Именно ХХ век наши враги назвали РУССКИМ, предполагая, что именно в этом веке удастся покончить с русским и русским православным народом.
РУССКИЙ ВЕК
Он Русским назван — наш Двадцатый век.
По злому наущенью иноземцев
Уничтожался русский человек
Под разговор о гибели туземцев.
Нас вырывали из родной земли.
И родовые гнезда опустели.
Мы Воркуту и Магадан прошли.
И целину, как бездну, одолели.
Мы сердца не жалели своего,
Деля горбушку с сирым и убогим.
Не потеряв в дороге никого,
Мы русским не оставили дороги.
Ко всем, кто предал нас и не помог,
Кто ничего без нас не одолеет,
Кто ни одной границы не сберег,
Кто проклял русских, а теперь жалеет!
Ко всем, кто ищет истину в вине,
Хотя она, давно понятно, — в Боге,
Кто столько лет печется о Стране,
Что потеряет Родину, в итоге.
И к нам самим, о, Русский мой народ,
Мой неумолчный глас под небесами:
Никто и никогда нас не спасет.
Спасти себя мы можем только сами!
17.01.2011
***
Нашему сыну Сергею Федулову
То ли в детстве — огонь,
То ли в юности — пламя,
То ли в зрелости — слово и честь,
Но мне кажется, что прорастёт куполами
Всё, что лучшего было и есть.
А ещё говорили: живут бестолково!
Но когда оглядишься окрест,
Что ни поле, то Пулково да Куликово.
Что ни путь, то звезда или крест.
Эта русая прядь, эта вольная воля,
Этих глаз незабудковый цвет…
А когда оглядишься (пригрезилось, что ли?!) —
Всюду мрак, а мерещится: свет.
А мерещится:
рожь на полях колосится.
Красна девица воду несёт.
Серый волк звёздным оком на небо косится.
Добрый молодец диво пасёт.
То ли в детстве — тоска,
То ли в юности — мука,
То ли в зрелости — избранность встреч…
Что ни радость, то боль,
Что ни дом, то разлука.
Что ни память, то русская речь.
199З
ТЫ СКАЖИ — РАССКАЖИ…
Памяти моей мамы О.К.Мирошниченко-Кулагиной
Я не знаю, из ч е г о состоялась эта
Беззаветная любовь к Родине моей.
Может быть, из лепестков солнечного
Света.
Может, просто из тоски серых журавлей.
Что же, мама, не глядишь ты в глаза мне
прямо?
Что уводишь от меня мнимую беду?
Ты скажи мне, расскажи, как жила ты,
мама,
В 33-м горевом радостном году?
Ты зачем рвала траву с именем осока,
Принимая в жизнь свою слово Лебеда?
По отцу, по лагерям сгнившему до срока,
Ярко падала с небес красная звезда.
Где ж взяла ты этот Свет в жизнь свою и память —
Беззаветную любовь к Родине моей?!
Ты же всё перенесла,
всё, что было с нами,
Ничего не предъявив в обвиненье ей.
Я иду по той Тропе, что назвали Русской.
Где осоку с лебедой повязала кровь.
А ко мне несётся встречь призрачная Муза:
— Ты не знаешь, — говорит, —
из чего Любовь?
17-25.06.2018
***
Памяти Анатолия Федулова
Сегодня хотят интеллекта и такта,
И храбрая пресса в чести.
А мне бы тебя уберечь от инфаркта,
От ложного шага спасти.
Мы нашу историю делали сами:
Звезда, лебеда, купола.
И ты был массовкой в классической драме.
И я той массовкой была.
Да, всё тяжело: и словарь, и одежда.
Но всё-таки не забывай:
Я Ольга в миру, а с тобой я — Надежда.
И крепче меня обнимай.
Люблю тебя больше свободы и воли
За бедную землю свою,
За то, что на послевоенное поле
Ходил, как в родную семью.
За то, что и в голову не приходило
Податься в чужие края.
