Одно из воспоминаний моего детства - нашествие на наш северный городок мышей-пеструшек, называемых также леммингами. Маленькие зверьки, напоминавшие хомячков, кишели повсюду, гибли под колесами машин и в когтях невероятно зажравшихся кошек. Что привело их в город? Ученые полагают, что какое-то нарушение миграционного инстинкта, из-за которого они могут толпами двинуться в озеро и утонуть, или попадать с обрыва и поразбиваться. Не случайно образ леммингов используется для описания толпы, несущейся неизвестно куда по принципу "все побежали, и я побежал". Этот образ (увы!) подходит и для описания некоторых явлений в нашей медийной сфере.
Несколько дней интернет сотрясала паника - "РПЦ вводит цензуру! Классика под запретом!" Новостные ленты перепечатывали новость: "Председатель Синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин призвал проверить набоковскую «Лолиту» и книгу Габриеля Гарсии Маркеса «Сто лет одиночества» на предмет пропаганды педофилии". Все, кто хоть изредка пишет в сетевые или печатные СМИ, сочли своим долгом отозваться - и защитить шедевры литературы от нависшей над ними угрозы. "Шекспиру грозит обвинение в педофилии! Чаплин уличил Набокова и Маркеса!" - ужасалось НТВ. "Осторожно, цензура!"
Нечто похожее - хотя и в меньших масштабах - уже было, когда по антиклерикальному интернету пронеслась весть, что о. Всеволод предлагает объявить ересь уголовно наказуемым деянием. Одни уже собирались бежать из страны, другие - организовывать партизанские отряды, чтобы отбиваться от инквизиторов с оружием в руках. Вскоре, однако, выяснилось, что вся "новость" была сочинена пародийным сайтом Smixer.ru и ничего подобного отец Всеволод не говорил.
Что же произошло в этот раз?
26 сентября отец Всеволод Чаплин обратил внимание на то, что "в России начала пропагандироваться легализация педофилии". В качестве примеров этого он привел две публикации: "манифест бойлаверов" на сайте так называемых "ЛГБТ-христиан" и статью Геннадия Дерягина, автора учебника "Криминальная сексология". Через день "Русская служба новостей" взяла у о. Всеволода комментарий. В конце журналист, бравший интервью, заметил: "У Набокова в "Лолите", у Маркеса в книге "Сто лет одиночества" встречаются подобные истории. Это пропаганда педофилии или нет?". Чаплин ответил: "Давайте изучим. Я думаю, это тоже вопрос для серьезного изучения".
После этого РСН, увы, поддалась соблазну "подперчить" свое сообщение, предпослав ему кричащий заголовок "РПЦ проверит на пропаганду педофилии романы Набокова и Маркеса". При этом о. Всеволод даже не упоминал имен писателей - а просто отвечал на вопрос журналиста. Передергивание было очевидным - но не очень глубоким, всякий, желающий выяснить, что же на самом деле сказал о. Всеволод, мог легко это сделать. Беда в том, что мало кто этого захотел. Все побежали разносить сенсацию - "РПЦ обвиняет классиков в педофилии!"
В отличие от прошлого раза - когда речь шла о "наказании за ересь" - в этот раз панику подхватили и некоторые православные, даже разместив у себя в блогах открытые призывы к Патриарху с призывами "убрать обратно в коробку" о. Всеволода, который "выставляет Церковь на посмешище".
В чем причины того, что эта утка была воспринята так серьезно? Их несколько. Во-первых, удручающе низкий уровень журналистской и общей этики. "Не возводи ложного свидетельства на ближнего своего" - заповедь, увы, совершенно неуслышанная в нашей медиа-среде. Желание привлечь внимание кричащим заголовком оказывается гораздо сильнее заботы и о морали, и о профессиональной репутации. Люди озабочены тем, как бы погромче крикнуть, не упустить информационного повода, напасть на человека или сообщество, которые им не нравятся, заявить о своем неукротимом свободолюбии - но ничуть не озабочены тем, правда ли это. Сработал и уже упомянутый "эффект леммингов" - "все побежали, и я побежал". Увы, решительно индивидуалистические убеждения еще никого не спасали от склонности к бездумному подражанию - в чем мы еще раз убедились. Добавило масла в огонь и то, что о. Всеволод перед этим весьма раздражил часть нашей общественности, приветствовав выдвижение В.В.Путина в президенты. А человека, который не разделяет наших политических убеждений - почему бы и не оболгать?
Особенно печально, когда несмысленным леммингам уподобляются православные люди - от которых мы вправе ожидать большей рассудительности. Есть и еще некоторые добродетели, которые приличны вообще и приличны православным в особенности - например, готовность потратить хотя бы пять минут на проверку слуха перед тем, как передавать его дальше. "Не ходи переносчиком в народе твоем (Лев.19:16)" - заповедь ничуть не утратившая своей актуальности. Другая необходимая добродетель - элементарная благовоспитанность, способность выражать свое несогласие в культурной и уважительной форме. Что мешало людям - раз они считают необходимым выразить решительное несогласие с предполагаемыми взглядами о.Всеволода - выразить это неогласие в более благопристойной форме? Почему нельзя просто сказать "Я должен заявить, что не разделяю этого мнения и считаю так-то"? Ничто не обходится так дешево и не ценится так дорого, как вежливость. И - пожалуй, самое важное - что мешает признать свою ошибку, сказать "я поторопился и был введен в заблуждение"? Много ли журналистов и блоггеров взяли свои слова назад после того, как недоразумение разъяснилось? Увы, немного.
