжил М.Леонтьев. - Просто не следует впадать в паранойю. Идея во что бы то ни стало найти виноватого в том, что произошел теракт, зачастую принимает именно параноидальный характер. Еще один момент, который я бы хотел отметить, состоит в том, что никакого "международного терроризма" в природе нет. Это ерунда. Терроризм - это инструмент, но об этом почему-то никто не говорит. Опять же, Дмитрий Медведев в Давосе намекнул, что это инструмент тех, кто хочет разрушить Россию и не пустить президента на форум в Швейцарии. Несмотря на некоторую абстрактность этого высказывания, в нем есть рациональное зерно. Тогда давайте смотреть, кто нас "пытается разрушить" и "не пустить в Давос". Ваххабиты? Северокавказские сепаратисты? Нет, скорее те, кто может использовать тех и других. Современный терроризм - это инструмент большой политики. Конечно, с инструментом тоже можно "бороться". Кстати, это может быть весьма полезно. Например, у вашего недруга есть зубило, которое он пытается использовать против вас. И вы можете отобрать, сломать, затупить и т.д. это зубило. Но надо помнить, что это всего лишь инструмент. Итак, можно бороться с исполнителем. Но дальше есть, грубо говоря, "начальник цеха", еще выше - "хозяин завода". Почему-то у нас считается неприличным вслух говорить о том, кто работает с этим инструментом. Кстати говоря, в свое время Владимир Владимирович об этом говорил, и это считалось приличным. А сегодня это считается неполиткорректным».
«А "международный терроризм" - это некое понятие, фикция, с которой "все прогрессивное человечество" солидарно борется. Вроде опасности "глобального потепления" климата или "птичьего" (а теперь "свиного") гриппа. Это такой жупел, который заставляет всех объединиться и солидаризироваться в борьбе с собой. Причем, как грипп оказывается каждый раз новым (птичий, свиной и т. д.), так и терроризм оказывается в каждом случае разным. Однако в каких-то случаях этот инструмент возможно применить, а в каких-то нет. Например, против США террор не применяется. Поэтому "11 сентября" - это такой артефакт, который в большей степени свидетельствует о том, что это - не терроризм, а нечто другое. Не потому что они такие злые или что-то в этом вроде, а просто США в настоящее время как государство и политическую систему методами террора разрушить невозможно. Это понятно любому. Да и к тому же я пока не вижу такого субъекта в мире, который хотел бы этим заняться. Конечно, может быть, кто-то и мечтает, но соответствующего инструмента не имеет. Что касается России, то мы должны выработать ассиметричный ответ на использование таких рычагов. Никто не пытается утверждать, что конкретные шахиды конкретно готовятся в ЦРУ и получают там паспорта, бороды и взрывчатку. Просто нужно понимать, что террор – это очень большая сеть. Для того чтобы совершить теракт, человека нужно завербовать, подготовить, перебросить (а может быть, не одного, а сразу несколько). Потому нужно обеспечить конспирацию и финансирование. Например, возникает вопрос, откуда на это берутся деньги, кто платит, а кто позволяет платить. Вспомните Афган и соглашение американцев с саудитами. Последние обрушивают цены на нефть, а американцы позволяют саудитам финансировать моджахедов. То есть все подобные финансовые сети не напрямую, но так или иначе контролируются. Грубо говоря, есть люди, от которых зависит, позволять субсидировать такие вещи или не позволять», - считает Леонтьев.
«Подобные структуры очень легко прижимаются при наличии воли. Проблема в том, каким образом эту волю создать. В этом и заключается политическая задача. Не обязательно говорить об этом публично. Но хотелось бы, чтобы это делалось. Признаков чего пока не наблюдается. Такие вопросы не ставятся на международном уровне. На международном уровне говорят про международный терроризм и глобальное потепление. Но надо хотя бы понимать и учитывать это обстоятельство во внешней политике», - заключил аналитик.
«Разговоры о том, что плохо работает система безопасности аэропорта Домодедово (дескать, почему все время то, что происходит, так или иначе связано с Домодедово), своим логическим продолжением должны иметь бредовый вывод о существовании заговора против этого аэропорта. То есть либо международные террористы ополчились против этого транспортного узла, либо конкуренты "заказывают" атаки. Служба аэропорта резонно отмечает, что не отвечает за безопасность залов, а отвечает за безопасность полетов (на что направлена их система безопасности, и она, в общем, на самом деле работает). Все знают, что в этот общий зал, где произошел теракт, был совершенно свободный вход», - заметил Леонтьев.
По его мнению, основная проблема заключается в том, что «места массового скопления людей вообще невозможно полностью обезопасить»: «Мы знаем, что у нас рамки металлоискателей устанавливают в помещениях, где проводятся фестивали, премьеры и прочие празднества. То есть в замкнутых пространствах технически возможен контроль. Потому что люди постояли в очереди и прошли в помещение. Притом что реальный спецконтроль на входе в здания вокзалов и аэропортов уже вызывает жуткий бардак. И технически эту проблему решить очень сложно, если не невозможно. Потому что люди везде опаздывают. Так же невозможно регулировать такие потоки. А потом, извините меня, ну не дают террористу взорвать вокзал, тогда он идет и взрывает переход (соответствующий прецедент уже был) или вообще осуществляет подрыв на поверхности (можно вспомнить теракт у гостиницы «Метрополь»). В конце концов, в часы пик по центральным улицам движется масса людей примерно такой же плотности, как толпа в аэропорту Домодедово. Ну давайте мы еще на улице установим рамки. Таким образом, чисто технических средств эффективного противодействия терроризму (особенно когда речь идет о террористах-смертниках, для которых не существует препятствия, связанного с личным риском) просто не существует».
