Ныне имя его подзабыто.
Вспомним. Сегодня день его памяти.
Овидий Александрович Горчаков умер 28 апреля 2000 года.
Овидий Александрович Горчаков
1.
Он родился в Одессе 28 октября 1924 года в семье чекиста, который курировал городок Овидиополь. Имя поэта оттуда. Его отец писал в анкетах о происхождении - «рабоче-крестьянское», но свободно говорил на трёх языках, в 1930-х работал в Hью-Йорке, Лондоне, Риме.
Когда началась война, Овидию Горчакову не было и 17 лет. Но война звала. И судьба привела его в разведывательно-диверсионную школу, которой руководил Артур Карлович Спрогис, личность легендарная (он же майор «Артуро» в Испании и герой романа Хемингуэя «По ком звонит колокол»).
Первая заброска в немецкий тыл произошла в марте 1942 года. По печальной статистике, из таких командировок возвращался лишь каждый пятый. Горчаков был смел и удачлив. Он забрасывался в тыл не менее пяти раз. Руководил диверсионно-разведывательной группой в партизанском отряде под Могилёвом. Воевать часто приходилось «со своими» - предателями, полицаями, националистами.
2.
В его документальной повести «Пепел Красницы. Повесть об огненном селе» есть эпизод о том, как партизаны исполнили своё обещание найти всех палачей Красницы. «Первыми наказание понесли предатели Родины, полицаи, помогавшие немцам-карателям расправиться с Красницей. На трофейном грузовике мы заехали под видом немцев и полицаев прямо в полицейское село, где проходили сборы полиции. Никто из предателей не ушел от справедливой кары. Весь стан полиции был разгромлен полностью. Мы не потеряли во время этой операции ни одного человека». Горчакову как писателю, в общем-то, не свойственна газетная лексика. Он умеет писать ярко и увлекательно. Его правда о войне не была похожа на многое из того, что печаталось о войне в 1950-1970 годы. Уже в послевоенные годы Овидий Горчаков неоднократно говорил о том, что основные свои боевые операции ему и его товарищам приходилось вести не с немецкими оккупантами, а с их пособниками - полицаями, власовцами, националистами.
Сын Овидия Александровича, Василий вспоминал: «Однажды я спросил отца, сколько немцев он убил на войне. Он задумался, а потом ответил:«Когда ты стреляешь по врагу из окопа, то не можешь точно знать, убил кого-то или нет. Из тех, про кого наверняка знаю, наверное, человек 30. Hу, а «наших»... "наших» - немерено"».
Однажды с «большой земли» пришло сообщение, что немцы забрасывают в ту местность группу своих агентов, которые под видом бежавших из плена советских солдат намереваются влиться в местный партизанский отряд. Горчаков вдвоём с напарником как раз и оказался в одной такой деревеньке, где на постое оказались два десятка подозрительных «окруженцев». Вели они себя нагло, потребовали от Горчакова отвести их в партизанский отряд.
Два человека против двух десятков. Горчаков нашёл решение. Он согласился. Но поставил условие: «Нужно принять... присягу!» Он построил «окруженцев» в сарае и скомандовал повторять за собой слова торжественной клятвы. Те подчинились.
Повторили. Когда смолкли последние слова присяги, Горчаков вдруг отдал короткий приказ: «Кругом!» Вышколенные в гитлеровской разведшколе, «окруженцы» машинально выполнили команду. И разведчики ударили по ним из двух стволов - из винтовки и автомата. Никто из немецких агентов не ушёл от справедливого возмездия.
3.
