Святая царица-мученица Александра Федоровна

Будущая Российская Императрица Александра Федоровна, супруга Государя Николая II, родилась 25 мая 1872 года в Дармштадте, столице небольшого германского герцогства, входившего в состав Германской империи. Она была шестым ребенком в семье Великого Гессен-Дармштадтского герцога Людвига IV и английской принцессы Алисы, второй дочери королевы Виктории. Новорожденную принцессу назвали Алисой в честь матери, но в семье её называли «Аликс», а за веселость и красоту прозвали «Солнышко». В возрасте 5 лет она вместе с матерью каждую субботу посещала больницы в Дармштадте, где разносила больным цветы. Герцогиня Алиса Гессенская воспитывала своих семерых детей в английских традициях простоты, милосердия и скромности, приучала к простой и трудолюбивой жизни, основанной на религиозно-нравственных принципах. В возрасте 35 лет она скончалась от дифтерита. После смерти матери Аликс с 6 лет жила у бабушки, королевы Виктории, при дворе которой получила разностороннее образование. К 15-ти годам она свободно владела несколькими языками; знала историю, географию, английскую и немецкую литературу, основы математики, искусствоведения. В юности посещала лекции на философском факультете Гейдельбергского университета, где получила диплом бакалавра философии. Аликс блестяще играла на фортепьяно, неплохо рисовала, искусно вышивала.

Впервые принцесса Алиса посетила Россию в двенадцатилетнем возрасте в июне 1884 года, приехав на свадьбу сестры, принцессы Эллы, будущей преподобномученицы Елизаветы, которая выходила замуж за великого князя Сергея Александровича. Уже тогда ей понравился цесаревич Николай, хорошо воспитанный, образованный юноша. В 1916г. в письме к супругу императрица Александра Федоровна свидетельствовала: «Моё детское сердце уже стремилось к Тебе с глубокой любовью». Второй раз она прибыла в Россию в январе 1889 года в гости к своей сестре Элле - княгине Елизавете Федоровне. В тот приезд юная принцесса произвела сильное впечатление на наследника русского престола Николая Александровича, и он стал просить у родителей благословение на брак с Аликс, но получил отказ: Александр III надеялся на брак сына с Еленой Луизой Генриеттой, дочерью Луи-Филиппа, графа Парижского, претендента на французский престол. Вторым препятствием на пути к их совместной жизни была необходимость для принцессы Алисы отказаться от протестантства и принять Православие. Аликс вначале думала, что никогда не сможет предать свою религию, и несколько лет провела в глубокой внутренней борьбе с самой собой. Однако любовь и глубокая вера наследника престола Николая помогли ему убедить возлюбленную в красоте и благодатности Православной религии. Цесаревич писал Аликс: «Пусть не тревожит Тебя совесть о том, что моя вера станет твоей верой. Когда ты узнаешь после, как прекрасна, благодатна и смиренна наша Православная религия, как величественны и величавы наши богослужения, Ты их полюбишь, Аликс, и ничего не будет нас разделять... Ты едва ли представляешь всю глубину нашей религии». 8 апреля 1894г. принцесса Алиса согласилась стать женой Николая Александровича и с большим усердием принялась за изучение русского языка и Православной веры. Её духовным наставником был специально посланный для этой цели в Дармштадт протоиерей отец Иоанн Янышев.

Резкое ухудшение здоровья императора Александра III в 1894 году способствовало быстрому решению вопроса о престолонаследовании и женитьбе цесаревича. В начале октября Аликс вызвали телеграммой в Крым, в Ливадию, где в то время находилась царская семья. 20 октября Александр III скончался, и в тот же день новый император Николай II принял на себя всё бремя управления Российской империей. На следующий день, 21 октября 1894 года, принцесса Алиса через Миропомазание, которое совершил о. Иоанн Кронштадтский, была принята в лоно православной Церкви и наречена Александрой Федоровной, а 14 (26) ноября в церкви Спаса Нерукотворного Образа Зимнего дворца состоялось бракосочетание императора Николая II и Александры Федоровны.

В тот день она написала в дневник Ники (так она приватно называла мужа): «Никогда бы не поверила, что в мире может быть такое полное счастье, такое чувство единения двух земных существ. Больше не будет разлук. Наконец-то, мы вместе, связаны узами на всю жизнь, а когда эта жизнь закончится, в ином мире мы встретимся снова, чтобы быть навечно вместе». 14 мая 1896г. в Успенском соборе Кремля состоялось коронование царственной четы. В тот день Александра Федоровна стала Императрицей России. Впоследствии царица писала своей сестре, что для нее эта церемония явилась как бы таинством, обручившим ее с Россией.

