По «святым клубам» Онеги

В июле 2012 года от московского Сретенского монастыря в рамках проекта «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера» состоялась миссионерская экспедиция в Онежский район Архангельской области. Волонтеры побывали в селах и деревнях Поле, Пияла, Пачепельда, Мондино, Турчасово, Фёхтальма, Сырья, Большой Бор, Павловский Бор и Верховье.

Кудласевич Иоанн. Устранение дыр в полу алтарной части. Теперь главный алтарь Богоявленского храма в с. Поле пригоден для совершения в нем богослужений

Если пройтись по городу в подряснике, максимум - на тебя невыразительно посмотрят, но когда ты идешь по тропинке села Поле Онежского района Архангельской области - тебе бабушка с простодушной детской улыбкой обязательно предложит молочка, творожка, маслица или клюквы на морс. Что самое необычное - она не станет ждать благодарности: только начнешь в голове придумывать красноречивую фразу - а бабули и след простыл.

Стоя на Горушке возле храма и видя перед собой необъятные северные дали, мысленно отключаешься от всего того, что тебя тяготило там, не на Севере и не на Юге, по серединке нашей страны, где не чувствуешь покоя, каждодневно погружаясь в цифровой мир. Ты видишь внизу деревянные дома, совсем не похожие на наши небоскребы Moscow-city, а речка под холмом уносит все твои невзгоды куда подальше, чтобы «уж наверняка». И вот ты один на один с природой, объятый исхудавшими от голода комарами, наблюдаешь, как солнце зарей обливает все вокруг, как оно, перекатившись под горизонтом, снова выглядывает, и ты не понимаешь, то ли это закат, то ли рассвет.

Кудласевич Иоанн. Вид на Богоявленский храм с. Поле

Когда мы впервые зашли в Богоявленский храм на Горушке, конечно, не пришлось сильно удивляться, видя перед собой совершенно голые стены и старый пол. Но потом ты, вдоволь насмотревшийся и, так сказать, своими руками ощутивший тот массив мусора, который мы встречали повсеместно, куда приезжали впервые, смотришь на убранство храма в Поле с другой стороны. Жители села приготовились к нашему приезду, и полы были чистые, без кирпичей, без каких-то вековых обломков; мне показалось, что даже пыль везде на подоконниках была вытерта.

Новейшая история этого храма такая же, как и всех без исключений других деревянных храмов Севера, расположенных в населенных деревнях: они были в одно время клубами, в другое - складами и амбарами. Танцевали в некоторых церквях вплоть до первых экспедиций проекта «Общее дело», пока не узнали, что уже порой местами сгнивший танцпол - святой алтарь забытого храма, а место, где еще недавно распивали спиртное, - тот стол, на котором совершалось величайшее действо, заповеданное Богом, - таинство Евхаристии, Литургия.

Никогда не забуду, как во время микроэкспедиции в соседнюю деревню Павловский Бор двое наших ребят пошли на разведку, ища часовню святителя Филиппа. Она оказалась в 200 метрах от места нашей высадки из автобуса, и если бы не проявленное к ней пренебрежение, то нам не пришлось бы долго ее искать. Когда мы расчистили часовню, с дороги ее стало видно так, будто это не заброшенный сарай, но действительно часовня - с куполом и барабаном. Главное, что ее стало видно. Вот и думаешь: неужели людям настолько все безразлично, и такое сокровище - жемчужина деревни - никому не нужно? Увы, пока я в этом убежден; и хотя во время починки часовни два местных мужика нам одолжили лестницу и принесли несколько досок, но... постояв немного поодаль, они вернулись к себе в деревню.

Кудласевич Иоанн. Микроэкспедиция в Павловский Бор, к часовне свт. Филиппа, митрополита Московского. Осмотр часовни

Одно порадовало: в отрицательном нашлось и положительное. Когда в советское время часовня использовалась как хозяйственная постройка, ее фундамент был укреплен. Конечно, в ней не молились, а, возможно, хранили зерно, но, как это было видно во всех храмах, в которых мы побывали, Господь позаботился, чтобы святые места на Севере остались. Удивительно: каменные церкви в Центральной России и в других местах нашей Родины, которые так сложно демонтировать, в большинстве своем были стерты с лица земли, а деревянные храмы, способные сгореть как спичка за непродолжительное время, не подверглись уничтожению, но продолжают украшать берега Онеги, Северной Двины, придавая селам особый, торжественный вид. Мне кажется, все дело в невероятно чистой и открытой северной душе, которая больше, чем наша, расположена к вере.

Кудласевич Иоанн. К концу рабочего дня

Слова о том, что молодежь буквально соскучилась по вере, врезались в память и не дают душе покоя, особенно когда в голове, как напоминание, высвечивается: «сотни храмов и только два священника».

Участие в миссионерской экспедиции уже дело необычное, а с какими храмами необычными приходилось иметь дело! В одном из них, в селе Пачепельда, неразорвавшаяся во время войны бомба недавно нарушила покой жителей села. Сотрудники МЧС сказали, что необходимо взорвать бомбу прямо в храме, иначе - невозможно. Никто не надеялся, что уж до того «дряхлый» храм уцелеет. Бомбу взорвали, да вот храм как в годы Великой Отечественной не сокрушился, так и сейчас: лишь подлетела крыша и немного сместилась по приземлении, попортился и так сгнивший пол, а все остальное уцелело чудесным образом.

