О литературе для детей

Я не ставлю задачу проанализировать состояние детской литературы на сегодняшний день в целом, лишь приведу один пример, на котором мы росли. Давайте прочитаем «Дядю Степу» С.Михалкова - ОБРАЗНО - возможно, это подтолкнет к большому и очень важному разговору о душе ребенка и о Слове для открытой миру души.

«Мы никогда не дадим народу ничего лучше Писания...Библия всемирна...Вот единственная книга в мире: в ней есть все...» - писал А.С.Пушкин.

«Душа поэта причастна к душе мира», слышит, как дышит время, и как порой оно задыхается от нехватки благодати. Тогда душа поэта тоже начинает задыхаться, мучиться, изнывать, болеть, пока не припадет к Источнику Живому - в котором есть все.

Сильным поэтам любая болезнь на пользу - будь то душевный голод, жажда или палящий зной. В любом случае поэт знает путь, ведущий туда, где душа исцелится. Слабых поэтов болезнь калечит, уродует и, как истории болезней, выстраиваются книжки-тома и современных авторов, пишущих для детей. Больные - заразны. Это нужно знать, прежде чем читать книжку ребенку.

Да, 20 век, в котором авторы росли, не был благодатным. Нехватка воздуха для души вызвала атрофию мозга нации. Это повлияло на состояние духа народа, сформировало богоборческий дух в литературе.

Негасимые искры, неприкосновенные сокровища, хранимые Богом в сердце русского народа, остаются неприкосновенным и негасимым до тех важных исторических моментов, когда необходимо возжечь пламень. Литераторы - писатели и поэты «с горящей строкой» как-то быстро и порой незаметно сгорали сами, неплохо жили те, у кого строка была «теплой». Вовсе хорошо было тем, что «не холодны, не горячи». Их плоды, по которым узнается «теплохладность» душ не благодатны и порой неблагочестивы.

Я не ставлю задачей проанализировать состояние детской литературы на сегодняшний день в целом, лишь приведу один пример, на котором мы росли. Давайте прочитаем «Дядю Стёпу» С.Михалкова - ОБРАЗНО! Возможно, это подтолкнет к большому и очень важному разговору о душах детей и о литературе для этих душ.

Все мы выросли с «Дядей Стёпой». Прославленный в России поэт С.Михалков, автор всех случившихся после «Боже, Царя храни!» гимнов, воспел в этой детской поэме нагрянувшую на Россию власть ярче, чем в пафосных песнях. Назвать поэта русским надо бы, но рука не поднимается, так как звание русского поэта выше всяческих премий, орденов и медалей. Звание это - мирового масштаба. Но, тем не менее, мировой масштаб у поэта Михалкова есть.

Полвека народ во главе со своим правительством пел гимны, полвека дети читали поэму про дядю Стёпу, при этом в детские души закладывался образ доброго властелина-великана, простого и честного дяди, который смел, справедлив, умен и строг, а главное - всех прощает.

«Дядя Стёпа» родился на свет не случайно, и, как утверждает автор в 3 главе, «я, друзья, скажу вам сразу, эта книжка по заказу». Поэты иногда сами не понимают, кто или что ведет их руку. Дядя Стёпа великан, милиционер - это символ власти. Автор воспевает дядю Власть, поскольку сам исполнен искренних, благодарных чувств к «Каланче». Однако чувства те - не есть любовь и не есть верность до смерти, и потому дядя Стёпа - только чужой дядя, а не сынок и не отец родной. Он несуразный, долговязый, никуда не гожий, кроме флота, и это тоже символ. Море в притчах и сказках - это образ народа, стихии, у которой есть незримая владычица морская Золотая рыбка.

Великан великодушен, он «тех, кто ростом мал на параде поднимал» - власть любила маленьких, глуповатых, послушных людей, поднимала их до искусственной высоты, с которой им казалось, что они правят морем-миром.

Поэт старается изобразить любовь детей к дяде Стёпе: в первой главе - когда дядя был моряком, во второй - когда он обрел силу и стал милиционером, а в третьей - заслуженным стариком. Его якобы любили в поэме и вне поэмы все ребята, со всего Арбата, а он «ездил по Москве по бульвару на осле» Такие поездки - тоже символ, бессознательно использованный автором. Народ, как дитя, желал и желает увидеть во власти Самого Христа. Поэт, причастный к душе мира, успокаивает, утешает дитя подменой. Он что-то чувствует и понимает и потому пишет, что дяде Степе нужно ехать не на осле, и даже не на верблюде, а вовсе на слоне. По нечаянному совету поэта власть на слоне и проехалась по стране, давя, топча, уродуя землю и людей.