Рукопись первой своей книги о жизни партизанского отряда «Вне закона» Горчаков при случае показал Василию Гроссману. Тот отозвался: это лучшая книга о партизанском движении и вообще одна из лучших книг о войне. Но в свет она вышла уже в годы «перестройки» да и то в усечённом виде. Правда о войне - страшная правда. Шокирующая подробность, всего один эпизод, рассказанный Овидием Горчаковым о конфликте между ним и командиром партизанского отряда. Последней каплей давно назревавшего конфликта стал приказ командира-сумасброда о расстреле радистки Надежды Кожевниковой. Она давно нравилась ему, но отклоняла навязчивые ухаживания. И тогда командир приказал её расстрелять «по законам военного времени», что и было исполнено. После этого в отряде началась самая настоящая междоусобная война. Горчаков и его друзья с одной стороны, командир отряда и его приближённые - с другой. Конфликт пришлось решать Москве. Горчакову удалось добиться невероятного - осуждения этого сумасброда. Интересна ли кому такая правда? Конечно, правда всегда интересна, она учит.
Мы здесь упомянули «Повесть об огненном селе». Эта повесть - это памятник белорусской деревне Красницы, одной из многих. Её название не фигурировало даже на Нюрнбергском процессе. Красницы - одна из 9200 населённых пунктов, разрушенных и сожжённых гитлеровцами в Белоруссии во время Великой Отечественной войны, и одна из 5295-ти - жителей которых нацисты и их пособники уничтожили вместе с домами в ходе карательных операций. Эта деревенька в Хачинским лесу вызвала гнев нацистов тем, что вблизи её был сбит «мессер» - истребитель «Ме-109».
Самолёт сбил из пулемёта украинский паренёк окруженец Сашка Покатило. Горчаков пишет: «И я отлично помнил, как ему удалось сбить этот «мессер». Наша группа повстречалась в то утро недалеко от Красницы с группой Аксеныча. Мы возвращались домой, в лагерь, после минирования шоссе Могилев - Гомель, а Аксеныч ночью «раскурочил» маслозавод, кажется, в Долгом Мохе. Стоим, курим, а тут как раз этот «Ме-109» летит с востока почти на бреющем. Ясно видим номер на фюзеляже, черные кресты на крыльях, косую свастику на хвосте, обведенную желтой краской. «Ме-109» - одномоторный истребитель, скорость - до шестисот километров в час, вооружен пушкой и двумя пулеметами. - Дозволь - пугну? - говорит Покатило Аксенычу, снимая «ручник» с плеча.
- Разрешаю, - отвечает, - ежели собьешь...
Сашко Покатило установил прицел, положил дуло «дегтяря» на плечо нашего отрядного богатыря Витьки Токарева, прицелился как положено (на сто метров высоты один корпус самолета - упреждение), дал длинную, на весь диск, очередь, целясь в мотор и в желтое клепаное брюхо, и все мы с изумлением увидели, как «мессер» распустил черный шлейф дыма и пошел на вынужденную посадку. Приземлился одноместный «мессер» далеко за перелеском, и мы не успели схватить пилота. Раненный, он добрался до своего аэродрома под Старым Быховом и все рассказал...» В самолёте партизаны обнаружили документы, «из которых мы узнали, что этот кавалер Железных крестов обеих степеней... сбил двенадцать английских и советских самолетов в 1940-1942 годах». Сашко Покатило «завалил» прославленного аса. Сашко ходил именинником, пока не пришла весть о сожжённой Краснице.
В этой деревеньке были «окна с белыми ставнями и голубыми узорными наличниками», в ней жили белобрысые нестриженные голубоглазые мальчишки и девчонки, молодые и немолодые женщины, старики. Стояло роскошное лето. «Молодые думали, что они слишком молоды, чтобы умереть, старые думали, что они слишком стары, чтобы умереть насильственной смертью». Их убили - 198 человек. Дома сожгли. «Когда мы приехали в Красницу, - пишет Горчаков, - пепелище ещё дымилось. Я подошел к знакомой калитке. Калитка была сорвана, а за калиткой - ничего. Одна печка торчит с черным дымоходом... Я огляделся. Все исчезло! Приветливые жители Красницы, ставшие знакомыми, родными. Поседевшие, замшелые дедовские хаты, с окнами, встречавшими столько погожих и ненастных рассветов. С запечными сверчками и ласточкиными гнездами. С вечерними спевками девушек. Осиротевшие стежки, по которым еще вчера топали розовые пятки чумазых малышей...» Саша Покатило ходил мрачный, переживал. «Однажды его спросил Аксеныч:
- Что, брат, кошки на сердце скребут?