Паломничество к «святому клубу» деревни Мондино заняло около трех-четырех часов на моторной лодке против течения по реке Онеге. За время пути поспать не удалось: встречный ветер делал свое дело; и потому кто читал Священное Писание, кто просто размышлял, предаваясь созерцанию девственной природы Севера, кто вел лодку, а кто изучал трассу, разглядывая, нет ли по пути торчащих из воды бревен от когда-то имевшего там место сплава леса. В Мондино я впервые почувствовал, что значит вековой мусор. Провалившийся и проломивший пол потолок вместе с какими-то кирпичами и массой из сгнившей древесины нами активно транспортировался «за борт» храма на импровизированных носилках. Пыль поднималась такая, что порой приходилось выбегать из храма со страдающим лицом и глотать чистый воздух, «без примесей». Разгрести метровый слой грязи в трапезной части храма, залатать некоторые части крыши рубероидом, собрать разбросанные элементы потолка и остатки печки в одно место - вот то немногое, что нам удалось сделать командой в шесть человек.

Дибров Владимир. Троицкий храм с. Мондино

Особенностью храма в Мондино было, как мне показалось, то, что в его притворе оказалось множество надписей, но не таких, как в некоторых других церквях, где можно встретить и самые пошлые выражения. Там были даты, засвидетельствовавшие, когда праздновалась Пасха и Троица (храм Троицкий); сам я разглядел, если мне не изменяет память, даже дату празднования Троицы в 1938 году.

Деревня, в котором два жилых дома, без электричества вообще, а остальные - заброшенные и покосившиеся, осталось в сердце как место настоящей отрешенности от мира. Нас потчевали чаем из самовара на почках сосновых шишек и блинами, а также к столу были поданы северные ягоды: морошка и клюква. Вкус незабываемый!

Слышишь и не веришь, что еще недавно в храме в Мондино был клуб. Еще нам рассказали, что в 1960-х к ним прилетели на вертолете какие-то «серьезные ребята» и забрали все иконы из храма «на реставрацию», и больше икон в храме не появлялось, кроме бумажных, которые оставила первая разведывательная экспедиция «Общего дела». В этом году в Мондино мы привезли небольшой образ Святой Троицы.

Жеребцов Григорий. Интерьер храма до работ

Иеромонах Ириней (Пиковский). Храм в Пачепельде после произведенных работ по очистке пола

Совершив очередную литургию в другом онежском селе - Пияла, мы попали в еще один северный дом, где также не обошлось без истории. В военные годы горел храм близ того, который стоит сейчас. Рассказчица, будучи маленькой девочкой, видела, как одна местная жительница обошла храм с иконой святителя Николая Чудотворца, после чего огонь угас. Но храм, к сожалению, все-таки сгорел - это было уже спустя много времени после того чудесного события. И фотографию этой иконы нам довелось увидеть.

Кудласевич Иоанн. Кульминация всей поездки: максимальное количество причастников; причащаются все новокрещенные за несколько дней с разных сел

Как только мы приехали в онежские края, сразу появилась статья в онежской газете, благодаря которой о нас знали уже во многих селах и деревнях. Везде принимали радушно, с каждой литургией росло число причастников, особенно радовало желание креститься: становились христианами, как говорится, и стар и млад.

Наше участие в возрождении деревянных храмов Севера, конечно, самое незначительное, но люди видят, что со стороны приезжают и начинают что-то делать и тем самым дают надежду не только храмам на благополучное будущее, но и жителям, потому что, как показывает опыт, при возрождении приходской жизни села возрождается и хозяйственная, люди перестают пить и берутся за дело, а в нашем случае - это общее дело.

Видя нас в своих храмах, жители сел понимают, что на месте волонтеров должны быть именно местные, потомки тех людей, которым было небезразлично духовное здоровье и которые завещали хранить духовную больницу - каждую в своем селе: где храм, а где часовню.

 

Иеромонах Ириней (Пиковский). с. Пачепельда. Храм в честь Архангела Михаила, пострадавший от взрыва бомбы, не разорвавшейся в военные годы

Перед отъездом руководитель «Общего дела» иерей Алексий Яковлев сказал: «То, что делают ребята, - это настоящее событие, которое является ключевым моментом не только этого лета, но и всей их жизни». Искренне разделяю эти слова, потому что лично для меня экспедиция стала стеной, которая разделила мою жизнь на «до» и «после». Теперь я увидел, где нужно прикладывать свои силы; главное, я понял, что кадры действительно нужны Церкви, и в большей мере именно там, ведь на один Онежский район в прошлом году приходился один священник, а в этом году - два. Для сравнения: в Республике Марий Эл, которая по площади уступает Онежскому району, более 100 священников.

Я написал не обо всем, что делала наша группа волонтеров на Севере, многое осталось за кадром. Но это для того, чтобы вы, уважаемый читатель, не тратили много времени на мою «писанину», но скорее начали узнавать о следующей экспедиции на Русский Север, собрались в ней принять участие, чтобы далекие, но родные нам жители архангельских деревень узнали, что их клубы, в которых они когда-то в юности танцевали, на самом деле являются большим достоянием не только русского зодчества, но и русского Православия. Если вы донесете до них, что храм - это их дом, который не должен погибнуть, а также сами примете участие в сохранении осиротевших церквей, не требуя ничего взамен, не найдется вам достойной (ибо велика она будет) награды на земле.

 

Дибров Владимир. Общее фото участников экспедиции 2012 и жителей с. Поле

http://www.pravoslavie.ru/put/55116.htm