Дядя Стёпа любит пострелять. Не смотря на свой рост, он влез в тир и говорит: «Разрешите обратиться, я за выстрелы плачу. В этот шар и в эту птицу я прицелиться хочу». Власть спрашивает другую, неизвестную читателю власть, и желает расстрелять символы: птица - символ Духа Святого, шар - наш дом. Но неизвестный кассир предупреждает: «Вам придется на колени, дорогой товарищ, встать!» И встанет, конечно, поэт зря не предупреждает.

Юный, доармейский /довоенный/ дядя Стёпа, сильный и лихой, завоевал уважение в глазах детворы только за то, что таким удался от природы. Затем Стёпа начинает совершать поступки - он спас утопающего Васю Бородина, открыл горящий чердак, откуда вылетело «восемнадцать голубей, а за ними воробей», потом дядя пошел в Советскую Армию, в Морфлот, и там победил врага-немца.

Домовитый, хозяйственный поэт сохранил на всякий случай фашистский флаг. «Если свастику содрать, тряпку мылом постирать, приколотим на пороге, будем ноги вытирать». Лучше было бы и сжечь флаг и в поэме, поскольку всегда найдется еще более хозяйственный и домовитый, которому такая тряпка, если с мылом постирать, пригодится для других целей. И ведь пригодилась, известно где, в Киеве. Давно об этом нужно честно сказать.

Что же касается службы дяди Власти на море - в армии, то изображение ее поэтом настораживает. Играючи дядя Стёпа потопил немцев под водой /укрыл морем-народом/ и больше о войне ничего не сказал. Не захотел. И «знает только детвора», про воина дядю Стёпу, «как он ранен был немножко, защищая Ленинград». Вся Великая Отечественная война для власти уместилась в пару строк, между которыми автор бережно спрятал - или ПРОИГНОРИРОВАЛ? страдальца-победителя - русский народ.

Возмужав, дядя Стёпа становится милиционером, которого все уважают, боятся, «Встретят - взглядом провожают и с улыбкой говорят...» - разные добрые слова. Такая вот любовь народа оправдывается дядей Стёпой-регулировщиком движения, исправителем светофоров.

Он находит маму мальчика Коли, следит, чтоб не «распалася семья», усмиряет озорника, спасает старушку, уплывшую на льдине, совсем, как челюскинцев, становится чемпионом, выступая за «Динамо». Что ж, было и хорошее, не без этого. Объясняет дядя Степа свою любовь к службе так: «кто с жезлом и пистолетом на посту зимой и летом? Наш советский постовой, это тоже часовой!» и сожалеет, что милицией пугают малышей. «Это глупо и обидно! И когда я слышу это, я краснею до ушей».

И вот после такого признания, в 3 главе дядя Стёпа обретает сына Егора. Егор - это Георгий - самое значимое для русского народа имя. Георгий Победоносец, ведущий борьбу со злом и побеждающий змея - это символ исторической миссии русского народа.

Сам не зная, для чего и почему, может потому, что сам мечтал, Михалков послал его, Егора, за границу на соревнования, откуда тот вернулся с золотыми медалями.

В поэме Егор-Георгий отстраняется вдруг и от поэта и от отца и начинает действовать самостоятельно, растворяется в тексте. Сын - надежда дяди Стёпы, вдруг «достиг своей мечты в изученье дали звездной, в покоренье высоты». «Чтобы выполнить заданье, на ракетном корабле неземные испытанья проходил он на земле» Пожалуй, это самая главная строчка поэмы, она запомнилась нам, детям, на всю жизнь, как героический девиз времени, без лишних слов и картинок, за кадром - герой. «Неземные испытанья проходил он на земле»... И до сих пор проходит. Но автор предрекает добрый итог! «То-то будет сообщенье: с Марса шлём привет Луне!» Марс - планета воинственная, агрессивная, а почему привет не Земле, а ее таинственному спутнику Луне?

Небезызвестная Ванга, говорят, предсказывала страшные события конца света, после которых избранные выжившие сверх-люди будут жить на Марсе. Глупость, конечно, но в Святом Писании Луна не являлась символом - образом Церкви. Поэт Михалков просто предрекает достижение русским человеком неописуемой, запредельной высоты духа!

4 глава, где дядя Стёпа изображен ветераном и рядовым пенсионером и по-прежнему дружит с детворой - уже вымучена. Ну не знает автор, как избежать смерти, и никто не знает. Дядя Стёпа не стал играть в домино, а ходит с детьми на стадион, в зоопарк, ведет актирекламу сигарет, играет в игру «Зарница», где дети» «хоть играют, - а война!» Еще одна важная строчка, отображающая нынешнее отношение власти и народа. Все игры - всегда из страха, они влекут потери не меньшие, чем во время реальной войны.