Николай II и Александра прожили в мире и согласии почти четверть века, и никогда этот союз не был омрачен ни одной ссорой или серьезной размолвкой. И через много лет они любили друг друга, как молодожены.

Молодая Императрица была наделена изумительной красотой. Анна Танеева, близкая подруга царицы Александры, писала о ней в своих воспоминаниях: «Она была статная, хрупкая; прекрасно сложена, с изумительно белой шеей и плечами. Ее густые золотистые волосы были так длинны, что покрывали ее всю, если она распускала их. Цвет лица - как у ребенка, розовый, ровный. У Императрицы были огромные темно-серые блестящие глаза. Позднее печали и тревоги придали ее глазам ту постоянную меланхоличность, которая стала привычной».

Трудно было молодой государыне первое время в новом отечестве. Она целыми днями была одна, так как муж днем был занят государственными делами. Кажущаяся холодность и сдержанность царицы начались с этого времени почти полного одиночества. «Я мучаюсь и плачу целыми днями, - писала она своей подруге, графине Ранцау, фрейлине своей сестры, принцессы Ирэн, - моего мужа отовсюду окружают лицемерие и лживость... Всё делается ради личных выгод, и повсюду интриги, и всегда только интриги». Застенчивая от природы, она не любила светского общения, балов. Ей была чужда моральная распущенность, царившая в придворной среде. Не сложились у Аликс отношения со свекровью, которая ревновала сына Ники к жене. Вдовствующая императрица не оказала Александре моральной поддержки и покровительства. Видя это, некоторые дамы высшего света стали скверно относиться к молодой императрице и распространяли о ней ложные слухи. Так юная Аликс оказалась в атмосфере неприятия.

Единственным человеком из новых родственников, кто принял бывшую немецкую принцессу с сердечным расположением, была 12-летняя девочка, младшая сестра Государя, великая княжна Ольга Александровна. Она вспоминала впоследствии: «Из всех нас, Романовых, Аликс наиболее часто становилась объектом сплетен и даже клеветы. Она так и вошла в историю оклеветанной... Даже в самый первый год Ее пребывания в Аничковой дворце - я это хорошо помню - стоило Аликс улыбнуться, как злюки заявляли, будто Она насмешничает. Если у Нее был серьезный вид, говорили, что она сердита». Никто не догадывался, что постоянное физическое недомогание было тому причиной. Фрейлина София Буксгевден свидетельствовала: «У Нее была постоянная боль и чувство удушения, почти хроническая невралгия и вместе - радикулит, от которого она тяжко страдала». Окружающим казалось, что выражение лица царицы говорит о высокомерии и чопорности, в то время как та, кусая губы, едва сдерживала сильную боль.

Одним из первых начинаний царицы Александры Федоровны в России на поприще милосердия было предложение придворным дамам: каждой шить в год по три платья для бедных. Русские аристократки были шокированы таким предложением. Осуждали они её за подарки: собственноручно ею с большой любовью связанные шерстяные платки или шарф. Осуждали и за то, что она удостаивала дружбой простых людей. Она была весьма взыскательной в нравственном плане и не терпела лжи и фальши, а потому дружила с людьми искренними и бесхитростными. «Меня не беспокоит, богат тот человек или же беден. Друг для меня, кем бы он ни был, всегда остается другом». Вот и было у нее четыре близких ей подруги: Анна Танеева-Вырубова, Юлия Ден, баронесса София Буксгевден, графиня Анастасия Гендрикова. Эти женщины остались верны Царице и во время тяжких испытаний. Если же Александра Федоровна в ком-то разочаровывалась, то навсегда порывала с таким человеком все связи.