«Мы знаем такую маленькую страну, которая вся отмобилизована на борьбу с террористом. Она называется Израиль. И мы не хотим жить в такой стране. Потому что здесь, несмотря на все меры, властям так и не удалось обеспечить гарантированную безопасность граждан. Притом что там уж такие просто меры приняты, которые являются чуть ли не образом. Кстати говоря, силовые структуры этой страны могут, грубо говоря, применять этнический признак как критерий. У нас это чисто технически невозможно. Потому что большая часть этнически различимых террористов являются нашими гражданами и априори террористами не являются. Использовать этот признак по отношению к своим гражданам просто невозможно. Между прочим, это был бы способ подорвать социально-политическую стабильность в стране, поскольку террористический акт в таком случае мог бы быть использован как эффективный инструмент провокации межнациональной розни», - добавил аналитик.
«Я совсем не утверждаю, что не надо применять полицейских мер в целях предотвращения терактов, - продолжил М.Леонтьев. - Просто не следует впадать в паранойю. Идея во что бы то ни стало найти виноватого в том, что произошел теракт, зачастую принимает именно параноидальный характер. Еще один момент, который я бы хотел отметить, состоит в том, что никакого "международного терроризма" в природе нет. Это ерунда. Терроризм - это инструмент, но об этом почему-то никто не говорит. Опять же, Дмитрий Медведев в Давосе намекнул, что это инструмент тех, кто хочет разрушить Россию и не пустить президента на форум в Швейцарии. Несмотря на некоторую абстрактность этого высказывания, в нем есть рациональное зерно. Тогда давайте смотреть, кто нас "пытается разрушить" и "не пустить в Давос". Ваххабиты? Северокавказские сепаратисты? Нет, скорее те, кто может использовать тех и других. Современный терроризм - это инструмент большой политики. Конечно, с инструментом тоже можно "бороться". Кстати, это может быть весьма полезно. Например, у вашего недруга есть зубило, которое он пытается использовать против вас. И вы можете отобрать, сломать, затупить и т.д. это зубило. Но надо помнить, что это всего лишь инструмент. Итак, можно бороться с исполнителем. Но дальше есть, грубо говоря, "начальник цеха", еще выше - "хозяин завода". Почему-то у нас считается неприличным вслух говорить о том, кто работает с этим инструментом. Кстати говоря, в свое время Владимир Владимирович об этом говорил, и это считалось приличным. А сегодня это считается неполиткорректным».
«А "международный терроризм" - это некое понятие, фикция, с которой "все прогрессивное человечество" солидарно борется. Вроде опасности "глобального потепления" климата или "птичьего" (а теперь "свиного") гриппа. Это такой жупел, который заставляет всех объединиться и солидаризироваться в борьбе с собой. Причем, как грипп оказывается каждый раз новым (птичий, свиной и т. д.), так и терроризм оказывается в каждом случае разным. Однако в каких-то случаях этот инструмент возможно применить, а в каких-то нет. Например, против США террор не применяется. Поэтому "11 сентября" - это такой артефакт, который в большей степени свидетельствует о том, что это - не терроризм, а нечто другое. Не потому что они такие злые или что-то в этом вроде, а просто США в настоящее время как государство и политическую систему методами террора разрушить невозможно. Это понятно любому. Да и к тому же я пока не вижу такого субъекта в мире, который хотел бы этим заняться. Конечно, может быть, кто-то и мечтает, но соответствующего инструмента не имеет. Что касается России, то мы должны выработать ассиметричный ответ на использование таких рычагов. Никто не пытается утверждать, что конкретные шахиды конкретно готовятся в ЦРУ и получают там паспорта, бороды и взрывчатку. Просто нужно понимать, что террор – это очень большая сеть. Для того чтобы совершить теракт, человека нужно завербовать, подготовить, перебросить (а может быть, не одного, а сразу несколько). Потому нужно обеспечить конспирацию и финансирование. Например, возникает вопрос, откуда на это берутся деньги, кто платит, а кто позволяет платить. Вспомните Афган и соглашение американцев с саудитами. Последние обрушивают цены на нефть, а американцы позволяют саудитам финансировать моджахедов. То есть все подобные финансовые сети не напрямую, но так или иначе контролируются. Грубо говоря, есть люди, от которых зависит, позволять субсидировать такие вещи или не позволять», - считает Леонтьев.
«Подобные структуры очень легко прижимаются при наличии воли. Проблема в том, каким образом эту волю создать. В этом и заключается политическая задача. Не обязательно говорить об этом публично. Но хотелось бы, чтобы это делалось. Признаков чего пока не наблюдается. Такие вопросы не ставятся на международном уровне. На международном уровне говорят про международный терроризм и глобальное потепление. Но надо хотя бы понимать и учитывать это обстоятельство во внешней политике», - заключил аналитик.
