Эта больница необычная. Утро здесь начинается с молитвы. В коридоре отделения, где довелось лечиться мне, перед большой иконой Пантелеймона-целителя почти постоянно горела лампадка. Рядом на полках-целый иконостас образков. Среди пациентов здесь не редкость встретить священника или монаха-разумеется, в повседневной одежде. Священнослужителя можно узнать по особому смирению. Свои испытания такие болящие несут с радостью.
Чтобы попасть в больницу, носящую имя святителя Алексия, митрополита Московского, надо ко всем скорбным бумажкам, подобающим в этом случае, добавить главную-прошение, подписанное настоятелем прихода. Обычно в церковных общинах прихожане знают друг друга, делятся житейскими заботами, рецептами лечения, именами врачей. Добрая слава о больнице на Ленинском проспекте дошла до меня давно, но лечиться здесь не приходилось. Пока на приходе не надоумили. И вовремя. Болезнь оказалась настолько непроста, что меня сразу же зачислили в лежачие больные и строго велели одной не передвигаться.
- Не переживайте, у нас все полежат-полежат, а потом встают и начинают ходить, - обнадежили меня.
«Какой здесь может быть уровень? - скептически подумывала я.- Наверное, велят акафисты читать....».
Но этого не было. Акафисты читались сугубо добровольно, наиболее «продвинутыми» пациентами - с экранов ноутбуков и планшетных компьютеров, остальные брали их в библиотеке здесь же, в отделении. Лечебно-диагностический центр, куда меня ежедневно отводили, сверкал белизной и светился голубыми экранами мониторов. И здесь были иконы.
Медсестры и санитарки в этой больнице не употребляют косметику, не носят мини-юбки. По желанию здесь можно заказать постную пищу в столовой. Курение строго запрещено, не курят даже охранники, слесари и монтеры. Чтобы кто-то дыхнул перегаром- не было никогда. Соответственно, не употребляют крепких выражений - обстановка дисциплинирует.
Выходцы с Кавказа и Средней Азии среди персонала, конечно, есть - куда же без них при нашем кадровом дефиците?- но ведут себя тихо, послушны, аккуратны. Порой голос нашей землячки из-под Тулы или Владимира звучит громче. Но без злобы. Пошумит- и затихнет. С пациентами здесь все без исключения заботливы и ласковы.
И еще одна существенная черта: в этой больнице не принято давать и брать деньги за услуги. Не только патронажные сестры, но и санитарки исполняют свои нелегкие обязанности без разборок, кто сколько получил, кому и как оформили, переплатили или недоплатили. Это необычно. Но в церковной лечебнице иначе и быть не может. Если и бывают какие-то претензии у персонала - они остаются за кадром.
«Почему в обычных больницах так нельзя?» - задумывалась я часто. «Кому может помешать икона в палате или молитва у постели больного?»
Что святыня не только не мешает, но помогает -здешним пациентам было уже известно. Но значительная часть их, к сожалению, была уверена, что все средства хороши, и никакое не лишнее. Наряду с молитвами, по рукам ходили заговоры, гороскопы и прочая шелуха. Так сказать, и нашим, и вашим. И приходилось разубеждать. Доказывать: убеждение в том, что Бог един для всех религий - это вредная ересь; что гороскопы здоровья не принесут; что нельзя сидеть на двух стульях; что обращаясь к бабкам и колдунам, мы поклоняемся бесам и можем лишиться благодати, и много еще прописных истин, очевидных для воцерковленных людей. Шелуха постепенно отлетала, чему немало способствовали посещения страждущими больничного храма и беседы с батюшкой.
Пролежав в больнице три недели и выполнив всю программу лечения, напоследок азъ многогрешная удостоилась причаститься Святых Христовых Тайн. И не знала, на земле я или на небе.
_- А как же некоторые сугубо верующие считают, что лекарствами лечиться бесполезно, надо в случае болезни пользоваться просфорами и святой водой - и все?- задала я однажды себе вопрос, зная, что немало «ревнителей благочестия», пытаясь подражать подвижникам, наотрез отказываются от больниц и врачей. Бывает, что и пастыри не благословляют на то или иное медицинское вмешательство, при этом, сами не являясь медиками и не зная существа дела. Да, всем известен случай, когда операция была сделана вопреки совету старца, и результат был плачевный. Но старец-то был не кто иной, как приснопамятный архимандрит Иоанн Крестьянкин!
