Всю первую неделю Великого поста я молился в Свято-Даниловом монастыре. Ничто не сравнится с монастырским богослужением, особенно с пением. Нельзя было не обратить внимания на то, как руководил правым хором игумен Петр (Мещеринов) - легко, сосредоточенно, молитвенно. Видно, что человек на своем месте знает своё дело. Казалось бы, живи, радуйся и делись этой радостью с другими. И совершенствуйся в том даре, которым тебя обильно наделил Господь. Но как говорил Дмитрий Карамазов, «широк человек», вот, видимо, и игумену Петру тесновато стало в регентских рамках. И начал он просветительскую, миссионерскую деятельность, которая, к сожалению, трансформировалась в вариант неообновленчества.
Мне уже приходилось писать об этом в статьях «Высокомерие убивает понимание» и «Советский вопрос и церковная революция», помещенных на «Русской народной линии». Но беспокойные обновленческие сердца не приемлют мира и тишины, им нужна борьба постоянная и перманентная. Так уж устроен среднестатистический русский интеллигент, куда бы он ни попал, нигде ужиться не может, всё время у него что-то где-то свербит, шевелится. И нет ему покоя ни ночью, ни днем...
Причем, русский интеллигент всегда максималист, он презирает мелочи, они ему не интересны. Ему нужно всё и сразу, но это собственно и есть формула революции, в том числе и церковной. Передо мной последний номер «НГ-Религии» за 21 апреля, в котором помещено интервью с игуменом Петром (Мещериновым) под названием «Субкультура вместо Церкви». У отца Петра получается, что вся наша Русская Православная Церковь «домещериновского периода» является некой субкультурой, которая не имеет никакого отношения к Вселенскому Православию. Такие признаки церковности как соблюдение постов, чтение церковной литературы, послушание духовнику, по мнению игумена Петра, являются всего лишь обывательским представлением о церковности. Он утверждает: «Подлинное же воцерковление - это становление православного христианина, прежде всего как личности». Отец Петр убежден в том, что в Русской Православной Церкви никогда не воспитывалась личность. И что только он, и такие как он, знают, как научить Церковь эту личность воспитывать.
Революционеры всех времен и народов отличаются одним общим качеством - самоуверенным, а потому глупым игнорированием прошлого. Революционеры очень любят говорить об ответственности, прикрывая свою полную безответственность. И очень любят революционеры, особенно русские, всякие модные иностранные словечки, вроде «интенции», «мейнстрим», «парадигма». Я не против научной терминологии, когда она к месту, но когда православный священник произносит слово «мейнстрим», у меня это вызывает нравственный протест, потому что нет здесь духа живого, одно самолюбование, презрение к другим и высокомерие.
Но самое главное в интервью это отношение игумена Петра к советскому периоду русской церковной истории. Привожу полную цитату: «После революции 1917 года Церковь была лишена какой бы то ни было возможности созидать свою жизнь, осмысливать современность, творчески развиваться». Вот так, дорогие братья и сестры, чьё служение и воцерковление проходило в трагический советский период. Вы, оказывается, ничего не осмысливали, ничего не понимали, ничего не созидали, творчески вы не развивались. Да это и естественно, ведь вы, по мнению игумена Петра, не были личностями, вы были советским быдлом, совком. А то, что вы своими молитвами и своим самопожертвованием внесли неоценимый вклад в великую Победу, спасли жизни множества людей, детей, стариков, сирот, это всё не в счет, потому что это старая историческая парадигма, в которой ещё не было личностей из новой исторической парадигмы с её смердяковской философией.
И, конечно, очевиден здесь скрытый выпад против Патриарха Сергия, сыгравшего ключевую роль в самый тяжелый период нашей истории. Маргинальная позиция игумена Петра (Мещеринова) неизбежно ведет церковное общество к конфронтации с государством, которое при всех своих недостатках не является сегодня врагом Церкви. Мы должны сделать всё, чтобы смердяковская парадигма не прошла.
Иерей Александр Шумский, специально для «Русской народной линии»
Мне уже приходилось писать об этом в статьях «Высокомерие убивает понимание» и «Советский вопрос и церковная революция», помещенных на «Русской народной линии». Но беспокойные обновленческие сердца не приемлют мира и тишины, им нужна борьба постоянная и перманентная. Так уж устроен среднестатистический русский интеллигент, куда бы он ни попал, нигде ужиться не может, всё время у него что-то где-то свербит, шевелится. И нет ему покоя ни ночью, ни днем...
Причем, русский интеллигент всегда максималист, он презирает мелочи, они ему не интересны. Ему нужно всё и сразу, но это собственно и есть формула революции, в том числе и церковной. Передо мной последний номер «НГ-Религии» за 21 апреля, в котором помещено интервью с игуменом Петром (Мещериновым) под названием «Субкультура вместо Церкви». У отца Петра получается, что вся наша Русская Православная Церковь «домещериновского периода» является некой субкультурой, которая не имеет никакого отношения к Вселенскому Православию. Такие признаки церковности как соблюдение постов, чтение церковной литературы, послушание духовнику, по мнению игумена Петра, являются всего лишь обывательским представлением о церковности. Он утверждает: «Подлинное же воцерковление - это становление православного христианина, прежде всего как личности». Отец Петр убежден в том, что в Русской Православной Церкви никогда не воспитывалась личность. И что только он, и такие как он, знают, как научить Церковь эту личность воспитывать.
Революционеры всех времен и народов отличаются одним общим качеством - самоуверенным, а потому глупым игнорированием прошлого. Революционеры очень любят говорить об ответственности, прикрывая свою полную безответственность. И очень любят революционеры, особенно русские, всякие модные иностранные словечки, вроде «интенции», «мейнстрим», «парадигма». Я не против научной терминологии, когда она к месту, но когда православный священник произносит слово «мейнстрим», у меня это вызывает нравственный протест, потому что нет здесь духа живого, одно самолюбование, презрение к другим и высокомерие.Но самое главное в интервью это отношение игумена Петра к советскому периоду русской церковной истории. Привожу полную цитату: «После революции 1917 года Церковь была лишена какой бы то ни было возможности созидать свою жизнь, осмысливать современность, творчески развиваться». Вот так, дорогие братья и сестры, чьё служение и воцерковление проходило в трагический советский период. Вы, оказывается, ничего не осмысливали, ничего не понимали, ничего не созидали, творчески вы не развивались. Да это и естественно, ведь вы, по мнению игумена Петра, не были личностями, вы были советским быдлом, совком. А то, что вы своими молитвами и своим самопожертвованием внесли неоценимый вклад в великую Победу, спасли жизни множества людей, детей, стариков, сирот, это всё не в счет, потому что это старая историческая парадигма, в которой ещё не было личностей из новой исторической парадигмы с её смердяковской философией.
И, конечно, очевиден здесь скрытый выпад против Патриарха Сергия, сыгравшего ключевую роль в самый тяжелый период нашей истории. Маргинальная позиция игумена Петра (Мещеринова) неизбежно ведет церковное общество к конфронтации с государством, которое при всех своих недостатках не является сегодня врагом Церкви. Мы должны сделать всё, чтобы смердяковская парадигма не прошла.
Иерей Александр Шумский, специально для «Русской народной линии»