Предметом насмешек стала религиозность Александры Федоровны, которую называли фанатичкой и ханжой. Флигель-адъютант Мордвинов искренне изумлялся: «Я до сих пор теряюсь в догадках, каким образом Государыня, выросшая в среде, совершенно чуждой и противоположной русскому «народному» Православию, сумела впитать в себя самые характерные и глубокие его черты». О глубокой религиозности государыни свидетельствует А.Теглева, няня царских дочерей: «Она много молилась и была очень религиозна. Я не видела никогда столь религиозного человека. Она искренне верила, что молитвой можно достичь всего». В письмах Александры Федоровны раскрываются глубина ее веры и надежды на помощь Божию: «В молитве утешение: жалею я тех, которые находят не модным, не нужным молиться...», «...Нет более глубокой и радостной жизни, чем жизнь, наполненная самопожертвованием в служении Христу». В другом письме она пишет: «Господи, помоги тем, кто не вмещает любви Божией в ожесточенных сердцах, которые видят только все плохое и не стараются понять, что пройдет все это; не может быть иначе, Спаситель пришел, показал нам пример. Кто по Его пути следом любви и страдания идет, понимает все величие Царства Небесного». Еще один отрывок из письма Александры Федоровны: «В людей я почти не верю, но зато всем своим существом - в Бога, и всё, что случится, не отнимет эту веру... Если награда не здесь, то там, в другом мире, и для этого мы и живем. Здесь всё проходит, там - светлая вечность». В трудные минуты жизни Церковь являлась для нее главным утешением. Императрица выстаивала полные службы в придворных храмах, где ею был введен монастырский богослужебный устав. Комната Александры Федоровны во дворце представляла собой соединение спальни императрицы с кельей монахини. Огромная стена, прилегавшая к постели, была сплошь увешана образами и крестами. В июле 1903 года Николай II и Александра Федоровна участвовали в торжествах прославления и открытия мощей преп. Серафима Саровского. Государыня любила посещать монастыри, встречаться с подвижниками. Она посетила блаженную Пашу Саровскую в Дивеевской обители. В 1916 году она навестила новгородскую старицу Марию Михайловну, жившую в Десятинном монастыре и уже много лет лежавшую на железной кровати в тяжелых веригах. «Вот идет мученица - царица Александра!» - такими словами встретила ее блаженная Мария. Затем благословила ее, поцеловала и сказала: «А ты, красавица, - тяжелый крест - не страшись».

Александра Федоровна несла подвиг жены и матери. В семье родились 4 дочери: святые мученицы великие княжны Ольга (1895), Татиана (1897), Мария (1899), Анастасия (1901). 30 июля 1904года на свет появился долгожданный, вымоленный у Бога наследник престола - св. мученик цесаревич Алексей Николаевич, которому передалась наследственная болезнь потомков королевы Виктории - гемофилия.

Самые близкие люди знали, какие добрые взаимоотношения были внутри монаршей семьи. Все свидетельствовали об идеальном браке царя и царицы. Николая II и Александру Федоровну объединяла взаимная любовь, крепнувшая с годами, прошедшая множество испытаний. Государыня в одном из своих писем к государю писала: «В нынешние времена редко видишь такие браки... Ты моя жизнь, мой свет... Когда на сердце тяжело от забот и тревог, каждое проявление нежности дает силу и бесконечное счастье. Ах, если бы дети наши могли бы так же быть счастливы в своей супружеской жизни». За два года до смерти царица Александра писала мужу: «Я так люблю получать от тебя цветы, они - залог нежной любви. Не каждый муж подумает о том, чтобы послать цветы своей старой жене». Генерал М.К. Дитерихс писал: «Александра Федоровна была примером самоотвержения, преданности и заботы о Государе. Она сумела передать и воспитать в детях те же высокие чувства, сосредоточившие внимание и почитание семьи на отце».

Императрица воспитала прекрасных дочерей - веселых, доброжелательных, могущих сочувствовать чужому горю. Центром семьи был цесаревич Алексей. Он мог внезапно умереть от внутреннего кровотечения, вызванного даже легким ушибом, а потому тревога за жизнь наследника престола была постоянной спутницей царской четы. Когда он болел, испытывая страшные мучения, вместе с ним страдала вся семья, особенно его мать. Медицина оказалась в данном случае бессильна. Таинственный сибирский крестьянин Григорий Распутин не раз останавливал кровотечения у наследника, спасая тем самым его жизнь. В царской семье Распутина уважали не только за то, что он исцелял Алексея Николаевича: в нем видели Божьего человека. Государыня называла Распутина «нашим Другом», относилась к нему как к старцу и считалась с его мнением. Но она никому его не навязывала, тем более государю. Между тем близость старца ко Двору породила массу слухов и сплетен. Ему приписывали огромное влияние не только на Императрицу, но и на Императора и на государственную политику, что не соответствовало действительности.

