Масленников:
И для женщин. Меня вчера в очередной раз спросили: кто ваш зритель.
Отвечаю: дети и женщины. Мужская тема - вся эта маскулинность,
стрельбы, погони - меня мало волнует. Слабый пол куда интереснее.
культура: Неужели и Ваш Шерлок Холмс - для женщин?
Масленников: Нет, конечно. Для детей. Мне с малолетства
нравилась вся эта английскость. Во время Великой Отечественной из
Ленинграда я попал в эвакуацию в Челябинск. В доме, где мы жили, было
собрание сочинений Диккенса, старое, изданное еще журналом «Нива».
Читал, не мог оторваться. С тех пор, видимо, и полюбил английскую
литературу. К тому же я человек книжный. Окончил филологический
факультет Ленинградского университета, в дипломе у меня написано
«специалист по русскому языку и литературе», в скобках - литературный
работник газеты.
культура: Но, говорят, Конан Дойла Вы не очень жаловали?
Масленников: Никогда не считал его хорошим писателем. И уж тем
более не собирался экранизировать. Так получилась. Я работал на
«Ленфильме», и в руки попал отличный сценарий. Меня привлек образ
Ватсона. Обычно все постановщики доктора игнорировали. Оно и понятно:
у Конан Дойла-то он - герой-рассказчик. Однако наши замечательные
драматурги поняли, что короля должно играть окружение. А дальше
пошло-поехало. Центральное телевидение потребовало, чтобы появилось
продолжение. И мы продолжили. Восемь лет снимали Холмса.
культура: Актеры говорят о Вас как о режиссере, который не мешает на съемочной площадке. Таков Ваш прием?
Масленников: У меня все педагогически продуманно. Я же давно
преподаю и вижу: существует два типа режиссеров - архитекторы
и садовники. Первые заранее чертят схему будущего фильма, определяют,
какой актер что и как играет, и очень негодуют, если что-то идет не по
плану.
культура: То есть используют артиста как послушную краску?
Масленников: Можно и так сказать. Это режиссеры-диктаторы. Мне такой путь не близок.
Задача же «садовников» создать не план, а особую атмосферу, чтобы все участники съемочного процесса были в нее вовлечены. Образно говоря, группа выращивает дерево, а режиссер подстригает крону, придает ей форму.
культура: По-Вашему, эти пути равнозначны?
Масленников: На мой взгляд, путь садовника более правильный. Мне
он пришелся по душе, когда я работал сценографом у Товстоногова. Он был
очень властным и сильным человеком, но при этом активно пользовался
результатом коллективного труда. И это правильно. А кино - само по себе
искусство коллективное.
культура: Но, при таком подходе, кто подлинный создатель картины?
Масленников: Я же вам сказал: все, кто принимает в ней участие.
Был бы мой Шерлок тем самым Холмсом, которого все любят и знают, без
Василия Ливанова, Виталия Соломина, Рины Зеленой, без замечательной
музыки Владимира Дашкевича? Но ведь это я собрал их вместе. Конечно,
делается это не за пять минут. Того же Ливанова я заприметил еще
в «Ярославне - королеве Франции», где он играл заросшего пьяного
разбойника. Но чем больше я смотрел на него, тем отчетливее понимал, что
он весь из себя такой английский. Позер, умеет носить разные одежды,
голова выразительная.
культура: Кстати, а как Вы относитесь к новому «Шерлоку», где главную роль сыграл Бенедикт Камбербэтч?
Масленников: Да отстаньте от меня со своим Шерлоком (смеется).
Вечно, как кто-то снимет новый фильм про Холмса, журналисты начинают
звонить, расспрашивать. А я отвечаю: сорок лет назад было двести фильмов
про Холмса, и сейчас куча. Если хорошие, я рад. А сравнивать
Камбербэтча с Ливановым - не надо.
культура: Вы ведете мастерскую на «Высших
режиссерских курсах» в Санкт-Петербургском государственном институте
кино и телевидения, чему учите своих студентов?
Масленников: Терпеть и не капризничать. Всему тому, чему меня
учил мой мастер Григорий Козинцев: каждый фильм - это поступок. Каждая
картина, каждая курсовая, остается с вами на всю жизнь. Нельзя сказать:
ой, тут меня попросили, а здесь заставили, а вот тут денег не было.
Режиссер должен понимать степень ответственности. Кстати, в этом году
у меня уже шестой выпуск.
культура: Поздравляем. Как Вам кажется, кому труднее - им сейчас или Вам тогда?
Масленников: Однозначно, им приходится значительно тяжелее. Мы
жили во время исключительного внимания к культуре. Существовал прокат
нашего кино, это была статья доходов государства. По триста фильмов
в год снималось. Шутка ли?
культура: Но теперь принято говорить, что режиссерам не давали работать. Чуть что не так - лента отправлялась на полку.
Масленников: А вы подумайте: лежат, например, на полке картины
Германа и Тарковского, потому что им сказали что-нибудь изменить, а их
эстетические принципы протестуют, но никому в голову не приходит дать
переснимать эти фильмы другим, более сговорчивым режиссерам. А сейчас -
пожалуйста. Но вы ведь про это не напишете?
культура: Почему, напишем.
Масленников: И еще напишите, что благодаря Голливуду кино
вырождается. Я сейчас не американское кино в целом ругаю, а Голливуд.
Они опутали мир эстетикой развлекухи. Все кинокомпании у них имеют
приставку «интертеймент». А наши взяли привычку равняться на это.
культура: Но ведь и зритель сильно изменился?
Масленников: Конечно. Раньше в кино ходили душой взрослеть,
а сейчас - жевать попкорн. Сегодня невыгодно, чтобы человек взрослел
душой. Нужно, чтобы он остался на уровне потребителя. Поэтому вместо
качественных лент создают аттракционы: стереозвук, 3D и тому подобное -
побольше денег выкачивать
культура: А какие из нынешних фильмов Вам нравятся?
Масленников: Знаете, я себя берегу. Современные картины смотрю,
только если в нашей среде о них все говорят, но рекомендовать не буду
ничего. Не дождетесь.