Что верил: на Родине даже могила —
Чужая, а всё же своя.
И если ни русского, ни золотого
Из нас не сумели известь,
То, может, и прожили мы бестолково,
Но что-то в нас всё-таки есть.
1993
***
Станиславу Куняеву
Шляясь по хлябям Отечества,
Он полюбил человечество.
Даже средь хлада и ужаса
Крылось незримое мужество.
Даже в словечке «смородина»
Брезжила истина - «Родина».
А в самой простенькой скатерти
Хлебушек мнился от матери.
В каждой горушке — по тлению.
В каждой избушке — по гению.
В сказочке каждой по присказке.
В каждой разлуке — по пристани.
Вот и скажите мне, ироды,
Перевести ли мои роды?
Вот и простите, болезные,
Байки мои бесполезные
Да прописные, да красные,
Ворогу небезопасные.
Даже средь блуда и зависти
Мучает искренность совести.
Да и чего разговор вести:
Нету прекраснее повести.
09.07.2006
***
Сергею Перевезенцеву
Мою Россию пеленают сети.
Как Чудо-Юдо, в них Россия бьётся.
Господь, мы станем вновь просты,
как дети.
И, может, к нам тогда любовь вернется.
К родной земле, к её горам и долам.
К родному слову, преданному нами.
А что? Здесь нет и ничего такого:
Мы всё своё спасти сумеем сами.
Возьмем на плечи Дело. Мы осилим.
Устала моя Родина без Дела.
А тем, кто измывался над Россией,
Мы скажем: «Вон из Божьего предела».
Сентябрь 2017
КАК КРУШАТСЯ ИМПЕРИИ
Как крушатся Империи! Как истончается дух!
Неужели и ты не захочешь вернуться к вершинам
Золотым, где держала ты, Росия, праведный слух,
Обретая на равных достоинство всех исполинов.
Заболтали, замучили, прахом утрат замело.
Только слёзы взошли золотыми колосьями герба.
А теперь и они опадают с него как зерно
Переспевших исканий в твои терпеливые недра.
Но про недра напрасно. Мы с них и подняли опять
Наших душ усомнившихся веру в уставшую Славу.
Только жилу теперь нам не в недрах России искать,
А в душе, что нечистому бросили мы на потраву.
В это зыбкое время падения и грабежа
Как крошатся Империи! Как погибают Эпохи!
Как звереют от зол Золотого Тельца сторожа,
Вызывая из бездны надежд своих чертополохи.
Золотым где держала ты, Росия, праведный слух,
Где звала золотым только солнышка цвет и пшеницы,
Где ты р у с с к и м платила сполна за с о в е т с к и й тот дух,
За такой золотой и сейчас я готова молиться.
Только веру в добро ты от ложного шага очисть,
Только дай Золотому Тельцу задохнуться от жажды,
Только снова за Росию честно хоть раз помолись,
Византию припомнив: она отреклась лишь однажды.
1.07.20
МЫ — РУССКИЕ
Мы русские. И с нами шутки плохи.
Не надо трогать родовой земли
По злобе дня, на рубеже эпохи.
Уж вы и так погрелись, как могли.
Но одного вы не уразумели:
Ни высший разум и ни ЭВМ
Не просчитают русские метели
И русский дух. И вам о том повем.
Не просчитают русского презренья
К чужим одеждам и чужим звездам
И позднего славянского прозренья,
Грядущего уже, как «Аз воздам…»
Мы русские. На нас пахали с веку
И попрекали совестью к тому ж.
Мы не в обиде — было б больше света!
Так нет: всё темень, всё беда, всё глушь.
Мы русские. Мы крови не пролили
Ничьей в своём отеческом дому,
Хоть это нас в застенках изводили
По миллионам, не по одному.
Но есть предел терпенью и прощенью.
Не всё нам строить церкви на крови.
Мы русские. Мы не хотим отмщенья.
Но не касайтесь родовой земли.
1992