С.Михалков отправляет дядю Стёпу за границу. Может быть и зря. В то время, как Георгий вернулся из этого испытания с золотыми медалями, старый дядя Стёпа от поездки за границу захворал. «Кто несет ему варенье, кто своё стихотворенье, кто заваривает чай...» Ничего не помогает бедному старику. И вот ослабшему, бессильному, больному сын Георгий приносит добрую весть: родилась у Георгия дочка, дядя Стёпа стал дедом, и тут автор сдался: «Ветеран Степан Степанов, если здраво посмотреть, должен поздно или рано, к сожаленью, умереть. Удивительное дело: день за днем, за годом год, столько весен пролетело, а Степанов всё живёт!»

Автор убеждает себя и читателя, что дядя Стёпа-власть «не постареет ни за что и никогда». Но сколько ни тужься, подбирая рифмы, сколько ни борись с законом жизни, а вылетает глупость: «что живя на белом свете, дядя Стёпа не умрёт!» Совсем глупость...

В этой глупости - отчаяние. Умрёт, конечно, дядя Стёпа, потому что невозможно избежать краха любой власти, кроме власти Бога.

Дарующий жизнь дарует власть живую, которая процветая, дарит плоды-семена, и тогда жизнь повторяет снова. Искусственно созданное вольностью распущенного человека беззаконие превращается в мерзость запустения, дряхлость и грязь...

Полюбили ли дядю Стёпу взрослые и детвора? Думается, все сделали вид, что полюбили. Слишком уж велик был тираж поэмы. Но то, что она - поэма - привлекла к себе каждого - это безусловно. Привлекла именно той безысходной тоской по власти вечной, которую мы все готовы любить, которой хотим быть верны, заменителя которой тоже принимаем - временно, смиренно - разумом, но не душой. Хоть и носят ему варенье и пишут стихотворенья, но от варенья того одно нестроение, а в стихотвореньях нет любви.

Поэма исполнена необходимым для читателей отсутствием любви. Это тот редкий случай, когда отсутствие любви - от святой искры Божьей.

Мало кто избран быть проводником Слова. На долю поэта Михалкову выпало многое. Через него в сердце каждого ребенка с детских лет попадало зерно тоски. Детей не обманешь, пафос и неискренность зарождали недоверие, а потом зернышко это, с приходом лета, начинало давать росток. Было с чем сравнить власть мальчишкам Бородиным, Рыбкиным, Вертушкиным в 1918, в 1937, в 1941, 1991, 2000, есть о чем подумать и сейчас.

Сегодня дядя Стёпа, хворый и немощный, попивает чай, вспоминает прошлое и знает, что скрыл о нём от читателя поэт Михалков, о чём не догадывался его сын Георгий, а только жена Мария - верная служительница и хранительница дома, - молчала и терпела. Знает старый дядя Стёпа, что нет ничего тайного, что не станет впоследствии явным для его маленькой внучки - дочери Георгия, которая, как можно догадаться, и есть та новорожденная Россия - НОВОРОССИЯ - в которой продолжение Георгия, его надежда, вера и любовь.

О ней дедушка Стёпа слыхом-то слыхал, а видеть не видал, и, судя по тексту - уже не увидит. Не разрешил ему поэт Михалков. И в этом - возможно, пророчество. У нас есть возможность уже в этом году проверить - пророком ли был Михалков?

Многие детские поэты и писатели, в том числе С. Михалков и прозаик А.Лиханов не имели большого влияния на души детей, поскольку их произведения не были насыщены яркими образами. Наибольшее влияние, конечно, оказывают классики и народные сказки. И, к примеру, А.Барто, К.Чуковский, С.Маршак, Н.Носов. Влияет то, что удивляет, а не мурыжит бескрылым назиданием.

Только яркие картины и образы, отраженные талантливой, сильной, активной душой, запечатлеваются в памяти детей на всю жизнь. Именно они до самой смерти координируют и направляют действия человека.

Зайцу нетрудно поменять белую шубку на серую, а молодому человеку, надев серую шкуру, приняв, как норму, как нечто бесспорное навязанную ему псевдокультуру, псевдомораль и псевдожизнь, в зрелом возрасте уже тяжело будет переодеться. Но душа непременно замучается носить грязную шкурку мерзавца и однажды восстанет и захочет содрать её с себя вместе с кожей. Это опасно, ибо белая на ранах так просто не вырастет.

Юное поколение сегодня вынуждено знать только о «сером» и вскользь слышать о «белом». «Сереть и стариться» и уходить невостребованными, ненужными, никому не интересными - вот что им предначертано действующей властью.

Человек с годами становится чище, совестливее, мудрее. Но не сегодня. Что происходит со старшим поколением? Недавние сорокалетние, взращенные «Дядей Стёпой», пережившие в разгар молодости «революцию перестройки», начинают выходить на пенсию и армия этих пенсионеров - суетливая, приниженная, дурашливая, крикливая, требует почета и почестей, как дядя Стёпа...