- Тигры, Яков Аксеныч!
- Казнишь себя, что сбил тот «мессер» под Красницей? На то война, Сашко... Скажи по совести: над своим родным селом на Украине ты бы стрелял в фашистскую сволочь?
- А як же!
- Значит, чиста твоя совесть, брат...» Г
орчаков поклялся найти убийц. Полицаев обнаружить было не сложно. Сложнее дело обстояло с теми, кто отдавал приказы. Через годы он доберётся и до немецких архивов, узнает имена заправил...
4.
Примечательна книга Овидия Горчакова «Внимание: чудо-мина!». Повесть увидела свет в 1973 году, а материалы к ней собирались девять лет. Это подробный рассказ о том, как минировался Харьков поздней осенью 1941 года группой полковника Ильи Григорьевича Старинова (1900 - 2000).
В 1970-х имя это было засекречено, поэтому в повести фамилия главного диверсанта Советского Союза несколько изменена. В «Чудо-мине» он фигурирует как Илья Григорьевич Маринов.
Теперь, когда уже давно опубликованы мемуары самого Ильи Григорьевича Старинова, повесть представляет собой литературный памятник особого рода. Книга, вызвавшая в 1970-х громадный интерес, приоткрыла всем тайну «загадочных взрывов» в Выборге и под Москвой, в Киеве и Харькове... Взрывы осуществлялись по радиосигналу за сотни километров! Немцы, когда обнаружили первую такую мину в Харькове, - не поверили своим глазам.
Они не сразу и поняли - что это. Ничего подобного у них самих не было. Немцы считали, что советская радиотехника безнадёжно и навсегда отстала, что советское радио - это «каменный век». До момента обнаружения «вундер-мин» они полагали, что «загадочные взрывы» мостов, зданий, линий коммуникаций осуществляются при помощи простой генерирующей машинки ПМ-1, а то и вовсе при помощи огнепроводного шнура.
Минируя Харьков, в том числе особняк КП(б)У на Дзержинского, 17 («дом Косиора - Хрущёва»), Старинов переиграл всех германских асов взрывного дела. При разминировании особняка немцы нашли радиомину, но это была «блесна». Немецкий инженер подписал акт «мин нет». В результате немецкий штаб, вселившийся в этот особняк, 14 ноября 1941 по радиосигналу из Воронежа был пущен Стариновым на воздух.
5.
Ироничный боевик «Джин Грин - неприкасаемый», которым зачитывались в 70-80 годы многие, кому посчастливилось «достать» книгу, появился на свет случайно. В доме творчества Коктебель в одной компании оказались Овидий Горчаков, Василий Аксенов и Григорий Поженян. Коктебель, как известно, хорош не только для творчества, но и для застолий. Однажды, покидая приятную компанию, Горчаков запнулся. Лестница оказалась высока. Он повредил позвоночник. На два месяца ему предписали постельный режим. Товарищи выразили солидарность и остались в Коктебеле. Шумные застолья сменились новым развлечением. Поженян, как и Горчаков, в войну был диверсантом и так же знал о войне такое, о чём в книжках не пишут. Аксенову любое знание могло заменить воображение. Так и появился на свет «закрученный» детектив «Джин Грин - неприкасаемый». Роман вышел под мудрёным псевдонимом, составленным из обрывков имён и фамилий авторов - Гривадий Горпожакс...
Умирая в 2000 году в Москве, Горчаков изъявил свою волю: пожелал, чтобы его прах был развеян над Хачинским лесом, что в Могилевской области. Именно здесь в 1942 году он был впервые заброшен в тыл врага.
.jpg)