Императрица прославилась своей широкой благотворительностью. Так как личный её доход был невелик, то ей приходилось урезывать свои расходы, чтобы выделить деньги на нужды благотворительности. На свои личные средства Александра Федоровна выстроила в Крыму несколько санаториев для больных туберкулезом, куда приезжала с дочерьми, не боясь заразиться, чем породила среди светской публики злые сплетни. «Сколько я возила денег от Ее Величества на уплату лечения неимущим!... Сколько я видела слез благодарности! Но никто об этом не знал; Государыня запрещала мне говорить об этом», - писала А.А. Вырубова. Императрица имела искреннее желание быть полезной России и русскому народу. К началу 1909 года под ее покровительством состояло 33 благотворительных общества, общин сестер милосердия, приютов и тому подобных учреждений, среди которых: Комитет по приисканию мест воинским чинам, пострадавшим на войне с Японией, Дом призрения для увечных воинов, Императорское женское патриотическое общество, Петергофское общество вспомоществования бедным, Братство во имя Царицы Небесной для призрения детей-инвалидов и эпилептиков, Дом трудолюбия с учебными мастерскими кройки и шитья и детским интернатом, Дом трудолюбия образованных женщин, Всероссийское попечительство об охране материнства и младенчества. Она основала «Школу нянь», в которой девушки и матери обучались уходу за детьми; организовала «Школу народного искусства» для обучения кустарному делу крестьянских девушек; учредила дома призрения для падших девушек и др.

Когда после революции 1905 года была уничтожена цензура, газеты принялись поливать царицу грязью. Наполеон Бонапарт в свое время метко высказался насчет прессы: «Четыре газеты смогут причинить врагу больше зла, чем стотысячная армия». Александру Федоровну часто обвиняли в «истеричности» и даже в «ненормальности». Она знала всё, что говорили и писали о ней. Затем стали звучать голоса об ее «адюльтерах». В число «интимных партнеров» зачисляли Григория Распутина, графа А.Н. Орлова и даже Анну Вырубову. Николай II писал по этому поводу: «Никто из благородных людей не может верить или обращать внимание на подобную пошлость». Лили Ден вспоминала в эмиграции: Императрица «знала и читала всё, что говорили и писали о Ней. Однако, как ни пытались авторы анонимных писем очернить Ее, а журналисты облить Ее грязью, ничто не прилипало к чистой душе Императрицы. Я видела, как Она бледнеет, как глаза Её наполняются слезами, когда что-то особенно подлое привлекало Её внимание. Однако Ее Величество умела видеть сияние звезд над грязью улицы».

Во время Первой мировой войны Императрица, словно забыв о своей болезни и слабости, сразу же принялась за организаторскую работу по устройству складов бельевых и медицинских принадлежностей, лазаретов и санитарных поездов. Вместе со старшими дочерьми Ольгой и Татьяной она окончила курсы сестер милосердия при дворцовом госпитале и трудилась как медсестра. При слабом здоровье она целые дни проводила в операционных, перевязочных и больничных палатах. Анна Вырубова рассказывала в своих воспоминаниях: «Стоя за хирургом, Государыня, как каждая операционная сестра, подавала стерилизованные инструменты, вату и бинты, уносила ампутированные ноги и руки, перевязывала гангренозные раны, не гнушаясь ничем и стойко вынося запахи и ужасные картины военного госпиталя во время войны». София Буксгевден писала о Царице как о медсестре: «Ее Величество отличалась ловкостью и проворством, к тому же она привносила в свою работу нечто, особенно ценное для пациента - умение воспринимать чужие страдания как свои и способность ободрить и утешить страждущего. Ни мать, ни дочери никогда не отказывались от самой трудной и утомительной работы...» Заботы мужа, его тяжелые обязанности очень волновали Императрицу, и во время войны она решила помогать ему в государственных делах. Она горела желанием разделить тяжесть ноши любимого человека: «Ты всё переносишь один, с таким мужеством! Позволь мне помочь тебе, моё сокровище! Наверно, есть дела, в которых женщина хочет быть полезна. Мне так хочется облегчить тебя во всём».

