Полмира доброго, пол - злого...
Слова стоят у баррикад.
Одни стоят во Имя Слова,
Другие за себя стоят
Нина Павловна САБЛИНА относилась к тому малому стаду, что стоит во Имя Слова. Кандидат филологических наук, доцент, педагог с сорокапятилетним стажем, всю свою жизнь она радела о восстановлении русской языковой культуры, высшей и питающей частью которой является живой церковнославянский язык. Она - автор многочисленных публикаций по истории русской письменности, книг, брошюр, учебных пособий.Моя первая встреча с Ниной Павловной была закономерно-прозаической - позвонив, я попросила её о встрече и интервью. "Приезжайте ко мне домой сегодня", - просто ответила она. Почему-то я думала, что попаду в профессорский кабинет с многочисленными книжными шкафами и полками. Но оказалась в комнатушке обычной коммунальной квартиры, увешанной иконами и фотографиями дорогих Нине Павловне людей.
- Сначала я вас угощу, - улыбнулась Нина Павловна, а потом уж за работу. - Она быстро согрела чай, сделала домашнюю брынзу, попутно рассказывая, что работает сейчас над проектом детской книги, в которой будут собраны все сведения обо всех животных и растениях, о которых хоть мельком упоминается в Ветхом и Новом Заветах. Я сразу загорелась идеей сделать с Ниной Павловной выпуск детской газеты "Чадушки", в которой были бы использованы эти её наработки. Выслушав меня, она ответила, что идея хороша, и тут же отдала мне несколько первых глав своей книги... Увы, книга не успела выйти, Нина Павловна не закончила работу над ней, а у меня остались эти несколько листков, перечитывая которые, я вновь удивляюсь и восхищаюсь, с какой тщательностью подобраны в ней стихи, образы, пояснительные статьи
Меж тем Нина Павловна подозвала меня к окну, которое выходило на шумную улицу. - "Это мой райский уголок, - улыбнулась она, поправляя рукой листья какого-то лопушистого растения. - Здесь я отдыхаю душой и продумываю свои работы". Я поняла её - невероятно широкий подоконник был заставлен комнатными цветами, а по бокам между рамами были вставлены зеркала, - они, умножая отражение друг в друге, создавали иллюзию роскошного сада с высоким куполом неба над ним. "Это всё придумал и сделал мой муж, - пояснила Нина Павловна. - Он хотел сделать мне приятное, и я ему очень благодарна за этот уголок отдохновения. Здесь хорошо думается и придумывается". Именно сидя как-то у этого "садика", Нина Павловна, по её признанию, задумала свою книгу "Златоцвет" о растениях, упоминаемых в Ветхом и Новом Заветах. Приведу лишь кусочек из этой неопубликованной книги.
"Гефсимания - масличное точило, по мнению других, масличный сад (Мф.26,36; Мк.14,32; Лк.22,39; Ин.18,1) - название священнейшего для всех христиан места, бывшего свидетелем молитвы до кровавого пота и душевных страданий нашего Господа пред Его крестною смертию. По мнению некоторых толкователей, здесь находилось селение, но по свидетельству св.евангелиста Иоанна Богослова, это был просто сад (Ин.18,1-3). Он лежал при подошве горы Елеонской, за потоком Кедрским, протекавшим между горою и городом, на вержение камня от первой (Лк.22,39). В саду доселе ещё восемь больших и очень древних масличных деревьев. Низкая полуразрушенная стена окружает сад... Сколько пробуждается священных, глубоко трогательных, евангельских воспоминаний под сению этих вековых Гефсиманских деревьев! Сюда часто удалялся Господь со своими учениками; здесь в последнее время Он был предан Иудою Искариотом слугам первосвященника. Здесь Сын Божий вынес тот страшный гнёт безмерной душевной муки, который невольно вырвал из уст Его потрясающий вопль: "Душа моя скорбит смертельно!" (Мк.14,34); здесь же под сению этих оливковых вековых деревьев в предсмертной молитве проливается пот Божественного Страдальца, "как капли крови, падающие на землю" (Лк.22,44). Доселе путешественникам показывают в Гефсимании место, где молился Господь пред Своими страданиями, равно как и высокую скалу с довольно широкою пещерою (в 60 шагах от оного), где спали апостолы во время предсмертной духовной борьбы Господа. В этом же саду находится погребальный вертеп Богородицы, в котором и доныне сохраняется гроб Её".
Нина Павловна очень любила, чувствовала и понимала стихи, часто использовала их в своих работах, подтверждая стихотворными строчками какую-либо свою мысль. В тот вечер она, наскоро пролистав свою книгу "Буквица славянская: поэтическая история азбуки с азами церковнославянской грамоты", подарила мне её с дарственной надписью. Сейчас я нашла строчки, которые два года назад Нина Павловна почему-то прочитала мне:
Когда своё отбормочу,
Отговорю и отрыдаю,
Когда навеки замолчу,
Ты помяни меня, родная.
(Михаил Аникин)
Помню вас, Нина Павловна, и поминаю добрым словом, и благодарю Господа, что даровал мне счастье знать вас. Вспоминаю нашу предпоследнюю встречу - на выставке "Православная Русь" в 2003 году. Тогда в рамках выставки проводился конкурс на лучшую православную книгу России. Мы все ожидали, что в номинации "Учебная книга" Нина Павловна получит премию или хотя бы будет отмечена за свои книги "Буквица славянская" и "Буквицы заставныя. Книга для раскрашивания". Эти книги - великолепные учебные пособия как для воскресно-приходских школ и православных гимназий, так и для школ общеобразовательных. Но нет, награду получил кто-то другой, и эта несправедливость сейчас особенно горька, потому что теперь уже ничего не изменить...
Я не хотела ехать на отпевание... потому что не хотела видеть её мёртвой, мне хотелось сохранить в памяти её улыбку, огонёк, который загорался в её добрых голубых глазах, когда она говорила о своих задумках и проектах. Но я поехала и не узнала её - это была не та жизнерадостная, деятельная Нина Павловна, которую я знала... Батюшка, отпевавший рабу Божию Нину, сказал проникновенные слова: "Только Господь знает дальнейшую судьбу Нины Павловны. Но я думаю, что не ошибусь, если скажу, что от нас ушла праведница, всю свою жизнь посвятившая служению Богу". Нины Павловны нет с нами, а нас...
Нас долго совесть будет мучить:
Не знали, не уберегли...
Господь берёт на небо лучших
От грешной страждущей земли.
И смерть внезапно, словно мина,
Дыханье жизни прервала.
Равноапостольная Нина
Сестру, наверно, позвала.
И вот она летит над нами,
Чиста, как снег, душа её...
Взгляни: сверкает, словно пламя,
Словесной сабли остриё.
(Татьяна Егорова)
http://piter.orthodoxy.ru/pspb/n182/ta010.htm