Ответ на мой вопрос все же был получен.
-В поучении Иисуса, сына Сирахова сказано: «Ты не должен удалять от себя врача, потому что он нужен» - разрешил мои сомнения один священнослужитель.
- Это от гордости. Люди, пока они во плоти, должны пользоваться врачебными пособиями. Разумеется, поста и молитвы никто не отменял, - сказал сотрудник Отдела церковной благотворительности, отец Владимир Духович, в то время бывший в сане диакона.
А кто был первый? Митрополит Кирилл, нынешний Святейший Патриарх Московский и всея Руси. Это фрагмент из его выступления на пленарном заседании Рождественских чтений.
Так что, лечитесь, братья и сестры. И всем не болеть!
Историческая справка
История больницы берет свое начало в конце XIX века, когда в соответствии с волеизъявлением Александры Ксенофонтовны Медведниковой Постановлением Московской городской думы от 6 июня 1900 года, был избран участок городской земли на Калужской улице, напротив Нескучного сада для постройки больницы и богадельни.
Благотворительный комплекс, состоящий из больницы и богадельни имени Ивана и Александры Медведниковых, стал самым крупным и самым известным даром этой семьи Москве. По завещанию, больница на 150 коек, предназначенная «для неизлечимых больных христианского вероисповедания, без различия звания, пола и возраста», и богадельня для 30 престарелых мужчин и 30 женщин должны были помочь в решении проблемы социальной и медицинской помощи тяжело больным, неимущим и пожилым людям.
Архитектурный ансамбль больницы создавался по проекту академика архитектуры Сергея Устиновича Соловьева (1859-1912 гг.) и включал в себя, помимо лечебных корпусов, две церкви: Тихвинской иконы Божией Матери (освящена 10 ноября 1904 года) и Козельщанской иконы Божией Матери (освящена 20 июня 1904 года, ныне храм переименован во имя Святителя Алексия Митрополита Московского).
На торжественном открытии Медведниковской больницы,
состоявшемся 17 декабря 1903 года, присутствовали Великий князь Сергей
Александрович и Великая княгиня Елизавета Федоровна. Чин освящения
нового богоугодного заведения совершал высокопреосвященнейший Митрополит
Московский Владимир (Богоявленский), ныне прославленный как
священномученик. В годы I-ой Мировой войны часть больничных коек была
отведена для раненых солдат и офицеров. В 1918 году распоряжением
Советской власти богадельня закрывается, и все корпуса больницы
становятся лечебными, сама же клиника преобразуется в туберкулезную. С 1922 года больница становится клинической, а в 1924 году ей присваивается название 5-ая Советская клиническая больница.
С началом Второй мировой войны уже с первых дней на территории больницы
был развернут эвакуационный госпиталь. В 1982 году в больнице Святителя
Алексия начала работать кафедра пропедевтики внутренних болезней 2-го
МОЛГМИ им. Пирогова. Историческим днем для больницы стало 26 мая 1992
года, когда Постановлением Правительства г. Москвы 5-ая Градская
клиническая больница была преобразована в Центральную клиническую
больницу Святителя Алексия Митрополита Московского Московской Патриархии
- единственное церковное учреждение здравоохранения в городе Москве.
Управление больницей осуществляет попечительский Совет, возглавляемый
Патриархом Московским и Всея Руси Кириллом. 6 марта 1992 года в храме
Козельщанской иконы Божией Матери впервые за 70 лет был отслужен
водосвятный молебен. Это послужило началом возрождения духовной жизни.
Ныне в храмах проводятся регулярные богослужения. Тяжелобольным, которые
не могут посещать службу, таинства
соборования, исповеди и святого причастия преподаются прямо в палатах.
Большую помощь страждущим оказывают сестры милосердия из сестричества
святого благоверного царевича Димитрия при 1-ой Градской больнице,
которая расположена прямо напротив Свято-Алексеевской, на другой стороне Ленинского проспекта.