С каждым годом росло в русском обществе недовольство Императрицей. Поток клеветы и гнусностей распространяли внешние и внутренние враги России. Обстановка вокруг Александры Федоровны особенно накалилась во время Первой мировой войны. Милюков с трибуны Госдумы, размахивая немецкой газетой, в которой говорилось, что царица - немецкая шпионка, произнес речь: «Глупость или измена?» - убеждая общество в том, что измена свила гнездо в царском дворце. Сама Александра Федоровна говорила своей подруге Лили Ден: «С какой стати утверждают, будто я симпатизирую немцам? Двадцать лет я прожила в Германии, но и в России двадцать лет! Все мои интересы, будущее моего сына связаны с Россией. Следовательно, разве я могу быть не русской?» После отречения Государя следственная комиссия при Временном правительстве не смогла установить виновность Николая II и Александры Федоровны в каких-либо преступлениях, однако замалчивание результатов комиссии привело к появлению отрицательных слухов о личности Императрицы.

2 марта 1917г. Николай II отрекся от престола за себя и Наследника. 8 марта по постановлению Временного правительства Императрица с детьми была арестована генералом Корниловым в Царском Селе, в тот же день в Могилеве был арестован Государь. Александра Федоровна осталась одна. Дети болели корью в тяжелой форме, придворные предательски покинули дворец, лишь немногие остались верны семье. Электричество было отключено, воды не было - лед топили на плите. Императрица не пала духом, поддерживала верных солдат, оставшихся нести караул вокруг дворца. Она писала мужу в Могилев о болезни детей, о своей любви к нему. 9 марта арестованного Императора доставляют в Царское Село. В тот день Анна Вырубова записала в дневнике: «Как пятнадцатилетняя девочка бежала она по бесконечным лестницам и коридорам ему навстречу. Встретившись, они обнялись, и, оставшись наедине, разрыдались». В начале заключения Государя и Императрицы Ю.А. Ден предложила начать хлопоты о вывозе всей семьи в Италию. На это предложение императрица ответила: «Тот подлец, кто бросает свою Родину в такой тяжелый момент. Пускай с нами делают что угодно, сажают в Петропавловскую крепость. Но мы никогда не уедем из России».

1-го августа 1917г. царская семья по решению Временного правительства отбыла в ссылку в Тобольск, где прожила 8 месяцев в заключении в доме губернатора. Александра Федоровна учила детей, читала, вышивала. По воскресным вечерам утраивались небольшие театральные представления. Во время Великого Поста, вспоминал учитель английского языка Гиббс, «Императрица сделала каждому копию Канона (Андрея Критского) на русском языке». Это означало неоднократно переписать от руки 25 страниц Канона.

Александра Федоровна умела любить беззаветно и преданно. Как сильно она любила мужа, детей, друзей, точно так же она любила и Россию, которая стала для нее Родиной. Она полюбила ее, ее простых, добрых людей. Боль за Россию и за ее народ переполняла душу Государыни и в ссылке. Из Тобольска она писала Вырубовой: «... Чувствую себя матерью страны и страдаю, как за своего ребенка, и люблю мою Родину, несмотря на все ужасы теперь и все согрешения. Ты знаешь, что нельзя вырвать любовь из моего сердца и Россию тоже... Господи, смилуйся и спаси Россию! Молюсь непрестанно».

В апреле по решению большевиков семья из Тобольска была доставлена в Екатеринбург, в дом инженера Ипатьева. Здесь жизнь царской семьи была подчинена тюремному режиму: изоляция от внешнего мира, часовая прогулка, скудный продовольственный паек, обыски, враждебность стражи. В столь тяжелом положении узники проявляли удивительное благородство и ясность духа. Вера, как писал Пьер Жильяр, «очень сильно поддерживала мужество заключенных. Они сохранили в себе ту чудесную веру, которая уже в Тобольске вызывала удивление окружающих и давала им столько сил и столько ясности в страданиях. Они уже почти порвали с здешним миром». Они готовились к мученической кончине. Императрица старалась не выходить на прогулку, так как охранники задавали ей вопросы: как она сожительствовала с Распутиным. Государыня страдала и все время молилась. Она писала: «Надо перенести все эти унижения, гадости, ужасы с покорностью. И Он спасет, долготерпелив и милостив - не прогневается до конца...Без этой веры невозможно было бы жить...» Царица с мужем и детьми была расстреляна в ночь на 17 июля 1918 года. Ей было всего 46 лет.

В 1991 году Александра Федоровна и все члены царской семьи были канонизированы Русской Православной Церковью за Рубежом, а в августе 2000 года и Московским Патриархатом. Спустя 100 лет после зверского убийства царской семьи к нам возвращается святой и светлый образ царицы-мученицы, пленяющий своей нравственной красотой и достоинством. Духоносный старец Николай (Гурьянов) говорил о ней: «Императрица была самой великой Русской Царицей».