Каждые 10-15 лет характер народа претерпевает некоторые изменения. Похоже, что следующая волна пенсионеров будет агрессивной, безыдейной, озлобленной и очень малочисленной. Что такие дедушки и бабушки могут дать внукам? Ничего хорошего. Только злобу, только недовольство и уныние. Это и о прозе А.Лиханова.

Для сегодняшних детей строятся компьютерные клубы, ночные развлекательные заведения, по размеру достигающих маленьких поселений, где вовсю ведется наркоманизация, алкоголизация и духовное отравление молодежи. Воротилы и воры легко развращают и растлевают подростков, организовав законный порно- и секс бизнес, нижняя возрастная граница которого быстро опускается и на сегодняшний день достигла возраста 8-10 лет!

Вот что государство делает с детьми, когда в 8 лет ребенок должен засыпать рядом с читающей ему книжку мамой.

Основной принцип демократии: «Разрешено все, что прямо не запрещено законом». Основной принцип тоталитаризма: «Запрещено все, что прямо не разрешено законом». Забубенная греховщина и шаманство грязной волной окатило души детей.

Нас учили в школе, что государство - это мы. Нет, государство - это система власти, а мы - это - море - образ моря в Библии - суть народ. Узаконенная демократия, то есть «власть народа» - придуманная дьяволом форма правления. Просто форма, пустая фольга, внутри которой ничего нет. Сожми её в кулак - только раз и хрустнет. Суть правления - скрытая тирания, подлость огромного масштаба.

И расцвет, и увядание мира - всё во власти Бога. И если правительство - это вождь народа, то оно и лично Президент несут ответственность перед Богом за народ, которым управляют. Чтобы управлять народом, нужно его любить. Истинная, настоящая, сущая власть - это любовь, которая созидает. Тирания самозванца-надсмотрщика - всегда ненависть, которая разрушает. Суть скрытой тирании - танатократия (танатос - смерть) - внушаемая идея саморазрушения.

Если народ становится больным, глупым, развращенным, слабым, значит эта власть, эта система, эти законы - вредны и смертельно опасны для него.

В старину можно было иметь индивидуально глупые, срамные мысли, совершать индивидуально позорные поступки, вести нездоровый образ жизни, быть духовно нищим и слабым, но это было - стыдно! Это не могло быть нормой, этого стеснялись, боялись показать, это скрывали, как личное несовершенство, уродство, наготу. Теперь же пошлость, духовный разврат, телесную распущенность нам навязали как норму, ввели, как привычку, вживили, как правило жизни, ввели в норму власть СМЕРТИ. А смерти - нет.

Что осталось у нас коренного, русского, искреннего и родного, за что можно было бы держаться? Что осталось святого, доблестного, верного? Что не опошлено еще? Всё опошлено и обесславлено. Всё осквернено. И Церковь наша опошлена. А если так, что как помочь молодежи распознать - где истина, где ложь, где чёрное, где белое? К чему их готовить? Что им говорить? О смерти? Но смерти - нет!

Не будем забывать, что они многое понимают сами. Многое, может быть гораздо больше, чем мы. Горько, что подрастающему поколению не с кого брать пример. Почти нет героев. А если прорывается истинный героический дух, если вспыхивает яркими искрами - то это сразу же замазывается СМИ и - забывается.

В нежную, восприимчивую пору жизни, когда души детей так тянутся к настоящему, высокому, честному, правдивому, взамен истинных ценностей они получают фальшивые суррогаты - пустые фантики от бесноватых шоу-звезд, жуткие мультфильмы и дебильные книжки.

Нужно признаться со стыдом в том, что в свое время нам не хватило мужества назвать вещи своими именами, что мы пропустили все удары, но сохранили в себе главную силу. Что сила наша жива, не потеряна, не предана, не продана.

Правда - большая сила, но кроме правды нам дана еще великая сила любви. Кроме правды и любви мы больше ничего не можем дать нашим детям. Ни нам, ни им нельзя отделаться от жизни. Потому что Родина, как солнце, как мать, как отец - одна. И душа у каждого тоже, как Родина - одна. И жизнь - хоть временная, хоть недолгая, но ценная неповторимостью своей - тоже одна. Нелегко изменить, усовершенствовать каждую минуту настоящего, но можно возвести ее до величия или опустить до последней низости. Как сделать этот выбор? Вот это вопрос, на который должен сначала ответить себе детский писатель, а потом уже браться помогать родителям учить детей. Что такое - хорошо и что такое - плохо? Всё сказано в Писании. Библия - ключ. В этом ключе и должна развиваться литература для детей. Этим ключом и открываются все замки.

Нужно просто взять ключ в руки. Это самое трудное. Но это самое главное.